Пантера напряглась, глаза ее сверкнули изумрудами. - Ни пощупать у новенькой, ни посмотреть.
Одни кости, а я кости не ем. - Ванесса сделала вывод под хохот подружек. - Афродита, присоединяйся к нам.
Дам подержаться. - Ванесса подмигнула Афродите, будто бы не было столкновения во время завтрака.
- В другой раз, Ванесса.
На арене друг друга пощупаем. - Афродита ответила после минуты молчания.
Она, Ванесса, Дриада и Идофея залились здоровым смехом.
Строптивая вздрогнула:
"Афродита занималась с ними гадостями раньше.
И сейчас присоединилась бы, если бы не стеснялась меня.
Может быть, не стесняется, не похожа она на стеснительную, или на ту, которая отказывает себе в мимолетным удовольствиях.
Она говорила, что гладиатор долго не живет, поэтому нужно не брать, а хватать от жизни все.
Но, наверно, что-то другое движет Афродитой сейчас. - Пантера повернулась к трем девушкам спиной. - И сейчас Ванесса, Дриада и Идофея милуются под одной струей воды.
Хохочут, забавляются, как скоты". - Пантера не смогла унять нервную дрожь.
Брезгливо сжала губы, но никто этого не заметил.
Она вышла из-под струи воды и быстро оделась.
- Новенькая, можешь не одеваться, нам это запрещено, - Идофея на миг оторвалась от игр с подругами.
Пантера с вопросом посмотрела на нее, затем перевела взгляд на Афродиту.
- Идофея правду говорит, - Афродита согласно кивнула головой.
Слова Афродиты не прояснили ничего для строптивой.
Но чуть позже она узнала их истинный смысл.
- Драться и готовиться к боям будете в этом, - Пенелопа выдала строптивой железную сеточку с застежкой и... всё. - Маника - доспех, который защищает предплечье. - Пенелопа ловко застегнула на руке строптивой сетку. - Туника нам на арене не полагается. - Пенелопа зло процедила сквозь зубы и подтолкнула строптивую. - Иди, не задерживай других.
Зато Афродита на этот раз все разъяснила.
- Мы тренируемся и выступаем на арене обнаженные, - Афродита поправила манику на предплечье строптивой. - Публика платит большие деньги за зрелище.
А, зрелище было бы неполным, если бы одежда скрывала полученные раны.
На голом теле рана видна сразу, особенно на очень белой, как у тебя, коже. - Афродита провела пальцем над пупком строптивой. - Возможно, что Родион купил тебя именно из-за белизны.
Представляешь, как потечет яркая кровь по белому. - Афродита не пугала, не угрожала.
Ее голос спокойный, с тихими нотками грусти. - Маника защищает не только руку, но и всю целиком.
Ты подставляешь руку под удар меча, загораживаешься рукой.
Железная сетка не дает сразу тебя разрубить на куски. - Слова падали, как камни.
Но строптивая никак внешне на них не реагировала.
Она похожа на кусок льда.
Афродита искоса посмотрела на нее и повела к шеренге девушек.
Они уже обнаженные, с одними только маниками на предплечьях, стояли в один ряд.
- Ты начинающая, поэтому вставай в конце, - Афродита выбрала место для строптивой. - До конца редко доходят.
Весь пыл тратится на начало. - И опять непонятное для строптивой.
Афродита оставила ее в строю, а сама встала рядом с Ифигенией.
Строптивая почувствовала острое одиночество.
Она вспомнила слова Афродиты за столом, что с этого момента опека заканчивается.
"С ней было хорошо", - строптивая пыталась поймать взгляд Афродиты.
Но та все время отводила голову, словно понимала и чувствовала, что Пантера ждет от нее поддержки.
Другие новенькие также чувствовали себя неловко.
Во-первых, нагие под пристальными взглядами бывалых девушек.
Некоторые прикрывали ладонями низ живота, другие, наоборот, вызывающе смотрели.
Никто из новеньких не знал, что произойдет дальше.
Но ничего хорошего от Судьбы не ждали.
- Да, у блондинок на лобке волосы не растут, - насмешливый голос прозвенел, словно колокол.
Перед Пантерой стоял патриций в нарядной тунике.
Он раскачивался с пятки на носок, смотрел на строптивую с той высоты, которая отделяет свободного от раба. - Ты быстро поправляешься.
Я думал, что не выживешь. - Патриций обернулся и дружественно кивнул Афродите. - Афродита, ты выходила умирающую рабыню.
Она теперь твоя должница. - Патриций отошел от девушек и встал на возвышение: - Я - едитор Ахилл.
То, что сейчас скажу, многие из вас уже слышали и не раз, поэтому, в основном слова направлены на новеньких рабынь.
Но и опытные, и даже ветераны, послушайте, уши ваши не отвалятся.
Все равно вам делать больше нечего. - Над шуткой едитора сдержанно засмеялись несколько девушек из ветеранов. - Я устраиваю гладиаторские бои за свой счет, поэтому я здесь главный над вами.
Здесь все над вами главные, потому что вы - никто, вы рабыни, мясо на убой.
Ваша жизнь ничего не стоит, и умереть можете в любой момент, даже не на арене.
Родион, ланиста, подтвердит мои слова. - Ахилл опустил руку на плечо рядом стоящего приземистого мужчины. - Ланиста - хозяин гладиаторской школы.
Родион покупает рабов, обучает их, а затем сдает мне в аренду.
То, что вы здесь, вы обязаны Родиону. - Ахилл иронично улыбнулся. - Ланиста - торговец человеческим мясом, популярность у него, как у владельца борделя.
Но деньги решают все.
Занятие - обучать рабов гладиаторским боям - очень прибыльное.
- Деньги не пахнут, - Родион цепко присматривался к новым рабыням.
Взглядом ощупывал каждую, оценивал, что из нее выйдет.
- Но твои деньги, Родион, пахнут кровью, - Ахилл произнес почти с почтением. - Вы - девушки гладиаторы. - Родион сделал широкий жест рукой - отмерял расстояние от первой в строю до последней. - Вы - гладиатрикс.
Девушка гладиатор называется гладиатрикс. - Ахилл пояснил для непонятливых. - Ученица школы гладиаторов - тритон.
После нескольких боев вас станут называть ветеранами, а, когда в первый раз выйдете на арену, то вы - тиро.
Публика любит смотреть, как умирают тиро. - Голос Ахилла возвысился. - Об остальном вам расскажет Родион, это его работа. - Ахилл сошел с пьедестала.
Он остановился в раздумье около Ифигении, решал - надо или не нужно.
- Эту на ночь приведи ко мне.
Посмотрю: ее кожа изнутри такая же белая, как снаружи? - Ахилл указал пальцем на Пантеру.
Бывалые девушки в строю завистливо вздохнули, будто ветерок пробежал.
- Она строптивая, - Ифигения растянула губы в улыбке. - Не боишься, Ахилл, что укусит? - Ифигения шутливо похлопала Ахилла по плечу.
Если позволяла себе это, то имела право.
Ахилл ничего не ответил, зато за него ответила девушка, третья справа от Пантеры.
Она наклонилась, чтобы лучше видеть строптивую:
- Не кусай нашего благодетеля.
Тебе очень повезло, подруга, и сразу в первый день. - В чем повезло, она не пояснила, а строптивая не считала нужным задать вопрос.
Казалось, что все происходит не с ней.
Пантера наблюдала, будто бы со стороны.
Ахилл ушел, и его место на трибуне занял Родион, владелец.
Он поднял правую руку.
Ифигения продублировала его жест.
Наступила ватная тишина.
И в этой тишине голос хозяина над телами и душами рабынь зазвучал сухо, с треском сталкивающихся камней.
- Вы теперь гладиатрикс, девушки-гладиаторы, - хозяин не повышал голос, он и так звучал зловеще. - Если кому повезет, и она останется живой, при этом проявит доблесть на арене и понравится публике, то получит свободу. - Родион мягко погладил по голове грозную Ифигению. - Ифигения - рудиарий, что означает - гладиатор, отпущенный на свободу.
Она заслужила свободу, но не ушла из нашей школы.
Ифигения - ваша тренер и судья на арене.
Разумеется, у нее есть помощники. - Родион жестом подозвал Афродиту подойти поближе. - Афродита за отъявленную доблесть скоро получит свободу.
Когда она станет рудиарием, то тоже сможет выбирать себе новую жизнь, свободную.
Рудиарии нравятся публике и часто выступают вместе с рабами гладиаторами.
Деньги нужны всем. - Хозяин усмехнулся, показал неполный ряд верхних зубов. - Но вам до свободы, как мне до молодости. - Шутка не удалась, никто не засмеялся.
Лишь одна Дриада хихикнула, наверняка, не поняв о чем речь. - Сейчас многие из вас - грегори, начинающие гладиатрикс, буквально - стадо.
И мы посмотрим, кого из этого стада нужно сразу продать на мясо за ненадобностью, кого - оставить и отличить.
Первый урок для новеньких - самый важный для вас, рабыни.
Вы получите назначение - кем будете выступать перед почтенной публикой. - Хозяин школы перевел дыхание, из глаз полетели искры.
Все поняли, что произнесет сейчас, если не самое важное, но одно из незыблемых правил. - Публика решает: жить вам или не жить.
Но и это не столь важно для вас.
Главное, что публика принимает для себя решение: приходить ли на следующие ваши бои, или не платить деньги, потому что вы плохо себя показали.