Горе. Думай сам, дружок! Голова у тебя, чтобы думать, а мозги, чтобы соображать...
Молодец. Я не помню, что вчера было. Вот это, например, кто в углу спит?
Совесть (просыпаясь). Это я, Совесть твоя... Помнишь меня?
Молодец. Припоминаю... Только чего это ты такая грязная?
Совесть. Это уж ты виноват... Помнишь, как вчера на площади ты со мной рядом на колени упал и землю целовал? Каяться нам захотелось!
Молодец. А в чем я каялся?
Горе. Вот этого грех не помнить - это уже в программу для девятого класса по литературе вошло! Неужели про старуху-процентщицу не слышал?
Молодец (обнаруживает в углу топор). Так это я... О Господи! Как я на это решился?
Горе. Так ты постоянно кричал: "Довели, довели!" А когда у тебя шинель украли, так ты совсем на весь свет обозлился!
Молодец. У меня шинель украли?
Горе. Это тоже теперь в школах изучают... А какие стишки ты вчера выдумал! "Эх, эх, согреши! Будет легче для души!" Поверь, теперь тебя долго народ не забудет! Ты в пословицу войдешь!
Молодец. Да, тяжелое дело - литературу русскую развивать... А ты, Совесть, что меня не остановила?
Совесть. Я бы тебя спасла, да меня во вчерашний день часу в шестом кнутом избили... Ты разве в это время на Сенной не был?
Молодец. Хоть убей - не помню! А за что тебя били-то?
Совесть. За воровство! Я для тебя булку хлеба стащила, чтоб не голодал.
Молодец. М-да... Ужасный век! Ужасные сердца! Все, решено! С сегодняшнего дня начинаю новую жизнь!
Горе. Точно! Хватит повторять старые ошибки! Пора делать новые! Вот, опохмелись...(Протягивает Молодцу рюмку).
Молодец (пьет). Вовремя опохмелиться - это счастье!
Совесть. Да как ты можешь? Ты не понимаешь, что нам с тобой теперь каторга светит? Как можно пить в такой ситуации? Вспомни, как ты к нам из Швейцарии приехал - сколько светлых чувств в тебе тогда было! И ты все это потерял... Тебе надо работать, исправляться! Труд сделал человека!
Горе. Труд человека сделал - труд может уйти! Вообще, тебе бы сначала почиститься, а потом поучать. Знай: с тех пор, как он со мной подружился, ему все дозволено. Так уж повелось, что русского человека тянет к Злосчастию. Счастье теперь ведет к победе Зла, а Зло - к Счастью...
Совесть. Счастье - оно ведь как снотворное для души: малая доза приносит покой, а большой можно отравиться. Поостерегись, Молодец!
Молодец. Да я и сам не рад тому, что со мной случилось... Я ведь всегда к счастью стремился, к чистому, светлому... Но найти не мог. Искать счастье - это пытка!
Совесть. Счастье, братец, находит только тот, кто его не ищет.
Молодец. Да я уже ничего не ищу! Мне бы лишь вечность скоротать... И какое может быть счастье, если Горе всегда рядом со мной?
Совесть. А без горя счастье и невозможно! Радость ведь - это не отсутствие горя, а его преодоление.
Молодец. Извини, я что-то тебя после вчерашнего не понимаю... Жить со своим Горем в одной комнате трудно.
Совесть. Быть счастливым еще труднее!
Молодец. Да, только тот, кто перенес беду, может вынести счастье... Кстати, а где это Горе запряталось?
Совесть (озираясь). Да ушло куда-то...
Горе (из-за края сцены) Я с вами больше жить не могу, потому что Горе и Совесть - две вещи несовместные! Так и знайте - Горе на вас обиделось! Посмотрим, как вы там без меня прожить сможете... Э-э-э-й! Водила, ты что, не видишь, куда едешь? Я на красный свет иду! (Грохот, крик).
Молодец. Что там случилось?
Совесть. Да там твое Горе под машину попало!
Молодец. Так что же я сижу? Бежать спасать надо!
Совесть. Так это ведь Горе твое! Тебе что, надо, чтобы оно снова тебе жизнь и душу отравляло?
Молодец. Все так, но... Разве я могу допустить, чтобы мой друг под колесами умер? Я же исправляться решил! Я за свою Горе любого порву! Добро должно быть с кулаками! (Убегает).
Совесть. Добро должно быть не с кулаками, а с мозгами. Безмозглое добро с кулаками - вещь опасная... Да, пора уходить. Мне тут делать нечего. У других совесть человека мучает, а у нас - все наоборот: не я его, а он меня всю жизнь мучил... Эй, люди! Не нужна никому бездомная Совесть? Э-э-э-эй!
Совесть спускается в зрительный зал и молча проходит мимо зрителей к выходу из зала.
Всеобщее молчание.
-- Страшный суд.
Сцена обставлена как зрительный зал кинотеатра. Один зрительный зал- на сцене - обращен лицом к другому зрительному залу - настоящему. Предполагается, что на месте реального зрительного зала располагается киноэкран, на который смотрят люди - зрители со сцены. На сцене стоят ряды кресел, на одном из них сидит Поэт- мужчина в старом, но еще хорошо смотрящемся пиджаке и костюме, в очках,- и смотрит вперед, на незримый экран. К нему подходит Ангел в костюме билетера и подсаживается рядом.
Ангел. Как вы проникли в зал? Предъявите билетик. (Поэт показывает небольшой сборник стихов).Так-так, посмотрим... Седьмое небо, третий ряд... Да, билет правильный... Извините, что побеспокоил. Фисташек не хотите?
Поэт. А что, это возможно? Я себе тот свет как-то по другому представлял...
Ангел. В нашем цивилизованном обществе теперь все по-научному. Босс повелел использовать с работе с заблудшими душами инновационные технологии... Так что у нас теперь для вас есть все удобства: экран 3D, очки, стереозвук, кондиционер... Все включено. Все не выключается.
Поэт. Действительно, до чего дошел прогресс... Жуть стала лучше, жуть стала веселей. А вы не можете мне до начала фильма объяснить, что и как здесь происходит? Просто мне еще не приходилось сюда попадать,- с непривычки, так сказать, волнуюсь.
Ангел (подсаживаясь рядом и попивая кока-колу). Ну что же, поболтаем. Главное, чтобы босс не заметил, да он сейчас командирован в Средние века и вернется не позже чем через пол-Вечности. Так что мы вполне сможем побеседовать. За что вы сюда попали?
Поэт (волнуясь). Ну, как это сказать,- в общем, так получилось... Любила меня одна женщина. Может быть, она не меня, а стихи мои полюбила,- такое бывает... Но, в любом случае, ходила она за мной по пятам на все мои выступления, автографы собирала... Знаете, женщины- как буквы в алфавите: есть гласные, а есть согласные. Я был к ней равнодушен. Но вот однажды...
Ангел(громким шепотом).Тише, тише,- кино начинается! Титры уже прошли! Кстати (указывает пальцем на незримый экран, а фактически- в зал), это не она на экране появилась?
Поэт. Ну точно,- она! Как она сюда попала?
Ангел. Сейчас увидите!
Молчание. Хруст фисташек.
Поэт. А я не знал, что она умерла после того как я прочел ей эту отповедь... А мы с ней встретимся здесь?
Ангел. Я вроде видел ее в соседнем зале. Но до конца сеанса вы точно не встретитесь. Вы смотрите мистику, а она- романтическое кино... Что это вы так побледнели?
Поэт. Долг платежом страшен... Стоит ли то, что я написал, этой жертвы?
Ангел. В любом случае- ваше дело сделано.
Поэт. Да... Сделал дело-- гуляй, как дурак, без дела!
Ангел. Тише, тише, в зале нельзя говорить так громко...
Молчание, нарушаемое вздохами поэта.
Поэт. А можно эту сцену перемотать и посмотреть заново? Больно уж хорошо я тогда выступал перед студентами...
Ангел. Да, вы тогда были как река весной: вышли из берегов и несли что попало... Но перемотка ленты для одного зрителя не допускается.
Поэт. А эту сцену можно пропустить? Больно уж стыдно смотреть...
Ангел (усмехаясь). А другим зрителям нравится... Как вы тогда гульнули с премии, а? Никакой Гоголь такую умору бы не придумал! А вы не бойтесь. Сердце вот так - сосет, сосет, а глядишь- и рассосалось...
Поэт. Я не понимаю, вы белый ангел или черный?
Ангел. Я летун, с одной работы на другую перелетел... Да ведь и у вас, на Земле, ценятся мастера на все руки!
Поэт. По-моему, вы неправы...
Ангел. Я постоянно оказываюсь прав, но это-то больше всего и раздражает...
Поэт. Да, жуть стала веселее... А вы не боитесь переборщить со своей пыткой смехом?
Ангел. Кашлем насморк не испортишь!
Поэт. Боже мой! Разве я думал, что так буду наказан? Я мечтал о раскаленных сковородках и демонах с опаленными крыльями... А тут- какой-то кинозал и злой ангел в костюме билетера. Разве этого я хотел?
Ангел. Хотел, хотел... Бойтесь своих желаний -- они сбываются!
Дальше - тишина.
-- Ад.
Номер гостиницы утром. Сквозь плохо задернутые занавески прорываются лучи света, освещая обстановку: постель, на которой лежит Палач, шкаф с книгами, телевизор, приоткрытую дверь в ванную, из которой доносится пение.
Палач спит и во сне разговаривает со снящейся ему жертвой.
Палач. Эх ты, интеллигентишка, где тебя учили? Совесть у тебя есть? Что ты на меня так смотришь? Пожалел бы меня... У меня жизнь знаешь какая тяжелая! Взять хотя бы этот топор: за день намашешься, потом руки отнимаются... А как мне с топором этим на работу ехать? В автобусе за всех цепляется, люди глазеют- ужас! Потом, мозоль на правой руке заработал... Что? Хорошего врача знаешь? Во-во, подскажи номерок, сегодня доделаю работу - обязательно звякну... А случайно не подскажешь, кто может боли в пояснице вылечить? Работа, понимаешь, такая - весь день на ветру с топором стоишь, потом пояс так ноет... Ты, небось, не понимаешь. Да где тебе понять- ты ведь днями сидишь у себя в кабинете, книги научные строчишь, карандашом чиркаешь... Эх, ограниченный ты человек, жизни не знаешь!
Потом, я ведь в Союзе палачей состою. Недавно меня вызывают, спрашивают: ты взносы платишь? Плачу,- говорю,- как положено- по стольнику с башки. Ты на собрания ходишь? Не хожу, - говорю, - работы слишком много.- Нельзя так,- говорят,- надо людей уважать. Надо приходить на совещания, участвовать в общественной жизни. Или мы зря твой портрет на Доску почета вывешивали?
Эх, тяжелая у меня работа... А что делать? Приходится ходить на службу - всем ведь надо жить. Вот ты смотришь на меня и не понимаешь, что и я человек, что мне тоже хочется отдохнуть порой... У меня тоже душа есть! Что? Не плачь, не плачь... Кстати, не угостишь сигареткой? Спасибо... Ну, что,- поболтали, теперь за дело. Эх, интеллигентишка, поэт, и где тебя учили? У тебя высшее образование, ты столько книг прочел, а не знаешь, как на плаху голову класть!
Поэт (выходя в халате из ванной, вытирая полотенцем волосы). С добрым утром, дружок!
Палач (просыпаясь с криком). Что? Кто? Где я?
Поэт. Ты в гостинице "Третий круг". Гостиница шестизвездочная, так что тебе повезло... А меня узнаешь?
Палач. Припоминаю... Тебя я убил за полгода до того переворота, когда твоя партия пришла к власти и смертную казнь отменили?
Поэт. Вот именно... Помнишь, как тебя на пенсию отправили? Как сейчас вижу: ты второй день на пенсии. Пьешь и куришь. Пьешь и куришь. В комнате накурено- хоть топор вешай...
Палач. А ты откуда это видел?
Поэт. Отсюда, дружок! Вот телевизор в комнате есть... Я тебя пол-Вечности дожидался. Нас вдвоем вселили в этот номер. Так что привыкай ко мне теперь,- вместе Вечность коротать будем...
Палач. Ты что, смеешься? Ты же ученый! Тебе совесть это позволяет?
Поэт. Ученый,- это тот, кто решает свои проблемы, изучая чужие... А что, разве ты не знал, что вчерашняя жертва - отменный палач?
Палач. Я не знал, что между палачом и жертвой нет разницы...
Поэт. Если бы ты читал мои трактаты (указывает на книжный шкаф), ты бы это давно уже понял... А я в это верил с детства. Вера в это и называется адом.
Палач. Жалко, что я мало читал...
Поэт. У тебя образование-то какое-то есть?
Палач. Два класса с философским уклоном...
Поэт. А кто тебе учиться-то не дал?
Палач. Нам, палачам, это не позволено... Батя мне свою профессию передал, хоть и не хотел я... А что было делать? Я бы, может, тоже написать что-нибудь мог... Но семейная традиция - это святое. И кто бы стал слушать философа- сына палача? Ты об этом подумал?
Поэт. Говори, говори. Я всегда зеваю, когда мне интересно...
Палач. И что же это получается- я теперь вечно буду с тобой в одном номере жить? Лучше бы я на сковородке жарился!
Поэт. Ты и на сковородке испытывал бы то же. Я ведь только часть твоей души, только твое воображение,- короче, ты сам. Ад- это не Другие, ад- это человек.
Это конец.
-- ПЕРЕВОДЧИК.
Уильям ШЕКСПИР
СОНЕТЫ
Сонет 15
Когда я понимаю: лишь мгновенье
Жизнь обращает в смерть, а гибель - в рост,
И занавесу на вселенской сцене
Сопутствуют аплодисменты звёзд;
Когда я вижу, что земные всходы
Один растит и губит небосвод,
Что хмель земли, что в молодые годы
Бурлит в крови, стихает от забот, -
Как я хочу остановить мгновенье!
Я красоте твоей хочу помочь
Спастись от верного исчезновенья,
Чтоб полдень твой не поглотила ночь!
Но стих мой - нож. Тебе, как садовод,
Он, как стволу, бессмертие привьёт.
Сонет 55
Тяжёлый мрамор царских изваяний
переживут слова любви моей.
Ты будешь жить в словах моих созданий,
что крепче стали и прочней камней.
Пусть рухнут в прах все древние кумиры,
на месте замков вырастет трава,
но Марс не уничтожит в этом мире