<p>
</p>
<p>
Сашын Корец обратил на него внимание.</p>
<p>
</p>
<p>
— Тебя тревожит то, что ты не в силах изменить, старичок, — весело проговорил монголоид. — Расслабься, твоё время ещё не пришло.</p>
<p>
</p>
<p>
Сашын щёлкнул пальцами, вспыхнуло небольшое пламя, и в его руке показалась горсть таблеток, которую он запихнул в рот Дойча. Из рукава второй руки вылетела бутылка, тут же пойманная его тонкой и ловкой кистью. Пробки не было и нечто тёплое и приятное протолкнуло «колёса» вглубь геройской утробы. Азиат поцеловал Дойчлянда в лоб и легонько толкнул в сторону дверного проёма. Упав, герой провалился в объятья ужаса собственного эго, ощущая на себе мощное дыхание животного с большими ноздрями.</p>
30 мая
<p>
Громкий хлопок входной двери вырвал сознание Дойча из беспокойного сна. Глаза не открывались, сухость была чудовищная. Рот напоминал использованный кошачий лоток с дорогим наполнителем, который абсорбировал всю влагу, но продолжал смердеть. Было холодно.</p>
<p>
</p>
<p>
Кое-как поднявшись с пола, герой мог думать лишь о водопроводной воде. Надежда на то, что где-то поблизости есть иная, не успела даже родиться. Комната была сквозная, поэтому Дойч двинулся сразу в коридор. В прихожей разувался Димасик.</p>
<p>
</p>
<p>
— Опять я всё проебал, да? — с язвительной ухмылкой Дима оглядел полуголого заблёванного приятеля.</p>
<p>
</p>
<p>
Без жидкости Дойч мог только беспомощно моргать.</p>
<p>
</p>
<p>
— Отвести тебя в сортир? — предложил Димасик.</p>
<p>
</p>
<p>
Дойчлянд закивал.</p>
<p>
</p>
<p>
Флэт тем временем жил своей жизнью. Из комнат доносился храп. Философ бродил с пустой «Чашей Циклов», осеняя всё подряд крестным знамением.</p>
<p>
</p>
<p>
Когда парни вошли в туалетную комнату, в их носы ударил кислый запах рвоты. Дима нащупал выключатель, и зловонная пещера озарилась светом электрической лампочки.</p>
<p>
</p>
<p>
Заблёвано было всё. Свидетельства пищевых отравлений были в раковине, ванне, на ободе унитаза и на полу возле него. Но беспокоиться было не о чем, ведь человек, представившийся накануне хозяином квартиры, мирно посапывал среди рвотных масс и не казался встревоженным окружающим биохоррором.</p>
<p>
</p>
<p>
Дойчлянд повернул вентиль и жадно присосался к изгибу аэратора. Чужая тошниловка начала подниматься всё выше, поскольку льющаяся мимо рта вода не успевала уходить в слив. Героя чуть не вырвало повторно. Он наспех плеснул в лицо водой, закрыл вентиль и вышел из чудовищной комнаты, не выключив за собой свет.</p>
<p>
</p>
<p>
— Блядь, это какой-то пиздец… — отдышался Дойч.</p>
<p>
— Что у вас тут происходило, рассказывай! — заблестел глазами Дима.</p>
<p>
— Ну-у-у… Мне это или приснилось… Или это была галлюцинация? В общем, я видел того азиата, про которого Федя говорил.</p>
<p>
— Ха-ха, — засмеялся Дима, первым зайдя в комнату бракосочетания. — А лошадиное говно откуда?</p>
<p>
— Что-о-о? — не понял Дойч, находясь в коридоре.</p>
<p>
</p>
<p>
Посреди комнаты действительно лежала куча лошадиных экскрементов.</p>
<p>
</p>
<p>
— Меня точно разыгрывают!.. — насторожился Дойчлянд, увидев навозную инсталляцию.</p>
<p>
— Это вряд ли, — засомневался Дмитрий. — А куда Сука подевалась?</p>
<p>
— Не знаю… — герой наклонился, чтобы подобрать свои штаны. — Не хочешь съебать отсюда?</p>
<p>
— Похоже, хочу-у-у! — простонал Дима, уворачиваясь от маломощной струи блевоты, пущенной Философом. — Фу… Только ты врубаешься, что сейчас ночь?</p>
<p>
— Извольте меня простить, судари, — утираясь рукавом, извинился Философ.</p>
<p>
— Прощаю тебя, сын мой, — перекрестил его Дойч. — Утро скоро?</p>
<p>
— Сейчас не больше часа ночи, — ответил Димасик. — У тебя футболка есть какая-нибудь с собой? Рубашка на тебе что-то не очень...</p>
<p>
— Нету нихуя… Пиздец! — критически оглядел себя в зеркало герой.</p>
<p>
— Давай у хозяина в шкафу стрельнём что-нибудь, потом отдадим, — зашагал в прихожую Дима.</p>
<p>
— А ты его знаешь вообще?</p>
<p>
— Нихуя, первый раз вижу. Это Сукин приятель какой-то, вроде…</p>
<p>
</p>
<p>
Пока Дима рылся в шкафу, Дойчлянд съел две таблетки феназепама, запив их выдохшимся пивом, которое стояло на обувной тумбочке, подобрал штаны с отчётливыми следами от обувных протекторов и стал их натягивать. Трусов поблизости не было.</p>
<p>
</p>
<p>
— Вот, вроде сойдёт… — протянул Димасик розовую футболку с чёрной надписью «100% hetero».</p>
<p>
— У кого-то серьёзные проблемы с самоопределением, — Дойч начал напяливать её на вытертое сухой стороной собственной рубашки тело.</p>
<p>
</p>
<p>
Ребята покинули квартиру, отдавая тела прохладе предпоследней ночи весны. Дойчлянд сунул руки в карманы штанов, оберегая мелкие сосуды своих кистей от чрезмерной работы. Подушечки пальцев ощутили безжизненную фактуру полиэтилена с характерной твёрдой прямой линией.</p>
<p>
</p>
<p>
— А это откуда? — держа зиплок с порошком перед глазами, задал риторический вопрос Дойч.</p>
<p>
— Кто-то по-проёбу не в те штаны пихнул, хех?</p>
<p>
— Похоже на то… — герой открыл пакетик и без раздумий понюхал. — Шустрые!</p>
<p>
— Ночь длинная, приступай! — порекомендовал Димасик, не жаловавший стимуляторы.</p>
<p>
— Слушай, а давай аптеку найдём?</p>
<p>
— Зачем?</p>
<p>
— А чего продукт переводить? — резонно заметил Дойчлянд.</p>
<p>
</p>
<p>
Парни спешно поплелись на Большую Монетную, в круглосуточную «Фиалку» за «двушкой» – двухкубовым шприцем. Зажигалка, ампула с розоватым B12 и спиртовые салфетки – те инструменты, которые Дойч старался всегда держать в своей сумке. Без баяна они не выглядели подозрительно. Столовую ложку он по иронии подрезал на днях в «Чайной ложке», поскольку было соответствующее предчувствие.</p>
<p>
В десятке шагов от аптеки находилась детская площадка, туда и отправились. Лавочку выбирали из соображений максимальной безветренности.</p>
<p>
Популярный труд Альберто Моравии, оказавшийся в дойчляндской сумке, превратился в стол. Скрюченный человек на обложке будто иллюстрировал недалёкое будущее, которое приближалось тем стремительнее, чем больше составных частей предстоящего укола оказывалось на переплёте.</p>
<p>
Дойч открыл зиплок. Он не знал, сколько внутри порошка, строил смутные догадки о его чистоте, но чутьё подсказывало, что примерные 200 мг будут в самый раз.</p>
<p>
На свете, пожалуй, не найдётся наркозависимого, который бы не доверял своему глазомеру. Дойчлянд в своём был уверен.</p>
<p>
Скорость посыпалась в ложку. Ампула с витаминизированным раствором пожертвовала миллилитр на алтарь Праздника. Расчехляя упаковку со шприцем, Дойч начал испытывать соматические эффекты: сердце забилось, в горле пересохло. Он облизнулся и стал аккуратно помешивать смесь узким краем тубы баяна. Руки затряслись сильнее, и он попросил Димасика подержать ложку.</p>
<p>
Порох полностью не растворялся. Пришлось подключить зажигалку и слегка нагреть жидкость. Бледновато-прозрачная субстанция на дне говорила о наличии пирацетама, которым буторят амфетамин нечестные уличные барыги. Впрочем, здесь примеси было не много.</p>
<p>
Дойчлянд сделал петуха – обмотал конец иглы ваткой и втянул остывшую жидкость в тело баяна. Пока он выпускал воздух из шприца, Дима начал давить на его левый бицепс. Дойч смазал проступившие вены спиртовой салфеткой. Через пару секунд сосредоточенной медитации игла аккуратно проткнула кожу. Плоты построены. Следует то ли звук, то ли ощущение, что второе препятствие – стенка вены, преодолено. Это начинаешь ощущать со временем, безошибочно прогнозируя ещё до взятия контроля, попали тебе в вену или нет. Войска грузят свой скарб. Контроль – кровь вошла в тубу. Солдаты усиленно гребут к противоположному берегу. Впрыск! Рубикон пройден.</p>
<p>
Время остановилось. Димасик прижал место укола салфеткой, это помогает избежать кровопускания и образования синяка, после чего высвободил стальной капилляр из вены товарища.</p>
<p>
Дойчлянд ждал выхлопа – характерного привкуса вещества в горле, когда оно проходит по тамошним венам. Выхлоп успокаивает. Даёт наркоману повод резюмировать: «да, меня поставили как надо, сейчас будет приход!»</p>
<p>
Звонок будильника в канун твоего пятого дня рождения, двенадцатый удар курантов на Новый год, доля секунды перед оргазмом. Томное расслабление. Ещё мгновение… Взрыв! Хорошо-о-о. Точнее, тонкая грань между заебись, пиздец и охуенно.</p>
<p>
Димасик всё понимал, хотя ни разу не ставился по вене и не приходовался амфетаминами удачно. Нужно было подождать, игнорируя приставания ветра.</p>
<p>
Тихая детская площадка, щедро освещаемая фонарями, отсутствие проезжающих машин, – такая среда могла убаюкать даже самого отъявленного социофоба.</p>
<p>
</p>
<p>
— Заебись! — блаженно объявил Дойч. — Ну что, пошли?</p>
<p>
— А куда пойдём-то?</p>
<p>
— Давай прогуляемся немного, а потом в «Очко»?</p>