По фотографиям и записям было понятно, что Вадима приняли в организацию Красного Креста, и теперь он ездил по беднейшим деревням Эфиопии и делал местным жителям вакцины, если рядом не оказывалось квалифицированного медика, или просто давал таблетки.
Вадим на снимках радостно улыбался худощавым детям с кровавыми волдырями. Он так сильно загорел, что мало отличался от местного темнокожего населения. На паре фотографий он был одет в национальную одежду народа амхара и украшен несколькими нитками бус. За его спиной всегда висел ранец с большим красным крестом, в котором он носил не только медикаменты, но и простую воду, которая тоже оказалась дефицитом в Африке.
В последней записи Вадим рассказывал, что Красный Крест счёл его достаточно ценным сотрудником, чтобы связаться с посольством России в Эфиопии и продлить срок действия его загранпаспорта, а это в том числе означало, что пребывание Вадима в Африке становилось легальным и он мог официально работать в международной благотворительной организации. По его улыбке на прикреплённой фотографии становилось понятно, что большего для счастья Вадима и не нужно.
"Неприятный тип", - думала Алёна.
"Почему? - искренне не понимала я родственницу. - Он тратит жизнь на помощь людям, а не на просиживание задницы в аудиториях".
Но Алёна лишь презрительно промолчала.
Глава 8
Я проснулась от стука в дверь: такого громкого, как будто некто собирался вынести её железным тараном. Вскочив с кровати, я открыла дверь, как была - в пижаме с овечками. В коридоре общежития стоял Боб, усатый аспирант аэронавтики из Австралии, который жил на моём же этаже. Обычно мы с ним почти не разговаривали, ограничивая общение фразами привет-пока и поиском просроченных продуктов в общем холодильнике.
- Дивизия, подъём! - весело закричал он.
- Что случилось? - хриплым ото сна голосом спросила я. - Пожар?
- Хуже! - округлил глаза Боб. - Азот есть?
- Чего? - нахмурилась я.
- Жидкий азот! - как на дуру уставился на меня Боб. - На две тыквы не хватило.
- Какие тыквы?
- Смеёшься? - удивился Боб. - Сегодня же Хэллоуин! А, да ну тебя!
Боб разочарованно ушёл к другой двери, требуя жидкого азота у моего соседа Стива.
"Ты что-нибудь поняла?" - спросила я у Алёны.
"Нет, - с раздражением ответила та, а она бесилась каждый раз, когда что-то не понимала. - Иди и выясни".
Переодевшись под типичную калифорнийскую октябрьскую погоду, то есть натянув шорты с майкой, я вышла на общую кухню, чтобы обнаружить её превращение в лабораторию.
Все жители этажа собрались на кухне, нацепив белые халаты, плотные рабочие перчатки и прозрачные маски на глаза. Стоял непривычный холод, а над разделочным столом клубился белый пар.
- Да где Боб? - услышала я голос Джанет. - Я сейчас обольюсь остатками...
- Выливай на старую тыкву, всё равно слишком мало для новой, - говорил Якуб, аспирант кафедры материаловедения из Польши.
"Надеюсь, эти придурки уберут за собой", - думала Алёна.
- Ребят, а что вы делаете? - осторожно спросила я.
- О, Илона! - заметила меня Джанет.
Она отошла от стола, и я увидела большие заиндевевшие железные контейнеры. Внутри оказались средних размеров тыквы, от которых шёл ледяной белый пар, но он не поднимался к потолку, а стелился по столешницу, спускаясь затем на пол и подползая ко мне, как агрессивная форма инопланетной жизни в триллере.
- Поздравляю с первым Хэллоуином в КалТеке! - Джанет хлопнула меня по спине и стянула запотевшую маску-очки. - Ты не читала про традицию?
"Ба?" - позвала я на помощь.
"Я читаю только полезную информацию", - ответила та, но я чувствовала, как в Алёне пробуждается интерес к происходящему.
- Нет, - сказала я.
- Закрывай крышкой! - кричал Якуб остальным. - Или азот испарится за три с половиной минуты!
- Каждый Хэллоуин, - поясняла Джанет, - мы, студенты КалТека, сбрасываем замороженные тыквы с самого высокого здания кампуса.
- С библиотеки? - уточнила я.
- Да, с библиотеки Милликена, - кивнула Джанет. - Поэтому сегодня во всём институте страшный дефицит жидкого азота. Дело усложняется тем, что никто с нашего этажа не учится на Отделении Химической Технологии. Только Якубу чудом удалось свистнуть пару баков азота с кафедры материаловедения.
- Это не наказуемо? - удивилась я.
- Традиции много лет, - улыбнулась Джанет, - и преподаватели сами морозили тыквы в своё время, так что оставляют азот на видном месте.
- Обязательно использовать жидкий азот?
- Разумеется! - воскликнула Джанет. - Увидишь вечером, как летят тыквы с крыши, сама поймёшь. За ними остаётся хвост, как за кометой! Тыквы из морозилки такого не умеет, естественно.
Тут на кухню вернулся Боб с новым железным контейнером.
- Продолжаем! - воскликнул он, что было встречено радостным гулом студентов.
Вечером на закате мы тащили пять замороженных тыкв в баках к библиотеке. У входа в здание собрались, кажется, все студенты КалТека, которых по меркам мировых университетов было очень мало - чуть больше тысячи человек. Но когда они, или вернее мы, все собирались в одном месте, то казались большой толпой. Вернее - единой силой, где каждый осознавал себя частью общего. Общего, представляющего собой немного больше, чем простую сумму частей.
"Не перебарщивай", - прокомментировала Алёна.
- Наверх мы сами, - сказал Боб, и они с Якубом забрали все баки и зашли в стеклянные двери библиотеки, направляясь к лестницам.
- Почему? - спросила я у Джанет.
- По традиции тыквы сбрасывают самые старшие, - пояснила та, - а мы пока смотрим снизу.
Мы уселись на зелёном газоне среди студентов, многие из которых были одеты в Хэллоуинские костюмы. Помимо обычных вампиров и супергероев, здесь находились совсем непонятные персонажи. Я села рядом с парнем, завёрнутым в несколько слоёв спрессованной фольги с колпаком мага на голове, на одной руке у него была маскарадная перчатка в виде клешни краба, а на другой - в виде футуристичной руки робота.
"Заговори с ним", - вдруг приказала Алёна.
- Что означает твой костюм? - спросила я, слыша собственный сильный акцент.
- Спасибо за вопрос, - улыбнулся парень, поднял руки и потряс ими, показывая, что его фольга может переливаться как перламутр. - Я тёмная материя.
- Почему? - не поняла я.
- Потому что никто не знает, как она выглядит! А-ха-ха! - громко засмеялся парень, до смерти довольный своей шуткой.
Я из вежливости тоже посмеялась, хоть и не поняла юмора.
"Потому что это и не смешно, а тупо", - как всегда кисло добавила родственница.
- Я Сунлинь, - представился парень, протягивая клешню. - Из Китая.
- Меня зовут Илона, - я пожала мягкую лапу костюма. - Из России.
- Смотрите! Летят! - закричали все вокруг.
Вдруг включилась громкая музыка и с крыши библиотеки посыпались оранжевые тыквы.
Как и обещала Джанет, зрелище впечатляло. Кажется, студенты наготовили несколько сотен тыкв, а теперь старшие аспиранты одновременно отправляли их в полёт. Я боялась, что овощи побьют стеклянные стены библиотеки, но они успешно долетали до земли, оставляя в воздухе след испаряющегося азота и раскалываясь при приземлении на заледеневшие куски. Студенты на газоне вскочили и стали радостно кричать, приветствуя тыквы, а аспиранты наверху махали нам и скидывали новые и новые снаряды.
Когда последняя тыква разбилась у входа в библиотеку, кто-то крикнул в микрофон, и это раздалось на весь кампус:
- Счастливого Хэллоуина, КалТек!
- Да! - закричала Джанет, и я заметила, что она всё снимала на телефон. - Улыбнись камере!
Я увидела наши с Джанет довольные лица на экране её мобильника, а за нами - толпу радостных наряженных студентов.
- Пошли в Южные дома! - предложила Джанет, подразумевая самые старые дома-общежития. - Там самые крутые хэллоуинские вечеринки!
Кто-то остался праздновать прямо на поле перед библиотекой, но большая часть расплывалась по общежитиям. Это было связано не столько с желанием тусоваться в закрытом помещении, сколько с американским законодательным запретом на употребление алкоголя на улице.
"Наконец-то большая пати!" - радовалась Алёна, а вот меня перспектива, наоборот, пугала.
Джанет привела меня к дому Дабни, минималистичному трёхэтажному общежитию с резным каменным входом, над котором сегодня висела гирлянда из картонных летучих мышей. К фонарям у входа привязали связки чёрных и оранжевых воздушных шаров, а на балконе над входом повесили растяжку с надписью "Счастливого Хэллоуина!".
- Здесь живёт Пол, - объясняла Джанет, заходя в общежитие, - мы с ним на направлении информатики учимся, в прошлом году вместе годовой проект сдавали. Он организует все вечеринки в доме Дабни, и нам по знакомству можно присоединиться бесплатно.
Внутри уже набилась пара сотен человек в костюмах и без. Все собрались в холле с высокими потолками на первом этаже. Свет был приглушён, чтобы тыквы со страшными рожицами и со свечами внутри хорошо выделялись на старых деревянных столах, на которых стояли закуски и алкоголь, представленный в первую очередь пивом.
- Пол! - крикнула Джанет и обняла парня в белом лабораторном халате и в растрёпанном седом парике. - Ты кто, Эйнштейн?
- Йа, майн либен! - нетрезво ответил Пол. - С вас по двадцатке и можете наслаждаться.
- Пол, помнишь, что ты обещал за прошлогодний проект? - упёрла Джанет руки в боки.
- Ладно, - махнул рукой Пол, но потом показал пальцем на меня, - но с тебя двадцатка.
Сначала я думала, что вечеринки организовывает сам институт, но оказалось, что все украшения, еда и, конечно, выпивка, покупались лично студентами, и в доме Дабни Пол закупился припасами для Хэллоуина на личные сбережения.
Отдав Полу-Эйнштейну двадцать долларов, я оставила его с Джанет и отправилась к столу с твёрдым намерением отбить потраченные деньги.
"Молодец, хозяйственная девочка", - с издёвкой похвалила меня Алёна.
Доедая третий сэндвич и допивая второй стакан вина, я услышала спор двух знакомых голосов в конце зала, где осталась Джанет.
- Признай, что у тебя просто нет бабла на нормальный костюм! - кричал пьяным голосом Пол-Эйнштейн. - Но называя эту хрень тёмной материей, ты оскорбляешь всех присутствующих будущих и настоящих учёных!
- Чего ты завёлся? - смеялся Сунлинь в костюме из фольги с крабовой клешнёй и роботообразной рукой. Кажется, он тоже был далёк от трезвости. - Сегодня Хэллоуин, чувак! Я мог прийти голым и сказать, что я Мария Кюри. Тебя бы это так же расстроило?
- Меня бы это меньше расстроило! - Пол хлопнул себя по голове. - Но представляя эту за пять минут склеенную штуковину основной загадкой астрономии, ты унижаешь меня лично!
- Да чем? - смеялся Сунлинь, отхлёбывая из пластикового стакана. - Ты не веришь, что моя клешня обладает скрытой массой? Или не веришь, что мой костюм состоит из небарионной фольги?
"Какой фольги?" - поинтересовалась я у родственницы.
"Небарионной, - без интереса ответила Алёна. - Для всех, кроме тебя, очевидно, что это шутка, потому что вся видимая материя состоит из барионов, то есть из протонов, нейтронов, сигма-гиперонов... в общем, из слов, которых ты не знаешь"
"Пол, кажется, тоже их не знает", - подумала я, глядя, как тот уже замахивается кулаками на Сунлиня.
"Он просто пьян, - с отвращением сказала Алёна. - И ты прекрати бухать"
- Если мы сами не относимся к науке серьёзно, то как мы можем ожидать, что государство станет выделять деньги на исследования? - кричал Пол.
- У тебя нет чувства юмора! - не выдержал Сунлинь и выплеснул содержание своего стакана Полу в лицо.
Алая жидкость попала на взлохмаченный парик Пола, искусственные волосы опустились и перетянули парик так, что он наполовину сполз с головы Пола, показывая его настоящие светлые волосы.
- Ты не достоин учиться со мной в одном институте! - крикнул Пол, размахнулся кулаком и попал Сунлиню не в лицо, а в плечо. Тот не упал, а рассмеялся.
- Тебя не возьмут в космос! - ржал Сунлинь. - Там иногда надо работать руками.
Пол замахнулся снова, но упал на Сунлиня, и вместе они обрушили стол с закусками. Тут уже вмешались остальные студенты, растащив дерущихся.
- Я тебе череп прошибу! - угрожал Пол, вырываясь из рук более трезвых студентов. - Перестанешь испускать электромагнитное излучение, как настоящая тёмная материя!
Сунлинь продолжал смеяться, показывая клешнёй на разъярённого Пола.
- Прости, обычно он нормальный, - сказала оказавшаяся около меня Джанет.
"Спроси, почему его задел костюм тёмной материи? - думала Алёна. - Он же, как и Джанет, занимается информатикой, а не астрономией".
- В этом институте все проходят одинаковые предметы на первых курсах, - ответила Джанет, когда я озвучила вопрос родственницы. - И мы, информатики, и материаловеды и, скажем, историки науки, все разбираемся в азах химии, физики или астрономии. И иногда тебя задевает то, к чему ты прямого отношения не имеешь.
- А Сунлинь? - спросила я. - Он из другого общежития? И с направления астрономии?
- Первый раз его вижу, - пожала плечами Джанет, - как и Пол. О, Никки!
Джанет поприветствовала высокую девушку с длинными фиолетовыми волосами, большими татуировками и с пирсингом в брови, на губе и в носу.
- Сто лет тебя не видела! - обрадовалась незнакомка. - Всё сидишь на кафедре?
- Да, не вырваться из этой цитадели, - закатила глаза Джанет. - Знакомьтесь, это Илона, это Никки.
Я пожала руку девушке, уже понимая, что забыла её имя, потому что лимит моей памяти на новые имена обычно составлял одну штуку в день, а уже встретила слишком много людей на Хэллоуине.
"Тогда лучше выкинь остальные имена из своей тупой башки и запомни Никки!" - кричала Алёна.
- А, ты первокурсница из России? - улыбнулась Никки, и я увидела пирсинг в её языке. - Джанет рассказывала, как ты странно говоришь, то с сильным акцентом, то без!
- Никки! - стукнула её по руке Джанет.
- Ой, да в акценте нет ничего плохого! - смеялась Никки. - Лично я нахожу славянский акцент очень сексуальным.
- Э-э-э... ну, спасибо, - не обрадовалась комплименту я.
"Наконец-то! - кричала мысленно родственница. - Наконец-то! Это подарок судьбы, Илона! Не вмешивайся и повторяй всё, что я тебе скажу!"
Джанет ушла приводить в чувство Пола после драки, и мы с Никки остались в неловком молчании, как два полярных медведя на льдинах, медленно проплывающих друг мимо друга в Ледовитом Океане.
- Как тебе Лос-Анджелес? - спросила Никки, потягивая пиво из жестяной банки через трубочку.
- Я ещё не видела города, - повторяла я слова Алёны и чувствуя странные, несвойственные мне интонации, - может, покажешь мне его?
- За три месяца ни разу не была у океана? - изумилась Никки и немного облилась пивом. - Это должно быть исправлено сейчас же! Мы едем купаться! А потом гулять по Аллее Звёзд!
- Отличная идея! - радостно улыбалась через меня Алёна. - Но как же мы доберёмся до побережья?
- Фигня! - махнула рукой Никки и выкинула пустую банку, промахнувшись мимо урны. - Я на колёсах. В смысле, не подумай... На машине!
- Мы поместимся туда втроём?
- Зачем нам третий? - нахмурилась Никки.
- Ты, я и твоя красота, - гордо произнесла то ли я, то ли Алёна.
- О, как мило! - приобняла меня Никки, и мы пошли к выходу.
"Ба, что за фигня? - кричала я. - Почему я подкатываю к первой встречной наибанальнейшими пикаперскими фразочками?"
"Расслабься, дорогая, - думала Алёна. - У Ба скоро первая сессия, позволь ей впервые в жизни по-настоящему расслабиться!"