– А что тут знать? Если клиент готов заплатить и претензий к нам предъявлять не будет ни при каком раскладе – брать, и всё. Посмотри только сейчас сама внимательно договор на предмет ответственности сторон и, если что, посоветуйся с нашим юристом. Надо будет – пусть сама с ним эти бумажки составляет, о которых он говорит. Понятно?
– Да, Анатолий Юрьевич.
– А кто из гидов у нас на Эльбрусе сейчас будет?
– Старший гид Владимир Криворуков и ассистент Серёжа Рябцов.
– Нормальные ребята. Они всё на месте разрулят. Сейчас иди и скажи своему клиенту, что мы его берём, дальше идёте оформляете с ним все бумаги, оплачиваете, а потом звонишь Володе и говоришь по факту, что будет ещё один человек. Они на месте разберутся. Переправь ему только сейчас паспортые данные – чтобы успели погранпропуск в Адыл-Су оформить этому клиенту. Всё понятно?
– Да, Анатолий Юрьевич.
– Отлично. На связи. – Мужчина положил трубку.
Женщина выкинула потухший окурок в мусорное ведро и пошла в офис. Пока поднималась по лестнице, пыталась успокоить себя, что её вины ни в чём нет. Она сделала всё правильно.
Когда зашла в комнату, лицо было практически ровным. Клиент всё так же сидел на стуле и внимательно изучал документы. Рядом с ним на столе стояла чашка с дымящимся напитком. Наверное, Маргарита уже освободилась и предложила ему чай или кофе. Лиля подошла к своему столу и присела в кресло.
– Виктор, я всё уточнила. Всё в порядке. Вас будут ждать. – Договаривая последние слова, ей показалось, что она различила вздох облегчения. – У вас есть с собой паспорт?
– Ах, да! – Виктор начал ощупывать внутренние карманы пиджака и достал оттуда документ.
– Вопросов про программе, цене тура у вас нет?
– Нет, мне всё понятно. Хотя подождите, один момент… – Он начал копаться в листках.
У Лили промелькнула мысль, что, может быть, он всё-таки одумается.
– Вот. Вот это что, всё нужно самому покупать? Куртка утеплённая, куртка штормовая, ветровка, флиска, брюки штормовые, брюки трекинговые, термобельё тёплое, термобельё тонкое, носки, перчатки, рукавицы, балаклава, шапка, ботинки альпинистские, ботинки для высокогорного трекинга, страховочная система, кошки, ледоруб, палки телескопические, рюкзак, карабины, налобный фонарь, термос и т.д. – Виктор показал листок с перечнем Лиле.
– Необязательно. Большинство вещей вы можете взять в прокате на горе. Но из своего снаряжения всё-таки лучше купить термобельё и посмотреть трекинговые штаны с флиской.
– А где всё это можно посмотреть? – Виктор всё ещё ходил глазами по списку.
– В любом хорошем магазине спортивного снаряжения. «СпортМарафон», «АльпИндустрия», «Кант»…
Виктор призадумался.
– Оформляем поездку? – робко спросила Лилия.
– Да-да, оформляем. Вот паспорт. – Виктор протянул Лиле в руки документ. – Просто немного о своём задумался. Извините.
Лиля вздохнула. Оформление и оплата не заняли много времени. Когда в восьмом часу вечера за Хрипцовым закрылась дверь офиса, она позвонила.
– Вова, привет! Это Лиля.
– О, Лилечка, привет! – с той стороны послышался бодрый молодой мужской голос. – Как настроение?
– Володя, у меня к тебе серьёзный вопрос. У вас в группе на четырнадцатое число пополнение. Ещё один человек. Анатолий Юрьевич лично распорядился. Случай тяжёлый.
– Понял. – Голос потух.
– Подробности расскажу завтра.
– О’кей, жду.
– Спасибо, пока, дорогой. – Лиля отключилась.
Женщина перевела взгляд на другого менеджера – Маргариту – и тяжко вздохнула. Та молча протянула ей стакан с остывшим чаем.
*****
Уже в 07:00 Виктор мчался по Новорязанскому шоссе в сторону Рыбного. Эти три дня, оставшиеся до отлёта, Хрипцов, по своему собственному мнению, распланировал очень удачно. Вчера, 11 числа, он целый день провёл на работе. В первой половине дня окончательно привёл в порядок все бумаги. Во второй думал устроить генеральную уборку в кабинете, но потом решил, что это будет выглядеть слишком подозрительно. Поэтому ограничился тем, что аккуратно разложил папки и бумаги по стеллажам и выдвижным ящикам своего стола, выкинул ненужные чеки и квитанции, подчистил компьютер и историю браузера за последнюю неделю. Личных вещей на работе не хранил, разве что большую панораму Шпицбергена, которая висела у него на стене ближе к окну. Несколько лет назад, когда у него всё было хорошо с деньгами, он даже думал туда как-нибудь съездить, но не сложилось. Под руку попалось объявление о продаже участка под строительство дома в Верхнем Мячково. Пустой неухоженный кусок земли недалеко от Москвы-реки. Привести в порядок – и будет сказка! Главное – смешная копеечная цена, за которую он его урвал. А Шпицберген, подумал тогда Хрипцов, подождёт. Никуда не денется. В итоге за всё это время туда он так и не попал, и с участком ничего не сделал. Обнёс его только хорошим каменным забором да мужика местного за копейки попросил за ним присматривать и траву иногда косить. На другое времени не хватило.
Виктор долго смотрел на фотографию и решил её всё-таки оставить в офисе. В конце концов она никому, кроме него, ни о чём не говорила. Налюбовавшись результатами своего труда, он неспешно спустился в «Афимолл». Прогулялся по торговым галереям, попил кофе и выбрал для Марины Георгиевны букет цветов.
Секретарь таким подарком была безмерно тронута. Пока она вытирала со своего лица слёзы и, всхлипывая, благодарила Виктора Петровича за всё хорошее в жизни, тот давал ей последние наставления. О том, что он уезжает на Эльбрус, никто знать не должен. Если кто-то будет интересоваться тем, куда он подевался из офиса, отвечать следовало одно: он срочно уехал по личным обстоятельствам, куда – не уточнял. Все вопросы просил решать с ним по телефону. На вопрос же самой Марины Георгиевны, когда он действительно вернётся, уклончиво ответил, что позвонит за день до прилёта в Москву. Когда женщина отошла в дамскую комнату, чтобы налить воды в вазу для букета, Хрипцов выскользнул из офиса и быстро скрылся по направлению к лифтам. Он осознавал, что подводит её, если не сказать подставляет. Когда все заинтересованные в нём лица поймут, что на телефон он отвечать не собирается, то непременно появятся на работе и начнут первым делом расспрашивать её. Кто знает, как долго позволит ей совесть скрывать истинное местоположение Хрипцова. Виктор закурил и сел в машину. На часах было около пяти дня. Должен проскочить до огромных пробок домой. Завтра надо рано встать и выехать к матери.
Ей было шестьдесят пять лет. После того как Виктор прикупил себе свою первую квартиру в столице, хотел и матери что-нибудь присмотреть, но та наотрез отказалась от переезда в Москву. Уговаривал переехать в Рязань, но та опять не захотела менять своё уютное маленькое Константиново на большой город. В итоге сошлись на Рыбном – небольшом городке прямо на подъезде к Рязани. Вроде бы и цивилизация рядом, как того хотел Виктор на случай, если произойдёт что-то непредвиденное. И природа, которую любила Любовь Александровна. Виктор купил ей небольшой домик недалеко от реки Вожа, которая хоть и слабо, но всё же напоминала ей её любимую Оку. Дом выбирал тщательно, чтобы рядом были хорошие порядочные соседи, которые могли бы позаботиться о старой женщине. Единственная родственница – родная сестра матери – погибла двадцать лет тому назад и была похоронена в Константиново. Её дочь к тому времени была уже студенткой второго курса Тульского государственного университета и после смерти матери дома ни разу не появлялась, так что Любовь Александровна даже не представляла, где её племянница. Ну а отец Виктора ушёл из семьи, когда тому было всего три года.
После переезда Виктор никогда не забывал отправлять матери деньги. Последние десять лет этим поручением у него, опять же, занималась Марина Георгиевна. А вот своими личными визитами баловал он мать крайне редко. Пока ехал в машине, пытался вспомнить, когда это было в последний раз. То ли три, то ли четыре года назад. Помнил точно, что в последний раз по просьбе матери ездил с ней в Константиново на могилу тётушки, а потом они вместе гуляли там по местам его и её детства. Тогда она ещё подрабатывала в местной Рыбновской детской школе искусств. Чем занималась сейчас, не знал.
По пути тормознул на трассе в Луховицах. Накупил у местных огородников Любови Александровне домой свежих овощей, картошки, фруктов. В самом Рыбном прихватил бутылочку шампанского и конфет и поехал в сторону 2-й Набережной улицы. Номер дома не помнил, поэтому, когда упёрся в тупик, развернулся, припарковался и вышел из машины. Времени было начало десятого утра. Доехал бы быстрее, если бы не ремонт дорог в Рязанской области, который Виктор ругал на чём свет стоит весь путь до города.
Он потянулся и не спеша пошёл по дороге к началу улицы, внимательно вглядываясь в дома по правой стороне. Густая листва деревьев мешала разглядеть фасады, что только больше сбивало Виктора с толку. Мужчина вплотную приблизился к калитке одного из домов и уже занёс руку, чтобы постучать в дверь, когда совсем рядом с ним раздался рёв собаки. Но исходил он не изнутри участка, а откуда-то снаружи, за спиной. Виктор резко обернулся. Навстречу ему неслась огромная овчарка с оскаленной пастью. Хрипцов вплотную вжался в забор.
– Цезарь! Цезарь! Фу! – Еле поспевая, за собакой бежала невысокая плотная фигура. По голосу женщина. – Цезарь, стой!
Собака остановилась в трёх шагах от Виктора, но продолжала грозно рычать, периодически обнажая свои огромные острые зубы. Виктор стоял не двигаясь.
Наконец подбежала хозяйка. Она быстро прицепила поводок к ошейнику и так сильно потянула его на себя, что собака отпрянула назад. Мужчина облегчённо выдохнул. Хоть он и был уже взрослым дядькой, а встречи с таким животным боялся не меньше десятилетнего пацана.
– Что ж вы свою собаку отпускаете гулять, как попало?
– А почему вы лезете в дома к посторонним людям, когда хозяев нет на месте?
– Во-первых, тут нигде не написано, что их нет дома. А во-вторых, я ищу одного человека. Я здесь давно не был и забыл номер дома. Мне нужна Любовь Александровна Хрипцова.
– А зачем она вам? Вы ей кто? – Женщина напряглась и, как показалось Виктору, даже слегка ослабила поводок.
– Я, собственно, её сын. Виктор Хрипцов.
Женщину эта фраза ошарашила. Она широко раскрыла глаза и начала медленно разглядывать Виктора. Особенно внимательно изучала лицо. Хрипцов стоял неподвижно, иногда слегка поворачивая голову в левую или правую сторону. В первую минуту ему показалось, что эта прохожая может ему чем-то помочь. Но чем дольше она его молча разглядывала, тем быстрее он начинал разубеждаться в своём предположении. Когда он уже готов был твёрдо сказать «До свидания. Мне пора» и лёгким движением отодвинуть её в сторону, женщина вскрикула: «Витя, неужели ты? Родненький! Витя!» – И, бросив поводок на землю, кинулась ему на шею.
Виктор на долю секунды приобнял её, после чего уверенно отстранил от себя.
– Витя, неужели ты не помнишь меня?
– Честно признаюсь, нет.
– Да как же! Я же Наталья Семёновна, подруга твоей мамы!
«Хороша подруга, раз чуть свою собаку на меня не спустила!» – подумал про себя Хрипцов. Вслух же ответил: – Извините, но я так давно тут не был, что немного всё подзабыл. Так где же мамин дом?
– Аххх! – Наталья Семёновна вскинула руки. – Да вот же, через два дома от моего, туда.
Виктор понял, что нужно ехать куда-то к началу улицы.
– Люба дома. Вот радости-то сколько будет! – Наталья Семёновна сплела руки вместе.
– Спасибо, я сейчас подъеду. – Виктор развернулся и быстро зашагал к машине.
– Боже, это что же я стою! Дура такая! Люба! Люба! – Наталья Семёновна забыла про свою собаку и как могла быстро побежала по улице, размахивая руками. – Люба, сын твой приехал!
Цезарь побежал за хозяйкой.
Виктор завёл машину и медленно поехал по улице. Остановился возле калитки на крики: «Люба, ну давай же быстрее! Хватит раком в огороде стоять!» Вышел из машины. Глушить мотор не стал, просто прикрыл дверь. Вошёл на участок. Навстречу ему по каменной дорожке бежала Наталья Семёновна, а за ней семенила она.
*****
Мама сильно похудела. Щёки впали, глаза совсем поблёкли, фигура стала менее пропорциональной. Худые руки и ноги, на которых сильнее выступили жилы, контрастировали с небольшим круглым животом. Косматые короткие волосы были практически седыми, еле намекая на бывшую когда-то на них краску. Руки были испачканы в земле, которую она сейчас пыталась оттереть о свои штаны.
– Господи, сынок! – Любовь Александровна приблизилась к сыну. – Приехал!
И бросилась ему на шею. Руки крепко сомкнулись сзади на спине. Лицо припало к груди. Даже сквозь футболку Хрипцов чувствовал жаркое дыхание. Потом послышались всхлипывания, и ткань начала темнеть от полившихся слёз. Виктор заключил своего маленького человечка в объятия, иногда освобождая одну руку, чтобы погладить её по волосам. Кажется, этот момент длился целую вечность.
Наконец Любовь Александровна отняла голову от груди и снизу вверх посмотрела на лицо сына.
– Как я рада, что ты приехал, родненький! – Ещё одна крупная слеза прокатилась по её лицу. – Я так соскучилась по тебе и каждый день представляла себе этот момент, когда снова увижу тебя. И наконец дождалась.
Она слабо улыбнулась, дотянулась до Витиной щеки и погладила ее. Отняла руку, на доли секунды задержала её в воздухе, а потом быстро поднесла к своему рту и закусила большой палец.
– Ой, я же, старая дура, забыла! Руки-то все в земле! – Она начала активно оттряхивать руки и вытирать их то о штаны, то о кофту. – Дай-ка я гляну на тебя!
Она обошла его сзади.
– Ай-ай-ай! Вот старая кляча! Испачкала тебе всю футболку! Глупая баба!
– Ладно-ладно, это ерунда. – Виктор повернулся к ней. – Всё отстирается.
– Конечно, – наконец подала голос Наталья Семёновна. – Что, надо стол накрывать по случаю приезда такого гостя?
– Стол, точно… – Виктор провёл рукой по лбу. – Я же тут всего привёз.
Он зашагал к машине. Достал из багажника пакеты с продуктами и аккуратно поставил на землю рядом с колесом. Заглушил двигатель и поставил машину на сигнализацию. Тут же рядом с ним оказалась Наталья Семёновна. Она схватила часть пакетов и понеслась ко входу в дом. Виктор взял остатки и не спеша пошёл за ней. Дверь дома была открыта. Изнутри уже слышались громкие команды Натальи Семёновны. Она велела ставить кипять большую кастрюлю воды под картошку. Виктор вытер ноги о половик и зашёл в дом.
Там ничего не изменилось. Всё стояло на своих местах так же, как и в прошлый раз. Только чуть больше обветшало. Через маленькую прихожую он вышел на кухню, совмещённую со столовой. Деревянный стол упирался в подоконник большого окна. Одна его створка была приоткрыта, впуская в дом ветви рябины. Дерево настолько близко росло к дому, что практически полностью закрывало проход солнечным лучам, отчего в помещении даже в такой яркий день, как сегодня, стоял полумрак. «Наверное, осенью приходится всё время зажигать здесь свет», – подумал про себя Виктор и присел на табурет.
Женщины продолжали суетиться, накрывая на стол: что-то резали, строгали, жарили, мыли, спорили. Хрипцов наблюдал за всей этой картиной отстранённо: он видил фигуры, которые бегали рядом с ним, но не слышал, о чём они говорили. Его мысли бродили где-то в другом месте.
Вот Наталья Семёновна расставила тарелки и разложила столовые приборы.
– По горяченькой? – спросила она, обращаясь к Виктору.
– Нет, я не могу, я за рулём.
– Как же так? Приехал, и не выпить за твоё здоровье?
– Не могу. Заехал на пару часов. Хотя постойте. Я же шампанское купил. Его могу бокальчик с вами выпить. – Виктор встал из-за стола и оглянулся в поисках пакета. Он лежал на полу рядом с мойкой.
– Хорошо, сейчас принесу фужеры. – Наталья Семёновна скрылась в глубине дома.
Виктор откупоривал бутылку над раковиной как раз в тот момент, когда к нему сзади подошла Любовь Александровна и положила свою маленькую руку ему на плечо.
– Плохо, что я про него забыл. Тёплое. – Хрипцов сделал вид, что ничего не заметил, и вернулся к столу.