Уже первые осмотры показали, что немцы разрушали энергетические объекты по обдуманному и заранее составленному плану. В первую очередь разрушению подвергались крупные, оснащенные современным оборудованием технологические узлы электростанции. Приоритетно выводили из строя валы турбин и генераторов, колонны и барабаны котлов, редукторы и горловины мельниц, моторы и трансформаторы. Частично были разрушены стены и кровля машинного зала и котельного цеха. Единственный турбогенератор 25 Мвт, который вывели из строя еще Асмолов с Лаврененко, тоже был поврежден. После его осмотра Шумерский пришел к выводу, что немцы отремонтировали генератор для пуска, и взорвали его вал при спешном отступлении. Но станцию фашистам так и не удалось запустить за время оккупации города.
Причина для этого была продумана и подготовлена еще до прихода фашистов и входила в план эвакуационных мероприятий. Заблаговременно были израсходованы все запасы угля на складе станции, она в последнее время работала с колес, и угольный склад ГРЭС был «вычищен под метлу». Немцам требовался солидный запас угля, чтобы вывести котлы на рабочий режим и дать электроэнергию шахтам для пополнения запасов топлива. Получался замкнутый круг: нет угля на складе ГРЭС, не будет электроэнергии для добычи угля. К тому же крупные шахты были взорваны нашими при отступлении, а их аварийные склады также были «вычищены до единой уголинки». Этот замкнутый круг теперь нужно было разорвать ему, заместителю наркома Шумерскому в его первое посещение ГРЭС после освобождения города. Сейчас в самолете он вспоминал разговор с секретарем Шахтинского горкома Шибаевым, человеком, наделенным природной смекалкой и рационализаторством.
– Хорошо, что фрицы не успели полностью взорвать плотину, – заметил радостно Шибаев.
– Здесь и без плотины работы до осени, – ответил Шумерский, – немцы вывели из строя основное оборудование, которое нужно сначала найти и доставить на «Шахтинку», затем смонтировать.
– Было бы хорошо, если бы фашистов заставить восстанавливать все, что они разрушили, – неожиданно предложил Шибаев, – сколько под Сталинградом в плен взяли? 6-ю армию Паулюса, две румынских, венгерскую, итальянскую…. Вот вам и рабочая сила!
Шумерский внимательно посмотрел на Шибаева, ему понравилось его предложение. Действительно, почему бы не привлечь к восстановительным работам военнопленных немцев?
– Дельное предложение, – ответил он Шибаеву, – я обязательно подниму этот вопрос у наркома. Неплохо было бы, если бы он ходатайствовал перед ГУПВИ об использовании труда военнопленных.
– В городе рабочей силы мало осталось, – продолжал секретарь, – весь людской ресурс нужно мобилизовать на шахты и бюро горкома обсуждало этот вопрос. В первую очередь восстановлению подлежат те шахты, что не были взорваны ни нашими, ни немцами. Некоторые из них затоплены, и без электроэнергии откачивать их придется долго. Так что вся надежда на Вас, Григорий Николаевич.
– Мы еще в январе приступили к восстановлению Сталинградской ГРЭС, – информировал Шумерский, – на улицах еще шли бои, а мы уже начали работы…. Надеюсь, в марте она даст первый ток! Здесь тоже придется использовать сталинградский опыт. Там в кратчайшие сроки нам удалось соорудить установку для выработки электроэнергии на собственные нужды. Асинхронный двигатель с фазным ротором мощностью 160 кВт превратили в генератор трехфазного тока напряжением 0,4 кВ. Возбудителем служила сварочная машина постоянного тока. В качестве привода использовали судовой одноцилиндровый дизельный двигатель внутреннего сгорания мощностью 200 л.с. Эту мини-электростанцию можно использовать и на восстановительных работах и при запуске вашей ГРЭС….
– А почему? – неожиданно спросил Шибаев, прерывая Шумерского, – Сталинградскую Вы собираетесь пустить уже в марте, а нашу только осенью?
– Специалистов не хватает, – мрачно констатировал Шумерский, – Сталинградскую ГРЭС начали восстанавливать первой после освобождения, а теперь фронт работ резко расширяется. Осенью, возможно, добавиться еще и Западный Донбасс….
– А нельзя ли сделать установку, о которой Вы только что рассказывали для электропитания отдельных шахт? – продолжал Шибаев, – ведь если мы не успеем к пуску нашей ГРЭС добыть для нее уголька, то вряд ли она может быть запущена в работу. К каждой шахте у нас имеются подъездные железнодорожные пути, если где разбомбили, мы быстренько восстановим.
– Не понял, – смутился Шумерский, – что вы имеете в виду?
– Смонтировать такие мини-электростанции на колесах, – продолжал Шибаев, как бронепоезда с артиллерией…. Подогнать мини-электростанцию к шахте и вырабатывать электричество для откачки воды!
– Вы подсказываете мне за сегодня вторую перспективную идею, – весело сказал Шумерский, – если у вас в городе все обладают такой смекалкой, то нет сомнений, шахты скоро начнут добывать уголь! Спасибо Вам, товарищ секретарь, я обязательно займусь воплощением ваших идей.
Вернувшись в Куйбышев, Шумерский доложил наркому о предложении Шибаева использовать на восстановительных работах пленных немцев. Дмитрий Георгиевич внимательно выслушал Шумерского и пообещал доложить о предложении лично товарищу Берия. Ему подчинялся ГУПВИ и он курировал вопросы угольной промышленности в ГКО. Шумерский поручил специалистам наркомата проработать идею Шибаева о применении энергопоездов для мобильной переброски их на восстановление шахт.
Предложение Шибаева в чистом виде было технически просчитано и претерпело изменения по многим причинам. Первой из них было напряжение подъемных машин и стационарных насосов водоотлива шахт, которые в первую очередь должны были быть обеспечены электроэнергией. Питались такие установки от источника 3 кв, на некоторых шахтах 6 кв. Поэтому энергопоезд с напряжением 0,4 кв, примененный на Сталинградской ГРЭС не годился для этих целей. Вторая причина заключалась в отсутствии специалистов для обслуживания таких энергопоездов. На шахтах нехватка людских ресурсов достигала 50%, из них две трети – женщины. Специалистами наркомата было просчитано увеличение напряжения до 3-6 кв и мощности энергопоездов до 1,2 – 1,5 Мвт. Их предлагалось устанавливать на территории ГРЭС и в дальнейшем использовать при запуске станции, как источник собственных нужд. А шахтам подать напряжение по высоковольтным линиям, которые кое-где необходимо было восстановить.
В качестве парогенераторов предлагалось использовать паровозы серии ФД. Турбоагрегат и его конденсатор надлежало смонтировать на отдельных железнодорожных платформах, распределительное электрическое устройство со щитом управления и жилые помещения разместить в двух крытых вагонах. Для работы энергопоезда нужно было прицепить к нему два десятка вагонов с углем, по мере расходования которого пополнять. Электрическую часть энергопоездов комплектовать оборудованием с небольших заводских электростанций. С точки зрения комплектации подобрали такое оборудования, которого в эвакуированном резерве было достаточно для монтажа двух десятков энергопоездов с перспективой восстановления шахт Западного Донбасса, бои за который были еще в самом разгаре.
Шумерский лично проверил расчеты и дал добро на подготовку таких энергопоездов. В первую очередь они крайне были необходимы для Сталинградской, Шахтинской и Несветаевской ГРЭС. Оборудование для энергопоездов доставляли дольше, чем монтировали. Загруженность железных дорог достигала уровня осени 1942 года с той лишь разницей, что тогда грузы шли с запада на восток, а теперь в обратном направлении. Пришлось вылететь в районы эвакуации, чтобы без очереди «проталкивать» поезда с оборудованием.
Под крылом самолета глазам открывались картины забитых неподвижными эшелонами железнодорожных путей, нагромождение эвакуированного оборудования. И так повсюду. Особенно раздражали заторы на разъездах, где необходимый, как воздух, порожняк стоял вперемежку с нагруженными до отказа составами. Сцепами большой длины простаивали паровозы. На Волге и Каспии аналогично: пароходы, буксиры, баркасы, баржи, сейнеры, траулеры и даже боевые корабли – перегруженные сверх ватерлиний, натужно шли к Махачкале и Баку. С воздуха было хорошо видно забитые судами фарватеры этих портов. На шоссейных дорогах огромные пробки. И без вмешательства Шумерского с предписанием ГКО, пришлось бы ждать необходимого оборудования месяц-полтора.
Сегодня, по сообщению ответственного работника наркомата в Шахты на территорию ГРЭС должен был прибыть энергопоезд мощностью 1,2 Мвт. Шумерский телеграфировал Бабичу и Шибаеву о своем приезде, чтобы лично проконтролировать запуск передвижной установки. Прошло два месяца со дня освобождения города, и нарком Жимерин жестко проявлял недовольство затягиванием срока пуска энергопоезда, обещанного им Берии. Шахтинский уголь, как воздух был необходим железной дороге, оборонным предприятиям и самой энергетике.
Самолет пошел на снижение и вскоре коснулся колесами зеленой лужайки. Пробежав около пятидесяти метров, К-5 остановился, урча мотором, как разбуженный среди ночи пес. Шумерский, Хлопин и Лагутин покинули самолет, их встречали Бабич, Шибаев, новый директор Шахтинской ГРЭС Котлов и главный инженер Чехунов.
– Энергопоезд прибыл уже? – спросил Шумерский после взаимных рукопожатий.
– Вчера ночью, товарищ заместитель наркома! – по-военному отрапортовал Бабич, – я лично контролировал его транспортировку.
– В таком случае, едем сразу на территорию ГРЭС, – приказал Шумерский, – надеюсь, линии электропередач на шахты, подлежащие приоритетному восстановлению, готовы?
– Конечно, товарищ заместитель наркома! – бойко отрапортовал Шибаев, – через неделю закончим восстанавливать плотину. А как насчет пленных немцев?
– Вопрос этот еще решается на уровне ГКО, – ответил Шумерский, – это не так просто….
– А в чем проблема? – удивился Шибаев, – я бы их всех расстрелял, к чертовой матери, если бы не разруха! Это нелюди, сбесившиеся звери, которые скинули в ствол шахты Красина около четырех тысяч наших людей, живьем отправляли в преисподнюю….
– Дело не в жалости к фашистам! Садитесь со мной в одну машину, и по пути я Вам объясню проблему, – предложил Шумерский.
Гости и встречающие разместились в нескольких автомобилях, которые тут же тронулись с места. До станции было около двух километров и Шибаев, севший в автомобиль вместе с Шумерским внимательно слушал его.
– Мы должны соблюдать «Положение о военнопленных», утвержденное Постановлением №46 ЦИК и СНК СССР 19 марта 1931 года! – начал Шумерский, – а чтобы Вы лучше представляли себе «движение пленной рабочей силы», я должен сначала проинформировать Вас. Из армейского приемного лагеря пленные поступают в сборный пункт, откуда эшелонами во фронтовые приемно-пересыльные лагеря, а уже из них – в тыловые. В январе-феврале 1943 года, из трехсот тысяч человек только 19 000 были доставлены в стационарные лагеря – остальные «зависли» во фронтовых. Во многих из них вспыхнула эпидемия тифа, туберкулеза и прочих заразных болезней. Поэтому нужно отфильтровать здоровых и работоспособных и потом только отправлять в тыл. Вам нужна в Шахтах эпидемия тифа или туберкулеза?
– Не дай не приведи, – возразил Шибаев, – наших людей и так ветром качает от голода, многие не пережили лютую зиму…..
– То-то же! – резюмировал Шумерский, – ускорить процесс отбора пока никто не может, врачей фронту не хватает! Генералам сейчас не до пленных, они должны гнать врага дальше, ГУПВИ перегружено, не хватает транспорта, конвойных и прочего…. Но есть уверенность, что к осени это все утрясется и Шахты получат в приоритетном порядке первых военнопленных, это я обещаю!
– Ловлю на слове, товарищ заместитель наркома! – весело откликнулся Шибаев.
Приехали на ГРЭС, с первых шагов по территории в глаза бросались разрушения, оставленные немцами при отступлении. Это касалось в первую очередь высоковольтной подстанции, сиротливо выглядевшей с поврежденными силовыми трансформаторами и открытым распредустройством 110 кв. Корпуса котельного цеха и машинного зала не значительно пострадали по сравнению со Сталинградской ГРЭС. На железнодорожных путях к бывшему угольному складу сопели в сцепке паровозы энергопоезда.
– В первую очередь, сейчас запустим в работу энергопоезд, – с нескрываемым удовольствием приказал Шумерский, – потом я посмотрю ход работ по монтажу оборудования.
Вся команда руководителей проследовала к месту стоянки энергопоезда. Остановились в двадцати метрах от него. Ждали, пока закончат работу электромонтеры, натягивающие провода от закрытого вагона с надписью «ЗРУ-3кв» до концевых опор по видимости недавно установленных для связи с отходящими линиями. Бабич недовольный тем, что монтажники не успели это сделать до приезда Шумерского, отвел в сторону начальника монтажного управления Азчерэнерго, и распекал его, не стесняясь в выражениях.
– Зря Вы так материли монтажников, – сделал замечание Шумерский, когда Бабич вновь подошел к нему, – сколько суток не спали люди?
– Третьи сутки, товарищ заместитель наркома, – отвечал Бабич, – я знаю предел возможности своих людей….
– Не забывайте, что это и мои люди, – прервал его Шумерский, – и я требую впредь работать с ними без горлопанства!
Наконец всё было готово, и Бабич дал команду на запуск. Турбогенератор быстро набрал номинальные обороты и пять минут работал вхолостую. Главный инженер Шахтинской ГРЭС Чехунов прислушивался к работе агрегата и вскоре дал отмашку на включение электрической нагрузки. Было подано напряжение на все четыре отходящие линии, одна из которых питала шахту «Красненькая».
– А потянет ли один турбогенератор все четыре шахты? – спросил Шибаев.
– Будем смотреть по загрузке, – ответил Чехунов, – если не будет хватать мощности, придется вводить специальный режим работы оборудования на шахтах.
– Товарищ заместитель наркома, – возмутился Шибаев, – я правильно понял? Электроэнергии может не хватить для четырех шахт, на которые сейчас дали питание? Это катастрофически мало! Мы запланировали к концу апреля восстановить и пустить в работу пятнадцать из 33 шахт города! А здесь речь идет о введении специального режима работы оборудования даже для четырех шахт….
– Но это временно, – успокаивал его Шумерский, – осенью запустим первый турбогенератор ГРЭС….
– Мы не можем ждать осени, товарищ заместитель наркома, – прервал его Шибаев, – тем более что добыча угля уже возобновлена на мелких шахтах и там тоже нужна электроэнергия для подъема добычи на-гора! У нас два плана, один на восстановление шахт и второй на добычу….. А Вы мне говорите – осенью! Нужно предусмотреть передвижные установки с дизельным двигателем, которые можно подогнать по железнодорожным путям к шахте…. В прошлый раз мы о них говорили с Вами! Кстати дизеля можно использовать с насосов, которые привезли на многие шахты для откачки воды.
Шумерский внимательно выслушал секретаря горкома, не прерывая, и с мрачным видом посмотрел в его глаза. Он понял, что этот человек не успокоится, и будет добиваться своего, невзирая на должности.
– Хорошо! – согласился Шумерский, – мы повторно посмотрим свои возможности, резервы эвакуированного оборудования с учетом имеющихся на шахтах насосных дизелей….
Шумерский поздравил всех присутствующих с пуском энергопоезда, затем в их окружении пошел осматривать станцию и ход работ по монтажу оборудования. Это был день второго рождения Шахтинской ГРЭС, хотя до пуска первого стационарного генератора мощностью 25 Мвт оставалось еще полгода.
***
Библейская легенда о всемирном потопе известна многим. Все, что создавалось, строилось, возводилось руками людей, было затоплено, уничтожено, поглощено стихией воды. Легенда эта возникла давно, когда человек еще не умел бороться с силами природы, управлять ими. Теперь другие времена, человек стал хозяином природы. По своей воле он меняет русла рек, прорывает каналы, соединяет моря, орошает пустыню. Но хватит ли человеческих сил на то, чтобы вычерпать море подземной воды? Об этом часто задумывался Василий Филимонович Шибаев, первый секретарь Шахтинского горкома, принимая на себя ответственность за восстановление шахт.
История угольной промышленности всего мира еще не знала подобных случаев. Что-то похожее было во Франции после Первой мировой войны, там, в Северном бассейне и Па-де-Кале тоже откачивали затопленные шахты. Но объемы подземного моря исчислялись ста миллионами кубометров воды, а в советском Донбассе по подсчетам специалистов нужно было откачать около шестисот миллионов. Только из шахт города необходимо было откачать 19 миллионов кубометров воды. Английские горные инженеры предрекали СССР полную потерю Донбасса, заместить его выпадающую добычу угля, не в состоянии был даже Печорский бассейн при условии его интенсивного освоения. Но Василий Филимонович верил в людей, надеялся на их пытливый ум и рациональное коллективное мышление. Это позволяло ему принимать смелые решения и добиваться их выполнения. За это Шибаев уже в июле 1944 г. удостоится высокой государственной награды – Ордена Красной Звезды.