Конечно, хотел.
А теперь слушай внимательно.
Так что это была для них большая игра, в которой я оказался всего лишь пешкой, развлечением, придуманным для того, чтобы помочь Тео пережить неудачный роман. Вот отчего они так таинственно перешептывались. Вот почему начинали хихикать всякий раз, когда я входил в комнату. Вот что все это означало. Это была шутка. Я был экспериментом. Я был не Билли Кроу, я был изобретением Дэвида Блю. Подарком, который он сделал своему брату Тео.
Теперь я ненавидел их.
И решил отомстить. Но все надо было тщательно спланировать. Теперь я буду умнее. Хочешь знать, что я придумал?
Так садись поближе, Доминик, садись поближе…
16
Стук в дверь.
— Не сейчас, Анна. Я занят.
Но дверь все равно открылась.
— Доминик….
— Анна…
— Доминик! — она влетела в комнату. Было видно, как она взволнована. — Надо ехать в больницу. — Она задыхалась. — Мама только что звонила. Надо ехать… срочно…
— Да что случилось? — Я чувствовал, что комната расплывается, как во сне, неясная, словно недопроявленный снимок. — Что такое, Анна? Это мама? Мама? Что с ней случилось?
— Это не мама, Дом. — Она разрыдалась — Это папа. Папа. Кажется, он умер.
Стив отвез нас в больницу. Мы отыскали маму в приемной. Она была очень взволнована, но не плакала.
— Это все так нелепо. — Она встала. — Я знаю, мне не надо было вас беспокоить. Это все чепуха. Точно. Но врачи — ну, эти врачи — настаивали. Я им говорила: "Ну ведь они только будут корить меня, когда мы все вернемся домой. Они будут ругать меня за то, что я вытащила их из дома по дурацкому поводу". Но они настаивали. Так что мне пришлось вам позвонить. Ваш отец — самый здоровый человек, которого я видела в своей жизни. Он за все эти годы и дня не проболел.
— Что случилось, мама? — спросила Анна.
— Он упал с кровати. Вот и все. Просто упал с кровати. Ну, может, ударился. Ты же знаешь отца, с ним вечно что-то случается.
— Он поранился? — спросил я. — Господи Иисусе! Где же доктор? Кто-нибудь знает, что произошло?
Гаррет заплакал у Анны на руках.
— Не сейчас, дорогой, — принялась она утешать его. — Тише, любовь моя, тише.
— Я думаю, что он… — начала мама.
— Я хочу его увидеть, — сказала Анна.
— Они даже мне не разрешают к нему зайти.
— Это инсульт, да, мама?
— Чепуха.
— О, Стив…
Я позвонил Сэму.
— Это с моим отцом. Мы еще не говорили с врачами. Но, судя по всему, у него инсульт.
— Он умрет? То есть, я хотел сказать, он умер?
— Мы ничего не знаем. Нам не разрешают к нему входить. Мама говорит, что это пустяки.
— Хочешь, я приеду?
— Не могу тебя просить об этом.
— Так ты хочешь?
— Конечно, хочу. Бога ради. Да, да, да, да, да.
— Так я скоро буду.
— Когда.
— Через полчаса.
— Сэм, я…
— Молчи. Я люблю тебя.
Я почувствовал письмо в кармане. Прочти его сейчас, сказал я себе. Здесь в приемном покое, где твоя мать говорит сама с собой, Анна рыдает, Гаррет вопит, и бродит мрачный Стив. Прочти его сейчас. Дочитай историю до конца. У тебя есть она вся, ты же знаешь. В твоем кармане ответы на все вопросы. Дочитай историю до конца. Закончи ее.
Шепот Билли в моем ухе:
— Садись поближе, Доминик, еще ближе…
Нет, я не могу читать письмо. Не сейчас. Не сейчас, когда мой отец умирает или уже умер. Как я могу сидеть здесь и читать письмо моего Билли Кроу? Но я же хочу знать. Мне надо знать. Билли был, есть, вот он планирует отомстить Дэвиду и Тео. Что он затеял? Какой будет его месть?
Ответ был у меня в кармане.
Сэм вошел в комнату ожидания.
— Слава Богу! — я никому его не представил. — Пойдем отсюда.
— Как ты себя чувствуешь?
— Плохо. Но я не расстроен. Не по-настоящему.
— Ненавижу больницы.
— Не могу сказать, что я их очень люблю.
— Как она восприняла известие?
— Как она воспринимает все на свете. Алогично. Она убедила себя, что он ударился, упав с кровати. Она абсолютно убеждена, что в любую секунду отец выйдет из дверей с повязкой на голове, мы вместе пойдем домой, и она будет отчитывать его, как обычно. Это ее способ бороться с трудностями. — Я заглянул Сэму глубоко в глаза. Увидел свое расплывчатое отражение. Два Доминика смотрели на меня. — Знаешь, что я думаю, Сэм?
— Что?
— Думаю, что он умер. Просто знаю это. Он уже умер. Мы все это чувствуем. Моя сестра это знает. Знала еще до того, как мы сюда приехали. Я тогда еще не был уверен, а сейчас вполне. Он умер. Может, они еще пытаются его оживить. Но он умер. Я его больше никогда не увижу.
Он обнял меня.
— Все в порядке, — сказал я. — Я не расстроен. По крайней мере, я этого не чувствую. Просто надеюсь, что они нам скажут. Так что я смогу это преодолеть. Увезти Анну и маму отсюда. Они с ума сойдут от горя. Даже не думал, что Анна будет так реагировать. Никогда ведь не знаешь, никогда не знаешь.
— Когда умер мой отец, я плакал несколько месяцев, не переставая, — сказал Сэм. — Я просыпался в слезах. Странно это бывает. Во сне иногда видишь мертвых, и они как живые. Это очень грустно. Мне часто снится отец, и я ему говорю: "А я думал, что ты умер. — А он отвечает: Нет, сынок. Это все было ошибкой. Я снова вернулся. Извини за беспокойство". И во сне я обнимаю его, целую и говорю: "Я так рад. Так рад. Я так по тебе скучал". — А потом просыпаешься и понимаешь, что это просто сон, мертвые по прежнему мертвы, и ты их больше никогда не увидишь.
— Тебе он часто снится?
— Да. Часто.
— Не думаю, что я вообще буду плакать. Ужасно это, правда? Мой собственный отец умер, а я думаю об одном…
— О чем?
— Как бы пойти домой и дочитать письмо.
Сэм помолчал секунду. Потом улыбнулся.
— По крайней мере, есть за что благодарить Билли Кроу.
Я сидел в приемном покое. Мама и сестра всхлипывали. Гаррет спал на полу. В руке я держал вставший член Сэма. Внезапно открылась дверь, и вошел отец. У него была белая повязка на голове.
— Что я вам говорила! — вскричала мама.
— Простите за беспокойство, — сказал отец.
Он посмотрел на меня и улыбнулся. Кивнул.
— Папа, — начал я, — я всегда хотел тебе сказать. Я так тебя люблю. Я чуть сам не умер, когда подумал, что тебя уже нет.
— Подрочи мне, — закричал Сэм, — подрочи!
— Сегодня я пойду к Сэму.
Анна поцеловала меня.
— Мама поедет с нами. Как ты себя чувствуешь?
— Сам не знаю.
Анна плакала, не переставая.
Мы пошли к Сэму пешком.
— Ты знаешь, история жизни каждого человека может уместиться в одно предложение. Но это не значит, что такая жизнь. Просто это может случиться.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну это как будто в истории говорится одно, а на самом деле получается что-то абсолютно удивительное.
— Понятно, — кивнул Сэм.
— И все истории — это всего лишь одна. Знаешь, мой отец дал маме дыню.
— Так они познакомились?
— Сегодня так тихо. Тишина, словно сейчас начнет играть оркестр.
— Расскажи мне об этом?
— О чем?
— О дыне, о том, как встретились твои родители.
— Ах это. Я не уверен, что это случилось на самом деле. Мне кажется, это просто была история, чтобы…
— Расскажи мне, Дом.
Ночь была тихой и жаркой.
И он кричал на крокодила,
И пинал его,
Но тут внезапно
Крокодил дернул хвостом
И ударил короля.
Когда короля нашли
Утром, он умирал.
Его отнесли в покои.
Король захотел увидеть свою дочь.
Кода она пришла, он прошептал:
"Убей крокодила!
Он должен умереть раньше меня".
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Теперь он тоже не мог сомкнуть глаз
17
Дорогой Доминик, ты сел поближе? Ты должен быть как можно ближе ко мне, чтобы понять эту историю. Порой все слишком смешивается. Мечты, реальность, иллюзии, уверенность, все смешано воедино, сплавлено, неизменно и навсегда, стянуто в то, что мы называем жизнью — моей жизнью, твоей жизнью, их жизнью.
Помню, когда я был маленьким, я долго плыл на корабле. Я до сих пор помню все очень отчетливо: чайки, небо, огромное серое море. Правда, родители говорят, что этого никогда не было. Так что же, мое путешествие было выдумкой? Да, выходит что так. Но означает ли это, что его не было? Нет, для меня оно столь же реально, как и все, что я когда-либо делал. Я помню этот корабль. Он столь же реален для меня, как Дэвид и Тео Блю и…
Стук в дверь.
Я спрятал письмо под подушку.
Сэм спал рядом со мной.
— Доминик, — это была мать Сэма. — Я так и думала, что ты здесь. Просто хотела узнать, все ли в порядке.
— Он умер, — сказал я. — Все кончено.
И она заплакала. Села на постель, погладила меня по голове.
— Может быть, это к лучшему. Но ты не потерял его. Не думай об этом так. Даже на секунду. Никто никого не теряет.
— Честно говоря, никогда не думал, что я его нашел.
— Ну, — сказала она, — может быть, только теперь это и случилось.
Сэм пошевелился рядом.
— Не хочу его будить. Он такой дерганый в последнее время. Увидимся утром. — Она поцеловала меня. — Не горюй уж очень.
— Ладно, — сказал я.
Я подождал, когда закроется дверь, чтобы достать письмо. Я разгладил его коленями и нырнул в него…
Доминик Нил. Да, все что случилось со мной в этой жизни так же реально, как наша с тобой история, Доминик Нил. Доминик. Доминик. Если я верю, что это правда, значит — это правда.
Позволь, я немного забегу вперед. Знаешь, я так много хочу рассказать тебе о том дне, когда впервые тебя увидел. Вначале была кровь. Я помню струйки на твоей шее. Я смотрел, как она стекала. Но я решил заполучить тебя задолго до этого момента. С тех пор, как впервые увидел тебя, еще до того, как мы познакомились. Я смотрел в окно твоей спальни, видел, как ты мастурбируешь. Я хочу рассказать о роли, которую ты сыграл в этой истории.
Ты хочешь узнать, как я отомстил Дэвиду и Тео? Ну, ты узнаешь. Но сначала, позволь я расскажу о тебе, мой безликий Доминик… Мой безликий Доминик…
— Что ты читаешь? — спросил Сэм.
— Спи, Сэм. Ничего.
Он придвинулся ко мне.
— Эти сраные письма тебя прикончат.
…. и как я заставил тебя начать жить. Я ведь сделал это, правда? Твоя страсть ко мне, твое увлечение мною превратили тебя в живое существо. Сделали тебя, Доминик Нил. Дали тебе лицо. Но использовал ли ты мой дар, чтобы любить меня? Нет, ты использовал его, чтобы любить….
— Сэм?
Он встал с кровати.
— Хочу пописать. Не волнуйся. Я не буду встревать между тобой и твоими драгоценными письмами.
…кого-то другого. Я говорил тебе, что слежу за тобой. Ох, за тобой одно удовольствие следить. Я получил такой кайф просто глядя, как ты идешь. А ты даже не заподозрил, хоть на секунду, что я всего лишь в нескольких метрах от тебя.
Но не могу тебе сказать, что я чувствовал. Один раз я уже это пережил и не хотел бы пережить во второй. Мне надо все делать очень тщательно, мне надо быть….
— Так-то лучше.
Он упал рядом со мной на постель.
— Ты еще не закончил?
— Это длинное письмо.
— Да, Бога ради. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
… обманщиком…
— Доминик?
— Что?
— Совсем забыл. Я купил тебе подарок.
— Зачем?
— Что это значит «зачем»? Потому что я забочусь о тебе. Вот почему. Совсем про него забыл. Хочешь знать, что?
— Прямо сейчас? А нельзя потом?
— Конечно, можно. Как скажешь.
— Дай мне его утром, Сэм. Мне надо, чтобы у меня было что-то приятное, прежде чем я вернусь домой.
…обманщиком и…
— Это хороший подарок.
— Не сомневаюсь, что он мне понравится.
…двурушником. Мне надо было убедить тебя, что ты мне не так уж и нужен. На самом же деле я был безумно в тебя влюблен. Я знаю, это единственный способ сделать так, чтобы ты любил меня все больше. А лучший способ потерять тебя — показать, как я люблю тебя на самом деле.
Я перечитал еще раз.
Лучший способ потерять тебя — показать, как я люблю тебя на самом деле. Ты хотел меня, потому что думал, что не сможешь меня получить. Я никогда не был для тебя реальным человеком. Просто чем-то, что ты хотел, мой безликий Доминик.
— Что? — спросил Сэм.
— А?
— Ты сказал что-то типа «улики». Ты бормочешь.
— Прости.
— Если это письмо тебя сводит с ума, я бы на твоем месте его выбросил. Сожги его.
— Спокойной ночи, Сэм.
— Вы теряете рассудок, молодой человек.
— Я теряю терпение, это правда. Давай-ка, спи.
— Скажи мне. Только прямо сейчас. Что для тебя важнее — я или это письмо?
— Нелепый вопрос.
— Вовсе нет. Если бы я сказал: если ты выбираешь меня, то ты должен сжечь письмо? Не прочитав его, разумеется. Что бы ты сделал?
Мои глаза скользнули вниз.
…Просто чем-то, что ты хотел…
— А?
…мой безликий Доминик…
— Доминик?
— Что?
— Я или письмо?
— Это нелепый вопрос, Сэм. Ты ведь знаешь. Зачем об этом спрашивать?
— Ты любишь меня?
— Да. Сколько можно повторять? Да, да, да, да.
— Но ты так одержим этой…
….безликий…
…историей.
— Все не так просто, Сэм. И ты сам это знаешь. Это о том, как я познакомился с Билли Кроу. Это о моем участии в его схеме. Это его версия. И если я могу разобраться в истории Дэвида и Тео Блю и в том, почему Билли все время называет меня…
…безликий….
…безликим. Ведь это неправда?
— Я люблю твое лицо.
— Нельзя ведь назвать меня безликим?
Сэм натянул простыню до подбородка и подполз ко мне ближе.
— Ты так и не ответил на мой вопрос.
— Какой вопрос?
— Я или письмо?
— А как ты думаешь?
— Этого я и боялся. — Он закрыл глаза. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Я посмотрел на письмо.
Наконец-то. Наконец-то, сволочь. Теперь я узнаю, чем закончилась эта история. Теперь-то узнаю все до конца.
18
Я создал тебя.
Мы все создаем кого-то, и нас кто-то создает. Все начинается как подражание, даже личность. Я показал тебе, как быть самим собой. Без меня ты никогда бы не приобрел индивидуальность. Узнав меня, ты обрел лицо и использовал его, чтобы соблазнить Сэма. Меня разрушило мое собственное создание. Мне горько. Я обижен. Я разозлен. Да. Да. Да.
Это вечная история. Сильная личность чувствует влечение к более слабой, слабая становится все более сильной и использует свою мощь, чтобы порвать с наставником. Это все клише. Но все, что начинается, как страсть, заканчивается банально. Даже у нас. А это ведь была страсть вначале, не так ли? Ты ведь так меня хотел. Беда только в том, что я в тебя влюбился.
По крайней мере, мне так казалось.
Итак, к чему же мы пришли? Один пристрастился писать письма, другой — читать их. Могу поспорить, такого с тобой прежде не случалось. Так что мне нужно писать очень много, даже больше, чем ты хотел бы прочесть. Мы ведь с тобой очень похожи, ты и я. Мы оба предпочитаем тень. Мы оба боимся свечей, которые горят слишком ярко.
А теперь слушай внимательно:
Вот история о том, как я отомстил Дэвиду и Тео Блю. Это тот момент, которого ты ждал.
Садись поближе, мой ненавистный любимец…