Мама так и не выдохнула.
- Зачем, мам, зачем ты все это ей сказала?- я опускаюсь на скамью, прикрыв лицо дрожащей ладонью. Тонкий силуэт мамы поддрагивает в моих глазах.
- Но разве я не имею права подозревать всех и вся?- мама рассеянно отворачивается, словно я задал ей какой-то неудобный вопрос. Словно она считает, что поступила правильно, и не понимает, за что я ее осуждаю.
- Имеешь, но зачем? Ведь ты даже ни в чем не разобралась. Ничего не поняла, но зато накричала на нее.
Мама вздыхает. Наконец-то.
- Эта девушка выглядит… подозрительно.
Я вспоминаю огромную джинсовую куртку и копну синих волос, связанных в растрепанный пучок на макушке.
- И что?
- От нее пахнет сигаретами и алкоголем. Ты хочешь сказать, это теперь нормальный запах?
А я даже не почувствовал. Я думал, от Фиры пахнет ветром и азартом, чем-то таким, что всегда витает в ночном воздухе и заставляет лягушек прыгать в животе.
- Нет. Но мы должны быть ей благодарны, ни смотря ни на что.
Я поднимаю голову на маму. Она в бешенстве.
- Это все ты виноват!- внезапно она показывает пальцем на меня- прямо как минуту нахад на Фиру.
Я опустошен. Этой ночью из меня выплеснулся годовой запас эмоций. Но чувство ужаса, чувство от осознания того, что самый близкий человек обвиняет тебя, поглотило меня с головой.
Кто-то сыпет мне в глаза соль, от чего хочется их закрыть и больше никогда не открывать. Но на самом деле, это всего лишь слезы.
- Мама…
- Почему ты ничего не сказал мне?! Ты же знал! Знал, что она шляется с непонятными людьми, дружит с какими-то выродками, ходит на вечеринки для всякого сброда. Ты знал, что она врет мне! И ты молчал. Ты что, думал, что если будешь покрывать ее от меня, то сделаешь лучше?
Да, я именно так и думал. Я думал, что смогу все сам, и что Бетт будет лучше. Но я же не знал, что она пойдет на улицу со странным парнем. Я же не знал, что он даст ей убойную дозу наркотиков.
- Вот, к чему привела твоя братская любовь!- мама захлебывается слезами, а я отворачиваюсь.- Ты только посмотри. Великолепный результат, правда?
- Прекрати!- я закрываю уши руками, пытаясь унести свои мысли вдаль от мамы и ее упреков, но ее голос вгрызается в мой мозг и отрывает от него щедрые куски.
- Прекратить? Нет, Хью, я выскажу все. Ей через полтора месяца будет четырнадцать. Четырнадцать, Хью, это очень мало. Ей будет всего четырнадцать, а она уже валяется в больнице после передоза!
- Ты хочешь, чтобы я ее перевоспитал?- слова вырываются сами собой. На пару секунд мама замирает снова, ее взгляд останавливается где-то на моей щеке.
- Перевоспитал? А такое возможно?
- Уже нет. А знаешь, почему? Потому, что ты воспитывала нас одна. Ты хотела убить не двух, а всех зайцев сразу. Ты хотела, чтобы у тебя вырос примерный сын. Примерная дочь. Помимо этого ты строила карьеру и содержала дом в порядке. И знаешь, у тебя получилось все, кроме второго пункта. Ты не давала Бетт нужного. Ты слишком резко перестала считать, что мы еще не взрослые. Я почувствовал этот переход, хоть он был такой сложный и запутанный. Ты просто перестала вести себя как наша мама. Ты… стала вроде как старшей сестрой, понимаешь? Все завидовали нам с Бетт. Вот, какая у них мама, не ругает, не выведывает, что да как. Да, ты просто начала делать вид, что все хорошо. Но я- не Бетт, а она- не я. Бетт не поняла твоего резко изменившегося отношения. И тогда она стала самой собой настолько, что это привело, как видишь, к страшным последствиям.
- Хочешь сказать, я плохая мать?
- Самая лучшая. Но все, что от тебя требовалось, и чего ты нам таки не дала- это отец.
Мама закрывает глаза. Темная прядь ее волос выбилась из хвоста и вьется по щеке, задевая уголок губ.
- Ну и как же я должна была вам это дать, если этого не было?
- Рассказать нам, кто это. Показать его фотографию. Объяснить, почему его нет рядом с нами сейчас. Мам, уже слишком поздно. Мы никогда не чувствовали себя защищенными, особенно Бетт. Она никогда не ощущала, что ей есть за кем спрятаться, за чью спину встать. Я- ее брат, но я тоже всего не могу, хоть и пытаюсь. Понимаешь теперь, почему я пошел следом за ней? Потому что, я не хотел терять ее доверия, и в то же время защитить ее.
Мама кивает, вытирая слезы тыльной стороной ладони. В легких словно порхают тысячи колибри, задевая и щекотя крыльями грудь изнутри. Это приятное чувство легкости не омрачает даже тусклый свет больничной палаты и равномерный звук, издаваемый капельницей.
- Тебе нужно поспать. Поезжай домой,- мамин голос хриплый, как будто она курит всю свою жизнь.
- Да. Но я не хочу ехать домой.
Но железо ключей обжигает мне ладонь.
- Нет, Хью. Достаточно с тебя сегодня.
Глава 4.
Бетт очнулась через два дня.
Я примчался из школы после маминого звонка. Мне вспомнился тот вечер, как я мчался по этому самому коридору, а передо мной маячил темно-синий пучок, словно путеводная звезда.
Бетт смотрела в потолок невидящим взглядом. Я не знаю, о чем она думала в этот момент, и были ли вообще в состоянии думать. Мама снова плакала, спрятав лицо в ладонях.
- Хью?- просипела Бетт, скосив глаза вниз.
Я проглотил ком, но жжение в груди осталось.
- Я… с тобой… с тобой все в порядке?- она всегда была такой, Бетт. Она всегда задавала глупые, вежливые вопросы, лишь бы повернуть разговор в свою сторону.
- Со мной?- я отрицательно покачал головой. С моей стороны это выглядело напористо и агрессивно, но Бетт сделала вид, что ничего не поняла.
Всхлипы мамы стали резче и короче.
- Бетт, ты должна рассказать нам все,- мама поднимает голову. Она практически жила здесь с той самой ночи. Всего один раз появилась дома- переоделась и взяла с собой кошелек.
- Нет, не должна,- Бетт делает попытку ухмыльнуться, но ее лицо перекосило от какой-то непонятной боли.- Я никому ничего не должна.
Первое, что пришло мне в голову- Бетт могла бы подружиться с Фирой Ятамахи, с такими-то жизненными убеждениями. Второе- так откровенно, так зло мне еще никто не хамил.
Мама замирает, а потом сужает глаза до щелочек.
- Ты слышал это, Хью? Она нам ничего не должна.
Слез в голосе мамы как небывало. Она превращается в ту самую женщину, которая обвиняла всех и вся в том, что они испортили ее дочь. Только теперь все поменялось ролями.
- А мы тебе что-то должны? Сидеть у твоей кровати день и ночь? Спасать твою жизнь?
- Не вы спасли меня,- резко заявляет Бетт.- Я видела ее мельком. Не помню, как ее зовут. С синими волосами.
- То есть ты была в сознании?- вскрикиваю я.
- Сразу после операции я пришла в себя на пару секунд. Врачи заставили меня открыть глаза, не знаю, как они это сделали. Я видела ее. Она смотрела на меня в упор. А потом я отключилась, но той секунды хватило!
Вот так.
Мама отворачивается от Бетт.
- Я не хочу тебя видеть!- она встает и направляется к выходу из палаты, но Бетт хватает ее за руку.
- Я просто не хочу, чтобы ты расстраивалась еще больше.
Мама замирает снова. По-моему, эти три дня она только и делает, что замирает. Меня уже тошнит от этих ее прерванных дейтсвий.
Бетт вздыхает, когда мама опускается обратно на скамью.
- Меня позвали на вечеринку. Один парень со школы, я не буду называть его имени, он сказал, что будет классно. Что там будут все мои друзья. Я узнала, что Хью тоже идет, только когда еще один друг зашел за нами. Мы вылезли в окна, пошли в клуб. Потом Хью потерялся в толпе. Я нашла свою подругу, Джо, и мы стали…
Бетт говорит очень быстро, без границ предложений, от чего ее речь неразборчива и похожа на монотонное гудение.
- Мы стали веселиться. Мы не пили, это я тебе говорю точно. Просто танцевали. Смеялись. Потом один молодой парень с дредами предложил мне пойти на воздух. И я пошла. Он выглядел безобидным, приятным…
- О чем ты вообще думала?!- заорала мама, вскакивая, но я поймал ее за руку и усадил на место.
- Мама! Тихо, прошу тебя.
Бетт мельком взглянула на меня и вновь уставилась в потолок.
- Что ж, мы вышли. Он закурил простую сигарету, и предложил поехать к нему домой. Я отказалась, конечно же. Потом он сказал мне, что не имел в виду ничего такого, даже покраснел. Я уже пошла домой, а потом он сказал мне, что хочет показать фокус. Я сразу заинтересовалась. Он казался мне милым, черт возьми! Я думала, он просто хочет мне понравиться. Ну а после этого… он стал задавать мне странные вопросы. Про тебя, Хью. Какой ты, кто твои друзья в школе… какие девушки тебе нравятся. Я ему сказала, что не знаю точно ответов на эти вопросы, хотя знала, конечно. Я хотела убежать обратно, потому что парень перестал мне казаться милым. Но он схватил меня за руку, да, прямо там, чуть ниже локтя, и притянул к себе. «Вот и фокус!»- вот что я услышала. А потом он ввел мне… наркотик. Сначала я почувствовала себя очень хорошо, я была чертовски счастлива! Но потом мне стало нечем дышать, а в глазах потемнело. Вот и все.
Бетт вздохнула, а потом проворчала что-то про сон и закрыла глаза.
Я все еще в ошеломлении. Всю дорогу домой мы с мамой слушали Beatles, что означало лишь одно- мама не знает, что делать. Она всегда слушала Beatles, когда была в растерянности из-за сложившейся ситуации.
Слова Бетт шокировали нас. Ее дерзкое, грубое, циничное начало, сам рассказ, а затем концовка.
Это все из-за меня. Тому парню что-то нужно было именно от меня. Но что?! Бетт описала его без подробностей. В школе я видел как минимум десять парней с дредами, и ни с одним из них я даже никогда не здоровался. «Какие девушки тебе нравятся?»- да я представить себе не могу, кто бы этим интересовался.
- Скажи мне, Хью,- мама спрашивает меня.- Ты знаешь о чем речь? Ты понял, о чем говорила Бетт?
Я вздыхаю, схватившись за голову.
- Я был бы рад, но мам… это все очень странно.
- В любом случае, как только Бетт выпишут из больницы, мы отправимся в полицию. Нужно разогнать весь этот сброд. А что касается твоих друзей-тусовщиков…
- Они мне не друзья. Так, приятели.
- Мне это безразлично. Я просто хочу, чтобы ты больше ни с кем из них не общался. Никак. Даже не смотри в их сторону, понял?
Я киваю, хотя прекрасно знаю, что не сделаю так, как говорит мама. Мы выходим из машины. Она открывает дверь дома, а потом оборачивается на меня с порога.
- Особенно с той синеволосой девушкой.
Она так ничего и не поняла. Не захотела понять.
Я стал какой-то знаменитостью в школе. Все подбегали ко мне, спросить как Бетт, и поначалу я млел от этого, думая: «Ого, сколько людей о ней переживает!». Но потом я стал все чаще замечать, что эти же самые люди шушукаются, стоит мне пройти мимо них по коридору. Случай с Бетт не был для них трагедией- просто очередная пикантная история. «Новенькая из средних классов чуть не умерла от передозировки, ты уже слышал это?»; «Говорят, она по доброй воли всадила себе целый шприц!»; «А это правда, что это ее брат дал ей наркотики? С виду он такой тихоня!»; «Иби Джейн написала в своем блоге, что очень надеется на скорейшее выздоровление Бетт. Она такая добрая, эта Иби!»; «Я своими глазами видел, как Ятамахи и Хью убегали от того места, где потом нашли Бетт. По-любому, это они виноваты!».
Со всех сторон. Одно и то же, от всех, всех, всех людей в школе.
Нет. Кроме троих. Пайпер Стоун, Фира Ятамахи, и Стив.
Мы стоим в коридоре. Я усердно читаю параграф по биологии, но слова не укладываются в голове, путаются, делятся на отдельные буквы и слоги, и сливаются в эти самые фразы.
Наверное, я выгляжу слишком плохо, потому что даже Гейл отрывается от своей новой подружки, чье имя он сам не знает, и спрашивает меня:
- Хей, парень! Ты выглядишь так, как будто у тебя температура. Все в порядке?
Я киваю. Мне сложно смотреть на Гейла.
Потому, что он во всем этом виноват. Он позвонил Бетт и позвал в этот чертов клуб!
Дэн смотрит с открытым ртом в какую-то точку на полотке. Почему передоз случился не у него, а у Бетт? Почему в больнице лежит она, а не он?
«Жизнь несправедлива, Хью!»- говорит мой внутренний голос, выпуская колечки дыма мне в лицо и откидывая назад темно-синюю прядь волос.
Я думаю о Фире гораздо больше, чем раньше. Ловлю глазами ее жесты, небрежные движения, взгляды. Мне нравится, как она идет, чуть пожимая плечами при каждом шаге. Мне нравится цвет ее волос, хотя это и противоестественно. Мне нравится. Мне нравится.
Стив дергает бровью и бросает многозначительный взгляд в сторону Гейла. Я все больше и больше замечаю, как Стив отличается от своих друзей. Он словно выше их всех; словно он знает нечто такое, что может разрушить их жизни, но никак не отразится на нем самом.
- Подумай сам, Гейл, подумай своей пустой головой,- Стив вздыхает. Рисунок, изображающий строение нервной системы человека, подпрыгивает перед моими глазами.
Пустой головой?
Гейл тут же отрывается от своей девушки. На секунду он кажется растерянным,- мечется взглядом от меня, уткнувшегося в книгу, но не читающего, на Стива, горделиво расправившего плечи.
- У него едва не умерла сестра, и он несколько бессонных ночей просидел в ее палате, а ты задаешь ему такой вопрос, «с тобой все в порядке?».
Глаза Гейла за секунду становятся на двадцать оттенков темнее. Его расхлябанность, беззаботность, все это улетучивается, оставив лишь оскорбленное достоинство и злость.
- А ты? Тоже хорош. Тебе, по-моему, вообще плевать, что с ним.
Стив усмехается, но его лицо приобретает холодное выражение,- так, словно все тепло его тела испаряется на глазах.
- Тебе не стоило бы так швыряться словами, Гейл, особенно в людном коридоре.
Я поворачиваю голову и вижу, что весь народ стоит, открыв рот. Пара девушек, из компании «любительниц сплетен» уже вовсю строчат в интернете с телефонов.
И правда что, интересное зрелище. Гейл и Стив, лучшие друзья, ругаются из-за новенького!
И тут мне стало все ясно, и вместе с тем- неприятно. Ясно мне стало то, что происходящее было явно отрепетировано для публики, Стив и не собирался заступаться за меня или что-то в этом роде. Взгляд Гейла, секунду назад такой неподдельно злой, наполняется чем-то похожим на радость. Они просто добились какой-то своей цели, а меня использовали как причину.
Да, давайте, парни. Давайте, «выясните отношения», и не забудьте закончить тем, что вы меня любите и сожалеете, что так случилось с Бетт.
Подобных спектаклей слишком много. Девушки в коридорах напоказ целуются с теми, кто им даже не нравится, чтобы заставить бывшего ревновать. Парни показывают средние пальцы в спину учителям, чтобы быть более крутыми. Здесь нет искренних чувств, есть одна сплошная показуха, направленная лишь на то, чтобы стать главным героем очередной статьи в школьном блоге.
Я подхватываю свою сумку и пробираюсь через толпу прочь. На секунду полу-оборачиваюсь и не без удовольствия замечаю, что лица Гейла и Стива действительно растерянны. Конечно, Хью Гейб же идиот, он ни о чем не догадается.
- Эй, эй, стой!- это Дэн. Я ускользаю и от него тоже, потому что знаю: Стив успел дать ему указания уголком рта, и сам Дэн вовсе не хочет, чтобы я вернулся. Ему наплевать, с ними я, или не с ними. Им всем наплевать.
Я знаю, что веду себя как глупая, особо чувствительная девочка. Ненавижу свой характер. Ненавижу то, что я так хорошо чувствую людей. А не без разницы ли мне, есть ли разница им?
Нет, не без разницы. Я воспитывался в другой среде. Там, где учили сочувствовать, сопереживать, быть благородным, честным и открытым. Я не знаю, как затягиваться, когда куришь травку, зато знаю, что у меня никогда не будет таких друзей, которые мне нужны.
- Ты бежишь из кабинета, где у тебя через минуту урок?
Она стоит, прислонившись спиной к стене. Большинство школьников уже зашли в классы, и коридор почти пуст.
Ее тоненький, хрупкий силуэт, маленькая фигурка, кажущаяся еще меньше под этой тяжелой, грубой одеждой, притягивает мой взгляд.