- О чем поговорить хотел, князь?- Оборвал его воевода.
- Обернись, Вадим Данилович, посмотри на Рязань. Обернись без опаски, я тебе нож в спину не воткну!..- И продолжил после того, как Кофа посмотрел на город.- Если вы оружие не сложите, к вечеру от Рязани только головешки останутся. И ты это знаешь не хуже меня. Потому как у Батыги войска столько, сколько со всей русской земли не собрать...
- Не хвались раньше времени,- оборвал его Илья.
- А я не хвалюсь и не пугаю вас,- покачал головой князь.- Вы только голову татарского войска видите. Рязань уже со всех сторон отрядами обложили. У меня за Рязань сердце не меньше вашего болит. Вадим Данилович, с Батыгой можно договориться. В ином разе я бы перед тобой не стоял. У Рязани дружины нет, на стенах мастеровые да смерды...
- Не смерды, а народ русский!!!- Неожиданно оборвал его воевода.- Я тебе вот что скажу, князь: веры хану татарскому нет, а тебе ее нет и подавно! Ступай к Батыге и скажи, что Рязань стояла и стоять будет!
- На смерть город обрек, Вадим Данилович,- усмехнулся князь Глеб.
- Нам сбеги рассказали о татарской милости,- Вадим Данилович тяжело посмотрел на князя.- И вот что я тебе скажу, Глеб Владимирович.- В другой раз я тебя своими руками удавлю!
- Не будет другого раза, Вадим Данилович!- Зло рассмеялся князь.- Потому что к обедне от Рязани пепелище останется!!!
Он хлестнул коня и с гиканьем поскакал в орду.
- Вот и все, Илья!- Выдохнул Вадим Данилович.- Сейчас татарин стены ядрами ломать начнет!
Они повернули коней и поскакали в город.
Едва успела за их спинами закрыться калитка, как на рязанские стены обрушился град камней и чугунных ядер.
Когда обстрел закончился, монгольская лава с гиканьем и воем пронеслась возле городских стен, осыпая защитников тучей стрел. Рязанцы отстреливались из луков, метали из пращей камни и бросали в монголов копья.
А по полю, выкрикивая: "Кху! Кху! Уррагх!!!" спешившиеся монголы гнали перед собой пленных с штурмовыми лестницами. Тех, кто отказывался идти, тут же убивали. То тут, то там вспыхивали ожесточенные схватки.
- Братцы! Не жалейте нас!- Кричали пленные, остановившись под стенами.- Стреляйте!!!
Пока что у рязанцев рука не поднималась пускать стрелы в своих.
Но вскоре и это уже стало неважно, потому что начался штурм.
Рязанцы бились отчаянно, рубили топорами карабкавшихся по лестницам и монголов и пленных, поливали кипящими маслом и водой атакующих, обливали их горящей смолой.
Небо потемнело от стрел.
Монголы пошли на приступ сразу в нескольких местах. Чтобы ослабить оборону предпринимались ложные вылазки.
Но рязанцы бились так, что наблюдавший за штурмом Бату-хан только зубами скрипел от ярости.
По обе стороны городских стен росла гора трупов.
- Кху!!! Кху!!! Уррагх!!!- Вопили монголы, карабкаясь по лестницам. Но это им не помогало.
Первая волна штурмующих откатилась, и вновь заработали камнеметные машины. К стенам и воротам подвезли пороки. Управлявшие ими китайцы бранили и пленных и монголов. Рязанцы обливали пороки горящей смолой.
- Вперед!!! Вперед, нукеры!!!- Кричал Батый.- Или я сам изрежу вас на ремни!!!
И штурм города возобновился с новой силой. Над головами штурмующих и защитников пролетали дымящиеся горшки с китайской горючей смесью. И вновь по всему городу запылали пожары.
Ворота ломали пороком несколько часов кряду. И окованные железом ворота треснули. Монголы с воем ворвались в них и наткнулись на преграду из камней и бревен.
Но к вечеру исход битвы был уже предрешен - монголам все же удалось прорваться на крепостные валы. Рукопашная схватка постепенно перекинулась на стены. С них гроздьями сыпались тела погибших.
Возле завала из бревен и камней стояла наизготовку полусотня родственников воеводы. Завал быстро разбирали с другой стороны. Вскоре показалось в просвете злобное лицо монгольского нукера. Один из племянников воеводы пустил стрелу и попал ему между глаз. Но тут же почти завал рухнул и на русичей выскочили разъяренные монголы.
- Дети мои!- Выкрикнул Вадим Данилович, еще крепче сжимая рукоять меча.- Ляжем костьми за Русь!!!
- А-а-а!!!- Отозвались его сыновья, и внуки, и племянники, бросившись на врага...
Возле ворот быстро вырос еще один завал, но уже из тел убитых в отчаянной схватке русичей и монголов. Родичи воеводы бились страшно и отчаянно, но против них шел тумен самого Субудай-богадура. На каждого из Кофа приходилось по двести противников.
И в какой-то момент Вадим Данилович огляделся по сторонам и понял, что родичей его осталось не больше дюжины. Он ободряюще улыбнулся им и бросился вперед, увязая в темной массе монголов. А те уже поняли, что этого старика просто так не взять и как медведя подняли его на дюжину длинных копий.
- Отец!!!- Страшно закричал последний из оставшихся сыновей Вадима Даниловича Петр и бросился на врага. Но он уже был последним не только из сыновей Кофа, но из всего их рода.
25. Настасья Вадимовна с остальными женщинами, малолетними детьми да отроками ждали исхода битвы в доме Вадима Даниловича. В красном углу под образами мерцали лампады. Женщины молились. В гриднице висел невнятный шепот, иногда слышалось отчетливо: "Господи, прости и помилуй... Пресвятая Богородица, защитница земли русской..."
За толстыми бревенчатыми стенами набат был едва слышен, и не были слышны отчаянные крики рязанцев, погибавших от монгольских мечей. Сеча шла уже на улицах.
И вдруг с треском вылетели запертые ставни, и грохот кровавой бойни ворвался в дом воеводы. Женщины вздрогнули и обернулись. А в окно с диким визгом влез нукер и, жутко улыбаясь, пошел на них. Женщины закричали в голос, одна из них швырнула в монгола тяжелый бронзовый подсвечник. А он издал какой-то звериный крик и взмахнул мечом, отбивая его. И вдруг вздрогнул, попытался обернуться и упал на колени.
Позади него стоял старший сын Коловрата Иван с окровавленным мечом в руках.
- Уходите!- Крикнул он женщинам.- Уходите, я их задержу!
- Ваня, сынок, идем с нами!- Крикнула Настасья Вадимовна. Но в этот момент вылетели ставни на остальных окнах, и в гридницу ворвалось еще несколько монголов.
Отрок бросился на них и стал биться с нукерами с поразительной силой и ловкостью.
Из других комнат доносились отчаянные крики, монголы ворвались и в них. Они убивали детей и стариков, бросались на женщин.
Иван прокладывал дорогу мечом. Старики-слуги бились с монголами топорами, но сильные и быстрые степняки расправлялись с ними без усилий.
- Ваня-Ваня!- Донесся со двора крик его маленькой сестренки Варвары.
Он обернулся на крик, но в этот момент какой-то монгол с куцей седой бородой ударил его по голове тяжелой дубинкой из потемневшего от времени дерева. Иван схватился за разбитую голову и медленно осел на пол.
- Злой урусутский мангус,- пробормотал монгол, заходя сзади и нанес Ивану еще несколько ударов по голове.
- Ваня!- Закричала Настасья Вадимовна. Но в этот момент ее схватил высокий мощный монгол и поволок за собой.
26. И в тот же миг у Евпатия потемнело в глазах. Он сидел за столом в гриднице князя Михаила Черниговского. Второй день он добивался у князя помощи для Рязани.
- Что с тобой?- Настороженно спросил его князь Михаил.
- Не медли, князь, не медли,- повторил Евпатий.- Дай мне дружину в тысячу - полторы. И не забудет тебя народ рязанский, в ноги поклонится.
- Твоими бы устами мед пить,- усмехнулся князь.- Да ведь нет мне проку, отсылать дружину в Рязань. А ежели татарин к Чернигову подойдет, кто мне поможет?
- И я о том же говорю, князь!- Кивнул Евпатий.- Русским князьям рати свои нужно собрать в один кулак и вымести орду одним махом!
- И кого же ты головой над войском поставишь? Уж не князя ли рязанского Юрия Ингваревича?!- Усмехнулся князь Черниговский.
- Да хоть бы и тебя, княже,- ответил Евпатий.- Лишь бы ты войско за собой повел...
- Много мы говорили, Евпатий,- как бы с сожалением произнес Михаил Черниговский.- Но дружину Рязани я не дам.
- Да как же так, князь?!- Начал Коловрат, но Михаил оборвал его:
- Я о Чернигове думать должен и о народе черниговском! Ты уж не обессудь... Я позволю тебе набрать отряд удальцов, коли пожелают за Рязань биться. Оружие дам, коней дам! Кликни по городу. Поди найдутся охотники ехать с тобой...
- И на том благодарствую,- кивнул Евпатий.- Среди черниговцев удальцов немало. Даст бог, соберу дружину славную!..
- Бог в помощь, Евпатий,- князь поднялся.- Юрию Ингваревичу от меня кланяйся!
Евпатий вышел из гридницы и посмотрел на своих сопровождающих - рязанских дружинников. Они поднялись с лавки.
- Не дал Михаил рати,- покачал головой Евпатий.- Согласен только отряд снарядить. Два дня у нас, братцы, чтобы триста удальцов набрать.
- Это мы мигом,- кивнули в ответ дружинники.- Черниговские людишки нам знакомы. Кого по кабакам соберем, кого из княжеской дружины переманим.
- Не того от нас в Рязани ждут,- сказал Евпатий, оглянувшись на дверь княжеской гридницы.- Не такой малой силы. Выбирайте самых отчаянных! Чтобы один десятка стоил!
Евпатий разослал дружинников во все концы города, а сам нашел княжеского тысяцкого Андрея Романова. Знали они друг друга тоже с незапамятных времен, с тех дней, когда пересеклись дороги Евпатия и его побратима - князя ростовского Василия Константиновича.
- Нет ли вестей из Рязани?- Спросил он Романова.
- Не обессудь, Евпатий. Молчит Рязань,- ответил тот.- Слышал, что ты удальцов со всего Чернигова в отряд набираешь. Сам бы к тебе пошел, да все же прав князь: на кого мы Чернигов оставим?
- Придет час, Андрей, и вы мои слова помянете,- вздохнул Евпатий.- Поодиночке от татарина не отбиться и не подкупить Батыгу. Он не за дарами пришел, не за данью, а за всем, что мы нажили, за всем, что нам отцы оставили. Если Рязань не отстоим, Батыга вслед за ней Владимир развалит, Суздаль, Ростов.
- Больно ты мрачен стал, Евпатий,- покачал головой Романов.
- Я с мунгалами бился, Андрей, от того и мрачен. Это несметное и злобное племя. Или мы их, или они нас! И то ведаю, что твой князь и все князья окрест думают договориться с Батыгой. Но Батыге не союзники нужны, а полоники. Одних продаст, другие кобылиц в степи пасти будут. Все это я князю твоему рассказал, но он не внял речам моим. Сидел и в бороду усмехался.
- Думы у вас разные,- начал было обеливать князя Андрей, но Евпатий оборвал его:
- У нас дума одна должна быть, о Руси!
- Не держи ты на нас зла,- не выбирая уже слов, искренне сказал Романов.- Русь велика, а нам о Чернигове думать надобно...
- Бог вам судья, Андрей,- покачал головой Коловрат.- Но помни, Рязань вы своре голодных псов на растерзание бросили.
Он развернулся резко и пошел прочь от терема княжьего. Романов хотел было остановить его, но только рукой махнул с досады.
27. - Как звать?- Спросил Евпатий, глядя на дюжего детину.
- Прохор Ильин сын,- отозвался тот.- Пронские мы.
- Кто еще с тобой?
- Братан, Васятка,- Прохор кивнул на такого же высокого и мощного мужика.
- А что в Чернигове делали?
- Каменотесы мы, храм божий строили,- за Прохора отозвался брат.
- Копье с мечом в руках держали?- Спросил его Евпатий.
- Дело привычное,- хором отозвались братья.- Это мы завсегда можем!
- Покажи,- кивнул Евпатий.
Один из дружинников протянул Прохору меч. Тот взял его, прикинул на вес, примерил к руке и принялся вращать, успевая делать молниеносные выпады.
- То же могу и с копьем делать,- сказал Прохор, возвращая меч.
- Удалец,- похвалил его Евпатий и посмотрел на Василия.- А ты на что горазд?
- Так же могу,- просто ответил тот.- Цепь могу порвать, воз груженный сдвинуть могу, коня могу с копыт кулаком свалить.
- Становись в дружину,- кивнул Евпатий.
Набор в отряд подходил к концу. Прознав о том, что рязанцы набирают удальцов, а вооружит их князь Михаил, к Евпатию начали стекаться все, кто бы не смог купить ни меча доброго, ни коня быстрого. Из собравшихся на дворе рязанцы с пристрастием выбрали три сотни самых отчаянных, самых сильных, самых бесстрашных и беспощадных бойцов.
Со двора княжеского привезли кольчуги, латы, шеломы и оружие, пригнали из княжеских конюшен сотню отборных жеребцов. Со смехом, с шутками-прибаутками добровольцы примеряли доспехи. У кого коня не было, тот выбрал из княжеского табуна.
К вечеру дружина Евпатия заняла улицу возле постоялого двора. Солнце склонилось уже к западу, над избами поднимались морозные дымы, из ноздрей дружинников и коней вырывались облачка пара от дыхания. На сборную дружину пришел посмотреть черниговский народ. Глядя на дружинников, девки пересмеивались, а парни старались выглядеть молодцевато.
Евпатий осадил коня и посмотрел на дружинников.
- Други мои, поклон вам от рязанского народа!- Он склонил перед ними голову.- Завтра с рассветом мы уйдем из Чернигова! Вернутся немногие! Но на все воля божья!!! Отстоим Русь! Не пощадим за нее живота! И Русь нас запомнит.
- Верно говоришь, Коловратович!!!- Поддержали его из толпы.
- Чему быть того не миновать!- Продолжал выкрикивать Евпатий. Конь под ним волновался и прядал ушами.- На Калке русские богатыри орду били! В той сечи добры молодцы костьми поперек орды легли! И табунщики ушли восвояси! У стен рязанских мы ответим так, чтобы орда вновь откатилась в Дикое поле!!! А сегодня приласкайте жен, деток порадуйте! Нас смертный час ждет! Чернигов-град, не поминай лихом!
- Евпатий!!!- Вновь прокатилось над рядами дружинников и над толпою народа.- Коловратович!!! Слава тебе, добрый молодец!!!
Евпатий слез с коня и земно в ноги поклонился своей дружине и черниговскому народу.
28. На рассвете отряд выступил из Чернигова. Когда городские ворота остались позади, ратники осадили коней и поклонились Чернигову в последний раз. Над дымным сумеречным горизонтом поднималось солнце. У многих воинов по щекам текли слезы. А Евпатий смотрел на полуденную сторону, там их ждала Рязань.
Но не успели они отойти от Чернигова, как позади раздался тяжелый перестук копыт.
- Евпатий!- Раскатился над дорогой зычный голос.
Дружинники начали оборачиваться. За отрядом в вихре снежной пыли скакали несколько всадников. Евпатий пригляделся и узнал в одном из них ростовского князя Василия Константиновича. Он осадил коня и дождался побратима.
Василий Константинович остановился возле него, пожал Евпатию руку:
- Слава богу, нагнал! Из Киева возвращаюсь. В Лутаве прознал, де рать Евпатий собрал да на Рязань двинулся. Скакали без сна и отдыха. Увидеть тебя хотел.
- Да, брат,- кивнул в ответ Евпатий.- Как бог ссудит, поди в последний раз свиделись.
Они слезли с коней и обнялись.
- Езжайте вперед, я вас нагоню,- сказал Евпатий рязанскому дружиннику Семену Михайлову, которого из десятников сделал сотником. Своим спутникам Василий Константинович тоже знаком показал отъехать в сторону.- Вот так, брат,- усмехнулся Евпатий.- Приехал я к Михаилу Черниговскому за дружиной в полторы тысячи бойцов, а возвращаюсь с отрядом, который собрали с бору по сосенке...
- Прости, брат, я тебе ратников тоже дать не могу,- покачал головой Василий Константинович.- Сам знаешь, в Ростове дружина - две сотни копий. Бога молю, чтобы князья одно войско собрали. Князь наш владимирский Георгий Всеволодович набирает сильную рать. Но не знаю, послушает ли меня? Пойдет к Рязани или на суздальской земле орду встретит?
- Эх, Василий Константинович, ты то ведь знаешь, что Батыгу в одиночку не одолеть. Ежели биться будем каждый за себя, не оставят табунщики от городов русских камня на камне. Возвращаюсь я в Рязань, Василий Константинович, а сердце тоска гложет. Чует сердце беду. Вернусь на пепелище...
- Оставь!- Оборвал его побратим.- Пустое говоришь, Евпатий! Стоит Рязань и стоять будет!!! А ежели я Георгия Всеволодовича уговорю - подойдет к Рязани войско сильное. Тогда Батыге не сдобровать...