Она, как всегда, хваталась за любую дополнительную работу, чтобы заработать деньги на дорогой авиабилет, визу, гостиницу, уже потихоньку подбирала подарки для него и своих близких друзей. Но главное, она волновалась и мечтала, как они останутся вдвоем в том райском месте, будут гулять по восхитительной красоты набережной, сидеть в маленьких открытых ресторанчиках, бродить по тем великим местам, где жили и творили мировые знаменитости. Она перестала есть, стараясь похудеть, ухаживала за лицом, наконец, что-то захотела сшить для себя, продумывала, что возьмет из одежды… Она собиралась на последнее в жизни свидание с самым важным мужчиной своей жизни…
Вдруг что-то изменилось… Словно подул северный ветер перемен в их отношениях, неуловимо, но на тонком уровне ее сердце почувствовало опасность. Что-то происходило у него, звонки стали реже, часто он просто не брал трубку, хотя за минуту до ее дозвона его телефон был занят… За три недели до ее вылета во Францию он вдруг заявил, что не сможет приехать… потому что именно на эти числа апреля у него на работе назначена какая-то важная выставка, и он должен непременно лично за нее отвечать, вплоть до развешивания картин в залах экспозиции. Она поверила ему. Но ее обратный билет из Ниццы уже был куплен с учетом тех четырех дней, которые они должны были провести вместе, и немалые деньги за проживание в гостинице эти дни он обещал заплатить сам… Она не могла понять, что происходит, но почувствовала какую-то фальшь. Он даже предложил ей – давай, мол, я оплачу гостиницу, и ты просто отдохнешь там сама, погуляешь… А зачем мне эти дни там без тебя, недоумевала она, удрученная очередным крушением мечты…
Она – не из тех женщин, которые сдаются просто так, поэтому с ее стороны было внесено встречное предложение – поменять обратный билет из Ниццы на вылет в Америку из Франкфурта, чтобы провести эти дни с ним, или хотя бы вечера, а если удастся, то побывать и на выставке, даже помочь ему чем-то… Эта идея была встречена без особого энтузиазма, но одобрена, и она снова металась в поисках нового билета, замена которого обошлась ей в неожиданно крупную сумму, которую пришлось занимать… Но если Магомет не хотел идти к горе, то горе пришлось сдвигаться самой… И она сдвинулась… Так невыносимо остро ей хотелось еще хотя бы раз повидать его, обнять, посмотреть в глаза. На этом сюрпризы не окончились. Когда, стиснув зубы, она обратилась к нему за обещанной материальной помощью, чтобы отдать долг за новый авиабилет, который вверг ее в незапланированные расходы, ведь он сам все время повторял, что все оплатит… в ответ она услышала: «Знаешь, я не смогу тебе помочь, банк отказал мне в кредите…» Вот тут она осознала правду. Как мужчина мог обещать «все оплатить», не имея на счету свободных для этого денег, она понять так и не смогла, тем более, что когда люди лгут, они не запоминают последовательность своей лжи и обязательно «прокалываются» потом на деталях…Деньги у него, конечно, были – он просто не захотел платить. Снова, в который раз, все тяготы легли на ее женские плечи. И она ни в чем его не упрекала, оставив на его совести пустые обещания. Остановились на том, что из Ниццы после окончания семинара она вылетит в Страсбург, где он на машине встретит ее и привезет к себе домой в свой старинный немецкий город.
Тем не менее, в Ницце она провела волшебную неделю с дорогими и близкими по духу людьми, это воистину райское место было воспринято ею как небесный подарок от Высших Сил за ее веру, усердие и неколебимость в следовании избранному духовному пути, она испытала там много радости, видела потрясающе красивые места, чувствовала себя помолодевшей и счастливой. Все проведенное там время в ней жило детское предчувствие чуда, как перед Рождеством, будто самое необыкновенное – еще впереди.
А впереди, однако, надвигалась темная туча, грозившая поглотить весь полученный на семинаре свет любви, дружеского искреннего общения, новых надежд и планов… Она позвонила из гостиницы Ниццы к нему домой за пару дней до вылета и была неприятно удивлена, что у него «гостят две девушки», одна из которых останется у него в доме и на момент ее приезда… Более того, она догадалась, что одна из этих «девушек» – та самая его прежняя «знакомая», с которой он «давно расстался» по причине ее несусветной глупости… Да уж, было над чем посмеяться сквозь слезы – ситуация прошлого года грозила повторением не состоявшегося тогда трагикомического фарса…Но шутка, повторенная дважды, как известно, уже становится глупостью. Горько отсмеявшись над собой и обойдясь без слез, она лишь настойчиво попросила его не омрачать их последнюю – что теперь уже стало совершенно очевидным – встречу никакими свидетельницами, особенно после того, как спросила напрямик – та ли это «девушка пятидесяти лет» из прошлого года, на что и получила утвердительный ответ… Тут все встало на свои места – и вся ложь последних недель вышла наружу из совсем просто открывшегося «ларчика»…
Если бы она могла – она бы уже никуда не поехала, но другого выхода у нее не было никакого. Не имея за душой лишней сотни долларов, чтобы добраться до Франкфурта самой и прожить в чужой стране без языка и денег ставшие ненужными четыре дня поруганной мечты, она была полностью зависима от него. И она решила принять испытание с полным спокойствием и открытым забралом. Просто вспомнила, сколько раз за всю свою непростую жизнь ей пришлось смело и бесстрашно идти навстречу опасности, несчастьям, горю, неприятностям, порой глотая слезы, порой смеясь в лицо противнику, и осознала, что в этот раз она, безусловно, справится и это пройдет не менее достойно.
Грозовая туча, сгустившаяся над ней после телефонного разговора, пролилась первыми струями проблем уже в аэропорту Ниццы, куда она добралась из гостиницы на свои последние «евро». Оказалось, что вес багажа на международных линиях отличается от веса на линиях местных аж минус на десять килограммов, которые и оказались перевесом в ее чемодане, и за которые нужно было заплатить. Ее, выстоявшую одну длинную очередь на регистрацию, направили к другой стойке, приняв багаж, чтобы там она произвела только оплату. И тут началось… Кредитная карточка с ее счета в американском банке не сработала, служащий посоветовал ей немедленно бежать на первый этаж и снять багаж с транспортера, иначе он улетит в Страсбург, и она помчалась на своих высоченных каблуках (как же! нужно выглядеть моложаво и стильно перед любимым!) через огромный аэропорт вниз и там торопила сонных служащих, чтобы ей быстрее вывезли багаж, надеясь перепаковать излишек в пакеты ручной клади и успеть на рейс… Пока она это проделала и вернулась обратно, посадка на ее рейс уже была закрыта, а лишний вес все равно был… Она никогда не поддавалась панике, даже когда понимала, что все рушится на глазах… Она призвала ангелов на помощь и вернулась к тому же служащему, который принимал оплату за лишний вес багажа, благо, там говорили по-английски. Объяснила ему всю ситуацию, что если она не сможет попасть в Страсбург следующим рейсом, то для нее это будет полнейшей катастрофой, ее там не встретят, а здесь, в Ницце у нее никого нет, гостиницу оплатить нечем, в Америку она вылетает из Франкфурта, куда ее должны доставить на машине из Страсбурга друзья… Человек оказался добрый, долго копался в компьютере, но нашел ей место на следующий рейс, который отправлялся через два часа, но лишний багаж ей нужно было оплатить все равно… Тут она вспомнила, что в кошельке у нее оставались еще сорок долларов на всякий пожарный случай, спросила – где здесь пункт обмена валюты, он сказал, что на первом этаже есть банкомат… И она снова понеслась на своих каблуках с чемоданами на первый этаж, где ей нужно было извлечь из автомата ни много, ни мало именно 27 евро, иначе она рискует не попасть и на этот, милостиво дарованный добрым сердцем человека, рейс… Помолившись, она нашла кого-то, кто помог ей разобраться в устройстве автомата, засунула в прорезь две свои несчастные последние двадцатки и с трепетом стала ждать решения своей судьбы… Из прорези ей вышли…ровно 27 евро! Ни центом меньше! С благодарностью ангелам и своим покровителям за явленное чудо, она понеслась обратно не второй этаж к ставшему почти родным пожилому служащему, оплатила счет, взяла новый билет и приготовилась решать следующую проблему – нужно было теперь дозвониться до любимого, который уже мчался по скоростной дороге в Страсбург, что ее пересадили на другой рейс. Как это сделать без денег? И снова мольба от всего сердца сотворила невозможное для кого-то другого, но не для нее… Когда она показала написанный на бумажке номер его сотового телефона, добрый человек задумался, ведь это международный звонок, но ее глаза так красноречиво его умоляли, что он куда-то ушел, затем вернулся с трубкой, сам набрал номер и протянул ей для разговора. Она только повторяла про себя: «Возьми трубку! Возьми трубку, милый!», ведь он мог и не отреагировать на звонок, увидев незнакомый номер на дисплее… Взял! Но его реакция на известие о смене рейса была настолько непредсказуемой, что она готова была провалиться от стыда за него под землю… «Так, что мне обратно поворачивать? – зло спросил он. «Ну, почему же, – увещевала она, – просто придется подождать в аэропорту лишние два часа…» «Но это же стоянку машины оплачивать надо! – возмущался он. «Не обязательно ждать меня в аэропорту, – успокаивала она, – побудь где-нибудь в городе, выпей сок в кафе, где не нужно платить за паркинг, а перед самым прилетом приедешь в аэропорт…» Но темная туча уже опустилась так низко, что почти обволокла ее вмиг уставшую от стресса душу… Она сердечно поблагодарила этого чужого пожилого человека, проявившего к ней гораздо больше доброты и сострадания, чем тот, кто всего два месяца назад позвал ее замуж… И побрела к воротам вылета, отнюдь не уверенная уже, что он ее все-таки встретит. Ее бережно уложенные с утра золотые кудри потеряли форму от струившегося после пережитого пота, под глазами пролегли тени от обманутых надежд, с таким тщанием наложенный макияж «поплыл» смазанными контурами, она словно сразу постарела, но следуя своей натуре, держала спину прямо – не сломаете, не надейтесь!
За полтора часа полета с пересадкой в маленьком городишке с аэропортом имени Сент Экзюпери, она и вспомнила всю описанную выше, четвертьвековую историю этого почти виртуального романа, конец которого уже можно было предсказать, даже не являясь великим прорицателем…
В самолетике местной авиалинии было несколько свободных мест, но волею случая на одном ряду с ней через два кресла ее соседом оказался молодой человек лет тридцати пяти, который порывался с ней заговорить, но не знал. как это сделать. Она была задумчива, видимо, выглядела откровенно расстроенной, и он пытался как-то изменить ситуацию, предлагая ей пиво, жвачки молчаливым добрым жестом. Когда она встряхнула себя, чтобы не потонуть в воспоминаниях, она сама спросила, говорит ли он по-английски, – еще как говорил! Что и продемонстрировал с радостью и очень охотно. Он также, как и она, опоздал на предыдущий рейс в Страсбург по более прозаической причине – просто проспал, и направлялся из Страсбурга в Германию на своей машине, которая ждала его в аэропорту. Она сразу поняла, что ангелы посылают ей «запасной вариант» на случай, если ее все-таки не встретят… И парень, оказавшийся бизнесменом, охотно согласился взять ее с собой в Германию и помочь ей связаться там с сестрой или друзьями, чтобы… Вообщем, она почувствовала себя сразу – и человеком, и женщиной, и не забытой Богом душой… Стало намного легче. По прилете молодой немец помог ей получить багаж, и они вышли к линии выхода в город… Никого не было. Попутчик предложил ей ждать его у выхода, пока не не пригонит свою машину со стоянки… и тут она увидела его!
Он вынырнул откуда-то сбоку, из-за каких-то стеклянных кабинок, словно издалека наблюдал за ней и не сразу решился подойти… А она, забыв обо всем, радостно бросилась к нему и обняла его – так нежно, как мечтала долгие годы. Он же остался стоять мраморным «истуканом», не подняв даже руки в ответ, она смутилась, отодвинулась, и сразу подумала, что он обалдел. от того, как она постарела, тогда как сам-то он изменился мало… Началась суета с багажом, он вывел ее на улицу, оставил у дверей и пошел на стоянку. Молодой немец все понял, сказал, что рад за нее, спросил, все ли в порядке и может ли он уйти, она согласно кивала, но совсем не была в этом уверена. Они приветливо помахали друг другу и расстались.
Позже, уже сидя в машине, набиравшей скорость по дороге в Германию, она не могла наглядеться на дорогое лицо, немало раздражая его этим… Он действительно почти не изменился, только седины добавилось, но вздувавшиеся желваки на скулах делали его такой любимый «испанский» профиль похожим на олицетворяющего зло мира Мефистофеля. За полтора часа пути выяснилось еще немало «интересного»… Несколько раз он был вынужден отвечать по телефону теребившей его вопросами местной подруге, и вдруг она слышит, как он обещает той, что, мол завтра, в полдень он отправит гостью в аэропорт Франкфурта и сразу после этого поедет к ней в ее город что-то там доделывать в выходные… Позволь, спросила она, о каком «завтра» идет речь, ведь мой самолет на Америку только через четыре дня… Как?! – удивился он, – я-то думал, что ты прилетаешь только на сутки…» Боже! – стонала ее душа, он даже это забыл… Лучше бы она уехала с тем парнем и нашла другой выход, чем быть лишней, нежеланной, словно навязавшей себя, третьей лишней, сломавшей людям их новые планы… Спокойствие, урезонивала она себя по примеру известного детского персонажа с пропеллером на спине, вот только спокойствие, неприятности будем переживать по мере их поступления. Именно пропеллера на спине ей тогда и не хватало, чтобы улететь без оглядки, куда глаза глядят, лишь бы подальше от той вязкой затаенной злобы, которую он не мог ни скрыть, ни излить, и которая острыми невидимыми иглами терзала ее сердце. Она даже не обратила внимания, что он встретил ее без единого цветка – это через десятки лет разлуки…
Добрались они к его дому почти вечером. Хорошей планировки квартира выглядела страшно неухоженной, хотя на каждом шагу попадались предметы (наверняка, оставленные везде не случайно!), свидетельствовавшие о присутствии здесь женщины… Особенно ее покоробили выставленные на видном месте фотографии «местной дивы»…Она не ела ничего с раннего утра, устала, не знала, как себя вести – настолько он был холоден и не скрывал своего раздражения. Ужина никакого не оказалось, за исключением какого-то супа, приготовленного его пассией, и которым он ее угостил… Пришлось довольствоваться тем, что было, и надеяться, что отравы там не было… За остаток вечера его недовольная поворотом событий подруга звонила еще несколько раз, срываясь на истерику и обвиняя его во всех смертных грехах…
Они о чем-то поговорили для приличия на кухне, он постелил ей постель на диване в общей комнате, она ушла в душ. Когда же она вышла из ванной, свет везде был погашен, а дверь в его комнату – наглухо захлопнута… Именно эта захлопнутая дверь подействовала на нее как пощечина! Получи, дорогая, за любовь, за верность, за жертвы, иронизировала она над собой, чтобы не расплакаться вдруг – даже простых человеческих слов «Спокойной ночи» не заслужила – такая, вроде любимая, «единственная» и ожидаемая долгие месяцы (или годы?) женщина… И снова напомнила себе – высшей – о своей внутренней силе Воина, который побеждает не мечом, но любовью.
На удивление она проспала эту первую ночь спокойно, без слез и сновидений, наверное, снова помогли ее хранители. Проснулась рано, умылась, убрала постель и вышла в прокуренную с наглухо закрытым жалюзи окном кухню. Дверь в его комнату оставалась закрытой, и она ни за что на свете не позволила бы себе войти туда, даже постучать. Вместо грустных размышлений она помолилась всем, подарившим ей новый день, по своему обыкновению поблагодарила Их, с улыбкой и любовью послала всем ближним и дальним сердечный привет и… принялась за дело. Когда часам к двенадцати дня он соизволил выплыть из своей комнаты, кухня сияла чистотой, настежь раскрытое окно наполняло ее светом и слегка влажным воздухом, а на столе стояли свежеприготовленные, вкусно пахнущие оладьи и сервированный завтрак. «О-о-о!!! – только и сумел вымолвить «гостеприимный» хозяин, – даже при маме здесь никогда не было так чисто…
Она не ставила перед собой никаких задач и целей, просто хотела прожить отпущенные судьбой прощальные дни рядом с любимым, максимально наполняя его жизнь теплом, добром, мудростью, любовью, уютом… Почти все привезенные ему подарки понравились и подошли по размеру. Днем позже, таким же ранним утром, пока он спал, она преобразила его ванную комнату в подобие Карибского моря. Скрывающая ванну штора цвета морской волны с изображениями экзотических рыб, коврики с подводными мотивами, красивые яркие полотенца, подлинные диковинные ракушки и всякие штучки для мыла и щеток создали видимость пребывания на одном из самых вожделенных пляжей Карибских островов. Она очень надеялась, что этот сюрприз станет приятным, и что его пассия не выкинет все это после ее отъезда на следующий же день…
Он был не просто поражен… Они поездили по окрестностям, из-за дождя не попали в знаменитый старинный замок. А в первый же день приезда он привез ее по ее же просьбе на могилу своих родителей, и она там дала обещание не оставлять его своим участием и поддержкой. Она готовила много вкусной домашней еды, они ели дома, пили вино и коньяк, слушали джаз и разную музыку, вспоминали, смотрели фотографии. Понемногу он освобождался от настороженности, понимал, что она не собирается на него давить, ничего от него не ждет, не обременяет его своими притязаниями как женщина… и успокоился бы, если бы не…
Отодвинутая в сторону, подруга буквально не давала ему дышать, контролируя по телефону каждый шаг и ни минуты не веря ему, что между ним и его гостьей «абсолютно ничего не происходит», как он много раз уверял ее. Ему и невдомек было, что после прочитанных ею чужих писем от далекой любящей женщины, очень трудно поверить обывательскому уму в чистоту отношений между мужчиной и женщиной. Есть люди – и их большинство, – которые не понимают и не отделяют любовь от непременно сопровождающего ее секса… Так вот, «пятидесятилетняя девушка» была из их числа… Ошибался любимый в главном – на самом же деле, ох, как права была та, безмерно ревнующая его другая женщина, потому что кое-что все-таки происходило между ними, а именно такое, чего он никогда бы не нашел в тех бытовых отношениях… Час за часом восстанавливалась та живая связь их душ, которую они не раз прерывали по глупости, незрелости, недомыслию, но которая связала их не на одну жизнь – и ранее, в прошлом, и через эту текущую жизнь – уходила в будущее. Восстанавливалось взаимонимание, общие точки соприкосновения, тонкочувствования, слышания музыки и ее нюансов, он получил возможность сравнить уровни культуры обеих женщин… И выводы складывались не в пользу его немецкой «фрёйляйн»…