Вы даже имя свое нам не назвали, значит, стыдно вам за нелепое имя!" - Решение далось графине нелегко, но оно уже принято.
Рабыни зааплодировали, а юноша покраснел, со смущением взглянул на великолепную блондинку, Virginie Albertine de Guettee в этот момент ослепительно сияла.
- Вероятно, вы считаете, что все люди, как в детстве не имеют различия, и я сразу открою тайну, чтобы вы не наслаждались местью, не причисляли меня к злодеям.
Я не стану со слезами реагировать на ваше предложение немедленно покинуть корабль, понимаю, что это лишь усилит интерес ко мне, приблизит разрыв, хотя история, которую расскажу, вызывает слезы.
Вы недостаточно долго смотрели в мои глаза, а это даже не глаза, а - очи, и они изумительного изумрудного цвета! - Юноша пальцами раздвинул веки, и глаза засияли природными изумрудами. - Имя мое - Esmeralda, и я девушка! - За минуту молчания, которая окутала мглой каюту, юноша сбросил с себя все одежды, и предстал перед командой совершенно обнаженным, точнее - обнаженной! - Я настоящая девушка, а не искусственная, и родилась девушкой, но не мальчиком.
В гаремах евнухи отрезают мальчикам природное, и мальчики на время превращаются в девушек, до тех пор, пока у них не начинают расти борода, усы и бакенбарды.
Я же - чувствительная особа, можете проверить меня, что я не поддельная, трогайте меня, щупайте!
Почему я скрывала свое имя и то, что я девушка, основная причина - стыд!
Да! Стыд! И мне стыдно в этом признаться! - Esmeralda заплакала, но так как это капали слезы девушки, а не юноши, то они вызвали сочувствие у команды, а Virginie Albertine de Guettee поднесла ей шелковый платок для вытирания слез. - Мне год назад исполнилось семнадцать лет, и я могу смириться, что у меня узкие юношеские бедра и маленькая грудь!
Мои родители знатного рода, особы приближенные к Королю, папа похож на шар на ножках, и мама не уступает ему в весе.
Родители требовали от меня, чтобы я растолстела и не позорила род своей худобой.
Они заставили меня выбирать между моим телом и телом разъевшейся курицы.
Я бы рада прибавить в весе, но организм против, не получается у меня стать толстой.
До мозга в костях я девушка худенькая, которой нужно понимание, а не упреки, поэтому я покинула родной дворец, переоделась в мужской костюм и бесцельно брожу по Миру в надежде найти корень жизни, который сделает меня пышной.
Теперь вы гоните меня в шею, потому что даже среди самых худых среди вас я выгляжу спичкой! - Esmeralda прикрыла лицо ладонями, а нагое тело - черным пиратским флагом с черепом и костями.
Когда она выходила из комнаты, кости ее застучали о дерево.
Nathalie запела древний гимн, слова не понятны, но за душу берут и выдавливают слезы.
- Спасибо тебе, Esmeralda, потому что ты юная леди, но за тобой еще огромный долг перед нами за то, что приняли тебя, как девушку, а не как мужчину! - Odette de Sassenage с ледяной вежливостью прокричала в прозрачную спину Esmeralda.
- Я за все заплачу! - Esmeralda весело крикнула с палубы, и девушки поняли, что она не бросится в открытое море, не повесится на мачте.
Через две минуты раздался истошный крик Esmeralda, и за бортом что-то всполошило море.
- Утопилась от горя и безысходности! - Cristo первая выбежала из каюты на палубу, за ней суетливо, как куры бегут к зерну, выскочили другие девушки.
Virginie Albertine de Guettee вышла степенно, как и подобает капитану.
- Прости, мы тебе не помещали тонуть? - Kathleen провела тонкой белейшей ладонью по спине Esmeralda.
Полный сарказма вопрос Kathleen не достиг цели.
В волнении Esmeralda не заметила, что потеряла на ходу тряпку, которая заменяла ей одежду и прикрывала стыд.
Девушка не обращала внимания на то, что обнаженная, она дрожала, прижала ладошку к губам и взвизгивала, словно жеребенок на лугу с клевером:
- Я очищала корабль от пиратов, подтащила первого пьяного пирата и выбросила его за борт, чтобы он упал в лодку! - Esmeralda тепло улыбнулась, неторопливо заправляла за ухо выбившийся локон Kathleen, внимательно наблюдала за реакцией Virginie Albertine de Guettee, Kathleen покраснела от смущения. - Пираты тяжелые, а лодка за бортом маленькая, трудно в нее попасть спящим телом.
- Лодка с правого борта, а сбросила пирата за левый борт!
Море круглое, как-нибудь пират доплывет до берега.
Сам виноват, вот, что делает алкоголь с человеком! - Monique засмеялась, словно умерла и ожила.
Она ловко подхватила за левую ногу другого пирата: - Помогите же мне грузить их, а то проснутся после отравленного вина и нас за борт побросают акулам на корм, а не в лодку. - Monique красиво изогнулась, и в ее движениях чувствовался ум.
Virginie Albertine de Guettee поняла, как ей повезло с командой!
Через десять минут спящие пираты, и даже повешенный матрос, оказались грудой тел в лодке.
Сверху, из почтения к чину, девушки скинули тело капитана Thomas.
Трубка из его живота в ответ выпустила фонтан из мочевого пузыря.
Палкой оттолкнули тяжелую груженую лодку, и она весело запрыгала на волнах, как мячик.
- Рабыни! Я вам покажу, как корабли воровать! - через сотню метров первый очнулся капитан!
Он что-то искал в лодке, брызгал водой из моря и жидкостью из трубки на лица одурманенных пиратов, пытался их вывести из сладкого сна.
"Мы умеем корабли воровать! Зачем нам показывать?" - Virginie Albertine de Guettee написала на доске и показала капитану.
То ли зрение у него плохое без зрительной трубы, то ли капитан Thomas занят более важным делом, но он продолжал поиски на лодке:
- Весла! Где весла?
- Мы видели, как вы очнулись, но не видели весел!
А что такое весла? - Sylvie приоткрыла прекрасный ротик.
Наморщила лобик и выглядела очень мило на фоне кричащего пирата и уплывающей лодки.
В ответ капитан Thomas иронично согнул пальцы, он с трудом сдерживался, чтобы не выбросить свою спящую команду из лодки, а затем поплыл бы один к кораблю.
Мужчина всегда уверен, что справится с любым количеством девушек.
Но Thomas испугался, что морская вода зальется через трубку ему в мочевой пузырь, и тогда придется пойти ко дну.
- Возможно, когда корабль без управления перевернется боком к волне, вы поправите свои мозги под водой.
Как вы можете не понимать, что вами управляет самодовольная юная леди, которая думает лишь только о золоте и мести? - Разумеется, Thomas узнал Virginie Albertine de Guettee! - Мой брат вырезал ей язык, а нужно было еще выколоть глаза.
"Тебя лишили половых органов, ты мстишь девушкам, а еще говоришь, что я мстительная?" - Virginie Albertine de Guettee написала на дощечке и показала уплывающему капитану Thomas.
Но и на эту надпись он не обратил внимания, лишь насылал на Virginie Albertine de Guettee проклятия, досталось и ее команде.
Sylvie с улыбкой поднесла идеальный большой пальчик к губам и начала его сосать, как ребенок сосет леденец.
"Внутренний голос подсказывает мне, что мы должны как можно быстрее научиться управлять кораблем! - Virginie Albertine de Guettee быстро писала на дощечке, ее рука дрожала от волнения, охватывающего душу и тело.
Графиня покровительственно улыбнулась удаляющейся лодке. - Меня невозможно заставить замолчать, потому что я и так молчу без языка.
Я приму ванну, потом мы поужинаем и поплывем к острову за сокровищем пиратов!" - Virginie Albertine de Guettee капитан, а задача капитана - передать свои задачи подчиненным.
Как девушки справятся с парусами, как и что приготовят на ужин, Virginie Albertine de Guettee не знала и не желала знать.
Достаточно, что она натерпелась от пиратов.
Графиня прошла в свою роскошную каюту, подошла к бочке для омовения тела, потрогала пальчиком прохладную воду.
Вода очень грязная, наверно, капитан Thomas успел искупаться вместе со своей командой.
Virginie Albertine de Guettee брезгливо зажала носик идеальными пальчиками.
Перед ней встали вопросы более важные, чем управление кораблем и приготовление шикарного ужина на всю команду.
"Кто будет меня омывать?
Кто сменит воду и нагреет новую?
Кто разотрет меня благовониями и сделает оздоровительный расслабляющий массаж?
Кто оботрет меня губкой и оденет с ног до головы?
Кто мне станет прислуживать вместо Anne?
Ее растерзали дикари камнееды.
Кто заслонит своим телом мое тело, как поступал верный слуга Daniel?" - Вопросы давили на плечи несчастной графини, вынудили ее присесть на кровать.
- Valeriе! Все девушки прекрасно понимают нашу печаль! - Odette de Sassenage подкралась бесшумно, как рысь к лани, промурлыкала и впилась долгим страстным поцелуем в губы графини.
Затем в ужасе отпрыгнула, глаза ее раскрылись, а руки безвольно опустились веревками. - Прости, Virginie Albertine de Guettee!
На миг мне показалось, что ты моя сестра Valerie, которую я давно не видела и очень по ней скучаю!
Я поцеловала тебя, как сестру! - Раздетта покраснела, даже на темной коже видны красные пятна стыда.
В ответ Virginie Albertine de Guettee взяла в свои, внезапно увлажнившиеся ладошки, бронзовые ладони Odette de Sassenage.
Когда она их, наконец, отпустила, Раздетта еще сильнее покраснела от смущения.
"Я тоже скучаю по своим родным и близким!
Но это не повод искать отца, мать и сестру среди друзей! - графиня написала на доске. - У меня беда!
Мы все на корабле одной крови, одинаковые, потому что бывшие рабыни.
Но кто же будет прислуживать мне?
Я без посторонней помощи ни вымыться, ни одеться не умею и не желаю!
За мной нужен уход, как за розой!
Не имею права просить вас прислуживать мне!
Мы - равные!
Что же мне теперь, грязной выпрыгнуть за борт?" - Virginie Albertine de Guettee беспомощно смеялась над своей бедой.
Но чувство безысходности исчезло, когда она заглянула в глаза Odette de Sassenage.
На бронзовом лице Раздетты загорелась улыбка величайшего счастья.