Он почувствовал, что головная боль возвращается и решил достать молока. Помещение содрогнулось от оглушительного визга: вот и первый вопиллер! Блин, Бруствер в своём репертуаре! Гарри, стоял на кухне в брюках и майке — да, простой такой маггловской — и пытался выключить срочное послание Министра, которое билось под потолком, металось, пряталось по углам от его волшебной палочки. Откуда ни возьмись, появился Кричер, попался прямо под ноги. Гарри ему аж лапу отдавил и молоко на грудь себе разлил… Лучшее, кстати, средство от похмелья, ну, по крайней мере, для него, Поттера. Года два назад Гарри зашибал… неслабо... когда Джин ушла. «А вот чего пил? Не помню». Ведь плавно развод прошел, полюбовно, можно сказать. И пил-то тогда с Роном, Уизли в отставку ещё не вышел. Ой, куролесили! Кренделя на континенте выделывали. Чуть не утонули раз в Бретани: решили в шторм на лодке покататься. Здоровье выдержало, и пить расхотелось как-то само собой... Ну, и было, ну, и что?..
Кричер изловчился и пришлёпнул министерскую оралку, Гарри буркнул «спасибо» и пошёл одеваться. У камина столкнулся с пунцовым от возмущения Альбусом, который в гневе мял газеты, вероятно, вывалившиеся из камина.
— Ты… Ты!.. — шумно фыркнул сын и, громко топоча, убежал к себе, хлопнул дверью.
Гарри поднял газеты и увидел фото скандального ареста Мотыльков. Пробежал глазами статью и пожал плечами: всё изложенное не совсем соответствовало действительности, но удивило другое: с чего это вдруг Бруствер дал добро на утечку информации? Ну, объясняться с Альбусом теперь придётся только вечером, ладно, не страшно. А вот на службу надо поспешить. Не зря министерский вопиллер так надрывался.
Едва он переступил порог Аврората, к нему подскочил невозмутимый Люпин. Гарри быстро надавал ему поручений, в том числе приказал найти адрес Нарциссы и Драко Малфоев. Тедди кивнул без всяких вопросов и сообщил:
— Там у нас в отделе… явление девы Матильды. Вам, командор, стоит на это взглянуть.
— Кого? Не понял. Я к Брустверу, придержите деву до моего возвращения, после разберусь.
— Да она вроде никуда уходить не собирается, — как-то непривычно задорно хмыкнул обычно непробиваемый Люпин и отправился выполнять задания шефа.
Разговор с Министром не задался с самого начала. Гавкаться с ним Поттер не стал, только матерно ругался… «Ради политики своей на всё готов! — С шумом закрыл он за собой дверь кабинета Министра. — Подставляет служивых! Закладывает с потрохами. Сам же знает всю подоплёку дела Мотыльков — и сам топит. Нет войны — и табачок врозь? Типа, сами решайте свои аврорские темы, налажали — отвечайте! Принципиальный? Сократ мне друг, а истина дороже? А как жопу припечет по-настоящему: «Аврорат, родной, спаси, Мерлина ради!» Вот какой раньше Кингсли маг был и друг! А в кресло сел — и ссучился, как все до него. А ещё говорили, что в Хоге должность преподавателя по защите от тёмных искусств Том проклял. Вас-то, бюрократы чёртовы, кто проклял?»
Перед Главным аврором все поспешно расступались, с удивлением провожая взглядами его спину: «Ничего себе! Давно не видели нашего Гарри в таком настроении. Что-то будет!» А он, нахмурившись и поджав губы, быстро и решительно шагал в сторону своего отдела глядеть на диво дивное, так загадочно отрекомендованное Люпином.
По дороге встретил Невилла, который почти повис на его рукаве и что-то долго, но не совсем разборчиво говорил на ходу. То ли спрашивал совета, то ли предъявлял претензии, именно сейчас Гарри было некогда вникать, но в итоге он понял, что поговорить мужа послала Луна, которой тот, скорее всего, не сумел внятно объяснить ситуацию с Гаем. Гарри пообещал, что, как только найдёт время, ещё раз всё медленно расскажет Долгопупсу, но, скорее всего, этого не понадобится, ибо их отпрыск соображает гораздо лучше папочки. Закрыв перед носом растерянного друга дверь, Гарри испытал мимолётные угрызения совести, но быстро прогнал их: картина, представшая его взору, захватила всё внимание.
Ещё идя по коридору, Главный аврор услышал громкий рёв какого-то ребенка, которого, по-видимому, в этот самый момент жестоко истязали или попросту лишали жизни в его кабинете.
“Что за чушь?!” — мелькнуло в голове.
— Кого вы тут без меня траха?.. — Хорошо, что конец реплики так и не успел вылететь из его уст, так как на шею входящему Гарри кинулось и цепко за оную ухватилось… дивное создание, позвякивающее сотней цветных браслетов и причитающее:
— Я боюсь ужасно, дяденьки, спасите меня-я-я-я!
Орошаемый черными слезами, как у клоуна в цирке летящими во все стороны из глаз фигуристой красотки с красным хаэром, Гарри Поттер вышел из минутного ступора и полузадушено просипел, грозно глядя на подчиненных:
— Какого хрена здесь происходит? Что это у вас за зверинец, Люпин? — развернулся он вместе со своей ношей к личному референту.
— Гар... сэр, — вспотевший Тедди стирал с манжет следы ярко-оранжевой помады.
“Мерлин мой, не руки же это чудо аврорам целовало? — подумал панически Гарри. — Сумасшедших только тут не хватало. Цыганка, что ли?”
— Сядьте, мисс, и успокойтесь. — Он попытался оторвать девушку от воротника форменного кителя, но та только стиснула сильней его шею и попыталась обвиснуть, не прекращая сбивчиво, но упорно кричать:
— Спасите-помогите, ой, я дура, ой, они меня прибьют, точно прибьют, Эрика жалко, бра-а-атика-а-а-а!
Поттер стал как-то даже солидарен с “ими” (теми, кто хотел прибить пестрое несчастье), но всё же исхитрился оторвать это от себя и усадить на стул:
— Билл, быстро объясните, что это за дурдом? — рыкнул освобожденный Лаокоон.
— Шеф, это Матильда Вантуле, — отрапортовал следователь. — Явилась с добровольным признанием по делу этих пед... Мотыльков.
— Да? И в чём призналась... мисс... мисс, что вы делаете?!
Размазывая кулаками по всему лицу вызывающий черно-синий грим и хлюпая распухшим от рыданий носом, девица, естественно, оказавшаяся без носового платка в критический момент жизни, просто задрала подол мини-юбчонки и стала высмаркивать туда остатки Ниагары из своего кругленького органа дыхания, явив остолбеневшим мужикам упругий животик с проколотым пупком и… розочку на лобке, ярким маячком просвечивающую сквозь абсолютно прозрачный кусочек тряпочки, каким-то чудом удерживаемый двумя тесемочками.
— Ой, господин Поттер! — начала дева Матильда.
— Показания записали, дебилы?! — рявкнул Поттер голосом Зевса-громовержца, лишающего бессмертия опростоволосившихся божков элитного Олимпа, или чего похуже. Неклассический рык главы Аврората был слышен на несколько этажей. — Все вон! Что остолбенели, работнички грёбанные!
— Расскажите толком, — усаживаясь за стол, Поттер передал пачку салфеток танцовщице, которую, наконец-то, опознал в этом истеричном чучеле.
— Вантуле, моё имя Матильда Матс Вантуле, — всхлипнула девушка, оправляя платье и кивком благодаря аврора. — Что же теперь делать, я так всех... подставила. Это всё Гарцих, наш бывший админ.
Гарри вопросительно поднял бровь.
— Ну, наш бывший администратор, он здорово обсчитывал группу, махинации свои проворачивал на билетах и спецэффектах. Там много чего всплыло. Сай... Сольвай его рассчитал и уголовкой пригрозил. Теперь ему, бедному, пришлось на себя все финансы и договоры взять.
— Короче и конкретней к делу, мисс Вантуле, — прервал её Поттер.
— Когда мы приехали в Лондон, Гарцих мне позвонил и сказал, что может оказать помощь с Эриком, моим братом... младшим, то есть маминым сыном. Мистер Поттер, я ж не знала, что это так плохо закончится. Денег на операцию не было, мне ребята обещали помочь, я им верю, но когда мы такую сумму соберём? А он сказал, типа, подумаешь, одно выступление завалите, зато...
— То есть, к вам обратился этот... Гарцих?
— Да, Гюнтер Гарцих.
— И предложил подкинуть наркотики в гримёрку мистеру Сванхилю, так? И сколько же денег вы за это получили?
— Ничего, ни кроны! Он обещал чек отправить сразу в американскую клинику. Я просто ключи от комнаты отдала... на минуточку перед концертом и время подсказала, когда никого не будет, а он подложил... и в Аврора-а-а-ат сову посла-а-а-ал, — уткнувшись в дареную салфетку, вновь зарыдала предательница. — Ай, я не хоте-е-ела, Эрик из больницы пропал... Что де-е-ела-а-ать? — остальное было невнятно совсем. Только после нескольких глотков успокоительного из уст девушки раздались членораздельные звуки… хотя, членораздельные ли…
— Мой брат — маггл, на него магия не действует, а этот хмырь сказал, что можно сделать перекачку, пересадку мозга…
Гарри посмотрел на Матильду: она, что, идиотка? Или издевается? Он, не спрашивая разрешения у «дамы», закурил. Что ж у вас так всё запущено, мотыльки-цветочки?!
— Когда и откуда пропал мальчик? И что за операция, нельзя ли поточней?
— Нужна пересадка костного мозга, но только в Штатах, в Сиэтле. А Эрик лежал в простой лечебнице в Силькеборге, это город, где мы жили с матерью и отчимом, Кнудом. Мать протрезвилась — телеграмму прислала… сегодня утром…
— Мисс Вантуле, ваши родители… не волшебники? — сверился Поттер с коротенькой докладной, как всегда оперативно составленной Люпином. — Магии вы не обучались, а палочка у вас есть, — он покрутил в руках рябиновую штучку с инкрустацией из слоновой кости. Сразу понятно, что вещица слабенькая, не работы Олливандера.
— Это мальчики… ну, Сай и Андрис подарили… научили меня простым заклинаниям, это ж не противозаконно?
— Противозаконно в вашем возрасте на территории Британии. Хотя… Вы подданная Дании, совершеннолетняя? Но никаких документов, подтверждающих ваше право использовать волшебную палочку не имеете?
— Мне через неделю восемнадцать. При чём тут палочка? Я не училась в ваших школах, что с того? Помогите мне, Эрику… пожалуйста. Гарцих требует заявить на Гуля и Сая, что они меня изнасиловали!
— Этот Гарцих маг?
— Сквиб, торгует дурью среди магглов и живет в обоих мирах, я его адреса не знаю…
— Мисс Вантуле…
— Матильда! Зовите меня Матильда, — жалобно, как потерявшийся ребёнок, попросила девушка.
«Смердофалдово дерьмо! Что ж они все на мою голову-то свалились… Придурки эти музыкальные, дети, блядь, недосмотренные, нелюбимые. Вот ещё чуть-чуть — и я их всех, и двадцатидвухлетнюю жердь «Тролля», нет, «Гуля», усыновлю, на фиг!» — не зло добавив ещё пару матюков, вздохнул Главный Лох Аврората.
— Матильда, вы сейчас дадите мне Нерушимый обет, что…
*
Разговор продолжился ещё почти два часа. Теперь Гарри знал о группе всё, даже больше, чем ему хотелось бы. Результатом беседы явилась серьёзная и даже слишком суровая задумчивость Главного аврора, который что-то тихо пробурчал про Статут Секретности, будь он неладен, про то, как непросто работать с магглами и про идущую кругом от всех этих заморочек башку. Люпин получил распоряжение немедленно засекретить расследование по высшей категории конфиденциальности под личную ответственность Поттера.
……………………………………………………………………….
http://www.pichome.ru/vr
====== Глава 6. Макраме ======
6-1
Твои до прозрачности тонкие пальцы, мелькая, слагают узор.
Что станет судьбой, нелегко догадаться, чьи крылья увидит твой взор?
Потянется нить и завяжется в узел, Лахесис(1) смотает в кудель.
Два разных полёта сплетутся друг с другом, как стрелы, летящие в цель.
*
«Торговца грёзами» и экс-администратора знаменитых «Крыльев» через два дня, ближе к ужину, взяли тёпленьким и буквально в постельке в одном из пентхаусов Лондон-сити.
Бесшумно войдя следом за отрядом спецназа, Главный аврор сам, бегло, но внимательно, оглядел шикарную квартиру. Наткнувшись при осмотре личных вещей подозреваемого на бумажник с несколькими фотками… Сольвая Сванхиля, он поперхнулся, будто дымом от табака-дешёвки, и быстро смахнул все изображения вызывающе улыбающегося полуобнажённого мальчишки (а иногда и более чем полуобнажённого) в папку со следственными документами. Проходя мимо ванной, Поттер резко остановился и неожиданно побледнел: из-за двери раздавался приглушённый, невнятный, но мелодичный голос, напевавший знакомую песню, «мотыльковскую»… Гарри прошибло потом. Он даже оглянулся: не видят ли ребята его неадекватного настроя? Ну и что, что в этой ванной может оказаться Сай! Голос-то похож… Какого хера его, Поттера, это беспокоит? Мальчишка волен спать с кем захочет, даже со своими бывшими админами, мошенниками, преступниками, киднепперами и наркоторговцами. Не пороть же его за это? Тем более, если тут замешаны наркотики… Гарри стало так муторно, что он едва удержался от того, чтобы уйти, не закончив операцию. Такого с ним никогда не случалось, уж столько повидал мерзостей за годы службы, но дело — есть дело. А тут расквасился, как сопливый пацан!
Он вышиб дверь магией и ногой и чуть не оглох от крика. В огромной джакузи, в облаке розовой пены, торчали две женские головы и отчаянно визжали. На одной девице были наушники, которые она сорвала и бросила в остолбеневшего аврора. Вторая поднялась в полный рост и начала кидать в незваного гостя всё, что попалось под руку: шлёпанцы, тюбики, флаконы, скомканные полотенца. Под развесёлый рёв «Мотыльков», рубанувший из динамиков, визг голых девчонок и сдержанный смех подскочивших на помощь командору авроров Гарри захлопнул дверь и вызверился таким заковыристым ругательством, о котором потом долго ходили легенды в курилках и раздевалках Аврората.
— … ах, ты ж заебись, в гузку тебе шило! Что за блядоту говённую тут со шмарами и ширевом сраным развели побъебыши недобитые, буржуихуесосные?.. Блядь! Сумасшедший дом! — выдохнул он, наложил на ванную Заглушающее и бравым шагом отправился в спальню подозреваемого.
Герр Гарцих, спящий в атласной чёрной пижаме на королевских размеров кровати в обнимку с бутылкой, пожинал сладкие плоды своей нелёгкой, но доходной нелегальной деятельности.
— Будите! — скомандовал Поттер.
Один из авроров начал трясти хозяина квартиры.
— Мальчик мой, — забормотал Гарцих, вцепившись в подушку, — нежный мальчик, куколка. Вот, брошу тебе миллионы под ноги — ты и растаешь, — он, причмокивая, потянулся к мракоборцу, пинавшему его злыми толчками, и обнял за ногу; тот отпрянул, но под сурово-брезгливым взглядом начальника продолжил будить «клиента» с удвоенным рвением. — Бесценный, золотой, я для тебя весь мир куплю. Bist du toll?!(2) Сай, ты всегда меня бьёшь, — стонал Гарцих, натягивая одеяло, — всех бьёшь, топчешь. Только ты и я, слышишь? — и заплакал, так и не открыв глаз.
Гарри нахмурился и вышел.
Накануне в апартаментах, видимо, устраивалась вечеринка… и новоявленный наркобарон и несчастный влюблённый даже не удосужился припрятать смертоносный товарец, а просто, по-домашнему хранил в холодильнике (чтобы порошок вес не терял, объяснил он потом аврорам). То ли наглый такой, то ли дурак! Удачливые криминальные бизнесмены не бывают дураками? А ведь сильнейшее снадобье держал вместе с салями, элитными сырами, икрой на блюде в виде лебедя, вон, и с тортиком недоеденным. Что, даже свойства отравы своей не знал? Если у магглов наркотик вызывал привыкание, как и любая подобная дурь, то для волшебников пятьдесят миллиграмм этой химии приводили к необратимым изменениям магической ауры и дезориентировали чудодейственные потоки так, что любое заклинание могло… да черте что могло натворить! Пусть теперь аналитики экспериментируют, выясняют. Вот Гарри и не заморачивался: отребья на своём веку он повидал немало, а уж в бытность боевым аврором и подавно! Закрыли этого Гарциха, сделали окружающий мир хоть немного чище — и отлично, а что, почему, да как он мог, отчего докатился до жизни такой — это к психологам Аврората или к маггловским священникам.
Правда, уже лет пять на службе всё шло ровно, без особых авралов, проблем и эксцессов, даже на еженедельных итоговых собраниях ярые мракоборцы давно не кричали, не спорили, не планировали серьёзных операций. Значит, не зря он, Главный, двадцать лет пупок рвал, самолично выслеживал всяких подонков, на захваты всегда ходил сам, границу, вверенную ему магическую, держал, порядок охранял… В подконтрольном ему «Багдаде» всё было спокойно. «Послевоенная вспугнутая жизнь покачалась, как вода в стакане, помутилась крупным и мелким сором и успокоилась, выправилась, что ли, онормальнела; война и даже память о ней уходят в прошлое, подрастает новое поколение — свободные, раскрепощённые маги, не знающие страхов, смелые… наглые и бесстыжие! — неожиданно для себя закончил вполне так мирные и патриотически окрашенные мысли Гарри. — Эх, придётся к Мотылькам этим гребанным переться, да, и отпускать их из-под подписки пора!» — подумал он с раздражением и, вернувшись в спальню, обратился к наконец-то проснувшемуся, мало что понимающему, но явно впечатлённому аврорским напором и прытью Гарциху: