Тарин часто задышал, и его яички подобрались. Он ещё никогда не видел никого более красивого! Это был высокий мужчина с золотистой кожей, коротко стриженными чёрными волосами, голубыми глазами и чёрными ресницами. Он был одет как другие мужчины, но Тарин и так мог сказать, что он хорошо сложен и крепок. Офицер зашёл в зал и сел на стул около стола.
— Добрый вечер, сержант Эдон. Сначала приведите ко мне дважды пойманного.
Тарин еле слышно простонал: «Вот дерьмо!», прикрывая рот рукой. «Не выделился» называется…
— Конечно, целитель Гайдеон. — Эдон щёлкнул пальцами, подзывая Тарина. — Подойди к столу, мальчик.
Тарин никогда не смущался ходить нагишом, но сейчас у него возникло непреодолимое желание прикрыть член руками. Эдон засмеялся, схватил Тарина за руки и завёл их ему за спину за секунду до того, как тот успел пошевелиться.
— Целитель должен осмотреть тебя полностью.
Офицер, похоже, был более заинтересован в царапанье по столу какой-то палкой. Тарин попытался вывернуться и подсмотреть, чем же он занимается. Хм. Оставляет странные закорючки на чём-то белом, как мужчины делали это раньше на чёрной стене.
— Как думаете, сержант, сколько ему лет?
Тарин испытал неловкость, когда Эдон взял его за подбородок и стал всматриваться в лицо.
— Бороды нет, сэр. Но я бы сказал, что он уже вырос. Его ноги пропорциональны росту. Могу предположить, что ему девятнадцать.
— Сколько лет ты провёл в лесу, мальчик?
Тарин насупился. Пусть Гайдеон красивый, но Тарин не будет ему отвечать.
— Ай-й-й!
Эдон смачно шлёпнул Тарина по голому заду. Кадеты засмеялись.
— Восемь лет, — пробурчал Тарин. — Мне восемь лет, а не девятнадцать. Я же не старик. В девятнадцать уже умирают. Это же почти четыре полные руки лет.
Похоже, ответ Тарина позабавил офицера.
— Если ты пробыл в лесу восемь лет, то тогда предположение Эдона верно. Так… Тарин. Девятнадцать лет. Тёмные волосы. Среднее телосложение. В хорошем состоянии. Эдон, откройте ему рот, пожалуйста.
Тарин плевался и кричал, но Эдон ловким движением надавил и раскрыл челюсти мальчишки. Тарин ничего не смог сделать, чтобы помешать Гайдеону заглянуть ему в рот.
— Все зубы целые и на месте, за исключением дальнего верхнего, который раскололся. Эдон, позже я пришлю Хелема его удалить. А сейчас положите мальчика на стол. Кадеты, будьте наготове. Мне сказали, что он пинается.
Тарин взревел от ярости, когда Эдон поднял его и посадил на стол, а затем надавил ему на грудь, чтобы он лёг. Тарин даже не смог порадоваться, что исцарапанный Мика подбежал к его голове, а не к ногам.
Гайдеон ощупал руки, ноги, а потом и всё его тело.
— Если он когда-нибудь что-то ломал, то всё отлично срослось, и только правый мизинец немного изогнутый. Лёгкие, как мы видим, очень крепкие.
Тарин затарабанил пятками по столу — офицер трогал его яички, слегка сжимая, оттягивая мошонку и… О Леди! Гайдеон засунул палец в попу Тарина точно так же, как это делал Март.
Тарин заорал, а потом замер. Подумать только, его предатель-член приподнялся.
— Функционирует нормально, семнадцать с половиной сантиметров. Очень красивый мальчик. А теперь не двигайся.
Тарин заёрзал с удвоенной силой, а потом взвыл. Неожиданно его дар выстрелил из члена на живот.
— Предстательная железа в порядке, — сказал Гайдеон и вытащил палец. А затем погладил член Тарина. — Молодец. Подожди ещё минутку, и я тебя отпущу. Кадет Мика, поднимите его руки.
Тарин почувствовал, что его дар засыхает на животе. Какое расточительство! Это к неудаче.
Гайдеон провёл пальцами по руке Тарина от подмышки до трицепсов, нахмурился и повторил движение.
Тарин пикнул. Весёлая боль. Он терпеть не мог, когда ребята играли в эту игру.
— У него два подкожных шарика, а не один. Видите?
Эдон наклонился, чтобы подтвердить слова Гайдеона.
— Странно, целитель. Я никогда не видел, чтобы у мальчишек было два шарика. Только у мужчин. Предполагаете, что его неправильно распределили? Он вполне напористый, чтобы быть кадетом.
— Не кадетом, — усмехнулся Тарин. — Толстый Мика не может бегать по лесу. Мужчины бы умерли в лесу зимой!
Тарину показалось, что Эдон улыбнулся, перед тем как шлёпнуть его по ягодице.
— Мика и другие кадеты не толстые, мальчишка. У них есть мышцы от тренировок и хорошей еды. А вот ты худой.
— Сдохнут в зимнем лесу! — взревел Тарин, словно это было его самым заветным желанием. Тарин уже был на пределе. С тех пор как его поймали, он видел парня без яичек и больших пальцев на ногах, ему дважды засовывали палец в попу, его пытались сварить, заставили носить одежду, ему пришлось ходить по ненастоящему «зимнему озеру», его дар засох, скоро он лишится зуба, и… чёрт! — над ним опять смеются!
Эдон снял Тарина со стола и посадил на одну из высоких ступенек около блестящего пола.
— Следующий! — позвал Гайдеон.
Тарин уткнулся головой в колени и застонал. А через минуту что-то тёплое и мягкое опустилось ему на плечи.
— Оденься.
Тарин положил ненавистный клочок ткани на колени и посмотрел наверх. Это был Офер.
— Если ты умный, то ты её наденешь. Не вредничай в чём-то простом, и Эдон прислушается к тебе в чём-то важном.
Тарин фыркнул. Ему советует мальчишка без пальцев и яичек.
Офер отвесил Тарину щелбан.
— Не совершай моих ошибок. Одевайся.
Тарин нахмурился, пробурчал себе под нос «сурок» и натянул неудобную тряпку. И как только мужчины терпят одежду? Хотя футболка Тарина была мягкой и свободной, она всё равно его бесила.
Офер вернулся к кадетам. Тарин же внял собственному совету: чтобы поймать сурка, нужно быть терпеливым и изучить своё окружение. Вокруг было много незнакомых кадетов и мальчишек, которых Тарин плохо знал или не встречал ранее. Он стал поглядывать по сторонам.
— Леди!
Эдон и Мика обернулись и строго посмотрели на Тарина, и он приглушил возглас:
— Кори!
Кори стоял, дрожа, перед Гайдеоном. Тарин прищурился и зарычал. Ах ты, обожравшийся дерьма червяк! Так ему и надо, что его тоже поймали, но этого недостаточно. Сколько раз Тарин терпел и повиновался своему позвоночнику, защищая Кори! И теперь всё это вылилось в слепую ярость. Тарин напрягся и приготовился к прыжку. Он дёрнулся и распрямился для хорошего старта.
— Семь лет, — пропищал Кори, прежде чем его спросили.
Тарин зарычал:
— Говноед!
Ага, наверное, сейчас Кори сам залезет на стол, маленькая ласка, а потом раздвинет свои половинки для Гайдеона. Нет. Ласки — хорошие маленькие зверьки, а Кори… Глаза Тарина застелила ярость, и он бросился на Кори.
— Матушка! — заорал Мика и отпрыгнул назад, когда мимо него вихрем пронёсся Тарин.
Кори завизжал и повалился на стол под градом ударов лязгающего зубами Тарина.
Один из кадетов схватил Тарина за волосы, а Эдон за пояс, и они оттянули его назад. Кори взвыл, когда Тарин всё-таки ухитрился укусить его за руку. Целитель Гайдеон сидел на стуле, забавляясь происходящим, когда Кори скатился со стола прямо ему на колени.
Тарин сплюнул и вновь кинулся на Кори, тот вскрикнул и вцепился мёртвой хваткой в целителя.
Эдон повалил Тарина на пол.
— Мика, принеси верёвку. Этого дикаря нельзя оставить одного даже на минуту.
— Залезь на стол, мальчик, — сказал Гайдеон, подсаживая Кори. — Что же ты такого сделал, что так разозлил дважды пойманного?
«Леди, — подумал Тарин, елозя в неудобной футболке по полу под ботинком Эдона на груди, — Кори, наверное, перегрелся».
Кори вовсю улыбался Гайдеону.
— Ничего такого, целитель, просто Тарин сам по себе дикий. Он делает совершенно сумасшедшие вещи: плавает и ходит в запрещённые части леса, где Леди не разрешает появляться.
Эдон сильней надавил на грудь Тарина, но тот всё равно попробовал плюнуть в Кори.
— Мальчишеские секреты! — в бешенстве прошипел Тарин, даже несмотря на то, что Март уже сказал об этом Кейлу.
— Гаррик докладывал, что в первый раз поймал его на старых железнодорожных путях. За границей мальчишеской территории, — сказал Эдон. — Мы удвоили патрули в дальней части леса на случай, если есть и другие.
— Интересно, — сказал Гайдеон. — Я спрошу разрешения у Гаррика изучить его мальчика. Два шарика, и может пересекать границу. Очень необычно.
— И с отвратительным характером, — пробурчал Мика, передавая верёвку Эдону.
— Но не трусливый, — отрезал Эдон. — Курсант, назначаю вам дополнительные занятия с ножами. Мне за вас стыдно. Убегаете от невооружённого мальчишки.
— Ага, — крикнул Тарин. — И это не считая того, что они уже обрезали мои ногти. Сдохни в зимнем лесу!
— Хватит, — сказал Эдон, еле сдерживаясь, чтобы не заржать.
Тарин замолчал, наслаждаясь писком Кори, пока ему обрабатывали укус той же жёлтой вязкостью, что и Мике. Это отвлекло Тарина, и он не возмущался, пока Эдон привязывал его за ногу к так называемой трибуне.
— А теперь сиди здесь и помалкивай. Не выводи меня из себя. Ещё раз что-нибудь выкинешь, и тебя выпорют. Сегодня, в твой первый день здесь, тебе многое прощается, а то бы ты уже давно получил свою порцию розг.
Тарин на всяких случай дёрнул ногой, проверяя крепость верёвки, и смирился с временными ограничениями. Если и другие кадеты были такими же, как Мика — медлительными и толстыми, как сурки, то у Тарина ещё будет шанс сбежать. А пока… Палец целителя орудовал в дырочке Кори, и тот хныкал, как сопливый мальчишка, которого ужалила оса. Ха!
Никто не удерживал Кори на столе, хотя Гайдеону пришлось покрутить пальцем внутри, чтобы его дар выстрелил. Кори затрясся, когда кончил.
Тарин увидел, что Мика толкнул локтём одного из курсантов и прошептал, что, похоже, целителю понравился этот маленький кролик. Гайдеон, казалось, действительно затягивал с осмотром, ощупывая руки и ноги Кори.
— Посмотрите на его ногу, Эдон. Интересно… Похоже, что его лечила Матушка.
— Леди забирала меня к себе, — встрял Кори. — После того как меня съела собака.
Тарин закатил глаза. Теперь мужчины подумают, что Кори пришибленный. Улыбается и утверждает, что встречался с Леди. Может, они его выкинут обратно в лес?
Однако целитель только нахмурился и внимательно присмотрелся к шраму на ноге Кори.
— Вполне вероятно, что он говорит правду, Эдон. Матушка точно приложила к этому руку.
— Никогда не слышал, чтобы Матушки забирали к себе мальчиков, — сказал Эдон.
Гайдеон усмехнулся.
— Мальчишки умеют хранить секреты о своей драгоценной «Леди», когда попадают сюда. А этот разговорчивый парнишка, похоже, первый, на ком действительно видна их работа.
Тарин взбесился. Хоть он и не считал, что Леди настоящая, но всё равно захотел покусать целителя за то, как тот произнёс её имя.
— А у него тоже два шарика? — спросил Эдон.
Гайдеон прислонил пальцы к подмышке Кори и пощупал. Кори захихикал.
— Нет, сержант, только один. Одевайся, Кори. Мика, посади мальчика подальше от его сердитого друга.
Тарин порычал для вида, когда Мика и Кори проходили мимо. И сейчас был занят перекатыванием шариков под мышкой, — тех, о которых говорил Гайдеон. Хм. Вот они. Два шарика, размером с горошину, под кожей. Тарин надавил, и шарики перекатились, оставаясь плотными. Теперь, зная, где они находятся, Тарин не мог удержаться и постоянно их двигал.
— Эдон, свяжите ему руки, если он не перестанет, — «наглый» Гайдеон посмел сказать это с заскучавшим видом.
Тарин оскалился и поднял руки, показывая, что перестал. Курсанты рассмеялись, и только Мика нахмурился. Тарин поскрипел на сидении и успокоился. Его и так уже заметили, и хотя он не смог слиться с толпой, но по крайней мере постарается некоторое время не привлекать к себе внимание. Это как заставить рыбу думать, что тебя здесь нет. Тарин представил, что лежит на животе на тёплом песке, опустив руки в воду. Он знал, что сейчас обследуют других мальчишек, и ждал. Охотник Тарин ждал, а не Тарин-добыча.
Но почему-то предательница память напомнила ему о клювоносе с его мёртвыми пятью рыбами. Ладошка Тарина зачесалась, и он потёр её.
— Чего ты суетишься? — спросил Эдон.
— Рука, а не подмышка, — выпалил Тарин. — Целитель ничего не говорил про руку. Она чешется.
Гайдеон встал из-за смотрового стола и подошёл.
— Не позволяй своему остроумию довести тебя до неприятностей, мальчик. Покажи мне свою ладошку.
Тарин сглотнул и смиренно подал руку.
— Это от острых штук клювоноса, — пробурчал Тарин, злясь на себя, что поделился информацией.
— От крючка, — сказал Гайдеон. — Всё уже зажило. Внутри осталась капля запёкшейся крови, но она рассосётся. И в следующий раз называй его капитаном Гарриком.
— Запёкшаяся кровь? — Тарин испуганно сглотнул. Как кровь может запечься?
— Тебе повезло, что в рану не попала инфекция. Потому что тогда бы понадобилась твоя Леди, чтобы спасти тебя. А теперь перестань крутиться и сиди спокойно. Скоро к тебе подойдёт Хелем.
Вот дерьмо! Тарин уже почти забыл об этом! Кто-то собирается украсть его зуб. Тарин плюнул на пол со страху. Ай-й-й! Его бедное ухо — Гайдеон отвесил Тарину оплеуху и ушёл. «Так нечестно, — подумал Тарин. — Я ведь плевался не в него».
— Офер! — позвал целитель. — Сходи, свари ему успокаивающую настойку. А затем позови Хелема с инструментами.
Все мальчишки были осмотрены к тому времени, когда в зале появился Хелем. За ним вошёл парень, несущий в руках красную металлическую коробку. Тарин поёжился. Хелем просто гигант. К тому же волосатый. В отличие от других мужчин он был одет в чёрные штаны из какого-то плотного материала и широкий кожаный фартук. Живот Хелема выпирал, а его руки были настолько большими, что казалось, он не сможет опустить их. Пальцы — толстые, с выступающими суставами. Руки и грудь Хелема были усыпаны чем-то серебристо-розовым, с засохшей кровью по краям. Помощник Хелема был размером с его ляжку. Оглушающим голосом и, тряся животом, Хелем поздоровался с Гайдеоном и Эдоном.
— Кадеты, — прогрохотал Хелем. — Разбейте мальчишек на одно- и двухлетние зимние группы. Офер! Напои дважды пойманного настойкой. Он пойдёт последним и к тому времени успокоится.
Тарин застонал, наблюдая, как мальчишек уводят с трибуны и расставляют в два ряда, следуя указаниям Гайдеона, предварительно подведя каждого к целителю.
Офер присел рядом с Тарином.
— Упрости мне задачу, Тарин, и просто выпей настойку. В ней нет ничего плохого, обещаю. На вкус она напоминает стебли травы, и поможет, когда Хелем тебя позовёт.
Тарин вздохнул и взял кружку, глядя на светло-зелёную жидкость внутри.
— Или, — добавил Офер, — Мика тебя подержит, пока Эдон будет сдавливать челюсти, а Кинан вливать настойку тебе в горло. И никого не будет волновать, проглотил ты её или подавился. — Офер похлопал Тарина по плечу, показывая, что это был дружеский совет.
— Дерьмо, — проворчал Тарин и выпил.
Офер забрал кружку и перевернул её, показывая Хелему, что она пустая, а затем сел рядом с Тарином.
— Мне приказали успокаивать тебя, пока Хелем будет работать над другими мальчишками. Нам разрешили тихо разговаривать.
Все вопросы Тарина куда-то улетучились, но Офер всё равно продолжал говорить.
Хелем у нас оружейник — он делает вещи из металла. Он всё время обжигается в своей кузнице. Его парень заставляет его носить рубашку, но Хелем говорит, что одежда может загореться, а на коже всё заживёт. Поэтому он ходит в фартуке и рычит, когда искры и горячие кусочки металла попадают на тело. А пока его мальчишка тайно шьёт ему кожаную рубашку. Они связаны уже три зимы. Маток попал сюда тогда же, когда и я. Ты, наверное, его не помнишь, — вздохнул Офер. — Хелем очень добрый. Он выглядит так, словно готов разорвать тебя на куски, но он будет очень осторожен. Не спорь с ним.
Сомневаясь, Тарин смотрел, как к Хелему подвели мальчика, положили его руку на стол, и молот Хелема поднялся вверх.