– Джаред! – девушка подошла и злобно зыркнула на Дженсена.
– Детка, – довольно улыбнулся тот. Внимание королевы школы ему теперь перепадало нечасто, а про секс можно было бы вообще умолчать. Кажется, скоро он будет только учиться и дрочить, дрочить и учиться.
– Сегодня вечеринка у Стейси. Мы приглашены.
Джаред мысленно прикинул время и сказал:
– Часам к восьми подойду.
– Что значит “подойду”? – градус холода явно стал еще ниже. – Ты заедешь за мной.
– Прости, но у меня учеба.
Дженсен, сидевший неподалеку, чуть не вздрогнул, когда Харрис на него посмотрела.
– Ничего, сегодня не позанимаешься со своим ботаником. Или он лучше меня? – девушка прищурилась.
– О чем ты? – не понял Джаред.
Вдруг стало жарко… Дженсен уже чуял дальнейшее развитие событий, и оно не слишком нравилось ему. Да и уши в классе все уже развесили.
– О том, что с Эклзом ты проводишь времени больше, чем со своей девушкой! Скажи-ка, может и трахаться с ним веселее?
Джаред опешил.
А Дженсен фыркнул, уткнувшись в учебник. Харрис может и была ядовитой стервой и настроение портила, но, в общем-то, все было закономерно и предсказуемо. Правда, ждал он чего-то подобного скорее от Уэллинга, а не от нее. Поняв, что пауза затягивается, он поднял глаза от учебника. Падалеки все так и пялился на Харрис. Судя по расцветающей ухмылке на ее лице, она уже торжествовала победу.
Джаред же смотрел на нее и вспоминал слова Дженсена. “Унижаться ради траха”, сказал тогда он. Унижаться. Джаред вдруг это отчетливо понял. Он унижается.
– Да пошла ты, Харрис, – сказал он, отодвинул ее и пошел к соседнему с Дженсеном стулу, куда и плюхнулся.
В классе воцарилась тишина.
– Что ты сейчас сказал, Падалеки?! – рявкнула она. Данниль Харрис негодовала. Лицо покраснело, руки сжались в кулаки, а свита за спиной даже вздохнуть боялась. – Никто. Слышишь, никто не смеет меня посылать. Тебе, капитан, и твоему бойфренду теперь стоит оглядываться.
Дженсен поднял на нее равнодушный взгляд и спокойно сказал:
– Харрис, я человек безобидный. Ботаник, как ты называешь. Но угрожать парню, уровень интеллекта которого выше собственного на порядок – это как минимум показывать свою глупость и недальновидность окружающим.
– Я тебя вообще не спрашивала, урод!
Эклз улыбнулся и вернулся к чтению учебника. Джаред демонстративно отвернулся. Скандала, который она хотела закатить, не получилось.
Развернувшись, девушка вылетела из кабинета, а Дженсен прошептал:
– Поздравляю. Ты только что нажил себе врага. Уэллинг может стать следующим.
– Почему?
– Потому что ты только что испортил свою репутацию.
– Я, конечно, не хочу тебя разочаровывать, но, – шепотом сказал Джаред, а потом громче добавил: – того, кто вздумает послушать Харрис, я выгоню из команды. Я ясно выражаюсь? – поинтересовался он у присутствовавших членов команды. – Мне надо сдать химию. Значит, буду заниматься. Всем понятно?
– Да, – ответил нестройный хор голосов.
Дженсен, нахмурившись, посмотрел на него.
– Не переживай за меня. Хотя это приятно, надо признать, – сообщил довольный Джаред.
Дженсен выругался про себя и отвернулся, демонстрируя равнодушие. За этого придурка он не то чтобы переживал, но и лишних проблем не хотел. Он в принципе всего этого не хотел и жил своей тихой жизнью, пока каким-то чудом в ней не оказались Падалеки и Шелдон. Вздохнув, он снова уткнулся носом в книгу и больше ничего не сказал.
***
– Здесь слишком тихо… – зевнул Джаред, падая на стул в библиотеке.
Дженсен сел напротив и вынул учебники.
– У тебя задачи.
– А мое эссе?
– Не успел в обед. Сейчас почитаю.
Углубившись в написанное на смятых листах, Дженсен усмехнулся. Написано было коряво с литературной точки зрения. Падалеки выражал свои мысли слишком сумбурно и нестройно. Но ход этих мыслей был вполне неплох. Читая эссе, Дженсен опять думал о том, что оказался прав. Виной низкого балла капитана была его же собственная лень и то, что тот просто давно махнул на себя рукой. Парень был вполне способным.
– Знаешь, Падалеки… Ты хоть и придурок, но шансы сделать из тебя человека – вполне реальны.
Джаред снова хотел было обидеться, но не успел. К ним за стол присел с громким смехом Розенбаум и, отобрав у Джареда листок, принялся его вертеть.
– Какие страшные заклинания! Чуваки, вы меня пугаете! Кстати, по школе пополз слушок, что ты бросил Харрис. Хочешь поговорить об этом?
– Если увижу в школьной газете хоть слово, затолкаю свои носки после тренировки тебе в глотку, – буркнул Джаред.
– Ну что я, изверг что ли, – заулыбался Майк.
– Да ты чертов демон, – буркнули тихо рядом. Дженсен вздохнул, когда рядом с ним сел Стив.
– И в чем я виноват?! – возмутился Майк.
– Какого черта ты звонишь мне по поводу фото в два часа ночи?!
– Ты у нас школьный фотограф. Это твоя работа.
– Я, блин, сплю по ночам, как все нормальные люди.
Дженсен понял, что сегодня позаниматься не выйдет.
– О, а что там за девчонка? – Майк переключился на полки и заметил возле дальних стеллажей рыжую девушку. Та округлила глаза, поняв, что ее заметили, подпрыгнула и спряталась.
– Это персональный сталкер Эклза, – фыркнул Джаред.
– Серьезно?! – восхитился Майк.
– Оставьте ее в покое, – попросил Дженсен.
– А тебя не напрягает, что за тобой следят?
– Ну, может она…
– Чокнутая?
– Или у нее есть причина. Я не знаю и мне все равно. В данный момент вы оба меня отвлекаете.
– О, наш ботаник рычит, – усмехнулся Джаред.
– Я сейчас перестану проверять твое эссе, – пригрозил Дженсен.
Майк со Стивом переглянулись и дружно глубокомысленно покачали головами.
– Чего? – недобро спросил Дженсен.
– Ну… – начал Стив, – месяц назад ты бы его послал. А сейчас всего лишь в шутку угрожаешь.
– В шутку?!
– Конечно, – кивнул улыбающийся Джаред, закидывая руку Дженсену на плечо.
Дженсен повернул голову, а потом медленно проследил взглядом по всей длине падалечьей конечности вплоть до плеча и следом лица. Падалеки дернул бровями. Дженсен почувствовал себя словно в Сумеречной зоне. А потом капитан повернул руку и потрепал его по загривку. Дженсен уставился на него в немом шоке и… проснулся, чувствуя, как колотится сердце в груди.
– Твою мать… – озираясь в темноте, пробормотал Дженсен. Оказалось, что он благополучно уснул в гостиной, пока читал книгу. Вытащив мобильник, он глянул на дисплей: час ночи. – Это был всего лишь сон, – сам себе буркнул он, поднимаясь и в темноте бредя на кухню. Мать уехала в Нью-Йорк по работе, из еды были только остатки пиццы и яйца. Зевнув, он достал пиццу, разогрел ее и пополз в свою комнату. По которой носился Шелдон и забавно урчал. – Что с тобой не так? Почему у меня ощущение, что ты как мини-версия этого придурка-капитана? Почему ты не можешь просто спокойно сидеть?
Шелдон вообще оказался очень активным, особенно в ночное время. Дженсен частенько выпускал его из коробки, которую тот грыз громче, чем бегал.
Поедая пиццу сидя прямо на полу и прислонившись спиной к кровати, парень наблюдал за метаниями животинки, когда в кармане джинсов затрезвонил мобильник.
– Что за твою мать?!– изумился парень, а глянув на номер, вообще охуел. – Падалеки?!
– Слушай Эклз, как вычисляются дифференциалы? Никак не могу найти в учебнике.
– Чего? – оторопело квакнул Дженсен, отложив кусок пиццы.
– Вычисляют, говорю, как?
Дженсен крайне вежливо поинтересовался:
– Вот чисто ради интереса. Джаред, сколько сейчас времени?
– А? Время? А оно тут при чем?
– Ты на часы когда смотрел, придурок?!
Тот, видимо, посмотрел.
– Че-е-ерт. Дженс, прости. Я думал, часов десять.
– И ты занимаешься?
– Ну, да.
– В час ночи?
– Судя по всему.
– Математикой?
– Ага.
– Посмотри в седьмом параграфе, – вздохнул Эклз, уже поняв, что издевку Джаред сейчас точно не услышит в его голове.
– Спасибо. Извини, что разбудил, – повинился Джаред.
Дженсен прямо слышал шуршание страниц.
– Да я ем.
– А чего орешь тогда?!
– Воспитываю, – хмыкнул Эклз, снова откусывая от пиццы. – Седьмой параграф все досконально объясняет.
Джаред замер, держа пальцами страницу, а потом расхохотался.
– А какую музыку ты слушаешь?
– Чо? – Дженсен не донес пиццу до рта.
– Музыку. Ты. Какую слушаешь?
– Ну… разную.
– Можешь включить?
– Зачем?
– Ну, включи.
Дженсен пожал плечами, нашел в айподе плейлист и поставил плеер в колонки. Полилась музыка.
– Это что? – с улыбкой спросил Джаред, спешно натягивая толстовку и кеды.
– Это Вивальди в обработке, – отозвался Дженсен, забираясь в кровать.
– Оригинально, – заявил Джаред, тихо открывая ставню и выбираясь на улицу.
Между домами Падалеки и Эклзов было двадцать минут ходу. Джаред хорошо бегал. Заморозки еще не пришли, и асфальт был сухим. Джаред останавливался, по-тихому переводя дыхание и задавая другие вопросы о музыке: любимые группы, любимые песни, музыканты, внесшие больший вклад. Между делом он обошел дом Эклзов и увидел в одном окне едва заметный отсвет. Дом был типовым и Джаред прекрасно знал, как забраться. Он старался особо не шуметь, хотя пальцы быстро начали замерзать. Сам он по-прежнему был разогрет пробежкой. Через окно доносились звуки. И только что вдруг заиграла песня “Eye of the tiger”. Джаред дождался паузы перед первым куплетом и постучал в окно. Отборный мат, донесшийся из комнаты, заставил его широко улыбнуться.
– Ты совсем чокнулся?! – заорал Дженсен, высунувшись из окна. – В дверь позвонить не мог?!
– А родители? – не понял Джаред, держась за подоконник и выключая телефон.
Эклз сильнее открыл окно и велел:
– Забирайся.
Джаред буквально упал на пол в комнате и довольно улыбнулся.
– Ты идиот, – закатил глаза Дженсен и сделал колонки тише. – Можно было просто постучать в дверь, как все нормальные люди.
– И твои родители…
– Мать уехала. Я один дома.
– Круто!
– Ну, да… Ты чего приперся?
– Проведать Шелдона, – Джаред поднялся и, увидев морскую свинку, сидевшую на рюкзаке Дженсена в углу комнаты, тут же заграбастал животное и прижал к груди.
– По-моему, когда я подарил его тебе, он был менее круглый.
– Ты его мне подарил? Ты мне его сплавил! – возмутился Дженсен, снова падая на кровать и гадая, каким раком встали звезды, если Падалеки залез к нему в окно посреди ночи.
– Она сама к тебе забралась.
– Он.
– Ну да. Шелдон. Прикольный у него ирокез, да? – Джаред был сама непосредственность. Дженсен не знал, что и думать.
– Слушай, Падалеки, а ты чего все-таки приперся?
– А что? Это настолько странно? – усмехнулся Джаред.
– Да, знаешь, капитан школьной команды по футболу и местная звезда забрался посреди ночи в окно к ботанику. Это как минимум странно!
– Шелдон, нас обижают, – задушевно поделился со свинкой Джаред. Та вдруг мурлыкнула. – Это что? – замер он, уставившись на животное.
Дженсен усмехнулся:
– А это твоя свинья так себя ведет. Ты ей нравишься.
– Я всем нравлюсь!
– Кроме Харрис.
– Я ей нравлюсь, – фыркнул Джаред. – Просто… она…
– Здесь дело в другом, – глубокомысленно заметил Дженсен.
– Да? И в чем же?
Шелдон снова мурлыкнул, видимо, довольный поглаживаниями Джареда.
– Ревность, – фыркнул Дженсен, дожевывая пиццу.
– Ревность? – Джаред изумился.
– Ну да. Ты же со мной времени проводишь больше, чем с ней. Ее это бесит.
– Ну и что? Она ведь моя девушка, а ты… – Джаред запнулся, а Дженсену даже интересно стало, что сейчас Падалеки скажет. Дружбой их отношения никак нельзя было назвать, но они же общались. Хотя изначально все это было по принуждению преподавателя и в итоге привело к ругани. Правда, сейчас капитан вел себя спокойно и даже пытался грызть гранит науки, с трудом и матом, но пытался, и даже усердно. Одно то, что этот идиот позвонил ему в час ночи, чтобы спросить что-то по учебе, уже, по мнению Дженсена, о многом говорило.
– Эм… мы… друзья? – пожал плечами Падалеки.
Дженсен чуть пиццей не подавился.
– Друзья?
– А разве нет? – Джаред продолжал гладить Шелдона, который периодически издавал мяукающие звуки.
Дженсен смотрел на него, как на пятилетнего ребенка.
– Я тебе не нравлюсь, да? – горестно вздохнул Джаред.
Дженсену захотелось побиться головой о стену. Но он все же ответил:
– Ты слишком… непредсказуемый. Да и внимание я не люблю привлекать.
– Это ты-то? Я помню, как ты полкоманды моей уложил на Хэллоуине! – фыркнул Падалеки.
– Ничего не знаю, – отвернулся Эклз, но хмыкнул. – Особенности организма.
– Это ты про реакцию на алкоголь?
– Поэтому редко пью.
– И давно ты редко пьешь?
– С пятнадцати лет.
Джаред присвистнул, а Шелдон издал странный чирикающий звук. Джаред посмотрел на свинку, а потом снова свистнул. Шелдон снова зачирикал. Подпевает, значит.
– Прикольно, – вынес вердикт Падалеки. Потом протянул свинку Дженсену. – Ладно. Я пошел.
– Куда? – не понял Дженсен, принявшись машинально поглаживать Шелдона.
– Домой. Спать надо. Завтра вставать рано.
– Завтра суббота.
– У тебя – может быть.
– А у тебя что? Какой-то иной день недели?
– Нет, у меня тоже суббота, – Джаред подошел к окну. – У нас игра через неделю. Завтра и послезавтра я буду тренироваться. Поэтому… не знаю, смогу ли завтра с тобой заниматься. Ты… загляни на стадион, лады?
Дженсен лишь кивнул. И не успел предложить Падалеки воспользоваться дверью, потому что тот уже исчез в окне.
***
В воскресенье Дженсен, хмуро глядя на пасмурное небо, кутался в шарф и сидел на трибуне. Черт его дернул сюда притащиться, но почему-то он тут был. Падалеки уже вовсю носился по полю и Дженсен со злорадством наблюдал, как капитан орет на Уэллинга, испытывая при этом кайф.
Уэллинг ему не нравился. Слишком много наглости и мало ума. Он понимал, что стань Уэллинг капитаном, в школе изменилось бы отношение к таким, как он. Причем у него характер тоже не был тихим, но вот обычным ботаникам жилось бы хуже. Может быть, еще и поэтому Дженсен сейчас занимался с Джаредом – чтобы в школе остался разумный лидер среди таких дураков, как Уэллинг.
Джаред сегодня был в ударе. Тренер был очень им доволен. Сам капитан в принципе тоже был всем доволен, за исключением расхлябанности отдельных игроков, которым и доставалось от него сильнее всего. Но он был капитаном и его задача – привести команду к победе. Поэтому он с чистым сердцем орал на Тома, когда тот не мог поймать мяч.
Уэллинг после очередной выволочки подскочил к капитану и, сорвав с головы шлем, проорал:
– Ты задрал уже, Падалеки!
– А ты играть начни, наконец! Глядишь, и я буду уделять тебе меньше внимания, – в тон ответил ему Джаред.
– Что? Харрис так и не дает, да? Хотя… зачем тебе Харрис, когда у тебя вон Эклз есть! – Том со злостью кивнул на трибуны.
Ничего не понимающий Джаред обернулся и увидел Дженсена. Он невольно улыбнулся и махнул рукой, а потом повернулся назад к Тому.
– А тебе завидно, что ли?
Уэллинг хмыкнул:
– Так у нас капитан-пидорас?
– Моя личная жизнь тебя не касается. Лучше не забывай о том, что навалять тебе я могу всегда.
Том злобно зыркнул, но пошел на оклик тренера. А Джаред еще раз глянул на трибуну. В сторону Эклза как раз пробирался Стив с камерой в руках.
– Хей, чувак. Ты что тут забыл? – шлепнувшись на скамейке рядом, поинтересовался Карлсон.
– Гулял, – сильнее утыкаясь носом в ворот куртки, буркнул Дженсен. Если честно, он и сам бы хотел знать, зачем приперся, но логичного объяснения все еще не нашел. – А ты что тут делаешь?
– Майк выгнал на работу для газеты. К слову, тоже должен подтянуться. Хотел поговорить с тренером.
– Интервью?
– Через неделю игра, так что да.