— Ты надолго покидаешь меня, — сказала она мужу, — а ведь сам знаешь, как много у меня дел по хозяйству. Со мной должен остаться человек сильный и умелый. Лучше всего подойдёт Атапа.
— Оставайся и помоги моей жене, — сказал брахман юноше.
— Хорошо, учитель, — ответил тот.
Когда брахман с учениками ушёл, его жена стала обольщать юношу. Но Атапа не поддался на её ухищрения. Он твёрдо знал, что ученику не подобает приближаться к жене учителя. Ничего не могла с ним поделать подлая женщина, и тогда решила она погубить Атапу.
Перед возвращением брахмана его жена порвала на себе всю одежду, исцарапала ногтями лицо, запачкалась пылью и, крича, как безумная, упала на землю.
— Что с тобой стряслось? — спросил её вернувшийся муж.
— Когда ты ушёл, — захныкала бесчестная, — твой хвалёный Атапа постоянно оскорблял меня. Это он порвал мои одежды и изранил лицо. Что за подлые ученики у тебя, мой дорогой муж?
Услышав такое, брахман очень разгневался.
— Не плачь, — сказал он жене, — я накажу твоего обидчика.
Он никому не рассказал о словах жены, а стал думать, как ему отомстить Атапе.
— Он так силён, — размышлял брахман, — что один может справиться с тысячью человек, к тому же он сын великого советника из знатного рода. Поэтому надо сделать так, чтобы его заподозрили в преступлении и все от него отвернулись.
Брахман пришёл к Атапе и, как ни в чём не бывало, спросил:
— Когда я отсутствовал, у тебя было много забот по хозяйству?
— Что ты, учитель, я рад был помочь тебе и твоей жене, — ответил доверчивый юноша.
— Ты для меня делал добро, и я всегда буду об этом помнить, — заверил его учитель. — Я хочу наставить тебя в одном сокровенном учении, которое я никому ещё не открывал. Если ты будешь поступать в соответствии с ним, то станешь в следующем рождении великим богом Брахмой.
Юноша немедля встал на колени и попросил наставить его в сокровенном учении. И хитрый брахман сказал Атапе:
— Если ты в течение семи дней отрубишь головы у тысячи человек, возьмёшь у каждого по пальцу и из тысячи пальцев сделаешь пояс, то тогда воочию узришь божество Брахму, а после смерти сразу же возродишься в его облике.
— Невероятно, чтобы отнятие жизни могло привести к рождению божеством, — усомнился Атапа.
— Если ты мой ученик, — притворился рассерженным брахман, — то почему не следуешь моим наставлениям?! Если ты мне не веришь, то убирайся отсюда немедленно!
Сказав это, он произнёс заклинание и вонзил в землю меч. Произнесённое заклинание вызвало у Атапы приступ гнева. Наставник, видя, что юноша не владеет собой, дал ему в руку меч, и Атапа, держа его, выбежал за ворота. Он убивал встретившихся людей, отрезал у них пальцы и прикреплял их к своему поясу. Поэтому все прозвали его Ангулимана, что значит «Опоясанный пальцами».
Так, убивая всех подряд, он на седьмой день собрал девятьсот девяносто девять пальцев, и ему не хватало до полной тысячи только одного. Однако добыть его оказалось нелегко. Все люди разбежались и спрятались, ни один не показывался, и сколько юноша ни искал, никого не мог найти.
Мать Атапы, услышав о том, что сын стал разбойником, горько плакала. Зная, что он семь дней ничего не ел, она сжалилась над ним и решила послать ему еды. Однако все слуги были перепуганы, и ни один не осмелился отнести её сыну-убийце еду. Тогда женщина сама взяла еду и пошла к сыну. Тот, издалека увидав идущую к нему мать, бросился к ней, намереваясь её убить.
— Неужели ты убьёшь и свою мать? — закричала ему несчастная женщина.
— Да, — ответил Ангулимана, — мне всё равно — мать ты мне или не мать. По словам моего учителя, я должен за семь дней набрать тысячу пальцев. Если наберу тысячу пальцев, то смогу возродиться Брахмой. Мне не хватает для полного числа одного пальца, и этот палец будет твоим, поэтому я вынужден тебя убить, женщина.
— Если так, — сказала мать юноши, — то не можешь ли ты, не убивая меня, лишь отрезать мой палец?
— Нет, не могу, — сказал юноша. — Учитель приказал мне всех убивать, а потом отнимать пальцы. Учителя я не могу ослушаться.
Всё это увидел Будда своим пророческим взглядом. Он немедленно принял вид монаха и пошёл туда, где был Ангулимана. Опоясанный пальцами, заметив спокойно идущего монаха, оставил свою несчастную мать и бросился ему навстречу, намереваясь убить. Будда продолжал идти тихим, спокойным шагом. Опоясанный пальцами бежал за ним вдогонку, но, как ни старался, настичь не мог.
— Монах! Остановись! — закричал Ангулимана. — Отдохни немного!
— Я отдыхаю, — ответил ему Будда, — это ты не отдыхаешь.
— Как это так, ты отдыхаешь, а я не отдыхаю? — удивился Опоясанный пальцами.
— Я отдыхаю потому, что чувства мои постоянно в покое, и, благодаря этому, я обрёл великую силу. Ты же, обманутый учителем, в погоне за чужими жизнями никогда не найдёшь покоя.
Как только Опоясанный пальцами услышал эти слова, заговор учителя спал с него, и юноша пришёл в себя. Бросив меч на землю, Атапа издалека приветствовал Будду.
— К твоей защите прибегаю! — воскликнул он.
Будда подошёл к нему и явил свой подлинный облик. Атапа испугался, пал на землю и в раскаянии поведал о совершённых им ужасных поступках. Он попросил принять его в монашество.
— Приди во благе! — ответил ему Будда и увёл его с собою в парк Джетавана.
О строителе ступы
ем временем царь Прасенаджит, услышав о творимых Опоясанным пальцами преступлениях, собрал войско для поимки разбойника. Проходя мимо рощи Джетавана, царь решил перед таким серьёзным делом повидаться с Буддой. Подойдя ближе, Прасенаджит услышал чудесный голос, певший священные гимны. Царь и его войско остановились и замерли, внимая чарующим звукам. Даже слоны и лошади навострили уши и слушали, не желая идти дальше.— Почему не хотят идти дальше слоны и лошади? — удивлённо спросил царь Будду.
— Они тоже хотят слушать этот благозвучный голос, поэтому и не идут, — ответил Будда.
— Если уж рождённым в мире животных столь нравится слушать слова Учения, то что уж тут говорить обо мне, рождённом в мире людей, — сказал царь Прасенаджит. Он сошёл с колесницы, распорядившись отложить выступление войска против разбойника Ангулиманы.
Долго слушал царь, даже прослезился, и решил по-царски наградить безвестного певца.
— Хотелось бы увидеть и наградить того, кто так чудесно поёт, — сказал он Будде.
— Сначала давай награду, а потом встретишься и с самим певцом, — ответил Учитель.
Когда же певец предстал перед Прасенаджитом, тот лишь взглянул на него и сразу отвернулся, так невзрачен был этот монах, да к тому же ещё и очень мал ростом. Царь даже расхотел вручать ему награду, но было поздно: Будда передал царский подарок в руки того, кому он предназначался.
— Скажи, Учитель, — обратился Прасенаджит к Будде, — почему у такого жалкого человека такой прекрасный голос? Как такое могло случиться?
— В давние времена, — начал свой рассказ Будда, — царь по имени Крикри решил соорудить над земными останками будды Кашьяпы памятник — ступу. Он хотел воздвигнуть её из драгоценных материалов. Царь назначил четырёх надзирателей, каждый из которых отвечал за строительство одной из сторон ступы, и работа началась.
Три надзирателя уже заканчивали возведение стен, а участок четвёртого по его лености был далёк от завершения. Царь, прибывший посмотреть на сооружение ступы, сказал ленивцу:
— Ты не старался, и работа твоя не закончена. Я тебя накажу.
— Такую огромную ступу никогда не закончишь! — заявил тот.
Однако понуждаемые царём, он и его работники стали трудиться днём и ночью, так что все участки ступы были закончены в одно время. Ленивый надзиратель, увидев необычайную красоту ступы, горько сожалел о своей нерадивости и дерзости, но поправить ничего уже было нельзя. С тех пор этот человек постоянно рождается безобразным карликом. Однако за его искреннее раскаяние обладает он в каждом рождении сладкозвучным голосом.
О птице и слоне
ыслушав рассказ Будды, царь Прасенаджит собрался уходить.— Царь! Куда ты направляешься? — спросил его Будда.
— В этой стране есть негодяй, которого зовут Опоясанный пальцами. Он уже убил множество людей и дальше собирается чинить зло всему живому. Я иду, чтобы покончить с ним.
— Отныне Опоясанный пальцами не убьёт даже муху, — возразил ему Будда.
— Не ты ли, Учитель, спас этого злодея? — спросил царь.
— Да, — ответил Будда, — ныне этот разбойник принял монашество и стал архатом. Он находится здесь. Если царь желает с ним встретиться, то может сделать это, — добавил Будда, указав царю на одну из хижин.
Когда царь подошёл к хижине, он вспомнил убитых Опоясанным пальцами людей, и ему стало плохо. Он упал без памяти на землю. Лишь спустя долгое время царь пришёл в себя.
— Объясни мне, Учитель, почему это я вдруг упал замертво, приблизившись к этому разбойнику, — спросил Будду царь.
— Я расскажу тебе, — сказал Будда. — Слушай внимательно.
— Давным-давно в этой стране жила птица, которая питалась только ядовитыми червями. Тело её пропиталось ядом. И нельзя было не то что тронуть птицу, а даже близко подойти к ней. Куда бы та птица ни прилетала, всё живое в смятении падало на землю от страха. Как-то раз она прилетела в рощу и, сев на верхушку дерева, подала свой голос. А около того дерева находился царь слонов. Услышав крик ядовитой птицы, он тут же пал без памяти на землю.
— Великий царь! — закончил свой рассказ Будда. — Той ядовитой птицей был разбойник, прозванный ныне Опоясанный пальцами, царём же слонов был ты сам.
— Этот разбойник, — сказал царь, — в своём ослеплении столько людей убил, а ты, Учитель, его принял в свою общину. Почему ты так поступил?
— Я тебе расскажу, — спокойно ответил Будда.
О царе-отшельнике
огда-то в давние времена у одного царя было два сына. После его кончины, как и полагается, старший сын стал царём, а младший подумал:— Имея старшего брата, я, младший, царём никогда не стану, а жить его милостью не хочу. Пойду-ка я в горы и стану отшельником.
Как решил, так и сделал. С того времени прошло много лет, и царь, брат того царевича-отшельника, умер. Собрались сановники и стали совещаться, что им делать? Один из них сказал:
— Младший брат царя живёт в горах отшельником.
— Если это действительно так, то не мешкая пригласим его на царство, — согласился другой.
— Святой человек, став царём, наверное, не станет грабить народ и бесчинствовать, — сказал третий.
И царские министры отправились в горы на поиски царевича. Встретив его, они сказали:
— У нас нет царя, и мы просим тебя стать нашим правителем.
— Нет у меня желания становиться царём, — сказал им отшельник. — Здесь я живу в тишине и покое, а в вашем мире — много горя и забот.
— Если ты откажешься, — сказали ему советники, — то царский род прервётся, и вина за это ляжет на тебя. Только ты один принадлежишь к царскому роду, и раз жители страны лишились защитника, то просим тебя: во имя сострадания ко многим живым существам, стань нашим царём!
Отшельник не смог отказаться и стал царём. Постепенно он перестал следовать законам, совершая одно преступление за другим. Люди не выдержали и решили избавиться от такого царя. И, посоветовавшись, решили убить его, когда он придёт гулять в парк. Царь в скором времени пришёл в парк, и его окружили вооружённые люди. Они набросились на него и схватили, намереваясь убить.
— Что вы делаете? — закричал правитель в страхе. — Я ведь ваш царь!
— Царь заботится о своих подданных, а ты их только губил и позорил. Значит, ты не царь, — заявили ему нападавшие. — Мы найдём себе вместо тебя другого, хорошего.
— Я исправлюсь! — закричал царь. — Вот увидите, я буду очень хорошим царём для всех. Только отпустите меня!
— Если даже с неба выпадет чёрный снег, а на твоей голове родится чёрная змея, — отвечали сановники, — то и тогда тебе не спастись, и не проси!
— Сейчас меня непременно убьют, — подумал царь и сказал своим убийцам:
— Я жил в горах и даже не думал быть царём. Вы заставили меня стать им. Вы виноваты, что я стал таким, потому что всегда хвалили и восхищались мною, что бы я ни сделал, а теперь хотите убить. Клянусь! Где бы я ни родился, всегда буду встречать вас и убивать!
Но хотя царь и произнёс заклятие, его не отпустили, а убили.
— Великий царь, — закончил рассказ Будда, — царь-отшельник того времени — это ныне Опоясанный пальцами. Люди же, которые в то время сговорились погубить царя-отшельника, — это те, кого убил Опоясанный пальцами. Он всегда, во всех рождениях убивал их.
Прасенаджит преклонил колени и спросил Будду:
— Этот Опоясанный пальцами, убивший стольких людей, став монахом, понесёт ли он возмездие за совершённое?
— Да, великий царь, — ответил Будда. — Если совершишь греховное деяние, то возмездие за него неизбежно найдёт тебя. Опоясанный пальцами сейчас в своей келье испытывает нестерпимые муки за содеянное. Они, подобно пламени адского огня, вырываются из всех пор его тела.
Будда подозвал одного из своих учеников, дал ему ключ от кельи Опоясанного пальцами и сказал:
— Пойди к келье, вставь в её замок ключ и возвращайся с ним обратно.
Монах взял ключ и вставил его в замочную скважину, отчего тот расплавился. Испуганный монах вернулся к Будде и показал ему кусок металла, в который превратился ключ.
— Вот, каково возмездие этому человеку, — сказал Будда.
— А что за благую заслугу приобрёл Опоясанный пальцами в прежнем рождении, если сила его была равна силе великого бойца, а быстротой он мог поспорить с птицей? — спросил Будду царь Прасенаджит. — Поведай нам, Учитель, об этом.
— Слушай хорошенько! — сказал Будда. — Давным-давно жил один монах, ведавший хозяйственными делами братства. Как-то раз он шёл, неся более тридцати мер зерна, и по дороге попал под дождь. Укрытия не было. Монах попытался идти быстрее, спасая зерно, но ноша была тяжела от пропитавшей её воды.
— В будущие времена, когда я встречусь с Буддой Шакьямуни, да станет сила моя равна силе тысячи человек, — произнёс молитву монах, — а быстрота подобна летящей птице!
— Тот монах, — закончил рассказ Будда, — это ныне — Опоясанный пальцами.
О старике Пэлькэ
ил в Раджагрихе богатый человек по имени Пэлькэ. Однажды он услышал проповедь Будды и решил вступить в общину его учеников. Пэлькэ был очень стар и стал в тягость всем домочадцам, считавшим его совершенно бесполезным. Услышав, что он хочет стать монахом, родственники старика обрадовались.— Вступай, вступай скорее, — сказали они, рассчитывая, что не нужно будет больше ухаживать за ним, исполнять его просьбы и прихоти.
Пэлькэ простился со всеми и пошёл в Велувану — Бамбуковую рощу, где, как он знал, находился Будда. Пэлькэ решил просить Будду принять его в монашество.
— Где Будда? — спросил он монахов, придя туда.
— Учитель ушёл из Велуваны, — ответили ему.
— Кто из окружающих Будду самый знающий и самый мудрый? — спросил Пэлькэ.
Ему указали на Шарипутру. Пэлькэ подошёл к мудрому Шарипутре и, поприветствовав его, сказал:
— О достопочтенный, прими меня в монашество.
— Как стар этот человек. Он не сможет ни Учение постигнуть, ни выполнять обязанности члена монашеской общины, — подумал Шарипутра. — Уходи-ка ты отсюда, — сказал он Пэлькэ, — ты слишком стар и не годишься для монашества.
— Ну и что, что я стар, — обиделся Пэлькэ, — разве для истинной веры мои года помеха? Если я тебе кажусь старым, то пойду к другим ученикам Будды, кто-нибудь из них посвятит меня в Учение.