Офис.
Огромное окно во всю стену на одном из последних этажей свежевыстроенного небоскреба вызывало чувство, что весь мир лежит у ног. Герда подошла к тонированному стеклу и посмотрела вниз, рассматривая снующих по улицам людей и ползущие в пробках автомобили, дома, прижатые к мостовым расположившимся рядом деловым центром.
Она всегда ощущала острое превосходство своего рабочего места над всем окружающим миром, выглядывая каждое утро в окно, брезгливо кривя губы и думая о том, что всем тем, что лежит этажами ниже, управляет один-единственный бог – деньги.
Беспощадный, бездушный и жестокий, ничего не прощающий, не умеющий сострадать, но готовый покарать за малейшую оплошность, не способный ничего дать, зато отбирающий все до единой капли, до последнего хриплого вздоха. Бог, которому поклонялся новый, изменившийся мир вокруг, которому несли кровавые жертвы и ради которого готовы были предавать даже самых близких друзей.
Вопрос лишь цены.
Но сегодня Герде не захотелось подходить к окну и смотреть на город, она просто рухнула за компьютер и поторопилась окунуться в работу с головой, бросив Анике короткое «привет», пока желание сорваться и убежать отсюда прочь не завладело ей окончательно и не воплотилось в жизнь.
«Надо сделать то, что ты обещала. Надо! Надо! И чем быстрее сделаешь, тем быстрее вернешься домой!»
- Ты в порядке? – Аника покосилась на Герду, щелкая клавишами своего компьютера.
- Угу, – Герда поторопилась вспомнить, нормально ли она причесана и не нацепила ли случайно вчерашнее платье. – Не выспалась просто – голова болела адски полночи.
Аника кивнула и отвернулась. Она не очень любила слушать про чужие болезни, а рассказывать сейчас, что у нее тоже трещит голова от вчерашней вечеринки, явно не стоило.
Герда уткнулась в работу, отчаянно стараясь сосредоточиться на сегодняшних делах и не позволить себе соскользнуть в мысли о прошедшей ночи.
День, такой же, как и все его предшественники, показался ей невероятно долгим. Герда едва смогла уследить за ходом обеденного совещания, которое сама же и назначила еще позавчера. Ее мысли постоянно прыгали назад, в темноту спальни и жар совершенно новых чувств. Ночь, впервые за последние дни не подарившую кошмарных сновидений о похоронах отца, но принесшую с собой какую-то терпкую радость.
Едва дождавшись конца рабочего дня, Герда бегом бросилась из офиса, забыв даже накинуть пальто.
- Герда, – окликнул ее Аника, успевшая вскинуть глаза. – Тебе Дима звонил в обед.
- Рада за него, передай, что я очень устала после совещания и уехала с больной головой, – Герда хлопнула дверью кабинета, даже не попрощавшись с подругой.
Она заскочила в лифт и нажала кнопку подземного этажа, уже изнывая от нетерпения и проклиная медлительный подъемный механизм самыми последними словами.
На парковке Герда едва дождалась, пока откроются двери, и бросилась к машине, на ходу вытряхивая ключи из сумочки.
«Домой, домой, домой!»
Взревев мотором, машина вылетела с парковки, напугав охранника на посту и вахтера у шлагбаума. Герда не думала о том, что скажут ее подчиненные, если осмелятся судачить у нее за спиной. Все ее существо стремилось домой, к едва знакомому человеку, который стал роднее привычного мира вокруг.
Ей ничего больше не хотелось сейчас, кроме как прижаться к Грэю и закрыть глаза, выбрасывая из головы все-все, кроме него.
Квартира встретила Герду своим привычным идеальным убранством и абсолютной тишиной.
- Грэй? – она переступила порог, сбрасывая туфли, и поспешила в спальню, где обнаружила не застеленную кровать и полную тишину.
«Неужели ушел? Даже записки никакой не оставил?»
Герда прошла на кухню и тяжело привалилась плечом к косяку.
Грэй сидел в кресле, склонившись над какой-то книгой, и с интересом читал, даже не подняв головы на звук шагов.
- Привет, – Герда присела на корточки у кресла и заглянула ему в лицо, стараясь успокоить взволнованное дыхание.
- Привет, – Грэй едва кивнул и снова уткнулся в книгу.
Герда вздохнула и поднялась, поворачиваясь к столу. Вот так – «привет» и все… как будто ничего и не было между ними.
«А чего ты, собственно, ждала? Что он бросится обнимать тебя и качать на руках? Наивно».
- Ты завтракал? – Герда открыла холодильник, пытаясь сообразить, как себя сейчас правильно вести.
- Нет, – Грэй поднял голову, закрывая книжку, – я проснулся минут 20 назад.
Герда не смогла удержаться от улыбки, доставая холодную запеканку.
- Ясно. Ты живешь ночью, когда все нормальные люди спят?
- Кого ты зовешь нормальными людьми? – усмехнулся Грэй, прищурившись. – Таких, как ты? Тех, кто с утра бежит в офис, а к обеду уже выжат как лимон?
Герда вздохнула и отвернулась. Сейчас ей казалось, что пробиться через эти насмешки просто невозможно. Грэй презирал все ей привычное и дорогое, то, что казалось таким естественным и нормальным, отрицал сам факт существования каких-то устоев и моралей, которым ее научили еще в детстве. В нем все было словно кривым отражением привычной реальности, но при этом в нем было что-то завораживающее и живое, что-то такое, ради чего можно было отказаться от дорогого вина и вечерних нарядов.
Да, черт побери! Она от всего готова была отказаться сейчас, только бы он снова тепло обнял ее и посмотрел в глаза так ласково и понимающе, как вчера.
- Давай сходим куда-нибудь, – предложила Герда, поставив перед Грэем на стол тарелку с едой, – может, в кино или в кафе?
- Не хочу, – он отрицательно качнул головой, – скучно.
Герда вздохнула и отвернулась.
Совершенно невыносимый человек!
- Ты не уедешь? – с какой-то робкой надеждой спросила она, усаживаясь на подлокотник его кресла.
Грэй отложил вилку и задумчиво обнял ее за талию.
В целом, уходить от Герды ему не хотелось совсем. Она казалась и уютной, и ласковой одновременно, а еще какой-то живой, что ли. Открытой, доверчивой. Если сравнивать ее с девчонками из его родного района, то она была просто наивной.
Но Герда почему-то дергала что-то внутри Грэя, заставляя думать о себе.
- А надо? – немного ворчливо ответил он, стараясь спрятать смущение.
- Нет, – Герда прижалась сильнее, обняв его за плечо и положив голову подбородком на взъерошенную макушку.
Герда задремала в кресле, так и не дождавшись, когда Грэй выйдет из душа. День выдался сложный и в чем-то даже опустошающий, она так стремилась домой, а оказалось, что вроде как и торопиться не надо было.
Грэй читал до поздней ночи, даже не притронувшись к еде, потом встал и ушел в ванну, а она села в кресло и взяла книгу, которую он читал, чтобы понять, что его так увлекло.
Так и заснула с ней в руках, читая про алхимиков и мертвый мир, откинув голову на спинку кресла.
«Мы же чужие друг другу совершенно. Как мне это исправить, Господи? Как с ним вообще разговаривать, когда он сам молчит?»
Герда проснулась ночью, поняв, что лежит в своей кровати одна.
Оказалось, что Грэй перенес ее в спальню, а она даже не проснулась на его прикосновение.
- Грэй? – Герда села и оглянулась на окно.
Он сидел на подоконнике и курил, как и вчера.
- Опять не спишь? – Герда выскользнула из-под одеяла и подошла к нему, обняв за талию.
Грэй лишь пожал плечами.
- Мне здесь скучно, Герда, – негромко сказал он, рассматривая улицу за окном. – Что мне делать весь день, когда ты торчишь на работе? Смотреть в телевизор и тупеть? Отличная перспектива. Даже посуду мыть не надо и готовить, это все сделает приходящая тетя. Это здорово, конечно, и все такое, но – скучно.
Герда прикусила губу, не зная, что ему ответить. И в самом деле; была же у него какая-то своя жизнь до встречи с ней, был свой привычный уклад, как и у нее, к чему-то он, наверняка, стремился.
Как она видела его жизнь здесь, когда мечтала, чтобы он пришел и остался с ней? Как вообще это себе представляла, рисуя в голове их новую встречу. Она не задавалась этим вопросом, даже не задумывалась до этого мига, считая, что самое главное, чтобы Грэй просто пришел.
- Я не комнатная болонка или домашний плюшевый мальчик, – словно ответом на ее мысли проговорил Грэй и отвернулся от окна. – Я не могу просто сидеть в ожидании того момента, когда ты вернешься с работы только для того, чтобы подержать тебя за руку и спросить как дела перед сном…
- Я могу завтра не ходить на работу, – торопливо возразила Герда, сев напротив него на подоконник. – Можем просто побыть вместе… сходим куда-нибудь. Куда ты захочешь.
- А потом? – он чуть прищурился, заглянув ей в глаза. – А послезавтра? А через неделю?
- И что нам тогда делать? – Герда отвела взгляд, повозив кончиками пальцев по стеклу.
Неужели же нет никакого компромисса? Неужели совсем никак не смогут они быть вместе?
Грэй вздохнул и взял ее за руку, сосредоточенно размышляя.
«Грэнзэ поймет, я уверен. Ну, в конце концов, если упрется рогами в свое «держись подальше от таких, как она», поищу, как нам квартиру снять. Тут вообще пиздец как невыносимо. Не хочу я с ней расставаться, но тут – в этой позолоченной клетке жить домашним щеночком не буду. Прорвусь как-нибудь. Хотя, в целом-то – если брат умеет глотать такие оскорбления, каких ему След наговорил, то и от присутствия Герды не умрет. А может, она вообще ему понравится…»
- Знаешь, поехали ко мне, – Грэй поднял голову. – Познакомишься с моим братом. Познакомишься с Лиссой тоже… мы же тоже люди, с нами интересно, если не считать того, что никто за тобой стирать не будет.
Герда слабо усмехнулась на это замечание и посмотрела ему в глаза.
Похоже, Грэй совсем не понимал, что шикарная квартира и домработница были не тем, что могло удержать ее здесь. Она, конечно, привыкла к хорошей машине и тому, что не надо заботиться о своем завтрашнем дне, но ради этого всего она ни на миг не осталась бы здесь, если бы было куда пойти, и где ее хоть кто-то бы ждал не потому, что так надо, а просто потому, что она нужна. Такая, какая есть.
- Поехали, – решила Герда и поднялась. – Собирайся. Прямо сейчас – поехали.
Грэй усмехнулся и спрыгнул с подоконника.
- Мне собирать нечего, у меня все есть, возьми, что тебе нужно, и давай уедем отсюда. У тебя тут так холодно и пусто, что хочется бежать без оглядки.
Герда улыбнулась ему.
«Знал бы ты, Грэй, как прав и насколько я согласна с тобой».
Ночной проспект было почти пустым, позволяя превышать скорость и не соблюдать разметку.
Герда сидела на пассажирском сиденье и смотрела на Грэя. Оказалось, что он прекрасно управляется с ее машиной, словно наперед зная, как ее водить. Герда спросила, когда он научился водить такие автомобили и где, но Грэй только пожал плечами и бросил:
- Было время. Брат научил.
Герда не стала спрашивать дальше, поняв, что это не самая интересная страница его истории.
- Расскажи о нем, – попросила она, решив сменить тему и хоть немного понять, к кому именно в гости ее везут. – Кто он? Чем занимается? Он старше тебя?
- Грэнзе? – Грэй нахмурился, казалось, немного недовольно и даже чуть раздраженно. – Да, старше на пять лет. В детстве я думал, что умнее него никого нет и добрее – тоже. Он на самом деле много для меня сделал.
- Имя странное, – Герда постаралась поддержать беседу. – Испанское?
- Да откуда мне знать-то? – Грэй улыбнулся уголком губ. – Я даже не знаю, почему его так кличут.
- А кто ваши родители? – Герда задала следующий вопрос и тут же пожалела о нем, увидев, как брезгливо сощурились глаза Грэя.
- Давай не будем о них, – с коротким вздохом предложил он. – Это – неинтересная тема. Вот у брата есть дочка. Очень забавная – этакое солнышко в нашем доме. Сама увидишь.
- Это здорово, – Герда поспешила поддержать хорошую тему, увидев, что Грэй оттаял, упомянув племянницу. – Дети это всегда хорошо и всегда приносят много радости. А кто жена твоего брата?
Грэй снова нахмурился, тряхнув головой. Пальцы на руле сжались, побелев, и Герда поняла, что задела опять что-то больное.
«Черт! С ним как по минному полю. Что ни вопрос, то, похоже, я тыкаю в больные точки. Ну а о чем еще спросить-то? Если есть ребенок, то должна быть у него мама – жена или девушка… какие же они сложные и непонятные».
- Извини, – она отвела взгляд. – Я так понимаю, что ее нет.
- Верно, – Грэй свернул с проспекта в плохо освещенный переулок. – Это сложно объяснить. Ей ребенок был без надобности, а на аборт денег не было. Грэнзе забрал девочку к нам. Как-то так. У вас такого не бывает, наверняка.
- Да, не бывает, – подтвердила Герда, прикусив губу. – Но лучше бы иногда и было. Знаешь, когда родители терпят ребенка только потому, что так принято, и если его бросить, то плохо соседи подумают, это ужасно. Лучше уж отказаться совсем или и в самом деле аборт сделать. Пусть кто-то, кому ребенок не безразличен, о нем позаботится.
- А если он безразличен всем? – Грэй приподнял бровь, скосив глаза на Герду. – Как тогда лучше? Если он на хрен никому не уперся?
Она не ответила. Сложно… Как такое может быть, чтоб ребенок совсем всем был безразличен? Вон у матери подруга отвалила баснословные деньги, чтобы ей девочку новорожденную отдали на усыновление.
- У нас бывает, что мамочки детку в мусорный контейнер отправляют, потому что прокормить дорого, да и мешать будет, – жестко и как-то зло бросил Грэй. – И это не самый поганый поступок, знаешь ли. Бывают и похуже.
Ему вдруг стало стыдно за свой родной район, за то место, куда он вез Герду. Грязный, жадный мирочек даже без красивой обертки, полностью пропитанные жаждой денег и сладкого куска.
- Но твой брат поступил иначе, – возразила Герда, хмуря тонкие брови. – Значит, все же не перевелась в мире доброта. Пока есть такие, как ты и как твой брат, кто готов протянуть руку просто так…
Грэй промолчал.
«Как сказать тебе, что мой брат не такой, как все остальные? Но даже он бессилен перед такими, как След, которому просто понадобилась хорошая хата. Грэнзэ, пожалуй, один из немногих, кто мог бы еще стать хоть кем-то достойным, но предпочел утопить себя в дерьме».
Они подъехали к серой девятиэтажке, и Грэй заглушил мотор.
- Пойдем, – он толкнул дверцу машины. – Грэнзе не спит еще, кажется.
Герда вышла, оглядывая облупившиеся стены дома и перекошенные рамы в окнах.
На втором этаже ближайшего к ним подъезда горел свет.
Грэй открыл дверь и пропустил Герду вперед.
Поднявшись по лестнице, он покопался в карманах, отыскивая ключи, и открыл дверь угловой квартиры.
- Можешь не разуваться. У нас бардак.
Герда окинула взглядом маленькую прихожую со старой вешалкой и пыльным зеркалом. Все было до странного непривычно и убого, но здесь почему-то ощущалась жизнь, словно рядом стояло несколько человек, а не один. Как если бы она зашла в деревенский дом, где нищая сельская обстановка, но при этом большая печь распространяет бодрящее живительное тепло.
Грэй повесил на один из крючков свой балахон, тот самый, которым укрыл Герду от дождя, и поманил ее за собой.
-Что значит нашивка на рукаве? – Герда не удержалась от улыбки, вспомнив тот вечер, и тронула пальцами серебряную бляшку.
- Девиз, – отозвался Грэй, и стало ясно, что объяснять дальше он не станет, – идем.
На небольшой кухне, куда они зашли, грелся чайник, на столе стояли чашки из-под кофе и сразу три пепельницы, заваленные бычками, у стены лежали осколки разбитой бутылки, которую Грэй оставил на столе, уходя.
«Я смотрю, Грэнзе не особо утруждался уборкой».
Герда села на один из стульев и поджала под себя ноги, рассматривая кухню, пока Грэй торопливо споласкивал чашки. Здесь все словно было вывернутым наизнанку отражением ее родной квартиры. Разноцветные салфетки на столе, изрисованном детскими каракулями, старый мебельный гарнитур, газовая плитка, отсутствие штор на окне и маленький допотопный холодильник.
«Если отремонтировать, то будет вполне прилично, – промелькнула непрошенная мысль. – Может, стоит предложить Грэю сделать ремонт и купить новую мебель».