Я -- Медь! Я -- доступна! И если человек -- разумное существо, ему без меня не обойтись, так как во мне заключена огромная сила. Мужчины во мне уверены, я ещё никогда никого не подводила в их изысканиях и устремлениях по ускорению научно-технического прогресса. Женщины ценят меня за помощь и выручку в быту, в поддержании здоровья своих домашних, за свет в лампочках, за работу электроприборов, пылесосов, стиральных машин. Я -- полезна! Я всем нужна! Я -- надёжна!
Я -- лекарство! Лечебные свойства Меди многим известны и очень разнообразны:
- вакуумная Медь, что содержит до 99 процентов чистого металла, используется при мигренях, метеозависимости, слабом иммунитете, артрите, радикулите -- только наружно на пульс при гипертонии на правую руку, при гипотонии на левую;
- таблетка бессмертия, ещё её называли "ультразвуковая таблетка" или "кремлёвская таблетка", так как когда-то она не была доступна простому люду, ими лечили высокопоставленных лиц. Это радиокапсула весом двадцать граммов -- две полусферы, которые являются электродами, она предназначена для лечения болезней желудочно-кишечного тракта, присутствие в ней Меди обусловлено тем, что Медь -- единственный металл, который полностью сам выводится из организма, ну и потому, что он и доступен, и безвреден, кроме того Медь занимает второе место по электропроводности после Серебра;
- медные банки -- при болях в спине, болезнях в лёгких, при бронхитах;
- медные пластины прикладываются на больное место на сутки-двое при головных болях, нарушении слуха, при ушибах, от синяков, при рубцах и спайках, при варикозе. Если на коже остаётся зелёный цвет, значит Медь работает на излечение, она как бы сама прилипает к больным местам. Чтобы "оживить" Медь, пластины достаточно просто прокипятить в слабосолёном растворе;
- простой медной проволокой, хорошо очищенной и предварительно выдержанной два часа в уксусной эссенции можно лечить суставы рук и ног. Головную боль легко снять, обмотав такой проволочкой вокруг головы;
- Медь применяется при волчанке;
- Медь губительно действует на низшие растительные организмы, такие как грибок, водоросли;
- растворимые соли Меди в очень высоких концентрациях действуют как прижигающее средство, что вызывает расширение сосудов, а в низких концентрациях являются вяжущим средством, так как осаждают белки из их растворов, что вызывает сужение сосудов;
- достаточно бросить горсть медного купороса в бассейн, и вода приобретает не только голубую прозрачность, но в ней полностью уничтожаются все угрожающие здоровью микроорганизмы.
И это всё я -- Медь! И это всё -- для вас! И все эти средства вполне доступны абсолютно для каждого -- обезболивающее, антибактериальное, жаропонижающее, кровеостанавливающее, противоопухолевое и так далее.
Такими же свойствами обладает и медесодержащая глина, и источники воды, проходящие сквозь неё. И до всего этого блага вы можете дотянуться лишь протянув руку, всё -- доступно!
Есть, конечно, и минусы, я должна об этом сказать, это -- избыток меди в организме в связи со склонностью к аллергии, но этот избыток легко обнаружить -- человека просто тошнит от одного вида Меди, надо просто следить за собой.
Спасибо за внимание! Всегда готова к услугам! Надеюсь, полученная информация вам пригодится!
КОНТРАСТ.
Загорелые за полтора месяца под южным солнцем, обе в белоснежных маечках и в мягких тёмно-серых шортах, две сестрицы, двоюродные по мамам, с удовольствием расположились на нижних полках плацкартного вагона в предвкушении новых впечатлений от болтовни с будущими попутчиками. Вагон быстро заполнялся. Первым верхнюю полку занял сухощавый мужчина. Лера, по паспорту Валерия, мило улыбнувшись, спросила:
- Вы без багажа?
- Без. - Ответил он своим дефектным произношением однозначно, не представившись, не поздоровавшись.
Лера с Настей удивлённо переглянулись, вопросительно пожав плечиками.
Вторую верхнюю оплатил Богдан. Забросив сумку наверх, улыбнулся:
- Можно пока с вами посидеть?
- Конечно, конечно, - ответила Настя приветливо. - До куда?
- На ночь. Потом у меня пересадка. - Не захотел он откровенничать.
Сбоку устраивались две молоденькие женщины, бросив на столик толстую книгу в обложке, скрывающей название.
Сестрицы совсем не были похожи друг на дружку по внешности. Лера была помоложе, посветлее, пополнее, любительница поболтать. Настя -- постарше, потемнее, повыше, построже, более молчалива. Но обе делали абсолютно одинаковые выводы хоть из событий, хоть о личностях, хоть о различных местах, хоть о способах достижения целей. По складу характера обе практически всегда ко всему были в оппозиции, никогда не поддакивали в разговорах, никогда не соглашались, чаще противоречили, критиковали для выяснения истины или просто для возбуждения полемики.
Когда-то их родители позаботились о том, чтобы единственные их дочери всю жизнь прожили рядом, и купили им одинаковые квартиры в одном подъезде, одной на втором, другой на третьем этаже. Обе уже успели вырастить по сыну, которые покинули их, так же, как и мужья, разлетевшись в разные стороны. Вот тогда-то они и поняли, какое это счастье быть "одинокими", получать пенсии и жить рядышком, и уже не первый год отправлялись к тёплому Чёрному морю в конце августа. В этот раз две недели пожили в Анапе, положительно оценив коммерческую деятельность жены мера, что вымостила весь город, все дворы тротуарной плиткой. Потом две недели наслаждались ароматом хвои в Пицунде, полежали на пляжах рядом с абхазскими "вояками", что за деньги бегали каждую ночь выстрелить по пять патронов в грузин.
- Простые эти абхазцы, - резюмировала Лера.
- Одноклеточные, - поддакнула Настя.
Напоследок три недели шастали по пляжам Адлера, отмечая разительную чистоту морской воды по сравнению с загрязнённостью в Крыму, с мутностью в Анапе, с заиленностью в Ольгинке.
- О! Тронулись! - В голос промолвили боковые соседки.
Все взглянули в окна, облегчённо вздохнули, и на душе у всех полегчало -- начало пути к дому!
Как-то в первые часы попутчики оказались не очень разговорчивыми, хотя Лера познакомилась с дамами, те дали ей какие-то брошюрки. Настя с Богданом молчали, глядя в окно и прощаясь с морем. Верхний сосед, расстелив постель, сразу же отвернулся к стенке. После лёгкого обеда Настя лёжа прислушивалась к беседе Леры с Богданом, которые играли в карты. Потом обратила внимание, что боковые соседки дружно разбирали чтение Библии, совершенно игнорируя недовольство соседей даже находящихся за стенкой.
- Свидетели Иеговы. - Шепнула Лера Богдану, кивнув на дамочек.
- Только этого нам не хватало! Неужели не понимают, что мешают окружающим. Взрослые ведь! Конфликтовать не хочется...
Всё-таки сосед из-за стенки сделал им замечание:
- Голоса притушите, женщины! У нас дети заснуть не могут.
Рождённые после второй мировой войны не особо верили в Бога, хотя в любом жилище старшее поколение потаённый уголок с иконками имело. А после "перестройки" заводы закрывались, выбрасывая людей на улицу, народ нищал, а духовенство расцветало, монастыри, храмы восстанавливались, новые строились, один краше другого. Религию превратили в бизнес, в каждом храме торговые лавочки, цены растут быстрее, чем в супермаркетах. Прейскурант цен посмотришь и хочется сразу перекреститься -- не от лукавого ли это? -- крещение столько-то, отпевание столько-то... А батюшка говорит, что это не плата, а добровольное пожертвование. Недавно Центрбанк изъял лицензию у какого-то московского банка, где хранились все церковные сбережения. Они с сестрицей несколько дней хохотали над потерями духовенства -- давно пора направить их финансы на дела более праведные. Это раньше староверы, раскольники, дырники, топольники уходили подальше от народа за Урал, в Сибирь, чтобы сохранить свою веру, а сейчас сколько всяких религиозных течений развелось! Как у дурака махорки! И ведь как действуют -- нагло! В квартиры стучатся, на улице останавливают, литературу впихивают, настойчиво всем своё мнение навязывают, и каждый считает, что только их вера истинная. Но ведь на дворе давно 21-ый век! Люди уже не заблудшие овцы! Да и истины, как говорят мудрецы, три -- моя истина, твоя истина, и истинная истина.
Их попутчицы недолго сохраняли тишину. Как оказалось, их в вагоне набралось около десятка, и все потихоньку стали собираться около своей старшей, что сидела в их отсеке. Настя поморщилась, так как её попросили отодвинуться к окну. По разговорам понятно было, что те ездили на свою шабашку, или по-светскому "семинар". И так как их оказалось большинство, они тут же стали обрабатывать соседей по полной программе, да так напористо, что Богдан оставил картёжную игру и забрался на свою верхнюю полку. А Лера с Настей, переглянувшись, тут же встали в позу. На все уговоры сектантов тут же задавали провокационные вопросы, которые частенько ставили женщин в тупик. Их наставница была властной женщиной и открыто негодовала, ведь свидетелями дебатов была вся её группа. На любую протестную фразу та открывала свою Библию с закладками, читала соответствующие выдержки и гордо говорила: "Здесь так написано!", остальные согласно кивали головами. Ей не хотелось ударить лицом в грязь перед своими подопечными, что вторили ей. Но сестрицы в силу своих оппозиционных наклонностей не сдавались, не согласились ни с одной догмой, что та зачитывала в своих закладках. В общем, полемика бурно продолжалась. Если поначалу, как и всегда, более эмоционально вступила в разговор Лера, то Насте вся эта белиберда надоела, и она решила разогнать всю эту толпу:
- Но вы согласитесь, что на заборах тоже пишут! И все эти книги тоже написали люди, а не Бог! И каждый писал и переписывал всё это в угоду кому-то, кто был у власти! Оглянитесь вокруг, и в наше время историю переписывают после каждого ушедшего правителя, правда, Украина в этом порыве переплюнула всех.
- Вы что, совсем не верите в Бога! - Почти хором пытались они принизить её нравственность.
- Я верю. И в Бога, и в Чёрта!
- Женщины, успокойтесь. - Вклинилась Лера. - Мы обе крещёные, но общаемся с Богом напрямую, нам не нужны посредники при разговоре с Господом, тем более такие, как вы. - И, улыбнувшись, всё-таки не смогла закончить "интересную" беседу на последней ноте. - Вообще, из всех религий мне по духу ближе всего буддизм. Кстати, православная вера очень многое переняла от язычества.
Тут завизжали все сразу, упрекая её в предательстве православной веры. Настя не удержалась от строгости:
- А вы сами никого не предали! Ведь вы практически все были православными, вы предали веру своих предков! Стали сектантами. Кто из вас видел или слышал Иисуса Христа или отца его Иегову? -- Никто! А называете себя "свидетелями" Иеговы! Вы лжёте людям, лжёте себе. Вы являетесь по большому счёту лжесвидетелями Иеговы!
Тут одна умненькая решила подколоть упёртых сестричек, а может просто хотела выслужиться перед старшей:
- Вы поди и молитвы-то ни одной не знаете!
И Лера, конечно, выступила. Начала с "Отче наш", потом утреннюю молитву "Оптинских старцев" продекламировала, "Богородицу" и так далее -- громко, с выражением, без единой запинки. Настя, естественно, дополнила. Видимо, настоящие христианские молитвы благотворно действуют и на прочие религиозные течения, так как пока они весь свой репертуар не исполнили, никто не посмел их даже прервать. А может сыграло роль то усердие, с которым они демонстрировали свои способности.
- Вот так! - Съязвила Лера. - А ты за каждым словом суёшь свой нос в книгу. А просто ответить слабо?
- Девочки! - Простодушно по-матерински попеняла им Настя. - Вы все до единой очень агрессивны, а "агрессия" -- противоположность слову "любовь". С вами, честное слово, не хочется общаться даже на житейские темы, не говоря уж о духовных сферах. И давайте идите по своим местам, вы здесь всем уже осточертели!
Наставница в глазах своих товарок была повержена, хотя и пыталась ещё как-то реабилитироваться, но все стали расходиться, разговаривать больше не хотелось. В наступившей тишине Лера с Настей, перемигнувшись, с душевной победой решили поужинать. Богдан, смеясь, спустился к ним:
- Молодцы, женщины! Отделали сектантов по всем швам! Приятно было присутствовать.
- Помолимся перед едой. - Перекрестилась, смеясь, Лера. - Угощайся, Богдан.
Где-то часа через полтора злые попутчицы покинули поезд. Ещё чуть раньше вышел их неразговорчивый сосед с верхней полки. А перед ними с билетом в зубах появилась старенькая худенькая женщина с небольшой клетчатой сумкой и картонной коробкой, перевязанной крест-накрест бельевой верёвкой.
- Добрый вечер! - Произнесла, вынимая билет изо рта и улыбаясь. - Извините, что потревожила вас в столь поздний час. Молодой человек, поставьте, пожалуйста, под столик мою коробку. Она тяжёлая.
Богдан моментально среагировал.
- У меня там яблоки, насобирала в саду у подруги, родственнице своей престарелой везу.
- Можно подумать, что кто-то может быть старше вас, - усмехнулась Лера.
Та, ничего не ответив, тихонько забралась, с лёгкостью, надо сказать, наверх и затихла.
Утром, проводив Богдана, справили традиционный умывон. Пригласили новую попутчицу к завтраку. Та не отказалась, достала свою заварку, булочку. Лера сходила за кипятком для всех троих, засмеялась, когда та перекрестилась перед едой. Настя укоризненно строго взглянула на сестрицу.
Старушка была простая, её звали Мария, по пути им будет ровно сутки.
- Вы верующая? - Спросила Настя.
- Да, девочки, я глубоко верующая. - Без тени лукавства произнесла она.
- Расскажите о себе. Как вы пришли к Богу?
Она поведала историю своей нелёгкой жизни. С каким-то внутренним спокойствием она рассказывала о себе. Родилась в небольшом рабочем городке в центре России, окончила институт, работала экономистом, жила с мамой. Ухажёров не было, замуж никто не звал, маленькая худенькая, кто на такую обзарится, думала она. Мать схоронила, когда ей было сорок. Но судьбе было угодно с улыбкой дать и ей возможность познать радость семейной жизни и радость материнства. Муж был на два года моложе, один за другим родила двух сыновей. Но семейное счастье длилось недолго. Когда старшему сыну исполнилось десять лет, муж заболел, три года лежал недвижимый, умер. Следом старший сынок разбился на велосипеде -- попал под пьяного водителя. Едва она доработала до пенсии, снова беда -- младшего закололи ножом пьяные хулиганы.
- Жизнь потеряла смысл, была в глубокой депрессии.
- Не дай Бог никому такое пережить! - Переглянувшись, подумали обе сестрицы.
- Я тогда даже разговаривать разучилась, - улыбнулась она, - всё одна да одна, родных по близости уже не осталось, соседи все были молодые с семьями, из квартиры-то выходила только хлеба с молоком купить, да и кому приятно на несчастную старуху смотреть. Но я, надо сказать, физически была здорова, и ноги бойко ходили, и внутри ничего не болело, и голова память сохранила.
Она не была верующей, была комсомолкой когда-то. Тихо, спокойно, подробно рассказывала, как несла безропотно свою ношу. Это сейчас она говорила обо всём с какой-то покорностью, правильнее сказать, со смирением.
- Говорят, что ничего в жизни не происходит просто так, на всё воля Божья. Господь не по силам ношу не даёт.
А тогда престарелый священник из небольшой местной церквушки, наблюдавший со стороны, как она борется со своим горем, послал к ней свою прихожанку её возраста, чтобы просто поддержать, пригласить в храм, чтобы просто постояла, песнопения послушала, душой оттаяла. У той судьба оказалась не лучше -- муж пил, бил, потом где-то пьяный замёрз, единственный сын оказался в отца и тоже где-то пропал. Мария потихоньку оттаяла, батюшка оказался очень хорошим психологом, наставником.
- Мы с Верой стали подругами. Вот так я пришла к Богу... Батюшка благословил нас на странствия, и мы стали паломниками. Надо сказать, что это Вера всегда мечтала о путешествиях с юных лет, Батюшка, оказывается знал об этом, и вот её мечты соприкоснулись с реальностью. Сейчас я могу сказать, что это смысл моей жизни. Участвовали во многих экспедициях, объездили много храмов и святых мест. Как птички Божьи, не заботились ни о проживании, ни о питании. За квартирой моей присматривает соседка, держит квартирантов, а я очень редко дома бываю, иногда по целому году отсутствую.