- Ага! Как они это с Адольфом проделали! - вставил Босой. - Помните Адольфа Блохастого, братва? Суровый волчара был! Пока ведьмачки над ним не поведьмачили.
- Да! Блохастик был зверюга что надо. А теперь овощ что надо! - расхохотался Штырь.
- Зато и блохи его более не одолевают, - философски заметил Процент, ещё более развеселив этим замечанием своих товарищей.
- Тихо вы! - огрызнулся Железный Клык. - Или хотите, чтобы из вас тоже овощей понаделали?
Это замечание сразу же вернуло сообщникам серьёзный настрой.
- Я вообще-то думал, мы для того на эту верхотуру и лезли, чтобы отсюда операцию начинать, - поправляя слетевшую на бок шляпу, хмуро сказал охотник, раздражённый несколько фамильярным по отношению к нему обращением Ранделла.
- Отнюдь, друг мой! Мы явились сюда с той лишь целью, чтобы вы могли, так сказать, воочию узреть лицо противника, - примирительно заметил дипломатичный Процент.
Блэйк снова посмотрел на белеющий вдали домик.
- Ну узрел я его! Дальше-то чего? - поинтересовался он, всё ещё хмурясь.
- А теперь обратно пойдём! - ответил Железный Клык. - С той стороны снизу пещерка есть одна неприметная. Так она под землёй ведёт прямо к самому логову. Мы её с месяц назад случайно разнюхали. Вот по этому-то проходу мы к ведьмачкам незаметно и подлезем. Ну а дальше, Доброхот, дело за тобой. И за огнестрелом твоим.
Сперва наша компания спускалась с вершины тем же самым путём, каким незадолго до этого туда поднималась. Однако, не доходя до самого подножия, мы вслед за направляющим нас Ранделлом свернули куда-то в сторону. В этом месте скат холма был ещё круче. Оборотни, впрочем, похоже, даже не обратили внимания на это обстоятельство. За время своего пребывания в лесу они наловчились спускаться и подниматься ещё и не по таким кручам. А вот непривычный к такого рода спускам Доброхот, несмотря на всю мою посильную помощь, в какой-то момент всё же не удержал равновесия, поскользнулся в своих тяжёлых сапогах на гладкой хвойной подстилке и чуть было не уехал вниз по влажному склону, выронив по дороге штузею. К счастью, Ранделл вовремя сцапал охотника сзади за ремень, а Босой умудрился поймать ружьё на лету до того, как оно исчезло в зарослях терновника внизу.
Наконец оборотни остановились. Сперва Блэйк не понял, по какой причине это произошло, и просто поспешил использовать возможность немного перевести дух. Однако, подняв чуть погодя глаза, он вдруг обнаружил прямо перед собой вход в подземелье. Ранделл не соврал: пещера и впрямь была довольно-таки неприметной и напоминала скорее просто небольшой провал под иссохшими корнями старой надломленной сосны. В таких провалах, хотя, может, и не столь широких, обыкновенно устраивают себе норы лисы и прочие некрупные животные. Но, стоило мне бросить взгляд в чернеющую глубину, как мне сразу стало ясно, что это не просто провал, а проход, ведущий далеко вглубь холма.
Охотник замер в нерешительности, неотрывно глядя в черноту лаза.
- Слушайте! А как хоть выглядят эти ваши ведьмачки? - задал он неожиданно пришедший ему на ум вопрос.
- Как выглядят-то? Эх, брат! Да лучше тебе этого и не знать вовсе! - таинственно ответил Железный Клык.
- Ну вы сами-то их хоть раз видели? - с внезапным подозрением спросил Блэйк. - Сами же говорите: своего противника надо в лицо знать!
- Да знаем мы... - тут Ранделл вдруг отвёл глаза в сторону, и его соратники одновременно с ним проделали то же самое.
"А ведь он не лжёт! - определил я. - Это видно по тому, как меняется размер его зрачков, а также по некоторым деталям мимики. Они действительно видели ведьм и знают, как те выглядят. Но по какой-то причине они не хотят заранее сообщать это Блэйку. Всё это очень подозрительно! Хм... Неужели эти мегеры и в самом деле настолько... Впрочем, нет... Пока рано строить какие-либо гипотезы".
- Ну ладно, пошли что ль! - нетерпеливо буркнул Ранделл, всё ещё избегая прямого взгляда охотника. - Ты первый, Доброхот. Нам-то в отличие от тебя к темноте привыкать не надо...
***
Делать было нечего. Не дожидаясь повторных приглашений, Блэйк с глубоким вздохом опустился на колени и быстро проскользнул в узкий тёмный лаз, стараясь не покарябать шею о сосновые корни. При этом за шиворот ему насыпалось изрядное количество хвои, глины и прочего мусора. Надо сказать, с тех пор как мы с охотником ввязались в это грязное дело, нам уже удалось вымазаться сверху донизу. И уж, во всяком случае, мы выглядели совсем не так, как должен выглядеть добропорядочный гость на именинах у своей кузины.
"А ведь переодеться-то и некогда будет, - с неудовольствием признал я. - Даже если нам каким-то чудом удастся выбраться живыми из этой переделки и добраться к вечеру до Кэмпшира, времени чтобы сменить костюм у нас уж точно не останется".
Я не думал, впрочем, всерьёз, будто Деметрия выгонит нас из дому за один лишь неподобающий внешний вид. Однако неловкая ситуация была обеспечена.
Едва выбравшись из лаза под свод подземелья, охотник поднялся на ноги и, поспешно отряхнувшись, начал озираться, стараясь как можно скорее привыкнуть к окружающему сумраку, в то время как через уже преодолённый нами проход позади нас недовольно рыча, пыхтя и отфыркиваясь, протискивались один за другим наши соратники.
Сразу было видно, что пещера, где мы очутились, располагается не слишком глубоко под поверхностью. На это красноречиво указывали корни растущих сверху деревьев и кустарников, там и сям выглядывающие из потолка. Снизу на полу тоже хватало корней. Они обвивали друг друга, переплетались под самыми разными углами и составляли немыслимую сеть, будто нарочно созданную для того, чтобы нашим ногам было обо что запинаться. Пол, стены и потолок пещеры были в основном земляными с примесью глины и песка. Лишь изредка там и тут попадались фрагменты песчаника и других более твёрдых пород. Как ни странно, мрак в подземелье стоял далеко не абсолютный. Растущие повсюду в углах и вдоль неровных шершавых осыпающихся стен странные пупырчатые подобия поганок распространяли вокруг себя бледное бесцветное свечение. А вскоре к этому необычному источнику света присоединили своё сияние и тускло блестящие глаза оборотней, так что мне не пришлось очень уж напрягаться, настраивая глаза человека к изменившимся условиям освещения.
Оказавшись в непривычной среде, наши спутники окончательно перешли на звериный способ перемещения, опустившись на четвереньки. Это, впрочем, объяснялось ещё и тем, что нависший над нами земляной свод был недостаточно высок для рослых волков. Все четверо двигались очень осторожно, мягко ступая по голому глинистому полу поочерёдно всеми четырьмя лапами. При этом они старательно держались позади охотника, предоставляя ему почётное право быть предводителем нашего славного похода.
Подземелье оказалось довольно разветвлённым. Здесь не было ни сталактитов, ни сталагмитов, ни прекрасных подземных озёр и самоцветных друз, о которых часто можно услышать из трактирных рассказов рудокопов. Зато всяческих развилок, узких боковых ответвлений, сложных перекрёстков и глубоких тёмных ниш тут хватало с избытком. Каким-то образом оборотни всякий раз находили нужную нам дорогу. Для этого они периодически останавливались, поднимая головы и втягивая носом воздух, после чего шёпотом или знаками подсказывали Доброхоту, куда ему следует направлять отряд дальше.
Странно, но вертикальных ходов здесь практически не встречалось. Большинство из тех, что мы видели, были чётко горизонтальны, либо имели небольшой уклон. Бросалось в глаза также и то, что большинство ходов имело примерно одинаковую ширину и высоту, будто все они делались по чьему-то единому заказу. Непонятно было, каким образом вообще возникла такая подземная сеть. Ни вода, ни ветер не могли бы породить её. Впечатление складывалось такое, будто над её созданием поработал некий крупный сородич обыкновенного крота... или землеройки... или земляного червя. В любом случае, у меня не было возможности как следует изучить это место. Да и, в конце концов, моим протеже был не профессиональный спелеолог, а простой охотник, не имеющий понятия даже о том, как правильно произносится слово "спелеология".
Меж тем, пока человек и четверо вервольфов медленно двигались сквозь мрак навстречу своей судьбе, у меня нашлось время немного поразмыслить. И мысли, явившиеся ко мне во время этих размышлений, были далеко не обнадёживающими. Неужели ведьмы, которые, по словам того же Ранделла, так хорошо защитили своё жилище со всех сторон, забыли обеспечить его оборону снизу? И неужели они не осведомлены о существовании подземелья, которое даже оборотни, побывавшие здесь до этого от силы раз пять, так скоро обнаружили? И с чего Ранделл взял, будто под землёй к становищу врага можно подкрасться более незаметно, чем на поверхности? Чем в этом смысле чёрный ход отличается от парадного?
"Держи-ка ты ухо востро! - шепнул я Доброхоту. - Сдаётся мне, ваши приключения начнутся ещё до того, как вы доберётесь до цели".
Я почувствовал, как человек напрягся. Сняв с плеча ружьё, он взял его наперевес, положив палец на предохранитель. Наша команда продолжала медленно пробираться сквозь переплетение тоннелей, направляемая волчьим обонянием. Постепенно в Блэйке начала нарастать зависть к способности его спутников ориентироваться по запаху.
- Ну и как? Унюхали вы чего-нибудь? - не выдержал и шёпотом спросил он наконец, когда стая в очередной раз остановилась на развилке, чтобы вдохнуть полной грудью "свежее благоухание" подземелья.
- Непонятно! - тем же шёпотом отозвался Ранделл, с тихим присвистом втягивая воздух своим длинным звериным носом. - Человечиной не пахнет вроде. Зато что-то другое есть. Какой-то... странный запах. Не знаю... Дерево как будто... И краска...
- Ага! И железо тоже навродь... - приглушённо добавил Босой.
Мы находились посреди небольшого грота, из которого в разные стороны отходило с полдесятка ходов. Блэйк стоял, привычно выжидая, когда его спутники укажут ему дальнейшее направление...
Внезапно Железный Клык глухо зарычал. Шерсть на его загривке встала дыбом. Глаза вервольфа принялись бешено метаться из стороны в сторону, при этом в их жёлтых радужках заплясали золотистые блики. Бывший слуга барона Бальдрика в эту минуту был похож на демона из какой-то особенной волчьей преисподней. Острые уши оборотня встали торчком. Он весь подобрался и ощетинился, обнажая в ужасном оскале огромные белые клыки. И его сотоварищи проделали то же самое. Все до единого они застыли, устремив свои взгляды в глубину одного из смежных тоннелей. Разумеется, Блэйку ничего не оставалось, кроме как последовать их примеру. Однако, несмотря на все его старания, ему так и не удалось разглядеть в сгущающейся тьме тоннеля то, что вызвало у его соратников столь оживлённую реакцию.
- Что?! Что вы там увидели? - воскликнул охотник, тщетно целясь из ружья в неподвижную черноту.
- Ничего мы не увидели! Мы УЧУЯЛИ! - проскрежетал Ранделл за его спиной.
А в следующий миг источник всеобщего ужаса неожиданно выкатил нам навстречу из соседнего перекрёстного прохода на своём ржавом, обитом железом колесе...
Странное существо, представшее перед нами, более всего смахивало то ли на огромную корявую куклу, то ли на жуткое пугало, изготовленное неким весьма творчески мыслящим огородником. Ростом оно было не выше Элвина, юного племянника Доброхота, проживающего в Берге, зато шириной плеч не уступало Ранделлу. Всё тело монстра, то есть его голова, мощные руки и здоровенное туловище, были вытесаны из дерева. Причём вытесаны довольно топорно, как если бы этим занимался некто, не слишком поднаторевший в столярном ремесле. Ног у исчадия подземного мрака не наблюдалось вовсе. Их с успехом заменяло пристроенное снизу крупное тележное колесо. На гладкой поверхности круглого чурбана, помещённого на плечах монстра и изображающего голову, фиолетовой краской достаточно неумело, хотя и с любовью, была изображена весёлая придурковатая физиономия. Сверху вместо шлема на чурбане помещался глиняный горшок - явно приятель тех, что украшали изгородь ведьминого палисадника.
Несмотря на весёлую внешность, намерения у таинственного стража подземелья были определённо далеко не мирные. Об этом говорили и увесистые квадратные кулаки, которыми оканчивались его короткие, но толстые верхние конечности, и боевой нагрудник, собранный из множества связанных вместе тонких вертикальных и горизонтальных деревянных брусков. Поверх этой самодельной брони посреди широкой груди чучела, там, где у живых людей обычно располагается сердце, на тонкой серебряной цепочке сиял огромный ярко-фиолетовый кристалл.
На сей раз, как я с удовольствием отметил, охотник не стал тратить время на ругань и прочие ненужные замечания. Вместо этого он просто молча поднял ружьё, навёл его на монстра и нажал на спуск. Раздался резкий треск пороха и над стволом штузеи поднялось густое облако сероватого дыма. Кусок свинца угодил чучелу прямо в левый глаз. Под восторженные возгласы наших соратников поверженный уродец пал на опутанный корнями пол пещеры... после чего, подобно гигантской зловещей неваляшке, немедленно поднялся обратно и как ни в чём не бывало двинулся вперёд. Пуля Доброхота поубавила красоты его живописному личику, образовав круглую дырку на месте глаза, однако это, по всей видимости, никоим образом не отразилось на способности пугала находить неприятелей.
В следующую минуту вокруг нас завязался бой и мы с Блэйком впервые получили возможность воочию увидеть необыкновенную физическую силу оборотней в действии. А сила эта действительно впечатляла. И болтливый Харви Босой, и сутулый Бруни Штырь, и даже худосочный Фредегар Процент, не говоря уже о Ранделле, превратились теперь в яростных берсеркеров, чьи беспощадные удары были способны повергнуть наземь любого смертного противника. Проблема состояла лишь в том, что нашим противником в данный момент выступал не смертный воин из плоти и крови, а здоровенный деревянный болван, для которого все эти беспощадные удары были, похоже, не страшнее муравьиных укусов.
Чучело довольно ловко перемещалось по пещере на своём единственном колесе, кружа вокруг оборотней и то и дело пытаясь зацепить кого-нибудь из них своим увесистым кулаком. К счастью, монстр оказался далеко не самым проворным созданием на свете, так что нашим союзникам всякий раз без труда удавалось уворачиваться от его замахов. Однако и сами они не могли причинить пугалу ровным счётом никакого урона. Их когти и клыки лишь царапали его самодельную броню, а при падении он всякий раз тут же вставал вновь. Похоже, с точно таким же успехом волки могли бы сражаться с деревом или скалой.
- Блэйк! Сделай что-нибудь! - в панике взревел Ранделл, нанося новый могучий удар в висок неприятеля и отрывая от него щепку размером с кедровый орешек.
- Терпение, парни! Сейчас всё будет, только вот перезаряжусь малость! Ладно, как там, значит...
Разумеется, сам охотник, в то время как его товарищи бесстрашно отвлекали врага на себя, не собирался отсиживаться в стороне. Едва сделав первый выстрел, он тут же принялся вновь заряжать свою штузею, при этом по уже устоявшейся привычке озвучивая вслух все совершаемые действия, дабы не упустить ни единого пункта из довольно-таки сложного процесса.
- Итак... Значит, ставим курок ружья на предохранительный взвод. Открываем крышку полки... Косить твою налево, опять эта ерундовина заедает, чёрт бы её подрал! Сколько можно тебя чинить, сволочь?! Наконец-то... Затем при помощи специальной мерной крышечки отмеряем и насыпаем на полку ружья небольшое количество затравочного пороха из пенала с пороховым зарядом. Закрываем крышку полки, устанавливаем штузею прикладом в землю и аккуратно засыпаем оставшийся порох из зарядца в ствол...
- Блэйк! А если не секрет - давно ты променял свой старый лук на эту новомодную штуковину? - пропыхтел Железный Клык сбоку от охотника в перерывах между получением и отправлением ударов.
- Да где-то с полгода назад, под Рождество! - признался Доброхот. - Тогда мне казалось, что это хорошая идея... А теперь не отвлекайте меня, пожалуйста, а-то я эдак и сбиться могу! Или вы думаете, это так просто?