Аменемхат вновь стал плотным и потерял свечение, зато оно разлилось по окружающему пространству, постепенно оформляясь в золотистые облака, еле видную внизу лагуну и множество парящих в небе, связанных друг с другом висячими мостами домов, дворцов и замков.
Нарата удовлетворённо выдохнула — почему-то она и не сомневалась в том, что сё при Мирдале выглядело именно так. Или не совсем так…
— Здесь пустовато.
— Слоям много досталось и от демиургов, и от Хорламира.
— Но Мирдал не разрушал собственное владение, а Хорламир при нём ещё не родился, — Нарата не понимала, почему воспоминания компьютера именно такие.
— Если ты имеешь в виду живые сознания — я исключил их из воспоминания, потому что некоторые из них ещё живы. Ты уверенна, что желаешь плодить копии осознанных существ?
— Нет, но если мёртвые достойны возвращения… — она внезапно умолкла.
Свет в душе Нараты чётко и ясно заявлял о себе. Едва ли не впервые драконесса ощутила, как он оттесняет Тьму, которая также была подчинена Нарате, как и требовала от неё постоянного контроля. Что-то случилось за пределами компьютера, и это «что-то» имело по отношению к Свету самое прямое отношение.
— Я могу определить лишь достойность стать оператором. Критерии достойности возвращения определяешь ты, Нарата. Но замечу, что единственное сознание вернуть сложнее, чем восстановить неживой слой.
— В таком случае даю добро на восстановление Верхнего слоя. Контроль над ним, какой был у демиурга и Соборной, передай моим отцу и матери. А после — я иду к отцу. Надеюсь, обратно я смогу вернуться?
— Сможешь.
Нарата не поняла, сказал ли это компьютер или Зорат — голос имел нотки и Аменехата, и её собственного отца. Скорее всего — последний, потому что именно перед ним Нарата и очутилась всего через миг, стоя в ещё мокром, но уже освобождённом от воды переходе.
— Многое ли уже знаешь, всеведующий? — Нарата облегчённо встала на четыре.
— Компьютер тебя действительно принял. Когда ты вошла в воду, ты исчезла, и её уровень начал спадать. Вернулась ты только недавно, мы уже почти исследовали все пеоеходы. Огромный комплекс, почти под всем городом.
— Значит, тебе уже известно… — Нарата покрутила головой. — А что же наш поджаренный? И где мама?
— Голема мы на запчасти разобрали… Инанна наверху, отдаёт распоряжения перед тем, как мы твой подарок осмотрим, — Зорат, кажется, знал и про Верхний. — Надеюсь, ты не против остаться в Авваатере? В случае беды не так далеко лететь до привязанного к тебе артефакта, да и хардольцы тебя любят, и как сар-волода примут легко. Как я подслышал на улице, «была бы атеисткой, я б ей вставил!»
— Вот как раз с этого и начну, — оскалилась Нарата.
Нельзя сказать, чтобы она задумывалась о власти. Младший брат Нараты, Ярох, ещё рвался к владычеству, но самой драконессе хватало проблем с Тьмой и Светом в своей душе, чтобы ещё думать о том, чем набить животы и что дать в лапы населению какой-нибудь страны. Да и родовое наследство в Нашаре не устоялось — Герусет просто вовремя подхватила ситуацию после гибели Аменемхата, а Инанна никогда не заговорила с дочкой о темах правления. С другой стороны, почему бы и не попробовать?
Комментарий к От Демиурга к Демонам
Финист от автора: https://sun9-18.userapi.com/c824601/v824601851/e52c1/zy_XYR76t4I.jpg
========== Совет ==========
Краткая пора спокойствия в Нашара — и не только — подошла к концу. Но если простые драконы не заостряли внимания на изменениях, то володы, волхи и гачтари засуетились как никогда. Из гаваней Харадола вышла «Азнавелла», возвращающая в Нашар Инанну Нингаль, но это было лишь одно из множества событий, захлывнуших мир разумных.
Поводов для суеты было много. Кристальная угроза устранена волей Тьмы, но пасарка Синь не только была оправдана по обвинению в убийствах драконов, но и отправилась в Утгард, чтобы записывать и зачитывать полученные от кристаллов знания. Правда, смысла большинства из них она не понимала, но Небетхет Аменемхат, которой была поручена юная драконесса, спешила получить от нее всё что можно, пока переполненный мозг не начал удалять ненужную информацию.
Марде, оставшейся известной как Зерая, тоже удалось прийти в себя. Краткий отдых в деревне Ликдул пошел ей на пользу, и к началу большой встречи представителей «власть имеющих» она была в совершенном порядке. Чем изрядно раздосадовала Инанну, которая оказалась вне столь важных событий. Известие о возвращении Марды и произошедшего в Нашаре в целом ей принесла Ярлуна, а вот о Тени на одном из спутников поведала бывшее Воплощение Арма. Теперь настроение у Инанны Нингаль было хуже некуда: она не столько оказалась встревожена возможным уменьшением своей власти из-за появления Зераи, сколько переживала, что из-за своего неучастия может и вовсе потерять авторитет. Будущий совет решит, как изменится правление на Харадоле, а также позволит выслушать мнение Тьмы, Света и тех, кто молчал до этого.
Лашур-Тиндел впервые открыл свои двери для большой делегации с поверхности. Сейлан, Хранительница Врат, стояла на вершине горы, наблюдая за совершавшей посадку Азнавелой — личным летающим кораблём архидемоницы, сейчас перевозившем не только её, но и всех гостей подгорья.
Корабль мягко опустился на покрытую снегом траву и замер, хлопая парусами по налетевшим со стороны долины ветром.доя пассажиров спустили трап, однако сама Инанна и ее свита слетели вниз своими силами, приземлившись возле ожидавших их Алканары и Варлада.
— Поскорее бы содрать с Неяты мой плащ и её шкуру, — рыжая архидемоница вздрогнула от холода, провалившись копытами в снег.
— Неята — не самый опасный противник, — Варлад провожал её к Сейлан. — В Тени живёт не только Тьма, но и множество опасных государств и существ, чуждых нам так же, как и навы.
— Уже наслышана, — скривилась драконесса. — Радует только то, что они пока на спутнике.
Слегка поскользнувшись, когда вместо земли под её копытами появился холодный металл, Инанна кивком головы указала стражам оставаться на месте и, не дожидаясь, пока остальные гости подземных обитателей нагонят её, поспешила на встречу с лашурами.
— Тьма драконам не менее чужда, — Финист, подоспевший вслед за Инанной, недобро глянул на Варлада.
— Но она для них уже не опасна, — подлетел одраконившийся нав Кьлеменетот, прерывая спор. — Так же, как и мы.
Рыжая наконец-то остановилась и едва слышно выдохнула. Затем повернулась на Кьлеменетота, кивнула в благодарность, и приняла свой обычный боевой вид.
— Любые опасности преодолеть легче вместе. Хватит нам уже жить в тени Тьмы, Света, демонов или демиургов. Наша судьба зависит только от нас самих.
— Вы уже достаточно мудры, чтобы мы могли приветствовать вас как братьев и сестер! — Сейлан, уже слышавшая донесённые холодным ветром обрывки фраз, поклонилась всем гостям, а те — в ответ. — Идём в тепло нашего дома, важные вопросы лучше всего обсуждать в уюте наших садов, а их красота напомнит нам о хрупкости и важности жизни.
Пожалуй, последние слова были сказаны совсем не зря — в Лашур-Тинделе собралось сейчас немало народа, от которых зависела жизнь простых жителей всего мира: драконов и людей, велнаров, даже неразумных животных. До начала совета большинство из них собрались в небольшие группы, осматривая жилище подземных драконов с разрешения хозяев.
Кроме Оникс, Дамны и Вилмира, наделенных на время полномочиями посредников, нашаране и хардольцы впервые посетили подземное убежище — прекрасное и величественное, украшенное тысячелетним трудом дарканцев, ставших лашурами, сменивших оружие на зубило скульптора лишь казавшихся хрупкими вековечных кристаллов.
Даже у Инанны, обеспокоенной предстоящими делами, нашлось время на то, чтобы покрутить головой и полюбоваться трудом лашурцев. Приятно всё-таки оказаться в месте, где не знали войн и раздоров. Может, драконы уже дошли бы до такого уровня, если бы не навы, кракалевны. деструкторы, люди, да и зачем лгать — они сами по себе умудрялись найти причины для ссор и драк.
Впрочем, именно множество бед, которым подвергся Даркан по собственной глупости, и научили Лашур-Тиндел жить в гармонии. Это Даркан встрял в первую войну с человечеством, призвал Тьму и навов с кракалевнами вслед за ней… Но мрачная эра осталась в прошлом. На это надеялись все.
А если получится урвать мирный кусок посочнее — тем лучше!
Постепенно все прибывшие отправились на совет. У Инанны — и, по правде говоря, у Варлада тоже — возникло странное чувство. По сути, это уже было — когда-то правители, навы и даже сама Тьма тоже собирались решать, что делать с миром дальше… Но теперь здесь присутствовали новые морды, да и у старых появились прежде не поднимавшиеся вопросы.
Для подобного рода больших собраний в Агарте был предусмотрен большой узорчатый шатёр, громадная полупрозрачная беседка. От лашуров присутствовали все Двенадцать — правители в церемониальных одеяниях разного цвета.
Мирдал долго упирался и открещивался от собрания, однако его уговорили, и теперь золотой дракон смущённо сел возле Зераи. Та, в отличие от большинства гостей, тоже была в одежде, но не в своём плаще с капюшоном, а в белой мантии без каких-либо символов. В свою гриву она вплела чёрную с золотым ленту, которой были подвязаны также волосы Вилмира.
Он сидел по другую сторону, вместе с отцом и другими согражданами Лашур-Тиндела. Много натерпевшись от нашаран, он тоже ожидал от примирительной встречи решения всех проблем — в том числе личных. Не убегая от них, но и не решая самостоятельно, не борясь в одиночку против целой страны.
Слово взял Адама, поднявшись с четырех лап на две.
— Приветствую вас, мои дорогие друзья, — сказал он приветливо, но официально. — Лашур-Тиндел — свободная страна, и мы надеемся таковой и остатьсся. Для мира не обязательно жить в одной стране, для вселенского братства — подчиняться одному господину, кроме Любви.
— Приветствую тебя, Адама, — произнесла Инанна, первая берущая слово. — Все собравшиеся здесь — представители свободных народов. Я не согласна с тобой, но лишь отчасти: власть нужна для того, чтобы следить за сохранением мира и достатка подданных, а в случае нападения собрать все силы вместе и одолеть, не допуская лишних смертей. Но ни в коем случае владыка не должен становиться тираном, превращая свою страну в тюрьму, а подданных — в рабов.
— Мы уверены в собственной мудрости, что дарит нам Алмазное Сердце, как мы называем нашу истинную суть, личность и волю. Если ты, Инанна, желаешь быть не только нашим другом, но и править нами, ты должна стать таким же вознесенным мастером, как и мы, — заявил Эль, вставая вслед за соправителем.
— Разве я сказала, что хочу править вами? — удивилась Инанна. — Нет, у меня и так достаточно земель. Вы можете жить своей собственной вольной жизнью, но я была бы рада, если бы мы делились знаниями и опытом, а в случае разногласий решали бы их совместно и мирно, а не стоя друг против друга с мечами или на чем вы предпочитаете сражаться. И при этом вы должны усвоить простую истину — друзья помогают друг другу. И если появится опасность, с которой мы не сможем справиться сами, — она посмотрела на Кьлеменетота. — Вы не должны снова прятаться под землёй, спасая собственные жизни и позабыв о чужих.
— В этом и заключается дружба, Инанна Нингаль, архидемоница Нашара, — Адама медленно расправил крылья. — А дружить с вами мы уже готовы.
Инанна поклонилась и села, зато вместо неё поднялся Финист. Анта представители Нашара и Харадола тоже никогда не видели, а Варлад и Дамна сразу напряглись, почувствовав его отношение ко Тьме. Впрочем, тон дракона был достаточно миролюбивым:
— Со светлыми лашурами мы дружим давно, и хотелось бы нам так же тепло относиться к Нашару, но друзья не должны убивать друзей. Разве вам не кажется, что подчинение Тьме и демонице противоречит совести, а принесение в жертву душ ради денег — бесчестно? Я не осуждаю этот подход, но дружить с душегубами не смогу. Кто знает, чью душу они вселят в механизм следующей — может, мою?
— Тебе незачем об этом переживать, — тихий тон Зераи погасил вспыхнувшее было волнение. — Переводить живых на души уже нет смысла. Кровожадные драконы давно остались в прошлом, и в Нашаре в последнее время использовались души, которые уже нельзя исправить — тех же деструкторов. Но благодаря Воплощению Тьмы, что сидит здесь, драконы смогут реализовать новые технологии, которые позволят им отойти от… душегубства. — Она окинула всех присутствующих внимательным взглядом, задержавшись на Вилмире и Дамне, а затем посмотрела прямо в глаза Финиста и заговорила вновь: — Мы смогли бы избавиться от вредной магии и раньше, заменив её на более продвинутую и безопасную, если бы наши ссоры не были выгодны кому-то. И я в первую очередь подозреваю тех, кто никогда не был вовлечённым в конфликты и не присутствовал на подобных нашему дружественных собраниях.
— И кто же это? — поинтересовалась Дамна, чтобы как-то обозначить своё присутствие. Инанна многозначительно переглянулась с Мирдалом, тоже ожидая ответа.
— С кем вы пока ни разу не воевали? — Эвервей продолжил мысль Зераи. — Кто обладает самыми развитыми на планете технологиями, но не открывает их нам, не дает нам выйти в космос, хотя сам контролировал технологию телепортацию до того, как пользоваться ей стало невозможно? Это Ардин. Не в целом, но его тайное правительство и главы корпораций — наверняка.
— Ардин шёл на сотрудничество с Нашаром… — заметила Инанна. Но неуверенно.
— Когда стала накаляться обстановка с навами и Тьмой в твоей дочери, — напомнил Варлад. — Снова надеясь втравить нас в бессмысленную войну, с Харадолом или со всем миром по желанию. Напомню, что именно в тот момент, когда тебе явились ардинские учёные, началась война с архидемиургессой Арислодарой. Успешная для тебя, Инанна, и для спасенных от мозгопромывательного режима хардольцев, но разрушительная и жестокая для навов и Темных, живших в Тени.
— И ардинцев нет среди нас, — улыбнулся Кьлеменетот. — Как и положено…
— Недоброе не может быть положенным, — Адама присел обратно, Эль вслед за ним. — Я согласен с тем, что простые ардинцы не виноваты в действиях своих лидеров. Мне так же не нравится то, как анты принижают существ с чешуей, запрещая им размножаться. Но…
Финист прервал его:
— Если бы вы, великие горные мудрецы, знали, что с геном чешуи связаны и гены злобы, захватнического поведения и коварства, вы бы поддерживали Покон так же, как я. Святые законы были выведены нашими предками не на пустом месте. Норар, призвавший в Даркан Тьму и навов, был чешуйчатым — и вы все знаете, чем это обернулось. Ардинцы — чистокровные чешуйчатые, к тому же, Харадол — не их родная планета.
— И что от этого? — сухо спросила Инанна. — Ты судишь по чешуе и шерсти о злобе? Значит, Кьлеменетот, сидящий перед тобой, воплощение благости — без обид, мой друг — а Сейлана представляет из себя сущее зло, большее, по твоему мнению, чем Варлад, родившийся с шестью? А как насчёт моих копыт? Разве они мешают мне править свой страной, обеспечивая драконам мирное существование? Эти устаревшие догмы и глупые предрассудки, которые вполне могли быть выдуманы или внушены вашим предкам. Всем известно, что яйцо защищает ребёнка, и чешуйчатый дракон в древние времена рождался гораздо более выносливым и сильным, чем пушистые собратья — но если все будут сытыми и здоровыми, их станет гораздо тяжелее контролировать, чем толпы голодных и несчастных.
— Изменение Покона в нашей стране приведет к такому же хаосу, как его введение в вашей, — Финист отвел уши назад, понимая всю сложность вековых традиций.
— Если бы не наш кодекс чести, запрещающий служить в связи с демонами, я бы давно принял власть Инанны вместе с остальным Хардолом — конечно, после пары иных поправок, касающихся налогооблажения и воинской службы. Но честь и совесть просто так не заткнуть.
— Драконов Нашара от душ тоже сразу не отучить, но мы сможем преодолеть все разногласия и споры, — произнёс Вилмир.