— Подумай о чем-нибудь грустном. Ой. Ой...
— О чем?
— Ну, о чем хочешь. О чем-нибудь грустном, от чего у тебя все опадает и тебе больше не хочется глупостей...
Ага. Я знаю, о чем надо подумать, чтобы мне не хотелось вообще никаких глупостей.
— О твоей маме. Сейчас я подумаю о твоей маме. Когда я думаю о твоей маме, мне уж точно не хочется глупостей. Самое верное средство.
— Да, давай. — Звездочка говорит: — Давай думай...
Она издает всякие звуки, ну, такие... такие звуки, от которых мне сразу хочется глупостей, и мой безобразник становится твердым и очень большим. Но тот безобразник, который в ней, он вовсе даже не настоящий, и поэтому он не становится тверже и больше, так что это не важно, что происходит с моим настоящим. Который у меня в трусах.
— Знаешь, Звездочка, твоя мама — это так пакостно, просто даже не знаю как. Почти так же пакостно, ну, как эти, которые с ананасами на головах. Как капуста. И лук. И бананы. — Нет. Бананы сюда не подходят. Бананы вкусные. — Как картошка. Имбирь. И имбирные пряники. Пастернак. И еще этот... шпинат. И фасоль. И еще пастернак...
— Получается. Он становится меньше.
— Как попасть в тюрьму. Или как если тебя убьют. Как ходить в школу. Не ходить на вечеринки к друзьям. Скучно и пакостно.
Все, от чего сразу не хочется никаких глупостей.
Звездочка выпрямляется и говорит:
— Получается.
У нее все лицо мокрое. Ну, от пота. Но она уже не морщится от боли. Оно становится мягче. Как безобразник. Который, как она говорит, застрял у нее внутри. Только он не застрял. Потому что его там нет.
— Он выходит наружу. — Звездочка говорит. — Вот он. На пол упал.
— Я его подниму. — Я спрыгиваю с кровати, и бросаюсь на пол, и поднимаю этого безобразника, которого нет. Ну, который, как она говорит, выпал у нее из дырочки и упал на пол. — Засуну его обратно к себе в трусы. — Какой безумный, безумный мир. — Ну, вот, — говорю. — Все в порядке.
Звездочка открывает глаза. Они такие красивые.
— Мы это сделали, Ствол. Ты у меня не мужчина, а зверь. — Она тяжело дышит. Вдыхает и выдыхает. Ей не хватает воздуха. Она открывает окно. Ей жарко. Она садится на краешек кровати. Я держу ее крепко-крепко, обнимаю двумя руками. Она дышит так тяжело, а я прижимаю ее к себе. Я пытаюсь ее успокоить. — Держи меня, Ствол. — Звездочка говорит. — Крепко-крепко держи.
— Я...
— Помоги мне, Ствол. Мне страшно. Помоги мне. Пожалуйста.
— Я держу тебя.
— Я без них не могу. Не могу.
— Без кого?
— Без таблеток. Достань мне таблеток.
— Каких таблеток?
— Я без них не могу. — Звездочка говорит: — Помоги мне. Дай мне таблетки.
— У нас нету таблеток. Звездочка, как я дам тебе таблетки, если у нас их нету?
— Мне все равно. Просто дай мне таблетки.
— Звездочка, что с тобой? — Она уже дышит получше. Не так тяжело. Я по-прежнему держу ее крепко-крепко, но она уже дышит значительно лучше. — С тобой никогда раньше такого не было. Ты же — самая разумная девочка из всех девчонок, которых я знаю. А сейчас тебя словно замкнуло. Ну, что-то в мозгах переклинило. И нам надо придумать, как сделать так, чтобы этого не было. Чтобы у тебя мозги встали на место. А то будет беда.
— Лучше дай мне таблетки. — Звездочка говорит: — А то точно будет беда.
Очень даже разумное замечание. Ну, то, что она говорит. Но есть одна небольшая проблема. У нас нет таблеток.
У нас нет таблеток. Ну, от которых бывает всякое такое. Но у нас есть таблетки, которые лекарства. В шкафчике в ванной. Звездочка открывает шкафчик, и там, на шкафчике, — зеркало, и лицо Звездочки в зеркале проворачивается и исчезает из виду. Звездочка смотрит на пузырьки и коробочки в шкафчике. Я стою у нее за спиной и обнимаю ее за талию. Хорошо, что ее лица в зеркале уже не видно, потому что оно какое-то не такое. Совершенно неправильное лицо. Сейчас, когда Звездочка не принимает таблетки, она стала какая-то странная. Ну, как будто она распадается на кусочки. Я пытаюсь собрать их, приклеить обратно, но они все равно отпадают. Не держатся. Это все из-за ее мозгов. В них что-то замкнуло. И никак не размыкается.
Звездочка говорит:
— Наверное, эти.
Я достаю пузырек. Он весь пыльный. Это снотворное. Ну, такие таблетки, чтобы тебе стало сонно, и ты заснул. На этикетке написано:
Дифенгидрамин HCI. Герметичная упаковка. Хранить в сухом, защищенном от света месте. Срок годности: смотри на упаковке.
Звездочка говорит:
— Это хорошие таблетки. Я их раньше пила. От них хочется спать. Например, если не можешь заснуть, после них хорошо засыпаешь. На них еще нарисована луна.
— Звездочка.
— Смотри. — Звездочка говорит: — Она улыбается, луна.
— Звездочка, это снотворное. Зачем тебе принимать снотворное?
— А оно вкусное. — Звездочка говорит: — Как конфеты. Помоги мне открыть пузырек. Тут какая-то хитрая крышка.
Я пытаюсь сдуть пыль с пузырька, но она липкая, пыль, и совсем не сдувается. Подцепляю крышку ногтем. У меня не такие длинные ногти, как у Коробка. У него они длинные, как у тетенек. Ими очень удобно открывать всякие штуки и чесать родинку на щеке. Ой. Там пусто.
— Давай. — Звездочка подставляет ладонь. — Высыпай.
— Там ничего не осталось. Ты все выпила.
— Ой. — Звездочка говорит: — А что в той коробочке? Я такие еще не пробовала.
— Это не снотворное, — говорю. — Это, наоборот, чтобы взбодриться.
Там, на коробочке, все написано. Там написано:
Состав: натуральный экстракт семян гуараны 500 мг. Растворимая капсула (желатин) 98 мг. Не испытывалось на животных. Хранить в сухом, прохладном месте. Беречь от детей. Без искусственных красителей и консервантов. Изготовлено из отборных семян гуараны...
— Давай. — Звездочка говорит. — Я попробую, что это за таблетки.
— Хорошо, — говорю. — Но только две штуки. Потому что это опасно: пить таблетки, когда не знаешь, зачем они и из чего они сделаны.
— И дай мне еще тех. — Звездочка говорит: — Они совсем не опасные. — Коробочка синяя. Как раз как мне нравится. Я люблю синий цвет. На коробочке написано:
Применяют при умеренно выраженном болевом синдроме различного генеза. Особенно эффективен при болях в суставах, мышцах, радикулите, менструальных болях, а также при головной и зубной болях. Лучшее обезболивающее для всей семьи.
— Нет. Эти я принимала вчера. — Звездочка говорит: — Лучше дай те, большие. Они тоже вкусные.
Я беру большой пластиковый пузырек. Там написано:
Увлажняющий лосьон. Новая формула увлажнения для сухой и нормальной кожи. Поразительный результат.
Звездочка говорит:
— Нет, это крем. Ну, чтобы мазать лицо. У нас такой был. Когда я еще в школе училась, я помню. Он тоже хороший. Но мне нужен не крем, а таблетки. Так что поставь крем на место и дай мне таблетки. — Она даже не может сама взять таблетки. Вот как ей плохо. Она держит руки скрещенными на груди, как будто их там приклеили пластырем. Звездочка говорит: — Дай мне еще.
— Там больше ничего нет.
— Значит, надо достать еще.
— Ничего не получится, — говорю.
— Почему?
— А где их взять?
— У врача.
— У врачей только для взрослых таблетки. И для экстренных случаев.
— Тогда в аптеке. — Звездочка говорит: — Пойдем в аптеку и купим таблеток.
— У нас нет денег.
— Можно будет спросить там, в аптеке, какие таблетки самые лучшие. — Звездочка говорит: — Там все знают, в аптеке. Они нам подскажут.
— Но у нас же нет денег, — говорю. — А без денег нам ничего не продадут.
— А мы пойдем к Коробку. — Звездочка говорит: — Коробок даст нам таблетки. Мы их продадим, и у нас будут деньги. А потом мы пойдем в аптеку, уже с деньгами. И купим таблетки.
— У тебя как с головой? Коробок нам не даст никаких таблеток. В последний раз, когда он давал нам таблетки, мы их потеряли. Забыла?
— Ну хорошо. — Звездочка говорит: — Тогда не пойдем к Коробку. Пойдем сразу в аптеку.
— В аптеке нам ничего не дадут просто так, — говорю. — Это же магазин. А в магазине все продают за денежку. А просто так, за бесплатно, там ничего не дают.
— За бесплатно дают по рецепту. Если дать им рецепт, таблетки дадут просто так. Те же таблетки, за которые надо платить, когда нет рецепта. — Звездочка говорит: — Те же самые. Только бесплатно.
— А рецепт должен выписать врач. Для этого надо идти к врачу. Как я уже говорил.
— Ага. — Звездочка говорит: — Тогда мы просто пойдем в аптеку. В широких джинсах. Ну, чтобы засунуть таблетки в джинсы. Ну, туда. Внутрь. И чтобы никто не увидел.
— Ага. Давай.
— Только надо сперва замотать джинсы скотчем. Ну, снизу. — Звездочка говорит: — Чтобы таблетки не выпали.
Я держу ее руки. Потому что она ими машет. А это неправильно. В общественном месте руками не машут. И тем более в аптеке.
Я говорю ей:
— Звездочка. Перестань махать руками. Так нельзя. Это же магазин. Это аптека. Ну, где продаются таблетки. Здесь покупают таблетки, а не размахивают руками.
Звездочка говорит:
— Я не размахиваю руками.
Она стала размахивать руками, как только мы сюда вошли. И еще до того, как вошли. Она всю дорогу бежала бегом. И размахивала руками. Говорила, что если махать руками, то бежать будет быстрее. И я тоже бежал — вслед за Звездочкой. Но руками я не размахивал, вовсе нет. Звездочка бежала быстрее меня. Буквально влетела в аптеку с разбега. То есть оно действительно помогает бежать. Ну, если размахиваешь руками. Но теперь-то уже не нужно махать руками. Мы уже пришли. Мы уже не бежим. И больше не нужно махать руками. Я ей так и говорю, Звездочке.
— Звездочка, — говорю. — Перестань махать руками. Мы уже прибежали. Нам больше не нужно бежать. Мы пришли.
— Я не размахиваю руками.
— Размахиваешь.
— Не размахиваю.
— А кто тогда ими размахивает? Смотри, как они машутся... или махаются...
— Они не махаются и не машутся.
— Очень даже махаются, — говорю.
Или машутся? Я не знаю, как правильно.
— Ну...
— Со стороны это выглядит очень глупо, — говорю я Звездочке. — Смотри, на тебя все смотрят. Если ты будешь размахивать руками, у нас ничего не получится. Мы не сможем стащить таблетки. Потому что на нас все смотрят. Прекрати размахивать руками. А то у нас ничего не получится. — Звездочка размахивает руками и даже вот не понимает, что она ими размахивает. Она сейчас точно взлетит. Мне придется держать ее за ноги, чтобы она не взлетела под потолок. Она взлетает под потолок. Я держу ее за ноги. Как будто Звездочка — это воздушный шарик, и я держу его, ну, как будто на дне рождения. Только это не шарик. Это такие специальные широкие джинсы, чтобы стащить таблетки. Штанины снизу обмотаны скотчем. Ну, чтобы таблетки не выпали. Это мои джинсы. На ней, на Звездочке. Они ей велики. Но так и задумано. Джинсы должны быть широкими, чтобы в них можно было засунуть таблетки. Которые мы сейчас стащим в аптеке. Штанины снизу обмотаны скотчем, приклеены к Звездочкиным ботинкам. Это чтобы не выпали таблетки.
Звездочка говорит:
— Ну что, будем лямзить таблетки?
— Тише.
— А потом будем их принимать. — Звездочка говорит: — Прямо на улице. Зайдем в магазин, купим еще апельсиновый сок с газировкой. Ну, чтобы их запивать.
— Ну, если хочешь.
— Обязательно надо запить.
Хотя Звездочка уже давно не принимает таблетки, она все равно какая-то странная. Никуда не выходит. Целыми днями слоняется по квартире, наводит там беспорядок. Беспорядок такой же, как у нее в голове. Потому что там точно не все в порядке. Она часами сидит на полу: надевает носки, и снимает, и опять надевает, и снова снимает. Или сидит, сцепив пальцы в замок, и не расцепляет их долго-долго. Как будто там у нее что-то есть. Что-то такое, чего ей не хочется потерять. Но я же знаю, что там нет ничего такого. Там вообще ничего нет. Я ей говорю: Звездочка, расцепи пальцы. Звездочка говорит: нет. Говорит, если их расцепить, они сразу отвалятся, пальцы. И их уже не приклеишь обратно. Их останется только собрать и выкинуть. Ну или приклеить в альбом. Она правда стала какая-то странная. Раньше она такой не была. Она всегда была очень разумной девочкой. Самой разумной из всех девчонок, которых я знаю.
Звездочка говорит:
— Нет, эти не надо.
— Да это вообще не таблетки. — Я качаю головой. Нет, она правда странная. — Это крем для загара. Ну, чтобы им мазаться.
— Вот те. — Звездочка говорит: — Видишь, ешки. Берем.
— Это не ешки. Это вообще витаминки. Витамин Е. От него не бывает ничего такого. Только можно не есть еду.
— Мне не хочется есть еду. Мне хочется только...
— Я знаю, чего тебе хочется. Ты только об этом и говоришь. — Она только об этом и говорит. Что ей хочется таблеток. Говорит, что больше ей ничего не хочется. Только таблеток. Только об этом и говорит, даже не умолкает.
— Сейчас я спрошу у той тетеньки.
Я говорю:
— Лучше не надо. Она рассердится.
— Нет я спрошу. Я знаю, как надо. — Звездочка идет к кассе, где стоят всякие презервативы, и шоколадки для толстых людей, которым нельзя много сладкого, и мятные конфетки для тех, у кого плохо пахнет изо рта.
Тетенька, которая за стойкой, смотрит сердито и очень недобро, а ведь Звездочка даже еще ничего не сказала. Тетенька совсем пожилая, у нее восемь детей, и они давно выросли, и она им давно не нравится, совершенно не нравится. Она здесь работает, в аптеке. Тетенька, которая за стойкой, говорит:
— Чем я могу вам помочь?
— Мне нужны таблетки. — Звездочка говорит: — Только хорошие. Самые лучшие.
Тетенька говорит:
— А конкретнее можно?
— Пожалуйста. Помогите мне. Мне нужна помощь.
Тетенька говорит:
— Ну, я не знаю. А что вас беспокоит?
— Мне просто нужны таблетки. — Звездочка говорит: — Подскажите, какие хорошие. Самые лучшие.
— Я не совсем понимаю...
Скажите, какие таблетки хорошие. — Звездочка говорит: — Мне очень нужно. Самые лучшие таблетки. Такие, специальные. Ну, которые врачи выписывают. Пожалуйста.
— Ей действительно очень нужно.
Тетенька говорит:
— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду под специальными таблетками, которые по рецептам...
Звездочка говорит:
— У меня есть рецепт. Мне его выписал врач.
К стойке подходит какой-то дяденька. Очень смуглый. Он из Китая. Это такая страна, ну, где делают чай, только он не пьет чай. Чайный дяденька говорит:
— Какие проблемы, Мэг?
Тетенька, которая за стойкой, улыбается чайному дяденьке, и эта улыбка говорит сама за себя. Она говорит: да, есть одна небольшая проблема, но я с ней справлюсь сама.
— Он сказал, врач, что пошлет рецепт вам. Пошлет по почте. — Звездочка говорит: — Это специальный рецепт. Его посылают по почте. Можно мне получить таблетки? Пожалуйста.
Тетенька говорит:
— Что-то вы говорите такое вообще непонятное.
— Звездочка, ты опять?! — Я говорю тетеньке за стойкой: — Она вечно так. Вечно.
Тетенька говорит:
— Почему-то мне кажется, молодые люди, что у вас вообще нет рецепта.
— Ну и пожалуйста. Ну и ладно. — Звездочка говорит: — Все ваши таблетки — они все равно ни на что не годятся. Ствол, пойдем.
Чайный дяденька смотрит на Звездочку. Очень внимательно смотрит, как будто он собирается смотреть еще долго.
Мы со Звездочкой идем к выходу. Собираемся выйти на улицу, где машины. Там шумно, на улице, и еще — жарко. В аптеке прохладно, а на улице жарко. Звездочка оттягивает мои джинсы, которые сейчас на ней, оттягивает их сверху, где пояс, хватает с полок таблетки и ссыпает их в джинсы. Чайный дяденька выходит из-за стойки и заходит за полочку, с которой Звездочка тырит таблетки. Чайный дяденька идет к двери. Ну, которая на улицу. Он подходит к двери и закрывает ее на замок. Как-то рано она закрывается, эта аптека. На улице еще день, еще даже не вечер, а аптека уже закрывается. Чайный дяденька говорит: