— Это его имя – Леро! — пояснил Граф, когда Аллен, стараясь не смотреть по сторонам и сохранять спокойствие, робко спросил об этом.
— Именно, Леро! — отозвался зонтик с головой-тыквой. — А что это за мальчик, Леро?
— Это Аллен, Леро!
Аллену показалось, что Граф не обратился к зонтику, а всего лишь дразнит его. По всем правилам Аллен должен был, наверное, несмотря на то, что зонтик это зонтик, поздороваться с ним, но мальчик не хотел так делать, сильнее вжимаясь подбородком в странный цилиндр Графа.
— Да, я Аллен, Леро! — совершенно неожиданно для себя Аллен тихо хихикнул. Ему нравилось называть себя так. И нравилось, что был кто-то, кому это было интересно. Голова кружилась от всего происходящего, а горло болело. И, кажется, он всё же спал и видел сон.
— А что он здесь делает, Леро? — продолжал недоумевать зонтик.
— Он будет членом семьи, — просто ответил Граф, и Аллен съежился ещё сильнее, цепляясь за Графа, видя, что они пошли на снижение. Они приземлились на крыше какого-то высоченного здания, просто огромного! Года четыре назад мальчик смело бы заявил, что с таких крыш вполне можно ловить сачком звёзды, как делал это кудесник в единственной сказке, которую ему к тому времени рассказали.
Аллен думал, что быть кудесником здорово, но очень страшно. Ходить-то на такой высоте! Но сегодня высота не пугала. И крыша была покатой, что Графу не мешало прохаживаться здесь, осматриваясь, будто в поисках чего-то, что он здесь оставил.
Аллен примерил образ кудесника на Графа, но точно помнил, что кудесник был долговязым и худым, как щепка.
— А когда мы там будем? — уточнил Аллен, немного приободряясь. Крыша под ногами это уже лучше, чем пустота.
— Устал?
— Нет… То есть, немного, — нехотя признал мальчик. Этот мужчина, родственник Маны, действительно смущал его и не давал сообразить, как с ним себя вести. Да ещё и эти странные разговоры у могилы! И странный вид! Аллену было больно говорить и было немного жутко, только поэтому он не завалил ещё этого странного Графа своей доброй и злой сотней вопросов.
В злую сотню входили вопросы, которые никогда не одобрил бы Мана.
Впервые со дня его смерти Аллен улыбнулся при мысли о приёмном отце.
— Совсем немного…
Кажется, у Графа было свое мнение насчёт этого «немного», потому что он ссадил мальчика с плеч, подхватывая на руки.
— Нам придётся заглянуть ещё кое-куда, так что можешь пока спать.
— Ещё чего! – уткнувшись в неожиданно мягкий воротник плаща Графа, Аллен подумал, что это точно какой-то очень странный костюм. Или не человек. Или вовсе сон. Мальчик душераздирающе зевнул уже с закрытыми глазами, лишь слыша, как несущий его дядя, называющий себя Тысячелетним Графом, дёргает двери, рыскает в шкафу, отдаёт распоряжение. Он не обращал на это внимания, упиваясь этими странными тёплыми объятиями и не понимая.
— А зачем я вам? — тихо-тихо, совсем невнятно пробормотал мальчик.
— Что значит, зачем? — опешил Граф. — Ты сын Маны, я ведь верно понял? Принятый им ребёнок. Ты член семьи.
— Мана был ва… ва… — Аллен снова зевнул и на сей раз не нашёл сил продолжить расспросы, заснув буквально на полуслове.
— Да. Мана мой родственник. Был. Это странно, Аллен, так странно для меня терять членов семьи, чтобы больше никогда не видеть.
Граф с тихим вздохом потрепал рыжую шевелюру отключившегося мальчишки и, прислонившись к высокой книжной полке, вытянул первый попавшийся томик. Ждать результатов его распоряжений было так мучительно долго! Когда уж в Семье пробудится хоть кто-то здравомыслящий? При воспоминании о трёх Ноях, пробудившихся в новом поколении, в затылке неприятно закололо. У него так всегда было, когда мысли о сжимающихся объятиях непредвиденных проблем не давали покоя, и ничего дельного сотворить не получалось.
Взгляд вновь остановился на рыжей макушке, и она была признана куда более интересной, чем этот философский трактатик. Книга, сколько бы в неё души или науки не пытался вложить автор, на его вкус, оставалось мёртвой, скучной и бессмысленной. Ребёнок на его руках был живым, способным на большие чувства, уж это-то Граф различать умел. А ещё он имел душу, но это Тысячелетний Граф уже думает о чём-то не том. Совсем не о том…
Смотреть на макушку со спутанными в страшном беспорядке волосами долго не получилось, граф пристроил задницу к столу и принялся одной рукой аккуратно распутывать эти непослушные волосики, стараясь при этом не причинять ребёнку боли. Если уж он заснул, то пусть поспит. Ещё наверняка проснётся больным. А больные дети это страшно.
Особенно, когда из взрослых в семье никого нет, а из акума… ну… Есть, конечно, несколько подходящих для ухода за ребёнком, с достаточным сознанием, далеко идущие, так сказать, но в первые дни Граф решил мальчика немного в сторонке от них подержать. А то мало ли как он отреагирует? Врать ему Графу не хотелось, авось не маленький уже, почти десяток тысячелетий есть, так что же он не понимает, что ложь хуже правды? Особенно сейчас, когда он акума уже расписал перед своим возможным клиентом.
Граф вздохнул.
Что-то он увлёкся. А ведь если послушать, то вполне можно уловить дуновение ещё трёх, нет, даже пяти трагедий на этом же острове. Достаточно ярких, чтобы осечки не вышло.
Осечка уже вышла — пальцы Графа остановились. А трагедия была совершенной.
А Мана мёртв.
Вот и закончилась история того дурного поколения! Разве что Роад осталась. Но это же не серьёзно! К тому же она и сама решила молча сидеть.
В коридоре послышались шаги и приглушённые голоса, и Граф поспешил убрать книгу и удобнее подхватить мальчика на своих руках. К нему подошли два акума из числа вменяемых и передали документы от людей, с которыми они взаимодействовали. Поразительные вещи готовы творить эти люди, когда речь заходит об их материальном положении. Документы были неуклюжими движениями переправлены за пазуху, а Леро поднят с тумбы.
— Отправляемся домой, только потише!
— Вы боитесь разбудить мальчика, Леро? — тихо, но всё так же пискляво пробормотал зонтик.
— Да. И побольше действий, поменьше болтовни.
Граф собирался вернуться домой. Ну, как домой, в одно из мест, что он называл домом, и где он с Роад остановился, чтобы решить пару интересных политических вопросов. Пока Граф был вынужден заниматься этим сам, но почву уже пора было готовить. А возвратиться совсем домой? Нет, с Алленом он туда спешить не будет. Пусть мальчишка хоть полгода проживёт в Семье, может, кто к тому времени ещё пробудится? Кто-то, кто сможет послужить хорошим примером.
Ну, правда, что Тысячелетний Граф не сможет вырастить ребёнка? Пусть даже экзорциста? Ну что за бред!
В своих педагогических умениях Граф был «совершенно уверен». Особенно, когда вспоминал членов своей семьи.
— По крайней мере, тебе не будет скучно, — пробормотал он, цепляясь за раскрывшейся зонтик.
Путешествие до дома много времени не заняло. Как и говорил Граф, Леро был удобным средством передвижения в принципе, по крайней мере, для Графа.Проблемой мог оказаться только пассажир на его руках. Но сейчас мальчик крепко спал, и добраться до дома удалось без происшествий.
Происшествия рухнули ему на голову, стоило только переступить порог, но вместо того, чтобы завизжать во весь голос, как обычно это делала девчонка, она ткнула пальцем в рыжую макушку и взглянула на Графа.
— Что? Что это?
— Мальчик.
— Я сама вижу, что мальчик! — девочка сидела на Графе, коленями на плечах, перегибаясь вперёд через голову и щекоча лицо многочисленными кружевами на рукавах кофточки. Впрочем, щекотала она не совсем лицо Графа, так как тот был в своём «костюме», но чувствительность всё же передавалась некоторым хитрым способом.
— Так кто это? — торчащие во все стороны чёрные волосы девчонки снова напоминали дикого, волосатого ёжика, особенно когда она трясла головой. А в больших фиолетово-синих глазах отражался настойчивый вопрос. Очень настойчивый. Прямо-таки требование немедленно ответить и расписать всё по пунктам.
— Ты знаешь, как я устал? — да, иногда и Тысячелетнему Графу хотелось сотворить что-то эдакое. — Тогда прикажи сама приготовить комнату для мальчика, постоянную, в хозяйском крыле. И присмотри за ним, пока я отойду, переоденусь, глотну чего-нибудь, а то в горле пересохло, согреюсь…
— Всё понятно, я сижу с неизвестным ребёнком, которому вы отводите комнату в нашем крыле, а вы в это время отдыхаете, напиваетесь и отказываетесь принимать на себя ответственность? С каких пор вообще вы стали таскать в дом чужих детишек?
— Роад…
— Нет, ну правда, выглядит он, как оборванец…
— Да, наверное, ему нужно ещё будет принять ванну. К тому же это хорошо, если он замёрз. Отдашь распоряжение Глории?
— Человеку, — хмыкнула Роад и цокнула языком.
— И что? — раздражённо, но так и не повышая голоса, уточнил Граф, проходя в гостиную и укладывая мальчика на диван. Одежда его была запорошена снегом, что в тепле начал таять. Граф попытался стрясти его немного, но успеха не добился. Мальчика нужно было переодеть и согреть хорошенько, вот уж в чём Аллен точно нуждался. В тепле. И, возможно, в еде и воде, как только проснётся. Граф накинул на мальчика тёплый плед, по сравнению с которым мальчик выглядел хрупким и маленьким. Очень маленьким…
Надо было стянуть с себя этот костюм. Надо было разобраться с бумагами. Желательно в этом месяце.
— Граф, — вкрадчиво позвала Роад. — Знаете, как вы сейчас выглядите?
— Знаешь, когда ты так себя ведёшь, напоминаешь столетнюю старуху в теле пятилетки!
— Мне двенадцать! Этому телу двенадцать! Биологически! — мгновенно взорвалась Роад, но осеклась, стоило только маленькой рыжей голове заворочаться и уползти под плед. — А кто он такой, кроме шуток?
— Член Семьи.
— Люди обычно ничего хорошего в семью не приносят.
— А он и не человек. Он экзорцист.
Роад тяжело вздохнула, оглянулась на аккуратный куль на диване, провернулась вокруг своей оси, позволяя своей столь же пышной, сколь и короткой юбке кружиться вокруг себя, и, наконец, вынесла вердикт:
— Граф, я скурю Леро?
— Роад!! — Граф, не оборачиваясь, отправился к лестнице на второй этаж.
— А что, вы единственный, кому позволено сходить с ума? — но Граф уже скрылся, да и Роад понизила голос, не желая, чтобы Тысячелетний слышал следующий её фразы, — Да и к тому же вы опять забыли Леро в коридоре. Но сначала… Что там с нашим маленький гостем?
Девочка, выглядящая и впрямь лет на десять, а на деле прожившая уже больше сорока только в этой жизни, склонилась над закутанным мальчиком, пока не прикасаясь к нему и начиная рассматривать со всех сторон. Мальчик сжался в комок, и не было стороны, где можно было бы увидеть его из-под одеяла.
Он не задохнётся там?
Кажется, Граф просил её позвать Глорию.
И дать Глории выкупать этого… этого… а с чего Граф взял в Семью экзорциста? Не могло же такое случиться без причины? Роад колебалась, но в итоге кинулась на поиски служанки, отыскав её в одном из коридоров с грязным бельём в руках. Смуглая тёмноволосая девушка девятнадцати лет была аккуратно одета и сосредоточенна на своих мыслях, так что Роад едва не снесла её с ног.
— Глори! Ты то мне и нужна! — ухватившись за юбку девушки, пропела она. — Там на диване лежит куль счастья, его следует отмыть и приготовить комнату, знаешь, ту, что рядом с моей, но западнее, через дверь. А я побежала искать Графа!
— Господин Граф дома? — удивилась девушка.
— Иди готовь! — не пожелала объяснять очевидное девчонка и понеслась по дому в поисках Тысячелетнего Графа.
Не нашла, конечно же. Граф умел прятаться лучше, чем Роад в собственных мирах, которые она, как Мечта Ноя, любила строить. При этом Граф, вроде бы, никаких новых измерений и не создавал, но таинственно скрывался в местах, где это сделать было невозможно. Конечно, старое трёхэтажное поместье с большим подвалом и винным погребом, построенное три века назад, несло в себе достаточно тайных комнат, запасных выходов и даже один подземный ход. Другое дело, что Роад отлично всех их знала, но найти Графа не могла.
А ведь тот собирался отдыхать! Где он может отдыхать – в подвале в компании крыс и пауков?
Полчаса ушло у Роад, чтобы заглянуть во все углы и смириться с поражением, она возвращалась теперь уже в сторону своей комнаты. Или одной из её комнат, той, что официально была за ней закреплена. Здесь было много неиспользуемых помещений, но теперь будет использоваться ещё одно.
Глория нашлась внутри. Тускло прогорала свеча, под раскрашенным стеклом создавая причудливые голубоватые изломы под потолком. Пара тонконогих кресел, какие Роад могла встретить в двух гостиных, комод в стороне, столик у окна и тумбочка рядом с кроватью. Роад отлично знала комплектацию этих спален. Так же как и знала, что из этой комнаты есть один тайный ход, о котором кроме неё никто, вроде бы, не знал. Белеющая кровать оказалась расстелена, и, очевидно, именно там сейчас и спал принесённый Графом мальчик, которого даже и видно сразу не было.
Это заставило девочку вспомнить, как она сама мала. Ребёнок, который младше и меньше её, это хорошо вообще или нет?
— Как зовут хоть нашего молодого господина? — очевидно, Глория хотела так же узнать о том, откуда его выкопали, но для Роад это было достойным напоминанием: она не знала имени мальчишки.
Потому пожала плечами и шагнула вглубь комнаты, разглядывая утопающую в мягкой подушке голову. Мальчик выглядел довольно мило, хмурился во сне, едва заметно шевелил губами.
— Что с его рукой мне тоже лучше не спрашивать? — уточнила Глория, поднимаясь. За три года работы и долгого сезонного общения с Роад она многое научилась понимать с полуслова.
— Которой? — кулак, сжимающий край одеяла, казался совершенно нормальным.
— Левой.
Левой руки на поверхности одеяла не было и в помине. Мальчишка всё норовил улечься на левый бок, хотя его уложили на спину, и свернуться в клубок, холодно ему было. Роад осторожно коснулась парой пальцев лба мальчишки, но ничего не поняла. Приложила всю ладонь, нахмурилась, оглянулась на ещё стоящую в дверях девушку.
— Если врача и звать, то это всё равно до завтра подождёт. Наверное. Жар есть, но его не лихорадит, вроде бы. Не слишком серьёзно.
— Ладно, с этим Граф разберётся. Если сможешь, найди его и отчитайся, а я пока покараулю это чудо. — Роад, как и решила, не собиралась скрывать, что непредвиденное пополнение было для неё большим сюрпризом. Неоднозначным сюрпризом. Человек в Семье? Это странно и не хорошо. Экзорцист в Семье?
Роад было страшно представить такое. Впрочем, может быть, это будет весело.
Девочка фыркнула, спрыгивая с постели и перебираясь к окнам. Торопливо раздвинула шторы — светлее в комнате от этого не стало — уселась на подоконник, подобрала ноги под себя и достала из своего кармана пару леденцов.
Граф в своём вполне человеческом обличии, без пиджака и галстука, расслабленный и с выражением полной задумчивости заглянул в комнату, когда она уже приканчивала второй и была почти зла. Только увидев взгляд девочки, глава Семьи Ноя протянул новый, полный конфет куль и, кивнув на мальчика, спросил:
— Ну и как он?
— Спит. Жар у него. Но не сильный, вроде. — Девчонка с ожесточением хрустнула, переламывая заодно и палочку своего персонального успокоительного. И поняла, что за всеми этими волнениями и впрямь совсем забыла про Леро. За которым надо было вот прямо сейчас бочком выбраться из комнаты.
— Ферран посмотрит его завтра, — заметил Граф. Упомянутый француз был хорошим, действительно профессиональным врачом от бога, с амбициями и сердцем от дьявола. Он сотрудничал с Графом, и этим было всё сказано.
— А вы что думаете, так дальше всё и пойдёт? — тихо уточнила Роад. Между желаниями сбежать за Леро и унять свое любопытство победил зуд в заднице.
— Что?
— Вы его сюда притащили, понятное дело, что вы ему объяснять всё будете, и следить, и растить. Больше взрослых нет. Я ребёнок. Не забывайте. А скинуть его на слуг...