Ну, еще чуть-чуть -- и в небо
вылечу я прочь.
Вот и воля, все.
Но под распахнутым окном…
Машет мне рукою дочь.
И мне бы вернуться
в дом -- пятиэтажный,
В старый колодец
невского двора,
А все, что оставил в нем,
конечно, важно,
Даже если все -- вчера.
И поэтому.
Лиговка, Лиговка, Лиговка,
Мы еще с тобою попоем».
Когда отзвучал последний аккорд, я представил зрителям следующую песню:
-- Эту композицию, я написал, в тот период, когда меньше всего думал, о каких бы то ни было приключениях: У каждого из нас в сердце живет мечта. Путь, который нужно пройти –- Миссия, которую можем исполнить только мы. И каждый, идет к осуществлению этой мечты по своей дороге, и, сейчас –- вы услышите маленький рассказ о том, куда ведет моя дорога к мечте.
«Моя Дорога».
Гитара в моих руках снова наигрывала ритмичную мелодию. Я играл с боем, точно профессиональный гитарист. Зрители сразу зааплодировали, ободряя эту мою находку.
«Бежит, идет, ползет,
моя дорога.
Вокруг то тишь, то пение,
то дождь, то снег, то град.
Все позади: вчерашний день,
вчерашняя тревога,
А то, что я везу с собой,
тем сказочно богат.
А я везу любовь
и боль обмана,
Везу прощенье, тем,
кто рад меня убить.
И будущее в пелене тумана,
И прошлого ненастья не забыть.
Везу я расставанья
и разлуку,
Грехи свои тяжелые,
каких не искупить,
Везу я жизни горькую
и сладостную муку,
Ведь чем богат
и чем не рад - лишь
раз дано прожить.
А я везу друзей
предательство и верность,
Осколки радужных
мечтаний и надежд
Лишь конь бы мой не потерял
дорогу среди терний,
А я уж птицы голубой
не потеряю след.
Везу я пораженья и потери,
Но лук натянут правильной
и твердою рукой.
А потому везу с собой
в свою победу веру,
А не судьба -- так
с честью лечь мне
в битве роковой.
Кляну ухабы я, сонливость
и незрячесть,
Кляну чертей, святых и
бога самого.
Скрипит судьба моя
сплошная неудача,
И все ж лети, звени,
мой путь, посмотрим, кто кого.
И все ж лети, звени, мой путь,
посмотрим, кто кого.
И все ж лети, звени, мой путь,
посмотрим, кто кого».
Песня закончилась, сменившись бурными овациями. Мы и сами не заметили, что до конца концерта – оставалось чуть больше часа. Посмотрев на часы, я взглянул в ревущий зал и спросил:
-- Ну, что, идем дальше?
Не переставая аплодировать, зрители поднялись и принялись скандировать название нашей группы. Я сразу понял, что люди не хотят нас отпускать со сцены, и заговорил:
-- Сейчас прозвучит песня, о трех главных человеческих пороках:
Подлости,
Зависти и
Бездарности.
И называется она –- «Три сестры».
После аплодисментов -– я заиграл с боем по струнам:
«Жили-были три сестрицы:
Подлость, Зависть и Бездарность,
Друг без друга не могли ни есть, ни спать.
Коль одной добро приснится,
Просыпаются в кошмарах
Две других, чтоб вместе ночку -- скоротать.
Отлучилась как-то Подлость,
Разродилась Одарённость,
Что с трудом под старой лестницей жила,
А Бездарь -- трогала аккорды,
Ненавистные влюблённым,
Отраженьем, заполняя зеркала,
Отраженьем, заполняя зеркала.
Зависть -- средняя девчонка,
Заплетая косы старшей,
Вдруг спросила, грудью волосы, задев:
«-- А правда ль, милая сестрёнка,
Что у младшенькой у нашей.
Появился новый хахаль –- Беспредел»?
Говорят, такой красавец.
Что ж она не познакомит?
Не чужие мы ей, всё-таки -- родня.
Да и завидно -- я Зависть,
Скулы сводит, зубы ломит,
В общем, нервы истрепались у меня.
Очень нервы истрепались у меня.
Отвечала Бездарь тихо,
Злую рифму подбирая,
Говорила своим косным языком:
-- Вот ты глупая чувиха,
Ну, ничего не понимаешь:
С Беспределом мы -- Чудесно заживём.
Ну, мне ли быть ему супругой
В столь изысканных одеждах
А с тобой -- и до тюрьмы не далеко.
Станет нам он лучшим другом,
Подлость быть умеет нежной,
Будет делать всё она его рукой.
Будет делать всё она -- его рукой
Так в изысканной беседе.
Без особого унынья.
До утра девицы время провели.
До Шекспировских трагедий
Далеко, как до луны, мне,
Но открылась дверь, и в комнату вошли.
Беспредел -- ну чисто урка,
Громыхая каблуками,
Произнёс, целуя младшую сестру:
«-- Одарённость сдали в "дурку",
Плот на дне, на шее камень,
И прикован к батарее Честный Труд». Одарённость сдали в "дурку",
Плот на дне, на шее камень,
И прикован к батарее -- Честный Труд.
Жили-были три сестрицы:
Подлость, Зависть и Бездарность,
Друг без друга не могли ни есть, ни спать.
Коль одной добро приснится,
Просыпаются в кошмарах
Две других, чтоб вместе ночку -- скоротать.
А Беспредел -- ну чисто урка,
Всё грохочет каблуками,
Всё целует, сука, младшую сестру.
Одарённость сдал он в "дурку",
Плот на дне, на шее камень,
И прикован к батарее Честный Труд».
После песни зрители еще долго не могли успокоиться, и, стоя на сцене -– я удивлялся: Как у всех присутствующих в зале хватает силы столько хлопать. В конце концов, так и не ответив себе на этот вопрос – я попросил Ami подняться на сцену, и мы, все вместе – исполнили забавную песенку про костюмчик.
«Главное, чтобы костюмчик сидел
Непринужденно, легко и вальяжно.
Всё остальное, поверьте, не важно,
Нет и не будет серьёзнее дел.
Главное чтобы, главное чтобы,
Главное, чтобы костюмчик сидел.
Главное, чтобы костюмчик сидел
Так, чтобы в жизни себе не простили
Те, кто такого себе не пошили,
Их непригляден и жалок удел.
Главное чтобы, главное чтобы,
Главное, чтобы костюмчик сидел.
Главное, чтобы костюмчик сидел,
И как пошит он могли показать вы,
Ведь для того и придуманы свадьбы,
Главное, чтобы костюмчик сидел.
Чтоб от восторга дыша еле-еле,
Гости на этот костюмчик глядели,
Чтобы невеста, сомлев от пошива,
Вдруг поняла, что она поспешила.
Главное, чтобы костюмчик сидел.
Главное, чтобы костюмчик сидел.
Главное чтобы, главное чтобы,
Главное, чтобы костюмчик сидел».
А когда Ami вернулась на свое место, снова растянул струны:
-- Эта песня является одой вчерашнему дню, в той или иной степени, произнес я.
И запел:
«Ах, какой вчера был день --
Добр и смешон --
Бабье лето приодел,
Будто в гости шел.
Плыли листья по воде
Красно-желтые.
Ах, какой вчера был день.
В небе шелковом!
И сидел на лавке дед,
Солнцу щурился.
В сумасшедший этот день.
Пела улица.
И купались воробьи.
В лужах голубых,
А на набережной клен -- Липу
полюбил.
Осень,
Но паутинками сад просит.
Не забывать чудеса
Лета,
Когда согрета.
Была лучами в траве роса.
Лета,
Когда согрета.
Была лучами в траве роса.
И кружилась голова
Недоверчиво.
Я как мальчик ликовал
Гуттаперчевый.
На перше мечты сидел,
глаз открыть не мог.
Ах, какой вчера был день,
Не забыть его!
Потемнело небо вдруг,
Стихло все окрест,
Ветер к вечеру подул,
Закачался шест.
То вело мечту к воде,
А то в звезды костер.
Ах, какой вчера был день
Добр и хитер.
Осень,
Но паутинками сад просит.
Не забывать чудеса
Лета,
Когда согрета.
Была лучами в траве роса.
Лета, когда согрета.
Была лучами в траве роса.
Разгадал я хитрость ту,
И пошел домой,
А заветную мечту,
Захватил с собой.
Как-нибудь, устав от дел,
Ночью до утра,
Вспоминать я буду день,
Тот, что был вчера…
Как-нибудь, устав от дел,
Ночью до утра,
Вспоминать я буду день,
Тот, что был вчера.
Тот, что был вчера».
Выдержав в конце мелодии проигрыш, я отложил гитару и снова сел за барабаны. Закрывала концерт веселая песенка «A little Light of Love», в лирическом роковом стиле,
когда зазвучала музыка, ее сразу же узнали и в зале снова загремели бурные овации.
Akira запел, и его голос казалось вплывал в мягкие гитарные переливы:
«Я родился от маленькой
искры любви, и в моем плаче
Была маленькая искра любви
Во имя жизни
И света моей души.
Это ли искра любви,
Драгоценная искра любви?
Внезапно музыка как-то «упала», чтобы затем отозваться новыми звуками вместе с голосом со сцены.
В прохладном мраке ночи
Горит свеча,
Я продолжаю верить и питать надежду.
Что призову царство света...
Сокровище...
Твой трепет
Несет мир света
В глухую пустыню
В искре любви,
Волшебной искре любви...
Только одна религия
Приведет нас к любви, которую мы ищем,
Победив мертвые иллюзии
Воюющих наций.
Партию ударных я ввел только в середине, подстраивая Барабаны под солиста и его звучание.
И когда призрачный образ
получит власть,
Разрушение будет
восхваляться.
А когда война будет
подходить к концу,
Почему лидер будет
пользоваться большими
почестями?
И вдруг… резкий музыкальный «взлет»
Ты умрешь
За их обман?
Жадный охотничий зов.
Полагайся
На свой свет,
В судьбоносном
Бою за любовь.
Следующий куплет, Akira пропел уже вместе с выступавшими на бэк-вокале «Trinity».