- Эти мальчики сбежали из строительной части, чтобы защищать народных избранников, - сообщила она ему.
- А вон там видите? - показала она пальцем в другую сторону на группу парней в камуфляже
- Это ребята из Петербурга прорвались к нам.
Да, время, конечно, работает на нас, и с каждым днем со всего бывшего Союза народ прибывает. Хотя, как тут же выяснил у прибывших ребят из Ростова, по всей Москве и уже на подступах столицы расставлены “препоны”, которые все труднее преодолевать.
Василий опять находит начальника штаба ГО, отдаёт ему утвержденный для пропуска список с его фамилией. Тот говорит, что нашел, где есть противогазы, но сможет выдать их только завтра. Почему так? Он объяснить не мог, и Вася отправился к себе на 13-ый.
В их “приемной” сидит Илья Константинов, ожидая приема у Макашова, кроме него, еще человека два гражданских. Василий проинформировал Женю о противогазах, одновременно слушая Константинова о его намерениях сбрить бороду, в случае, если нужно будет скрываться от властей.
Женя сказал, что противогазы они заберут сегодня же. А вот оружие - с ним ещё хуже. Надежда только на наше табельное. У казаков всё, даже, их берданки забрали согласно указу какого-то и чьего - пока он так и не понял.
Все опять сидят, разговаривают. Володя говорит, что Руцкой, как президент, да и Хасбулатов его не устраивают. Они тогда в августе 91-ого за Ельцина были.
- Президента, конечно, необходимо избрать на выборах, но пока исполнять обязанности президента должен Руцкой, как положено по закону, и хвала ему, что не отказался - заключает Женя.
- Хасбулатова надо бы депутатам переизбрать сейчас, он не внушает доверия, - говорит Андрюша.
- Как раз он на своем месте, - возражает Женя.
- Человек очень грамотный, да и коней на переправе не меняют.
- Все это так, - подумал про себя Василий.
- В другое бы время Хасбулатов был незаменимым человеком на своем месте.
Но в наши дни, когда все средства информации фактически оккупированы и очень искусно прибегают к грязным приемам обработки, убеждая простого россиянина в том, что противоречие все только между чисто русским добродушным мужиком Ельциным и хитрым, коварным чеченцем Хасбулатовым, который хочет “прибрать” Россию в угоду чеченским интересам.
И эта “утка” влияет на умы тысяч простых обывателей.
Глава IV
Василий отдежурил свои два часа, потом перекусил, спустился опять вниз. На площади уже стемнело, люди криками “ура” приветствуют еще одну колонну, прорвавшуюся через кордоны.
Везде формируются и стоят отдельными группами отряды добровольцев. Один из них, ясно, казачий, многие, конечно, без формы. Многие в различных формах, в зависимости от того, каких казаков они представляют. Выделяется несколько в белых бурках. Подходит ближе, разговорились. - Откуда? - спрашивает у казаков.
- Сибирские, - отвечают молодые, лет по семнадцать мальчишки.
Его знакомый сотник ходит перед построенной “своей сотней”, которую он набрал здесь. Его вид Василию сразу не понравился, вернее, его постоянное постукивание плеткой о голенище сапога. Он подошел к нему:
- Слушай, так некрасиво смотрится, когда ты с плеткой. Тот убрал ее за голенище сапога. Но через минуту опять что-то доказывал своему подчиненному, держа перед его носом плетку.
Хорошие они ребята, конечно, и в бою не дрогнут, но плетка, этот атрибут лихой казацкой конницы, в наше время - большая глупость. И как бы в подтверждение его слов один из сибиряков, подбежал к какой-то возникшей заварушке и огрел одного парня по спине плеткой.
Тот рванулся на казаков, но его оттянули два товарища. Вася «рванул» к казаку:
- Ты что творишь?
- Ничего особенного, видишь пьяный, права качает, вот и получил.
Парень продолжал вырываться от державших его товарищей. Василь подбежал к нему. Начал просить его уйти. Он был выпивши, из глаз его катились слезы:
- Я здесь с первого дня, каждую ночь мерзну. Ну и что, что выпил? Ночь опять холодная будет, не рассчитал, так за это плеткой? Думаешь, я боюсь твоей плетки? Я же тебя... Парень приближался к казаку. Василий встал перед ним и просил, как мог:
- Ну, послушай. Он неправ, а ты еще больше. Пьяный в нашем деле - это провокация, только выгодная их прессе. Уйди! Я тебе в отцы гожусь, ну хочешь - я перед тобой на колени встану! Прошу тебя: прости его ради нашего общего дела.
Парень оказался студентом, будущим юристом. Он начал говорить, что может посадить того казака, потом остановился, вытер слёзы, посмотрел на Василия, затем спросил, очень ли он выглядит пьяным. Тот соврал, что со стороны кажется ужасно пьяным. Он пожал ему руку, извинился и пошел вместе с его товарищами в сторону выхода.
- Как все глупо! Казаки прекрасные ребята - думал Василий.- Но любое самое большое и хорошее дело можно испортить одним незначительным мелким поступком.
Этот “атрибут” - большой компромат всему современному казачеству. Особенно, если казачество, как впрочем, и любая другая сила, пришедшая к власти, начинает заниматься самокрасованием и от той избранной миссии быть передовой, неотъемлемой частью православного народа начинает мнить себя выше народа, здесь и приходит его очередная гибель. И одна из главных задач победы над диктаторским режимом - не стать другим диктаторским режимом.
Сохранить и преумножить все свободы граждан, построить истинно демократическое общество. Дать возможность народу “снизу” учреждать и отменять законы.
Конечно, все эти понятия уже давно оккупированы и взяты на вооружение определёнными международными силами. И, даже ООН, не говоря о других мелких общественных организациях, давно “играет в одни ворота”.
И демократия является демократией, если служит для «сильных мира сего», все остальное - “голос вопиющего в пустыне”. Такова она сейчас, действительность нашей демократии, демократии оккупационного режима, как в нашей стране, так и в большинстве стран мира.
Василий опять увидел того же сотника с той же плёткой в руках. Васины мысли вдруг перенеслись в далёкое детство в его родное село Новая Чигла, когда он со своими сверстниками проводил время на опушке леса, где между деревьями чётко были видны остатки окопов времён гражданской войны.
Окопы рыли белоказаки генерала Краснова. Рассказы Васиной бабушки об ожесточённых боях, проходивших в селе, подтверждались множеством пуль, которые Васёк со своими одногодками собирали после весенних потоков по улицам.
Потом, уже школьником, Василь читал, что ряды белых пополняли жители села. Но основная часть населения пошла за красными. И в результате - Васины предки убивали друг друга в родном селе под разными знамёнами, каждый веря в свою правду.
Вася не мог понять этого. И пытался “докопаться” до истины у старожилов села: почему православные его предки пополняли ряды безбожников?
-А потому,- отвечали свидетели тех страшных дней,- что в отличие от красных белоказаки не церемонились с “лапотниками”, поэтому грабёж и насилие в селе было обычным делом. Как следствие - пропаганда комиссаров о равенстве и братстве “ложилась в благодатную почву” и завладевала умами односельчан.
Василий вспомнил, как он потом с родителями переехал в рабочий посёлок Таловая в двадцати пяти километрах от Чиглы. Там он и заканчивал среднюю школу, где провёл свои самые лучшие в жизни школьные годы, где он “подростком гонял по крышам голубей”, где в упоении, так ждал “в горошек ситцевую ночь!..”
А пятьдесят лет назад, в том посёлке были расквартированы казаки Вёшенского, Мигулинского и Гундоровского полков, оставив для обороны села Новая Чигла триста добровольцев из числа односельчан.
Вскоре эти “триста Спартанцев” были выбиты красноармейцами 13-й дивизии. Где их могилы? Никто не знает.
Впрочем, и братская могила красноармейцев больше напоминает символический памятник, чем последний приют усопших. Да, “иуды” того времени сделали так, что в последующие за гражданской войной времена борьбы с “опиумом народа” и могилы на кладбище были порушены.
И маленький Вася ходил на детский сеанс кино по дороге сделанной из красивых могильных плит. После их застелили асфальтом.
Но каждый новый человек того большого села-праматери большинства остальных населённых пунктов района, включая и сам районный центр - Таловую, и в наше время, делая свои первые в жизни шаги, совершает свой первый грех, топча могильные плиты своих предков.
Уже стемнело совсем. Василий смотрел в серый небосвод, звёзд практически не было.
А какая красивая ночь в Таловой!!
О! Как он любил её - “звёздную такую! “
Как он любил её - “ и добрую, и злую”.
А в ту ночь, накануне предпраздничных Рождественских дней 1919 года, в 40-ка градусный мороз из засыпанного глубоким снегом его родного села по скованной льдом красавице - речке выходили полки красноармейцев 13-ой дивизии и взяли курс на Таловую.
Это уже значительно позже множество красных добровольцев разделят горькую участь “врагов народа”. А той ночью, преодолевая нечеловеческие трудности (даже командир дивизии обморозил себе обе ноги), по глубокому снегу тянули на руках подводы с боеприпасами, неся смерть тому, кто встал у них на пути к “светлому будущему”.
Они знали, что в такую погоду казаки даже посты не будут выставлять.
Что тебе снилось в ту ночь, старый казачий полковник Абрамов, который сжалился над семьями приговорённых к расстрелу таловских большевиков и “даровал” им жизнь?
Что тебе снилось, есаул молоденький?
Январская ночь - длинная ночь. Красноармейцы бесшумно заполняли посёлок, окружая дом за домом.
Ни старому полковнику, ни молоденькому есаулу в этом последнем бою не пригодился тот “кавалерийский атрибут”; и с приходом рассвета их боевые четвероногие друзья были уже под седлом чужака.
В газете “Звезда красноармейца” от 11.01.1919г. пишется, сколько трофеев, помимо бронепоезда с его пушками и пулемётами, было захвачено той “Варфаламеевской ночью” в посёлке Таловая. Только количество пленных, к сожалению, не выяснено....
С Таловой началась серия военных поражений белой армии и к февралю 1919 года 85-тысячная армия генерала Краснова перестала существовать. За Северский Донец ушло только около 15-ти тысяч
.19 февраля Петр Николаевич Краснов сложил с себя полномочия атамана “Всевеликого войска Донского”. Передал остатки своего войска А.И. Деникину и отбыл за границу. А 22-х летний Иона Эммануилович Якир за бои под Таловой и взятие станции Лиски стал вторым после В.К. Блюхера кавалером ордена “Красного Знамени”.
И, несмотря на то, что осенью того же года генерал Мамонтов, возглавивший четвёртый донской корпус армии А.И. Деникина, с ожесточёнными боями, прорвал оборону 8-ой красной армии и взял Таловую, победа была не долгой. Со стороны Бутурлиновки на Таловую шли свежие силы красноармейцев, конный корпус которых возглавлял С.М. Будённый...
Васины мысли вернулись с родного ему края. Он, стоя среди этой громадной, возбужденной людской массы, уже думал о дальнейшей судьбе всех их, собравшихся здесь.
Затем мысли его опять перешли к тому обиженному парнишке, что ушел домой. О чём Василий и мыслить даже не мог, так это о том, что сегодня же ночью сам окажется в похожей, как у того парня, ситуации...
Глава V
Поднявшись к себе на 13-ый, Василий в холле коридора увидел Женю в окружении тех сбежавших из части солдат. Они принесли большой ящик с противогазами и сейчас производили их расконсервацию. Женя известил, что солдаты поступили в наше распоряжение, и предложил Василию в шутку выбрать “самый лучший противогаз”, как плод его трудов.
Все взяли себе по противогазу. Узнав о противогазах, стали приходить просить их Баркашовцы, затем из Союза офицеров. Ящик вмиг опустел.
После этого Женя сказал, что сведения о подготовке спецназа к штурму Дома Советов подтверждаются и что нашей задачей, помимо охраны Макашова, остается задача охраны двух лестничных входов на этаж. - Так что сегодня спать не придется, - закончил он.
Это известие Василия огорчило: ведь все ночи, и в поездах, и прошлую, он не досыпал, и сейчас очень хотелось спать.
- Оружие распределяем так, - продолжал Женя, - один автомат забрал сам Макашов, его будут сопровождать Андрюша и Салават. Один автомат им. Один автомат у меня и по одному у старших на обоих постах на лестничных входах.
Солдаты разместились в зале на 14-м этаже, но эту ночь, согласно их пожеланию, охраняют наш этаж вместе с нами. Поэтому по шесть солдат размещаются на каждый пост и четверо ведут патрулирование по этажу самостоятельно, наблюдая за всеми дверями и докладывая обо всех подозрительных явлениях мне или старшему по посту.
По первому посту старшим Женя назначил Василия, помощником - Славика Бороду*
Итак, в его распоряжении оказалось шестеро молодых ребят в солдатской форме с эмблемами строительных войск, из них - два сержанта и четверо рядовых. У всех у них через месяц “дембель”...
Так получилось в Васиной жизни, что, помимо службы солдатом в авиации, его призывали еще как инженера на два года в строительные войска офицером. Оттуда он пришел старшим лейтенантом, потом на гражданке получил звание капитана запаса.
Уже на гражданке, когда он работал прорабом, судьба опять свела его с военными. В его бригаде, кроме гражданских, был взвод военных строителей, поэтому эти солдаты ему были близки и понятны.
Он попросил сержанта дать команду построиться в одну шеренгу и подошёл к ним. Они тихо стояли, вопросительно глядя на него. Уже стало совсем темно; по углам в горшочках стояли свечи, и их мерцание как-то зловеще подчеркивало надвигающуюся через тьму неизвестность.
Борода был сзади Василия, а солдаты стояли перед ним, добровольно доверив свои души им, совсем незнакомым и чужим людям.
- Мальчики, - сказал он тихо, не зная сам, почему так тихо он говорит, как бы опасаясь, что там, на улице за толстыми стенами его могут услышать.
Но в установившейся тишине, его голос, даже ему, казался очень громким, каким-то металлическим и ледяным, от которого самому становилось не по себе.
- Вы все по своим годам годитесь мне в сыновья, и я вам хочу сказать, что эта ночь в вашей, только начавшейся, жизни может оказаться последней... А жизнь у человека одна.
Еще не поздно передумать, вас никто не держит, никому вы не обязаны. Кто желает, может спуститься вниз и возвратиться назад в свою часть. Получит в наказание самое большее - это “энное” количество дней на гауптвахте, а через месяц - все уже дома. Ребята стояли и молча смотрели на него.
Пауза затянулась. Затем один из них тоже тихо сказал:
- С нами уже многие говорили на эту тему. Мы решили для себя до конца стоять за правду.
- Тогда всё, у меня к вам вопросов нет, - сказал Василий. - У вас ко мне вопросы имеются?
- Когда нам выдадут оружие? - спросил сержант.
- Оружия не выдадут, его просто нет. В вашу задачу входит продолжение обороны входов этажа моим автоматом, в случае гибели нас с Бородой, - ответил он.
Ребят его известие ошеломило. Некоторое время они стояли в оцепенении, тараща на него глаза. Опять создалась пауза, длинная пауза, необычайная тишина, и только зловещее потрескивание свечей.
- Поэтому я еще раз возвращаюсь к предыдущему разговору и прошу еще раз подумать. Двери пока еще открыты, и дорога назад для вас свободна, - тихо продолжал он.
После этого удалился в свой кабинет вместе с Бородой, оставив солдат одних. Некоторое время они сидели в кабинете, потом пришел сержант и сказал:
- Что нам выполнять? Приказывай, командир!
Борода предложил поснимать с полов в коридоре ковры, поскатывать их и заложить ими хотя бы нижнюю часть стеклянных перегородок на лестничной площадке, тем самым в какой-то мере защитить себя от пуль в случае атаки с лестницы.
Василий отдал указание, и бойцы, разбившись на две группы, отдирали прибитые гвоздями к паркету ковры. Вошел Женя, за ним Макашов и Андрюша, все с автоматами. На голове у генерала был, черный берет со звездой Союза офицеров. Он осмотрел эти приготовления.