– Дженни Эклз, – мягко прошептали над ухом. – Какая встреча. Эту задницу я узнаю издалека.
И эту задницу тут же и облапали.
– Кейн, – обреченно вздохнул Эклз, узнав и голос, и манеру, да и лапы. – Руки убери.
– Не могу, – мурлыкнули над головой и сжали в объятиях еще сильнее.
Дженсен даже смотреть не хотел на… друзей. Побаивался за реакцию.
Джаред смотрел на разворачивающееся перед глазами действо с легким шоком и недоумением. Он оглянулся на друзей, те на него, а потом повернулся к Дженсену.
– Тебе сказали убрать конечности, – произнес он, глядя на… Кейна, кажется, и сделал шаг вперед.
– Дженни, ты нашел себе нового защитника?
– Кейн, руки уже убери, – повторил Дженсен, по-прежнему стараясь не встречаться взглядом с парнями.
Джаред сделал еще шаг вперед.
– Тебе сколько лет, дядя? – недобро поинтересовался он.
– Тебе сколько лет, дядя? – недобро поинтересовался он.
– Ну, двадцать четыре. И что?
– А ему восемнадцать, – он указал на Дженсена.
– И что? – Кейн все также обнимал его.
– Да ничего, – Джаред смерил Кейна взглядом и достал телефон. Набрал три цифры и прислонил к уху.
– И куда же ты звонишь, позволь узнать?
– В полицию.
– И зачем же?
– Затем, что на улице посреди бела дня к моему другу пристает мужик и лапает за все места. Это домогательства в общественном месте.
– Ты хорошо подметил ему уже есть восемнадцать. И мы хорошо знакомы с Дженни, – Кейн взъерошил тому волосы.
– Это ты будешь сокамерникам объяснять. Они очень любят извращенцев педофилов, – покивал Джаред. На том конце заиграла музыка, после которой его соединят с оператором.
– Каких педофилов, о чем ты? – рассмеялся Кейн. – Он уже совершеннолетний.
– Угу. Я не знаю, из какой норы ты выполз, но ты как минимум нарушаешь общественный порядок, а разница в возрасте у вас не год.. Алло, добрый день. Я хочу сообщить о подозрительном мужчине, который пристает на улице к старшеклассникам…
– Крис, ты как всегда вовремя… – вздохнул Дженсен. – Джаред, выключи телефон.
– Не выключу, пока он свои лапы не уберет от тебя.
– Он уберет лапы. А ты выключи телефон.
Джаред убрал мобильник и выразительно уставился на Кейна. Тот хмыкнул, но убрал руки и просто встал рядом.
– Дженни, какой-то нервный у тебя друг. Или не просто друг? Неужели, ты нашел мне замену так быстро?
Дженсен скрипнул зубами и буркнул:
– Я хочу жрать, – затем развернулся и вошел в кафе, где тут же занял самый крайний столик в углу, прекрасно понимая, что в следующие пару часов тут будет разворачиваться натуральный цирк. Особенно если учесть, как заблестели профессиональным любопытством глаза Розенбаума, а Стив просто навострил уши. Остальные потянулись следом. Крис, разумеется, тут же присел рядом и закинул руку на спинку стула Дженсена. Парни молниеносно уселись за столиком вокруг. И только Джаред продолжал недобро глядеть на Кейна, буравя взглядом.
– Это твои одноклассники? – поинтересовался Крис.
– Да. Учимся в одной школе. Что ты тут делаешь?
– Друг пригласил поиграть в клубе пару месяцев. Я, конечно, помню, куда вы переехали, но не думал встретить тебя во второй же вечер. Впрочем, это хорошо, – Кейн уткнулся носом Дженсену в шею и тихо выдохнул. – Ты пахнешь все так же притягательно.
– Слушай, как там тебя! Мы в общественном месте! – зашипел Джаред.
– Я привык. Он всегда распускает руки, – Дженсен дернул головой, но не отодвинулся.
– И ты это терпишь?
– Выхода нет. У него напрочь отсутствует воспитание.
– Тебе всегда это во мне нравилось.
– Я, конечно, извиняюсь, – заметил Стив. – Но мы, во-первых, в кафе. А во-вторых, насколько близко вы знакомы?
– Он бросил меня за неделю до переезда в этот чудный городок, – тут же с готовностью ответил Крис.
– Сразу после того, как ты зажал в углу официанта того клуба, если помнишь, – пожал плечами Дженсен. – Мне это не нужно.
– Да брось. Я с ним не спал.
– И что?
– Ох да, я забыл. Ты любишь быть первым.
Дженсен повернул голову и криво усмехнулся:
– Я всегда могу быть только первым.
– Три года назад ты говорил точно так же, – Кейн довольно улыбнулся. – Твоя наглость в такие моменты просто поражала.
Дженсен отвернулся к окну.
– Эм… Парни, – подал голос Стив. – Я щас глупый вопрос задам: вы встречались?
Кейн расслабленно развалился на стуле:
– Это были три охуенных года, чувак.
Воцарилась тишина.
Дженсен, конечно, не афишировал свои пристрастия, да и отношениями заморачиваться не спешил. А Кейн свалился, как снег на голову, и ведь не избавишься теперь.
– Которые ты просрал из-за какого-то официанта, – вынес вердикт Джаред. – Да, видимо, три года, и правда, были охуенными, ага.
– Завидуешь? – подмигнул ему Кейн.
– Было бы чему, – фыркнул Джаред и поднялся. Одновременно к их столику подошла официантка. Он глянул на нее и сказал:
– Мы идем домой, – он дернул Дженсена за рукав. Тот посмотрел на него странным взглядом. – Ты болеешь.
– Я могу и сам дойти, – дернул плечом Дженсен.
– Значит, и объяснять матери сам все будешь, – кивнул Джаред. – Пока, ребята, – махнул он рукой на прощание и пошел на выход, оставив остальных в компании с официанткой.
– Что будете заказывать? – улыбаясь, спросила она.
– Извините, парни, – Дженсен даже не думал о том, зачем идет за Джаредом. Но схватил за рукав Кейна и на буксире выволок из кафе.
Тот молча вышел и остановился у входа.
– У тебя нервный друг.
– Сам виноват. Кейн, слушай…
– Дженсен, расслабься. Я все прекрасно понимаю, – вдруг мягко сказал Крис.
– Тогда зачем ведешь себя как мудак? Не все понимают такое поведение.
– Прости, не удержался. Тем более что твой друг слишком уж опекает тебя.
Эклз дернул плечом и вздохнул:
– Я пойду, Крис.
– Да я уж понял. Только номер оставь.
– Ты думаешь, это хорошая идея?
Кейн убрал руки в карманы куртки и тихо сказал, склонившись:
– Дженсен, я, правда, рад тебя видеть. И хотел бы увидеть еще.
– У меня учеба.
– Раньше это не было поводом.
Дженсен хмыкнул: да уж, раньше учеба не была поводом для того, чтобы сбежать из дома и вернуться только на рассвете. Но после переезда и всех этих историй с учебой и Падалеки прошлая жизнь в другом городе начинала казаться сном. Но номер он все же продиктовал.
– Веди себя нормально, Крис. То, что было между нами, между нами и должно остаться. Других не впутывай.
– Как всегда. Противен и педантичен.
Дженсен чихнул и, развернувшись, пошел в другую сторону. По пути он зашел в супермаркет и купил два больших пакета продуктов, и только потом отправился домой. К Падалеки.
Его встретила мама Джареда.
– Дженсен? Вы ведь вроде бы вместе уходили.
– Да, появилось одно дело.
– Ты болен. Выпей лекарства.
– Хорошо. Я… тут продукты…
Миссис Падалеки улыбнулась и кивнула, забрав их.
– Иди. Я позову, когда будет готов ужин.
– Может быть помочь?
– Не стоит. Джаред у себя.
– А… Ага…
Дженсен поднялся на второй этаж и, пару раз стукнув, вошел. Джаред лежал на постели и слушал музыку в наушниках. Дженсен сел за стол, развернул стул и вперился взглядом в Джареда, буквально ощущая его раздражение. Он хотел знать причину.
Джаред его присутствие почувствовал сразу, но какое-то время игнорировал, а потом повернул голову и снял наушники.
– Ты чего хотел?
– Ну, вообще спросить.
– Спрашивай.
– А что это было?
– Когда?
– В кафе.
– А что было? – Джаред закосил под дурачка. Дженсен насмешливо выгнул бровь. – Мне было некомфортно в компании твоего… хм… друга. Я предпочел уйти.
– Некомфортно?
– Да. Знаешь, мне очень нравилась Данниль, но я никогда не лапал ее открыто при незнакомых мне людях, – пожал плечами Джаред. – Твои друзья меня не касаются. Если тебе нравится общаться с такими, как он, я не буду тебе мешать. В конце концов, это твое дело. Но сам предпочту с ними не общаться.
Дженсен усмехнулся и принялся вертеться на стуле.
– Да, у Криса проблемы с нормальным поведением.
– Большие проблемы. Или вы были настолько близки, чтобы ты позволял ему подобное?
Эклз чихнул:
– Джаред. Давай по-взрослому. Мы три года трахались.
Джаред поудобнее устроился на подушке:
– Знаешь, а раньше ты казался мне тихим и скромным.
– Что, думал, я девственник?
– Ты в пятнадцать лет зажигал с взрослым парнем? А как же закон? Или он просто этим не заморочился?
– Мы оба этим не заморочились в то время.
Джаред дернул бровями и покивал сам себе. Дженсен склонил голову на бок.
– Понятно, – сказал Джаред. – Для справки: я не думал, девственник ты или нет. Я вообще не думал об этом. А вот узнать, что у тебя был настолько взрослый парень, было странно.
– Почему?
– Не знаю. Не производишь ты такое впечатление.
– Какое “такое”?
– Что это – твое, – пожал плечами он.
Дженсен чуть улыбнулся:
– Тем он и был хорош. Он не касался моей жизни. Если я ничего не говорил, то он ничего не спрашивал. И никто ничего не знал.
– Так ты был с ним, потому что это удобно?
– В какой-то мере, да. Ну и потом. Я же подросток, – фыркнул парень, – Так что перестань кукситься, а то я подумаю, что ты вдруг начал ревновать.
– Я даже не знал, что ты гей! – возмутился Джаред.
Эклз поднялся и, подойдя к двери, фыркнул:
– А кто сказал, что я гей?
И вышел.
***
К четвергу Дженсен был готов признать удобство от проживания с тем, с кем ему надо заниматься, в одном доме. Он пересмотрел свое расписание с учетом этого, и оказалось, что у него стало больше свободного времени, чтобы посвятить его другим предметам. Или Кейну. Дженсен пока не решил, что делать с появлением бывшего в городе. Мог ли Крис принести с собой проблемы? Мог. Стал бы он это делать – другой вопрос.
В пятницу Джаред пришел с тренировки рано. Дженсен застал его через пару часов с книгой по истории в руках.
– История? Ты прям растешь на глазах, Падалеки, – тихо усмехнулся Дженсен.
– Извини, заниматься сегодня не будем, – не отрываясь от чтения, сообщил Джаред. – Завтра игра. Я должен отдохнуть.
– Не вопрос, – кивнул парень.
– Придешь на игру? – вдруг спросил Джаред.
Дженсен слегка удивился: он не был фанатом американского футбола, как и школьной команды. Но Джаред не был его врагом. Да и… Его мама очень вкусно готовит, да.
– Конечно, – чуть улыбнулся он. – И лучше просто выспись, – он не стал мешать и ушел в свою комнату.
Вечером ему позвонила мама. Командировка затягивалась, и она напомнила про цветы. Ее голос звучал гораздо веселее и вдохновленнее, чем раньше. Она болтала о своем проекте, а Дженсен, слушая ее, улыбался. Он был рад за маму, и то, что она находилась в другом городе, его совершенно не печалило. Он готов был отдать очень многое, чтобы слышать вот такой ее голос чаще.
– Цветы, Дженсен. Я знаю, ты все время забываешь.
Мама не знала, что дома он бывает очень редко, в основном, чтобы забрать пару шмоток или кое-какие учебники. Оглянувшись, Дженсен понял, что в гостевой комнате Падалеки его вещей становится все больше.
– Мам, не повторяй мне сто раз одно и то же. Я сейчас их полью, – вздохнул он.
Закончив разговор, он, и правда, отправился к себе домой, чтобы полить все цветы. Ему… может быть, просто хотелось немного побыть одному и подумать о том, что происходит в его жизни.
Дом казался тихим и пустым, и даже холодным. Выполнив поручение мамы, Дженсен принялся ходить по комнатам. Если честно… Он помнил этот дом. Ему было шесть лет, когда отцу дали новое назначение, и они, заперев дом, отправились в другой город. Дженсен никогда не думал, что вернется сюда, и уже без отца.
Отец… Он его ненавидел. Не имело смысла врать даже самому себе. Он наблюдал полгода, как мать медленно угасает, как разваливается их семья, и бесился от того, что ничего не может с этим поделать.
На кухне в одном из дальних ящиков обнаружилась закрытая бутылка рома. Да, алкоголь тут был частым гостем. На душе было муторно, и Дженсен, не задумываясь, открыл бутылку и сделал пару глотков. Усевшись на своей кровати с бутылкой, Дженсен просто уставился в одну точку.
Мысли снова вернулись к Крису. Тот не звонил и не писал. Это было в характере Кейна – он выжидал. Так же их отношения начались и три с лишним года назад. Вот только Дженсен уже подрос и второй раз… А что второй раз? Вернуть все заново? Ради чего? Между ними не было любви никогда. Они оба знали это и встречались каждый раз, потому что хотели трахаться. Крис как-то сказал: “Тебе всего пятнадцать лет, но никого и никогда я не хотел так же как тебя, глупый мальчишка”.
Тут Дженсен вспомнил про единственный подарок, который сделал ему однажды любовник. Пришлось залезть под кровать и достать старую коробку из-под обуви. В таких дети хранят свои самые заветные безделушки. Дженсен давно ничего туда не складывал. Пожалуй, подарок Криса был последним, как дань прошлому. Но захотелось взглянуть.
Усевшись прямо на полу, Дженсен открыл коробку. Подвеска лежала сверху. Обычный черный шнурок, на котором болталось металлическое крыло ангела.
“Маленький развратный ангел. Ты далеко пойдешь, Дженни. Не забывай, сколько в тебе силы”. Именно это сказал Кейн тогда, когда подарил ему это. Кейн всегда любил пофилософствовать.
Зря Джаред так говорил о Крисе. При всей своей безалаберности и наглости Кейн… был старше, чем показывал людям. Вертя в руках крыло, Дженсен чуть улыбнулся. Те три года были жаркими, но кроме секса в них были злость на отца и весь мир, ненависть и жалость к матери…
Вороша другой рукой барахло в коробке, Дженсен наткнулся на несколько фотографий. Мать, друзья из средней школы. Одна фотка Кейна в одних трусах и с шальной улыбкой. Но на следующей фотографии Дженсен замер. Крыло выпало из пальцев, и он ухватился за карточку обеими руками.
Ему тут шесть лет. Одного зуба не хватает. Парк, солнце и…
– Да не может быть…
На фото Дженсен обнимал за плечо другого мальчика, чуть повыше, угловатого и с широченной улыбкой. Он перевернул фото и прочитал:
“Дженсен Эклз и Джаред Падалеки”
Именно так.
========== Глава 3 ==========
Люди на трибунах кутались в шарфы, а от носящихся по полю футболистов шел пар. Болельщики яро подбадривали команду Падалеки, потому что от победы ее отделяло всего одно очко.
– Уэллинг! Мюррей! Вы знаете, куда я запихаю эти мячи, если вы еще раз их не поймаете?! – самозабвенно орал Джаред во время тайм-аута. Только благодаря проходу Уилла при помощи Колина и самого Джареда им удалось сократить разрыв за 30 секунд до конца матча. – Если мы проиграем, это будет из-за вас, вашу мать!
– Он прав, – поддержал его тренер. – Я не знаю, о чем вы оба думаете, Уэллинг, Мюррей, но вы можете играть и лучше…
Майк, сидя с биноклем на трибунах рядом с Дженсеном, комментировал происходящее в штабе команды:
– Ого! Джаред там так орет! Аж вены на лбу вздулись.
Дженсен фыркнул: в этом был весь Падалеки. Слишком импульсивный. Слишком громкий. Слишком…
Голова слегка побаливала от выпитого, но Дженсен упорно держался и даже пришел на игру команды. Ночь он провел в собственном доме и вернулся в дом Падалеки только под утро, и то лишь ради того, чтобы не волновалась миссис Падалеки. На груди под футболкой болталось металлическое крыло, а во внутреннем кармане куртки лежала уже порядком выцветшая старая фотография, не дававшая покоя. Пока на поле шла игра, Дженсен думал об этой фотографии и смотрел на Джареда – как тот орет и носится по полю.
Почему они оба забыли? И… неужели это, и правда, дружба?.. Джаред обернулся и, увидев на трибуне Стива и Майка, махнул им рукой. Дженсен же, заметив взгляд Джареда, лишь чуть улыбнулся. Что-то не давало покоя, но даже он сам не мог понять, что именно.
***
Они проиграли. Дженсен даже не думал, что будет вот так переживать. Но ему с трибун было отлично видно, что Уэллинг замешкался, как и Мюррей, и… мяч они не поймали. Дженсен посмотрел на Джареда. Падалеки сорвал шлем и от досады ударил им по бедру. Получилась интересная комбинация: Джаред и команда – отдельно, Уэллинг и Мюррей – отдельно, причем к ним направлялся тренер и, судя по настроениям, больше спасать последних от капитана. Команда ушла с поля в раздевалку. Майк ломанулся туда же, за ним и Стив. Дженсену по сути ничего не оставалось, как пойти следом.