На невольничьем рынке продадим лже графиню какому-нибудь шейху, и на эти деньги купим новый корабль.
Когда шейх заметит подмену, что ему в постель подсунули крестьянку, а не графиню, то уже поздно будет выщипывать бороду.
Корабль нам вместо никчемной девушки - это разве ли не счастье? - Капитан Alexandre почувствовал момент и отстранился от своего товарища.
- А сможет ли она, хотя бы на торгах, изображать из себя благородную леди? - Капитан Thomas взглядом раздевал Virginie Albertine de Guettee, и, учитывая то, что под платьем у нее другой одежды нет, раздевал он быстро.
Но Virginie Albertine de Guettee поняла, что сегодня ее пожирать не будут, и немного успокоилась, за что очень благодарна вовремя подоспевшему второму капитану.
От его голоса у графини кружилась голова в розовом тумане, или кружилась оттого, что не хватало крови, потому что язык недавно отрезан.
- Верь мне, Thomas, я из сайры кита сотворю, а из камеристки сделать графиню намного проще, чем управлять кораблем! - Капитан Alexandre подмигнул графине, и у нее невольно сердце упало в низ живота и там сжалось в сладкой истоме.
Грудь помнила мягкие заботливые ладони Alexandre!
"Наглец, самоуверенный болван! - Virginie Albertine de Guettee уже не дрожала от страха, она не обвиняла, не иронизировала, а собирала факты. - Меня, как корову хотят продать в рабство.
Решили из крестьянки сделать графиню, посмотрим, кто кого переиграет!" - Virginie Albertine de Guettee сделала вид, что на все согласна, и, приподняв юбку чуть ли не до ватерлинии, поспешила за капитанами из страшного трюма на палубу.
Вдруг, из-за зловонной бочки вылетела волосатая мощная рука с запекшейся кровью под ногтями.
Рука по-хозяйски схватила Virginie Albertine de Guettee за лодыжку левой ноги.
"Третий капитан? Он тоже будет делить меня, и принимать участие в моей судьбе?" - графиня уже ничему не удивлялась и на всякий случай захихикала, как испуганная крестьянка.
За рукой показался один целый глаз, и этот глаз принадлежал Daniel.
Графиня и слуга обменялись понимающими взглядами, и Daniel остался доволен, а чем доволен - это на его совести.
Доволен ли тем, что Virginie Albertine de Guettee осталась живая и ведет себя, как он учил, по-крестьянски, или радуется, что схватил свою госпожу за ногу, подержался за царственное тело.
Потерял в бою свою ногу, но потрогал ногу девушки - справедливая замена.
Графиню перевели на корабль пиратов, а на бывшем ее корабле остались несколько матросов, чтобы управлять добычей.
Пираты получили ее корабль, и хотят обменять ее на третий корабль, не разорвут ли пираты на части?
На своем корабле капитан Thomas сразу убежал по срочным делам, а капитан Alexandre проводил графиню в ее новую каюту.
По роскоши и размерам она значительно уступала каюте на ее личном корабле, но зато это отдельная каюта, а не клетка для рабов в трюме.
- Делать из тебя леди будет моя сестра Perla, - капитан Alexandre не уходил, он прислонился спиной к закрытой двери, мужественно скрестил руки на тонкой, но стальной груди, и его длинные загнутые великолепные ресницы чуть подрагивали, будто их касаются крыльями невидимые феи. - Она окончила школу камеристок в Оксфорде и много, что видела, а еще больше знает об аристократках. - Капитан замолчал, и лишь шаловливая улыбка застыла в левом углу губ.
Virginie Albertine de Guettee не понимала, почему Alexandre, не уходит по неотложным делам, как ушел его товарищ, второй капитан.
Но внезапно, словно отблеск солнечного луча на грани бриллианта, поняла: Alexandre ждет, когда она разденется.
В углу каюты стоит бочка с водой, и она призывает вымыться с пяток до макушки.
Да, прежняя леди бы, не стесняясь простолюдина, скинула бы немногочисленные одежды и прекрасная в своей наготе запрыгнула в бочку.
Но теперь Virginie Albertine de Guettee играла роль крестьянки, и, чтобы не раскрылся чудовищный обман, не должна поступать, как леди, по крайней мере, пока ее не "научат" быть аристократкой.
Графиня лихорадочно размышляла, как поступила бы Anne на ее месте, в каюте с прекрасным пиратом.
В изнеможении она упала на узкую кровать, провалилась в замаскированную дыру в матрасе, и ее великолепные ноги взлетели к потолку.
Вышло, как у крестьянки, которая резвится на сене.
Капитан Alexandre расхохотался и вышел, мягко прикрыв за собой дверь из мореного дуба.
Первый акт пьесы графиня отыграла блестяще.
Она выждала минуту, подошла к двери и осторожно открыла ее, словно шкатулку с драгоценностями.
В конце узкого коридора - лестница, и ни одного пирата.
Смешно и нелепо охранять пленницу на корабле среди бушующего океана.
Virginie Albertine de Guettee вернулась в каюту, нестерпимо хотелось вымыться в бочке, смыть с себя чужую кровь и чужие грехи, но, вдруг, за ней подглядывают?
Крестьянки не моются по пустякам.
Тело чесалось во всех местах, и эти места графиня (отбросив, согласно правилам игры, аристократические приличия) начала с остервенением чесать.
Дверь внезапно распахнулась, словно сто морских чертей налетели на нее, и в каюту с подносом вошла высокая девушка.
Она закрыла дверь ногой, значит, и открывала ногой, по-пиратски.
Virginie Albertine de Guettee невольно открыла рот, и вышло это естественно, как у крестьянок, которые следят за боем быков.
Все в вошедшей пиратке было, словно украдено у других девушек, причем, она взяла самое лучшее.
Высокий рост - явно украла у герцогини, тяжелые косы черных блестящих волос - подарок судьбы, вызывающе большая, но крепкая девичья грудь тоже украдена, потому что у девушки с тончайшей талией, длинными ногами, узкой грудной клеткой не может быть столь роскошной (по меркам простолюдинов) идеальной груди.
Virginie Albertine de Guettee смотрела и чесалась, чесалась и смотрела.
Пиратке понравились повышенное внимание и восторг в глазах Virginie Albertine de Guettee.
Она усмехнулась, и в улыбке было что-то знакомое для графини, и она поняла, что пиратка лицом очень похожа на капитана Alexandre, а все кроме лица, у нее - не мужское, неповторимое.
- Нравлюсь тебе? - пиратка поставила поднос с едой и напитками на пол. - Я всем нравлюсь, но ты не должна на меня сейчас смотреть, как на золотую статую.
Я - Perla, сестра капитана Alexandre.
На время я стану твоей служанкой, а ты до продажи себя, будешь моей госпожой.
Но это не освобождает тебя от ответственности передо мной и от оплеух, которыми я люблю награждать непокорных и глупых. - Улыбка, как туман, сошла с лица Perla, пиратке явно не нравилось, как пленница себя чешет и чешет, словно прокаженная. - Госпожа, позвольте, я вас вымою! - Perla произнесла с иронией, но решила, что, если из пленницы делает аристократку, то и сама должна вести себя, как камеристка - с почтением к новой госпоже.
Virginie Albertine de Guettee обрадовалась, пора бы уже и очистить тело от грязи, и хорошо, что пиратка сама это предложила.
Мгновение графиня ждала, что камеристка разденет ее, а потом подскочила, потому что она - пока крестьянка и поэтому должна сделать вид, что хочет сама раздеться.
Virginie Albertine de Guettee резко потянула подол платья вверх, оголила себя до пупка.
- Стой! Госпожа! - голос пиратки пробивался через платье, как тюлень пробивается сквозь льды к родным берегам. - Госпожа сама не раздевается и не одевается без помощи камеристки.
Я раздену вас, - сильная рука одернула платье Virginie Albertine de Guettee, девушки столкнулись взглядами, и затем Perla мягко сняла с графини платье.
Больше снимать нечего, кроме девичьей чести.
Пиратка помогла графине забраться в бочку, вода холодная, но Virginie Albertine de Guettee благоразумно не возражала, тем более что языка у нее нет.
Крестьянки не привыкли к роскоши, и воду для служанок не подогревают.
- Госпожа, привстаньте, пожалуйста, чтобы я вас протерла губкой с благовониями! - Perla, наверно, раньше работала в услужении у леди, поэтому действовала, как профессиональная камеристка.
Графиня поднялась и не знала: прикрывать ли низ живота и груди ладонью, или оставаться спокойной, как сытая чайка.
Леди бы не стеснялась своей наготы, а как ведут крестьянки в подобных случаях, Virginie Albertine de Guettee не знала.
На всякий случай, она опустила правую руку, словно бы опиралась на край бочки, а левой рукой приглаживала волосы, и в то же время локтем прикрывала левую грудь.
Груди у графини небольшие, поэтому легко скрываются за локтем, у пиратки, с ее непокорными большими крепкими грудями, подобный трюк не вышел бы.
Perla из-под кровати извлекла не очень свежую мочалку, пузырек с подозрительной бурой жидкостью, щедро полила на мочалку, похожую на ощипанного ежа.
По каюте разнесся странный запах, отдаленно напоминающий аромат переспелой клубники.
- Госпожа сама не умывается, даже, если заросла грязью! - Пиратка продолжала урок хороших манер. - Стой, как столб, а я свое дело сделаю! - руки Perla оказались сильные, и терла она не нежно, как это делала Anne, а с ожесточением.
Сначала натиск пиратки раздражал Virginie Albertine de Guettee, но затем она ощутила в нем новые нотки, а новое графиня любила.
Мочалка доставала везде, и соскребала прошлую жизнь.
Молодое тело графини откликнулось, невзирая на протесты хозяйки.
Пиратка заметила реакцию Virginie Albertine de Guettee и засмеялась с размахом.
- Virginie! Ты прежние свои озорные привычки отбрось.
Тело аристократки не радуется, когда к нему прикасается простолюдин или крестьянка.
Запомни, ты не должна бросаться на мужчин, как бы тебе этого не хотелось.
У благородных все по-другому: мужчины добиваются благосклонности леди, а не наоборот.
Леди должна свысока смотреть на ухажеров, а не прыгать на них с настойчивостью крольчихи.
Наверно, мечтаешь затащить к себе моего брата, или Thomas, забудь о них!
Поэтому успокойся, представь, что я - не я, а стиральная машина. - Пиратка для верности вылила на голову Virginie Albertine de Guettee воду из глиняного кувшина с изображением сценок из жизни древних греков.
Обтерла графиню грязной тряпкой, не уступающей мочалке. - Я принесу тебе платье из гардероба твоей бывшей госпожи, учись одеваться красиво и привлекательно. - Perla выпорхнула из каюты, как летучая рыба.