– Джейк принесет кофе и пирог, когда они будут готовы, – мрачно добавил Джоуи, а затем выгнул бровь и добавил: – Он ведь для этого здесь, не так ли?
При этих словах Николь охватило раздражение. Джейк был для нее сейчас больше, чем просто повар/эконом, но она не была уверена, что это означает. Однако разговор Данте и Томаззо убедил ее сделать это ... что бы это ни было, дать ему шанс.
– Тогда он может вернуться на кухню и готовить, или убирать, или еще что-нибудь, пока мы здесь, – твердо добавил Джоуи, и Николь почувствовала, как напряглась.
– На самом деле, тогда он сможет посидеть с нами, чтобы ты смог узнать его получше, – резко сказала она и, передразнивая его, добавила: – Никогда не знаешь, может, когда-нибудь он станет твоим шурином.
Как только эти слова слетели с ее губ, Николь захотелось вернуть их обратно. Джейк за ее спиной напрягся, а Джоуи выглядел испуганным, но не больше, чем она сама. Она сказала это от злости, но... Она согласилась дать Джейку шанс, а не принять его как спутника жизни. Она не была готова к…
– Иди с братом, – тихо сказал Джейк, его рука опустилась на ее плечо и мягко сжала, прежде чем он подтолкнул ее вперед. – Я все вынесу, когда будет готово.
Когда Николь неуверенно посмотрела на него через плечо, он ободряюще улыбнулся и кивнул. Вздохнув, Николь последовала за братом, когда тот резко повернулся и вышел из кухни.
Мелли развалилась на диване, и это было единственным описанием; она выглядела так, словно позировала для рекламы какого-то экзотического тропического курорта. Николь улыбнулась девушке, но прежде чем она успела что-то сказать, Джоуи схватил ее за руку и притянул к себе.
– Что происходит, Николь? – спросил он тихим, встревоженным голосом. – Когда я приехал пару дней назад, Джейк только начинал работать у тебя, и ты едва его знала. Теперь он может быть моим новым зятем? Что происходит? Он накачал тебя наркотиками? Загипнотизировал тебя? Они держат тебя в заложниках и заставляют говорить такие вещи?
Николь вздохнула и покачала головой. – Я не это имела в виду, Джоуи. Я просто разозлилась, что ты так плохо с ним обращаешься.
– Он был не в себе и выходил из твоей комнаты, – мрачно заметил он. – Ты не из тех, кто спит с кем-то, кого едва знает. И они не давали мне поговорить с тобой. Что-то здесь не так, и я волнуюсь. Пожалуйста, скажи мне, что происходит. Я твой старший брат. Я хочу помочь тебе.
Николь расслабилась и обняла его. – И я ценю это. Спасибо, – отстранилась она и добавила: – Но на самом деле все в порядке. – Джоуи не выглядел убежденным, и тогда она добавила: – Происходят какие-то странные вещи, и Джейк, Данте и Томаззо пытаются мне помочь.
– И Джейк выходит голым из твоей комнаты? – спросил он.
Николь открыла рот, закрыла и покачала головой, чувствуя, что краснеет. Она также не могла не заметить, что он не спросил, какие странные вещи происходили ... что показалось ей немного странным.
– Ты спишь с ним, – с изумлением обвинил Джейк.
– Послушай, это ... правда, я ... мы грубы с Мелли, – в отчаянии сказала она.
– Ники, это нехорошо. Ты еще не совсем забыла Родольфо. Я не хочу, чтобы тебе снова было больно, – тихо сказала Джоуи.
Николь покачала головой. Она действительно не хотела, чтобы ей снова причинили боль, но после того, как преодолела свое унижение, узнав, что Данте и Томаззо были теми, кто уложил ее и Джейка в постель после того, как они отключились в душе, Николь разыскала мужчин и попросила их рассказать ей о спутниках жизни. Они говорили, что спутники жизни созданы друг для друга. Что Джейк никогда не изменит ей, никогда не причинит боли и никогда не оскорбит, потому что не может рисковать потерять ее. Потерять ее означало потерять рассудок, человечность и стать негодяем. Она не понимала, как такое могло случиться, но эти обещания были заманчивыми, и она не могла поверить, что это правда….
– Ники? – сказал Джоуи с хмурым взглядом. – Я действительно…
– Мы грубы с Мелли, – перебила Николь и на этот раз последовала ее примеру, отодвинувшись и усевшись на кушетку, чтобы улыбнуться другой женщине. Она не хотела обсуждать это с Джоуи. Она вообще не хотела об этом думать. Она давала Джейку шанс, и все. Единственное, что она могла сделать, это молиться, чтобы Данте и Томаззо оказались правы, чтобы все получилось, и она больше не пострадала.
– Ну, – сказала она с натянутой веселостью, улыбаясь Мелли. – Джоуи сказал мне, что ты модель, Мелани.
– Да.
Николь заколебалась, но, поскольку больше ничего не добавила, сказала: – Это должно быть интересно?
– Да.
Опять же, девушка не поделилась каким-либо опытом или тем, как это было захватывающе. Она, казалось, не понимала, о чем идет речь. «Или ей просто было все равно», – предположила Николь и посмотрела на брата, ища помощи.
Это было ошибкой. Вместо того чтобы помочь своей девушке заговорить, он вернулся к разговору, который они вели, и прошипел: – Я беспокоюсь за тебя.
– Я в порядке, Джоуи, правда, – заверила она его с оттенком раздражения. Он был как собака с костью.
– Но они сказали, что ты заболела, когда я позвонил, – нахмурился Джой. – Неужели? Или они просто не дали мне поговорить с тобой? Если они заставляют тебя делать что-то, чего ты не хочешь, или находятся здесь против твоей воли, Ники, мы можем уйти сейчас и…
– Нет, нет, – быстро заверила его Николь. – Ничего подобного. Они ...я… – она взорвала ее дыхание на вздохе. Либо она скажет ему, что Данте, Томаззо и та женщина, которая ответила на один из его звонков, солгали, что еще больше напугает его, либо она солжет ему сейчас. Как бы ей ни было неприятно это делать, но ложь сейчас казалась лучшим вариантом, чтобы успокоить его. Джоуи уже была напуган и подозрителен, и ей было интересно, что Данте или Томаззо сказали или сделали, чтобы вызвать это.
– Сейчас я в порядке, но это было не так ... последние несколько дней. – Николь улыбнулась, когда она закончила, гордясь собой. В конце концов, ей не пришлось лгать. Она была сама не своя, пока Маргарет, Данте и Томаззо играли с ее головой.
Джоуи нахмурился. – Ну, что случилось? Это был грипп, или что?
– О, просто ... – она неопределенно махнула рукой и закончила: – Кое-что. Но сейчас я в порядке.
– А эти люди, которые здесь? – спросил Джоуи.
– Ты знаешь, кто такой Джейк, а Данте и Томаззо – его кузены. Они приехали из другого города. Джейк был очень болен в течение нескольких дней, и они пришли, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.
– Он тоже был болен? – удивленно спросил Джоуи.
– Он был очень болен, – заверила она его.
– Чем же? – подозрительно спросил Джоуи.
– У него была плохая реакция на химикаты в горячей ванне, – сказала она, а затем нахмурилась и пробормотала: – Что напомнило мне, что мне нужно, чтобы кто-то вылил воду, очистил и снова наполнил ее.
– Мне скучно.
Николь, вздрогнув, взглянула на Мелли.
– Я хочу уйти, – добавила она, и Николь была уверена, что у нее отвисла челюсть. Женщина объявила об этом, как будто она была какой-то королевской принцессой и ожидала, что все начнут прыгать, чтобы угодить ей ... что Джоуи и сделал. К великому изумлению Николь, ее иногда эгоистичный и раздражающий брат тут же вскочил на ноги и протянул руку, чтобы помочь ей подняться.
– Ладно, пойдем, детка, – сказал он успокаивающе.
Николь стояла в нерешительности, широко раскрыв глаза. – Но Джейк делает кофе и…
– Я не пью кофе, – напомнила ей Мелли.
– Ну, он кипятит воду для тебя, – мрачно сказала Николь.
– Мне все равно. Я хочу уйти, – просто сказала Мелли, а потом повернулась к Джоуи, и властно потребовала: – Возьми меня по магазинам, Джоуи.
– Конечно, – быстро сказал он, беря ее за руку, чтобы проводить к лестнице. – Я куплю тебе что-нибудь блестящее и красивое.
– И дорогое. Наверстать упущенное будет недешево, – сообщила Мелли.
– Конечно, – заверил ее Джо.
Николь с изумлением смотрела им вслед, пока они спускались по лестнице. Она не могла поверить в то, что только что видела и слышала. Боже…
– Ей, должно быть, чертовски трудно.
Николь вздрогнула и обернулась на сухое замечание Джейка. Он стоял позади нее, уперев руки в бока, с выражением отвращения на лице. Широко раскрыв глаза от изумления, Николь спросила: – Что?
Он пожал плечами, скривив губы. – Что ж, это правда. Должно быть, она просто потрясающая в постели, раз Джоуи терпит это дерьмо. Она стерва, а он пресмыкается перед ней, как крестьянин перед королевой.
– Да, – со вздохом согласилась Николь, глядя в большое окно, когда Джоуи провожал Мелли к машине. – Она совершенно ужасна.
–Хм. – Джейк кивнул, тоже наблюдая за парой. Они просто стояли и молча смотрели, пока Джоуи не усадил Мелли в машину, не сел сам и не выехал с подъездной дорожки. Когда машина скрылась из виду, Джейк объявил: – Кофе должен быть готов, а торт нарезан. Хочешь?
– О да, – с чувством ответила Николь, направляясь на кухню.
– Я отрезал четыре куска, – заметил он. – Я подумал, что подам ломтики вместо того, чтобы выносить торт. Это помешает Мелли съесть три или четыре ломтика.
– Думаю, нам просто нужно съесть по два ломтика, – сказала Николь, немного оживившись. Шоколад всегда помогал, и она подозревала, что потребуется два кусочка, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту. Она не могла поверить, что Джоуи был с этой ужасной женщиной. Мелли была груба, высокомерна и ... на самом деле Николь не могла придумать ни одного хорошего слова об этой женщине ... кроме, «она красива».
– Была бы, если бы держала рот на замке, – сухо ответил Джейк, наливая кофе в две чашки. Потом добавил: – Вообще-то нет. Она тоже должна перестать думать. Я старался не слушать, но слышал ее мысли ясно, как день, и ни одна из них не была приятной. То, что она сказала на самом деле «сливки». Это было просто эгоистично. Остальное было мерзким, критическим дерьмом.
Николь оторвала взгляд от четырех тарелок с тортом, стоявших на подносе на кухонном столе, и с любопытством посмотрела на Джейка. – Ты пытался не слушать? Ты говоришь так, будто ее мысли – это радио. Разве тебе не нужно читать мысли людей?
– Иногда, – пожал он плечами. – С разными людьми все по-другому. Это… – он замолчал и, нахмурившись, понес кофе к столу. Николь заподозрила, что он пытается найти объяснение, и терпеливо ждала. Она взяла две тарелки, пару вилок и последовала за Джейком. Они уже сидели и варили кофе со сливками и сахаром, когда он продолжил: – Хорошо, закрой глаза и представь, что ты в комнате, полной людей. Может быть, на художественной выставке, большой художественной выставке, и все стоят и разговаривают, – сказал он.
Николь вынула ложку из чашки, положила ее на край тарелки и закрыла глаза. Сцена, которую он предложил, немедленно всплыла в ее памяти. Комната, полная людей, с напитками в руках, кружащихся, разговаривающих, смеющихся ...
– А теперь слушай их голоса. Некоторые громче других, верно? Я имею в виду, что ты можешь стоять посреди комнаты и, хотя большая часть разговора – это просто неразборчивый шепот, ты можешь более четко улавливать обрывки разговоров от других. Справа от тебя раздается взрыв смеха. Кто-то слева от тебя говорит высоким, расстроенным голосом: – О, боже, я не могу поверить, что он сделал это со мной. – За спиной резкий сердитый голос говорит: – Вот, сука. Кто-то еще рассказывает анекдот слишком громким голосом, ясным, как колокол над толпой, и так далее.
– Хорошо, – пробормотала Николь, когда он замолчал. Она могла довольно ясно представить себе всю сцену и разговоры.
– Ну, это то же самое, что и для меня с мыслями людей, – объяснил он. – Большую часть времени, когда я нахожусь на публике, мысли людей постоянно гудят, и чтобы действительно услышать мысли конкретного человека, я должен сосредоточиться на них, блокировав все остальные и сконцентрироваться на том, что он думает. Это чтение.
Николь медленно кивнула.
– Но, – добавил он, – есть и другие люди, которые думают громче других или чьи мысли остры и отличаются от общей толпы. Тогда я должен попытаться блокировать их мысли, но это похоже на затыкание ушей, когда кто-то кричит на вас, это обычно все еще проходит через ладони.
– А Мелли – со своими мыслями крикунья? – спросила Николь, находя эту информацию захватывающей.
Джейк поморщился и кивнул. – Ее мысли оглушительны. Я даже не мог слышать бормотание мыслей Джоуи, когда она кричала на меня.
Николь взяла свой кофе и сделала глоток, думая о том, что он сказал, а затем нахмурилась. – Звучит ... шумно, – закончила она, но это слово ее не удовлетворило. – Я имею в виду, ты хочешь сказать, что не только слышишь реальные звуки, когда находишься среди людей, и все они, поскольку ты говоришь, что твой слух лучше, постоянный гул человеческих мыслей?
– Если только я не один, – сказал Джейк и добавил: – Или с тобой.
«Да, он не мог ее прочесть», – подумала она.
– Это одна из причин, почему спутница жизни такая особенная, – тихо сказал он. – Чтобы избежать постоянного шквала звуков и мыслей, бессмертный должен изолировать себя, а слишком большая изоляция может привести к тому, что бессмертный станет изгоем. Но бессмертный с подругой жизни может найти покой, все еще наслаждаясь компанией. Ему не нужно изолировать себя, и мир, который он находит с этим спутником жизни, заряжает его батареи и позволяет лучше справляться с пребыванием в шумном мире. Спутница жизни успокаивает.
– Понятно, – прошептала Николь. Теперь она понимала, насколько особенным может быть спутник жизни. Но она вдруг усмехнулась и поддразнила: – Так что я для тебя вроде транквилизатора.
Джейк удивленно моргнул, то ли от такого предположения, то ли от удивления, что оно оказалось правдой. Но потом его глаза засветились, и он признался: – Но скорее нечто среднее между транквилизатором и виагрой.
Николь почувствовала, что краснеет. Не от смущения. Она узнала серебристый блеск в его глазах. Чем больше страсти он испытывал, тем сильнее становилось серебро в его глазах. Она не знала почему, но знала, что его мысли переключились на более плотские дела. И это знание заставляло ее собственные мысли двигаться в том же направлении. Ее тело начало покалывать, ноги затвердели, а между ног нарастала знакомая влажность. Проклятье, стоило ему только взглянуть на нее, и она промокла насквозь ... «как перевернутая версия собак Павлова», – подумала Николь.
– Шоколадный торт вкусный, – неожиданно сказал Джейк.
Моргая, Николь посмотрела на свой торт. Она еще даже не пробовала.
– Но ты вкуснее, – добавил Джейк.
Николь замерла, потом медленно подняла голову и посмотрела на него. О да, теперь его глаза горели... и она тоже. Как, черт возьми, это случилось так быстро? Никаких поцелуев, прикосновений, ничего. Всего пара слов, и она готова.
Джейк взял свою тарелку и кофе и отнес их на островок, затем вернулся и встал рядом с ней. Николь запрокинула голову, ожидая, что он поцелует ее, но вместо этого он подхватил ее стул и развернул лицом к себе. Затем он подхватил ее на руки и поставил на стол, где только что стоял его торт.
– Это нужно убрать, – объявил Джейк, потянувшись к пуговице ее джинсов. – Тебе следует носить юбки и платья, – добавил он, расстегивая пуговицу и расстегивая молнию. – Так было бы намного проще.
– Придется купить, – выдохнула Николь, когда он расстегнул молнию.
Джейк проснулся за кухонным столом, уронив голову на колени Николь, именно там, где он был, когда потерял сознание. «Проклятье, этот секс с подругой жизни был таким интенсивным», – подумал он, садясь и тряся головой, чтобы полностью проснуться. Стук и звук какого-то электроинструмента привлекли его внимание, и он посмотрел в сторону кухонной двери, но звук, казалось, шел с первого этажа.
Гадая, что происходит, он начал было подниматься, но остановился, когда его взгляд снова упал на Николь. Она лежала на спине на столе, голая по пояс и расставив ноги, колени по обе стороны от него, мертвая для мира. Несмотря на то, что он только что очнулся от посткоитального обморока, зрелище было заманчивым. Хотя на самом деле это не было соитием, предположил он. «Может быть, стоит перейти к этому прямо сейчас», – подумал Джейк, его руки сами собой скользнули вверх по ее ногам.