Любовь для меня – это то, что я ещё не познала. Да, в школе были симпатии, и я даже успела повстречаться с парнем в пятнадцать. Получилось криво и не осмысленно, кроме того, недолго. Тогда я первый раз узнала, что такое привязанность и тоска. Всей душой я скучала по тому месту, где прожила три года, а точней, до пятнадцати лет, потому что, не достигнув шестнадцати, я снова собрала чемодан. Я до сих пор помню тот нежно лиловый огромный чемодан, в который я пихала свои вещи, ещё не подозревая, что никогда не вернусь назад. Что буду ездить по стране, хотя это вовсе и не требовалось. Конечно, бабушки с дедушками могли принять меня, но одни скончались, а вторых я не хотела смущать. Честно сказать, это просто предлог. Я хотела быть ближе к родителям, потому что никто не способен заменить именно их.
Вырываюсь из воспоминаний, когда телефон в руке говорит о том, что я пришла в пункт назначения. Делаю фото и отправляю Джен. Знаю, сейчас она на семинаре, но я пообещала держать её в курсе. Это я и делаю.
Поправляю волосы, которые волнистыми локонами связаны в небрежный хвостик на затылке и касаются местечка чуть выше лопаток, щекоча спину. Спасибо воде, которая снова сделала из меня полукудряшку Сью. Не могу сказать, что я выряжалась, но привела себя в порядок, подчеркнув глаза тушью. Мама всегда говорила, что она придёт глазам чуть больше глубины. Я воспользовалась советом.
Какая-то группа ребят открывает дверь, выходя первыми, после чего, я захожу в кафе. Стекло, словно подгоняет вперёд, но я немного волнуюсь, чего никогда не ощущала. Это моё первое собеседование и работа в целом. Никогда не поверю, что в мире есть хотя бы один человек, который не испытывал волнения. Знаю, сейчас я могу привязать себя к этому городу, но мама говорила, что в ближайший год переводов не планируется, значит, я остаюсь тут на год.
Не успеваю одуматься, как на плечах возникают ладони, а заразительная улыбка и ясные зелёные глаза смотрят на меня. Веснушки, разбросанные по носу и щекам, так ей подходят, что я задумываюсь, подходят ли они также мне. Хотя они не так заметны и их не так много, но я всё равно не упускаю возможности поразмыслить над этим.
– Я сейчас всё тебе покажу! – воодушевлённо говорит Кортни.
– Без собеседования? – улыбаюсь я.
– К черту слова, нам нужны действия!
– У вас даже нет администратора?
– Конечно, есть, но Лола слишком занята.
– Чем?
– Строит глазки всем парням с толстым кошельком.
– Ей хотя бы есть восемнадцать?
– Ей двадцать пять, но я сомневаюсь.
Смеюсь и немного удивляюсь тому, что администратор может позволять себе подобное поведение на рабочем месте.
– Вероятно, она пользуется особым расположением владельца, – предполагаю я.
– Да, он всего лишь её отец.
Кортни закатывает глаза, как будто эта тема ей наскучила и вовсе не подлежит интересу или обсуждению.
– Пошли, – девушка подхватывает мою руку и тащит внутрь зала с тем же озорством, что и прежде. Сложно поверить, что несколько дней назад она опаздывал и говорила о том, как устала видеть высокомерные лица.
По пути успеваю окинуть взглядом пространство, где смешались все оттенки радуги. Странно, но такие контрасты не режут глаза и не кажутся лишними. Это не тупо выкрашенные стены, а определённые граффити, которые отлично вписываются в молодежный тренд. И я вовсе не удивляюсь, когда замечаю лишь тройку свободных столиков. Оживленная болтовня и приглушенная музыка, сочетается с современной атмосферой. Честно сказать, я ожидала совершенного другого, к примеру, дорогие напитки, отточенные костюмы и каменные лица, обсуждающие будущие сделки. На деле всё иначе, Кортни держала меня в неведении и говорила, что это тайна.
Девушка суёт мне в руки одежду и падает в кресло, закрыв дверь раздевалки.
– Чего ждёшь? – улыбается она.
– Эм, – моё непонятное протянутое смятение, но я не понимаю, кого смущаюсь. Я разделась перед первым встречным парнем не моргнув глазом.
Пожимаю плечами и улыбаюсь, стягивая блузку. Действительно, чего или кого я жду? Без всякого стеснения, остаюсь в нижнем белье, но подпрыгиваю, когда дверь распахивается, а на пороге появляется запыхающийся парень, волосы которого выкрашены в идеальный блонд, и сейчас торчат в разные стороны.
– Ты даже не прикроешься? – смеётся он, окинув меня взглядом.
– Не-а, – пожимаю плечами и хохочу, натягивая желтую майку через голову.
– Ладно, – кивает он, – Кики, я не справляюсь! И они требуют тебя.
– Кто?
– За девятым столиком.
– Трикси переоденется, и мы придём к ним вместе. Две минуты подождут.
Парень кивает и убегает, крикнув мне своё имя:
– Скотт.
Наспех сую ноги в чёрные джинсовые шорты, и застегиваю пуговицу на талии, радуясь тому, что они с высокой посадкой. Мне не придётся сверкать задницей направо и налево. Кортни двигает ко мне чёрные кроссовки, и тут я уже хмурюсь. Только один Бог знает, сколько ног прошло через них.
– Они новые, – говорит она, словно читая мои мысли. – У тебя же седьмой?
– У тебя линейка в глазах?
– Почти, – улыбается она.
Спустя полминуты, Кортни ведёт меня за собой и рассказывает все тонкости работы:
– Улыбайся, всегда улыбайся. Пусть думают, что ты дура, но дура с чаевыми в кармане.
– Ладно, – хихикаю я, – а если сильно бесят?
– Улыбайся так, словно это его последний вечер.
– Я должна научиться этому у тебя.
– Ты отточишь это искусство за один день. Если кто-то достал тебя тем, что у него мозги размером с горошину, дай ему понять то, что он может быстро выкатиться через ухо.
– Горох?
– Он самый, – кивает она, махнув рыжим хвостиком.
– Тебя готовили вежливо обслуживать клиентов или уничтожать их самооценку?
– Лучшее оружие – мозги. Никакая физическая сила не сравнится с сарказмом. Ты сейчас сама в этом убедишься.
– Мне стоит переживать за твоё будущее увольнение?
– Они не уволят меня. Я слишком ценный сотрудник.
– Тогда мой рот на замке.
– Ненадолго, – улыбается Кортни.
Эта рыжая бестия ровняется со столиком, который окружён огромным диваном с трёх сторон. И, черт возьми, мужская компания из шести человек замолкает и обращает внимание на нас, как только ноги останавливаются рядом. Шесть пар глаз оценивающе скользят по мне, а ухмылки на их лицах сразу становятся отвратительными. Это омерзительно, но я держусь, да и привыкла. Хотя, лучше сказать, что в какой-то степени мне даже наплевать. Сколько бы они не пялились на грудь и ноги, ничто не способно скинуть с меня одежду до последнего клочка ткани хотя бы перед одним из них.
– Ого, новенькая, – ухмыляется шатен, занимающий место в уголке дивана.
– Тебе уже говорили, что без них тебе будет лучше? – добавляет блондин, дёрнув карман шорт на мне.
Локоть Кортни, словно невзначай, стукается о мой, говоря о том, что я могу ответить. На самом деле, это так и есть, я ведь ещё даже не работаю тут.
– Тебе уже говорили, что тебе будет лучше с интеллектом? – отвечаю я.
Парень щурится и играет бровями.
– Я могу пожаловаться за грубость, и тебя уволят.
Улыбка расползается по губам. Кладу ладони на стол и немного наклоняюсь вперёд, смотря в его глаза.
– Не переживай на этот счёт, я ещё не решила, буду ли тут работать, как и не решила то, на какой праздник подарю тебе мозги.
Чувствую чьё-то присутствие с левой стороны, из-за чего поворачиваю голову и встречаюсь с карими глазами, которые видела слишком близко. Один уголок губ Картера приподнят и говорит об иронии и насмешливости. По непонятной причине, я хмурюсь, а обида напоминает о себе.
Ты ничем не выше.
Эти слова звенят в ушах. Я не обижаюсь и вообще не воспринимаю чьё-то мнение о себе близко к сердцу. Но именно слова этого парня зацепили за живое, приравняв меня к плоскому мышлению инфузории туфельки. В душе зарождается слабая ненависть.
– Ты преследуешь меня? – усмехается парень.
Быстро прихожу к мнению того, что вспоминать его вовсе не стоит, как и показывать свою полную осведомленность о том, кем он является.
– Первый раз тебя вижу.
– Раздевалка. Ты голая. Коридор университета. Библиотека, – говорит он, и парни начинают улюлюкать и присвистывать.
– У тебя все на один вид?
– Все, кроме тебя.
– Сочувствую, ты ошибся в предположениях.
Мэйсон щурит глаза и сканирует меня взглядом, но если для этой кучки идиотов, он делает вид, что пытается убедиться в своих догадках, то для меня всё ясно, как Божий день. Конечно, он узнал меня, если у него не отсохли мозги. Хотя, я желаю последнего. Память рыбки Дори ему вовсе не повредит.
Ничего не говоря, он занимает место на диване в самом центре, показывая превосходство над остальными, и падает на спинку, продолжая сверлить меня взглядом, чего не делаю я.
– Что выбрали, парни? – вступает Кортни.
– Как обычно, Кики, – говорит шатен, который молчал всё прошедшее время.
Кортни кивает и следом махает головой, чтобы я направлялась за ней.
– Я ничего не скажу Лоле, – прикрикивает голос, который совсем недавно давал мне далеко недвусмысленные намёки. Завожу руку за спину, чувствуя его взгляд, и показываю средний палец. Выкуси, придурок.
Я совершенно точно уверена, что Мэйсон тоже смотрит нам вслед, но я никогда не повернусь и не дам понять, что заинтересована в нём. Но признаюсь честно: желание сделать ему больно – напоминает о себе и тот с рожками, который занимает одно плечо, соглашается и предлагает сделать или сказать что-то в ответ. Меня учили не отвечать на грязь, но сейчас я не могу похвастаться хорошим самообладанием и отсутствием желания отомстить.
Обслужив несколько столиков рука об руку со своей наставницей, как оказалось, мерзкая компания только одна – та, где присутствует Мэйсон. В этих парней будто вложили хамство, пошлость и назойливость, которым позавидуют даже мухи. Сомневаюсь, что у них есть положительные качества, разве что деньги в карманах, которыми они раскидывались во всевозможные стороны. И не буду отрицать, что это привлекало внимание девушек. За пару часов их присутствия в зале, я насчитала три разные компании женского пола, которые то и дело присоединялись к ним, а после уходили или их выгоняли. Мне не понять смысла унижения перед кем-то, чтобы получить внимание. Возможно, это хороший способ подцепить кого-то, но вряд ли это тот, с кем можно построить отношения дольше, чем на час, а то и на несколько минут.
Работа не слабо затянула, и мне даже удалось на минуту остановиться и познакомиться с той самой Лолой, о которой говорила Кортни.
– Как впечатление? – спрашивает девушка, идеальные волосы темно-русого оттенка которой, переливаются на свету и ниспадают на одну сторону чуть выше груди. Я бы могла сказать, что именно длиной она пытается привлечь внимание к груди, но могу ошибаться.
– Это затягивает и время летит незаметно.
– Ты отлично справляешься, – улыбается она, оголяя белоснежные зубы, которые белее белого. Клянусь, они сияют. Хлопая густыми ресницами и голубыми глазами, Лола пробегается по мне взглядом: – Тебе подходит желтый.
– Спасибо.
– Позволишь кое-что исправить?
– Ну, да.
Девушка тут же начинает орудовать руками. Что удивительно, она абсолютно не смущается, как будто это нормально переодевать кого-то в общественном месте, либо же поправлять его внешний вид. Низ майки скрывается под шортами, а мой хвостик приобретает ещё более небрежную форму, потому что Лола вытягивает несколько волнистых прядей, которые теперь очерчивают лицо.
Отойдя назад, она одобрительно улыбается.
– Ты секси.
– Спасибо, – киваю я, не понимая, что вообще могло поменяться.
– Беги работать.
Девушка улыбается и шлепает меня по заднице, от чего я вовсе впадаю в ступор, но стараюсь как можно скорей найти глазами Кортни.
– Не дай им залезть к тебе в трусики, – добавляет она мне вслед, но последующее ещё больше убивает: – Ну, не так быстро.
Это какая-то параллельная реальность? Почему человек, который должен управлять, внушать властность и уважение, общается с подчиненными в подобной манере? Чему меня обучают в университете? Я уже сомневаюсь, что управление персоналом в той манере, которую преподносят профессора столь подходящая к современному миру. Похоже, нам пора переместиться в будущее и усовершенствовать порядки.
– Умоляю, отдай парням счёт, – молит Кортни, как только я ровняюсь с ней, и получаю книжечку в руки.
– Каким именно?
– За девятым столиком.
Я уже хочу отказаться, как она быстро тараторит благодарность и спешно убегает к двери, ведущей на кухню. Отлично, мне вновь позволили встретиться с неприятностями. Выбора нет, потому что, когда глаза находят Скотта, бегущего к столику с двумя разносами в руках, я понимаю, что на его помощь тоже вряд ли можно рассчитывать.
Выдыхаю и иду в зону бедствия.
– Ваш счёт.
Книжка ложится на стол, и я уже отворачиваюсь и делаю шаг в сторону, как слышу:
– А как же стишок?
Приходится повернуться и приложить все силы, чтобы не показать неприязни. С таким же усилием удерживаю глаза на месте, дабы они не закатились из-за великолепного юмора, который так и норовит обнародовать себя.
– Что?
– Стишок, – повторяет брюнет. Ненароком смотрю на Мэйсона, который с той же усмешкой и блеском в глазах, как будто они не покидали его лицо.
– Буду рада, если ты найдёшь его в интернете и расскажешь Санте, может, на этот раз он сжалится.
Парни в один голос начинают протянуто гудеть, на этот раз не стесняюсь и не пытаюсь быть вежливой, а закатываю глаза.
– Какое счастье, что даунизм не передаётся воздушно-капельным путём.
С этими словами, делаю несколько шагов и собираю тарелки с соседнего стола, после чего, удаляюсь на кухню, где продолжает кипеть работа.
Ладно, я постараюсь убедить себя в том, что это может быть весело, и я вскоре привыкну к подобному вниманию. Выслушиваю быстрые рассказы Кортни, которая делится историей получения подобного имени в стенах кафе. На этот раз удивление отсутствует, когда она говорит, что прозвище ей придумали парни за тем самым девятым столиком. Она и сама не знает, что это означает, и почему Кики, но то, что ей наплевать – понятно сразу.
За свободные пять минут, успеваю познакомиться с персоналом на кухне и выслушать несколько комплиментов, среди которых, конечно, Лолы. Кажется, ко мне тоже прилипло, потому что теперь я – секси. О Трикси не может быть и речи.
На этот раз не думаю противиться просьбе Кортни, а без вопросов направляюсь к столику, где должна забрать деньги, пока она обслуживает последних клиентов и прибирает свободные. Парни должны уйти, и выслушивать плоские шутки больше не придётся. Но к моему несчастью, картина не такая радостная, как я желаю. За столом остался только один человек. Не сложно догадаться, кто.
– Ты не приняла мои извинения, – парирует парень.
– Я ясно дала понять, что не нуждаюсь в них.
Забираю со стола книжечку и составляю пустые тарелки на разнос, в то время как Мэйсон не торопится уходить, а пристально наблюдает за каждым моим движением.
– Послушай… – начинает он, но я тут же перебиваю.
– Ты хозяин своих слов?
– Да.
– Тогда отвали. Я могу даже попросить пожалуйста.
Ухмылка на его лице не пророчит ничего хорошего, и поэтому я устало выдыхаю.
– Послушай, мне не нужны твои извинения. Я не нуждаюсь в общении с тобой. Я даже не прошу тебя разговаривать со мной. Давай забудем всё, что было, и наконец-то разойдёмся?
– Теперь ты не отрицаешь нашего знакомства.
– Мы не знакомы, Картер. И не будем знакомы.
– Я знаю твоё имя, ты – моё. Это уже делает нас знакомыми.
– Я не знаю твоего имени.
– Ты знаешь мою фамилию.
– Планирую забыть её, как только ты выйдешь за двери.
Мэйсон склоняется ближе, а я застываю с тряпкой в руках. Наши глаза на уровне друг друга, и я чувствую тёплое дыхание и приятный аромат парфюма, смешанный с его собственным запахом. Мне не нравится то, что они оба мне нравятся. Мне не нравится то, что мне нравятся его глаза. Мне не нравится то, что мне нравится ненависть к нему.