Самсон выбросил вторую пустую бутылку в мусор и, выйдя в коридор, критично осмотрел себя в зеркале.
— Нет, машину я все же у тебя внизу оставлю, пройдусь пешком, подышу. А ты помнишь про вечер?
Да уж, об этом забудешь. Уже трижды Самсон ему напоминал, что сегодня в восемь вечера Женя приглашён на ужин в ресторан. Старший брат жаждал познакомить его поближе со своей новой девушкой, и сопротивляться этому было бесполезно.
— Кстати, Карина с подругой будет. Но! — Самсон предупреждающе поднял руку, увидев, как вытянулось лицо у брата. — Это исключительно для четности. Я ее предупредил, что тебя клеить бесполезно, сердце твое осталось в Берлине и вообще ты в настоящее время не настроен на отношения.
Старший брат снова скрылся в прихожей. Но ненадолго.
— Хотя… Вот если честно, я на тебя сейчас смотрю и у меня ощущение, что у тебя уже все настроилось. Правда, учитывая последние события, на ум никто, кроме твоего недонатурала не приходит, — Самсон замолчал и вдруг уставился на брата округлившимися глазами. — Стоп. Только не говори, что да!
Выражение лица старшего было в тот момент бесценно, и Женя еле сдержался, чтобы не засмеяться.
— Успокойся, ничего нет. И не было, и явно не будет, не переживай. Это скорее я расслабился и отключился от всего. Не можешь изменить ситуацию, значит, надо менять отношение. Вот и все.
Самсон смотрел на улыбающегося брата с явным подозрением, но, судя по всему, того, что так тщательно искал, не обнаружил. И сдался.
— Ты не представляешь, как я рад это слышать. И правильно, gyerek, ходит где-то твой парень, ждет, когда встретитесь. Но не здесь точно. Ладно, все, я пошёл, а то Матвей там уже копытом землю роет. Спасибо, спас!
Самсон сжал руку Жени и быстрым шагом покинул квартиру, оставив брата наедине со своими мыслями. Что ж, к лучшему, что тема Савельева для Самсона закрыта, во всяком случае обсуждать с Женей он ее точно больше не будет, тем более, что каких-то более конкретных ответов, чем те, что он уже дал, у младшего Мештера не было.
День, начавшийся ни свет ни заря благодаря Самсону, пролетел как-то незаметно в домашних делах и настройке инструментов. Выпив кофе, Женя взялся за уборку квартиры, до чего руки не дошли перед Новым Годом, съездил в магазин за продуктами, написал несколько электронных писем в Германию по поводу партнёрства для открытия магазина, а ближе к обеду отправился в бар, где его уже ждали парни из группы. Они отрепетировали свою новую программу, настроили усилитель под купленную накануне гитару, в общем, сделали массу полезных дел, так что вечером у Жени оставалось лишь время на то, чтобы съездить домой переодеться и стартовать в сторону ресторана.
Как оказалось, рестораном был выбран любимый обоими Мештерами «Friday’s», так что Женя, не сильно переживая за дресс-код, надел джинсы, рубашку навыпуск и поехал по указанному братом адресу. Он как раз парковался, когда внезапно зазвонил телефон. С трудом дотянувшись до трубки, дребезжащей с заднего сидения, Женя удивлённо посмотрел на незнакомый номер. Внутри кольнуло нехорошее предчувствие.
— Алло, Евгений Маркович? — женский голос в трубке звучал напряжённо и подозрительно знакомо.
— Да, я слушаю.
— Простите, что отвлекаю вас. Это Оля Матвеева, из четыреста четвёртой группы.
========== Глава 14 ==========
— Давай, мужик, за свободу от баб! — Плетнев, не дожидаясь реакции Макса, цокнул своим стаканом о его и залпом осушил до капли. Савельев посмотрел на свой виски и последовал примеру приятеля. В парнях на двоих сидела почти целая бутылка, а учитывая, что ел Макс только утром, к восьми вечера принятое горячительное уже вовсю руководило и телом, и мозгом, но, увы, так и не смогло остановить поток мыслей.
После ночных откровений Савельев так и не заснул, а просидел на диване до утра, пока из комнаты не вышла Оля. Судя по теням, залегшим под глазами, она тоже не сомкнула глаз. А как вышла, так сразу и огорошила Макса своим решением: расстаёмся. Хотя, чего еще можно было ожидать? Что Оля радостной чайкой будет терпеть рядом ущербного возлюбленного, который в любой момент сорвётся и к мужику в постель полезет? Девушка заслуживает большего, даже не так, она заслуживает самого лучшего. Чтобы ее любили, всей душой и телом, а не так, как Макс. Хоть сердце его и обливалось кровью, пока он собирал по квартире Оли свои вещи. Девушка была родным человеком, верным другом, надёжным, дорогим, но, наверное, так можно любить сестру. А Оле не братская любовь нужна, отнюдь.
Дома Макс рассчитывал побыть наедине с собой, переварить все, что случилось, и решить, как быть дальше, но не тут то было. По какой-то невероятной причине родителям именно в этот момент захотелось обсудить с сыном его личную жизнь и высказаться на тему, какая хорошая девушка Оля и как рады они будут принять ее в семью. Решив, что семи смертям не бывать, да и держать родных в неведении как-то нехорошо, Макс присел за стол на кухне, за которым уже сидели Людмила Филипповна и Юрий Михайлович, и выдал все, как есть: с Олей они сегодня разошлись. Да нет, не совсем поругались, просто не любит. Нет, не Оля, это Макс не любит свою девушку.
Какая-то часть парня по-детски рассчитывала, что слова ободрения от мамы с папой послужат чудесным целебным средством и помогут успокоиться. Как же он ошибался. Людмила Филипповна в расстроенных чувствах лишь повторяла, какая хорошая девочка Оля, зато отец был неудержим. Максу объявили, что его поведение — глупое и необдуманное, что с порядочной девушкой так поступать нельзя и вообще, что может знать о любви парень в двадцать два года? Любовь приходит потом, в браке, а сейчас Максиму следует быть ответственным в своём выборе и благодарным за то, что судьба свела с такой подходящей невестой, как Оля Матвеева.
Обычно в подобных ситуациях Макс делал все, чтобы избежать конфронтации, но в этот момент, судя по всему, предохранитель, который сдерживал и не давал сорваться, перегорел. И Макс психанул.
Он кричал. Он размахивал руками. Он впал в истерику, которую ни разу не позволил себе, будучи подростком. И припомнил все: и музыкальную школу, куда его записали на фортепиано, а не на ударные, как он просил, и секцию по теннису, хотя Макс хотел плавать, и, конечно, экономический факультет. И все, что он в жизни делал, чтобы порадовать родителей, при этом откладывая настоящую мечту в долгий ящик. Войдя в раж, парень треснул кулаком по столу и заявил, что будет решать сам хотя бы то, с кем ему спать. И не дожидаясь, пока отец включит запрещённый прием из разряда «смотри, как ты расстроил маму», Савельев схватил куртку и вылетел вон из квартиры, хлопнув дверью.
Бесцельно поездив по городу, так и не сумев успокоить злость и раздражение, Макс набрал номер Плетнева. Долгих объяснений не потребовалось: приятель уже через час запрыгнул к нему в машину около метро Октябрьская, и парни отправились снимать стресс в «McWin’s», небольшой бар, и по меню, и по ценам подходящий для того, что с тоски упиться в усмерть.
Савельев не стал вдаваться в подробности, описав Игорю лишь общую картину: разошёлся с Матвеевой, сцепился с родителями, все достало. Само собой, про главную причину всего этого он промолчал. Черт бы тебя побрал, Мештер, ну откуда ты только взялся?
Прикончив бутылку виски, парни заказали еще одну. Макс уже не слушающимися пальцами вынул из кармана телефон и сфокусировал на экране взгляд. Звук выключен, шесть пропущенных, на часах восемь вечера. Детское время. Новый входящий он принял случайно, не успев проконтролировать пьяные пальцы. Звонила Оля.
— Что?
— Макс, тебя родители разыскивают, ты почему им не отвечаешь? Где ты?
— А тебе какая разница? Ты ушш… ммм… ушла, все, тебя теперь не волнует, где я пью, с кем я пью и куда потом иду! Правильно, чувак?
Плетнев, облокотившись о стол, нетвердой рукой сделал большим пальцем знак одобрения и что-то промычал.
— Подожди, ты с Плетневым? — но Макс уже не слушал, что ему говорила девушка, и отключился, для верности отрубив телефон совсем.
— Молодец, мужик, уважаю! — Плетнев потянулся за новой порцией виски. — Я тоже свою выдру брошу, достала уже, пасет и пасет, что я ей, козел на привязи?
Пьяные разговоры хороши тем, что собеседнику не обязательно отвечать. Можно просто кивать и слушать, как человек сам себе задаёт вопросы и сам же на них отвечает. Удобно.
— А знаешь, кто виноват? Ооо, ты не знаешь, а я тебе скажу. Во всем виноваты пидорасы.
Хоть голова и гудела от спиртного и музыки, игравший в баре, последние слова Игоря Савельев воспринял очень отчётливо. Он приподнял голову над столом, за которым они сидели, и мутно уставился на приятеля.
— А че, нет? Сам смотри: как она за этих уродов в кино заступалась, а? Нормальный мужик ей уже, значит, не катит, ей нужен этот… как его… толеррр… рантный, во! Пусть валит тогда в Европу к этим толерантным! И пидора Мештера с собой заберёт!
Где-то в районе лба, под кожей и черепом скрипнула последняя трезвая извилина, загорелся тонкий фитилек и начал тлеть.
— Рот закрой, — голос Савельева прозвучал смесью хрипа и шипения. Плетнев удивлённо уставился на приятеля.
— А ты думаешь, он че, просто так в гейский бар ходил? Да пидорас он, точно! Вот из-за таких наши бабы и берега видеть перестают.
— Я сказал, захлопнись! — тело слушалось плохо, но Макс напрягся и, рванув вперед через стол, дёрнул Плетнева на себя за ворот кофты.
Для пьяной драки бывает достаточно и одного резкого слова, в случае с Плетневым произошёл передоз.
— Ты охренел?! На кого наезжаешь?! — Макс всегда был физически сильнее, но принятый допинг сработал на пользу только Игорю. Плетнев вцепился в Савельева и с силой опрокинул на барную стойку, рядом с которой они сидели.
— За голубых заступаешься, сам пидор, значит. Убью, сука! — кулак точно вписался в челюсть Макса, и он ощутил во рту привкус крови. Вывернуться из-под тяжёлого Плетнева оказалось не просто, но к дерущимся подоспела охрана, и два здоровых парня оттащили Игоря в сторону.
Видимо, инстинкт самосохранения все же сработал, и Плетнев не стал нарываться на драку с заведомо более сильными противниками. Он дождался, пока те ослабят хватку, и злобно зыркнул на Макса.
— Урод, лучше не попадайся мне, — взял со стула куртку и, пошатываясь, пошёл вон из бара.
Макс пришел в себя не сразу, ему с трудом дались два шага до стула, а мозг, заикаясь и мутнея, анализировал случившееся. Савельев не сразу заметил, что возле его стола все еще стоят парни из охраны и девушка в белой рубашке с бейджиком, на котором было выведено слово «администратор». Слух выхватывал из речи девушки отдельные слова, и все же Савельев понял, что его просят оплатить счет и покинуть заведение. Злость, не нашедшая выхода с Плетневым, закипела снова.
— Вас я тоже чем-то не устраиваю? Ну так давайте, выгоните меня!
Где-то между вежливыми уговорами администратора, объяснявшей, что такие у них правила, и не очень вежливыми советами охранников уйти по-хорошему Макс впал в состояние прострации. Стало как-то все равно, сидеть здесь, уйти или сесть в машину к полиции, которую администратор грозилась вызвать. Стало наплевать.
— … Счет мне принесите, пожалуйста, и мы уйдём.
Голос, прозвучавший где-то над головой, был словно из другого мира. Макс кое-как обернулся на стуле и посмотрел назад. Как же он хотел увидеть человека, оказавшегося за его спиной. И этот голос, который он обожал и ненавидел в эту минуту всем сердцем.
— Привет, Жень.
— Здравствуй, Макс.
========== Глава 15 ==========
Загрузив тяжелое и слабо, но все же сопротивляющееся тело Савельева на переднее пассажирское сидение, Женя захлопнул дверь машины и перевел дух. До звонка Оли Матвеевой нехорошее предчувствие успело лишь зародиться в его голове, теперь же, час спустя, можно было сделать вывод, что это сработали экстрасенсорные способности, не иначе.
Девушка по телефону обрисовала ситуацию: они с Максом расстались, он, видимо, поругался с родителями и перестал отвечать на звонки. А когда ей удалось дозвониться, он просто выключил телефон. Оля предположила, что, если Макс ушел в отрыв с Плетневым, то быть они могут только в одном месте. И, как ей кажется, только Евгения Марковича парень сейчас и послушает.
Женя старался не думать о том, что значили ее последние слова, но наивно было полагать, что девушка совсем не в курсе. Еще неизвестно, по какой причине они с Савельевым разошлись. Узнав у Оли название бара, Мештер через Google выяснил адрес и, закрыв машину, поднялся на второй этаж здания, где находился «Friday’s». Самсон и Карина с подругой уже ждали его, сидя за столом. Поздоровавшись с девушками, Женя отвёл брата в сторону и вкратце рассказал, что случилось. Судя по лицу Самсона, у него на языке вертелось множество нелестных выражений в адрес брата, Максима Савельева, а также грабель, на которые младший вечно наступает и вообще, похоже, носит с собой. Но промолчал. Лишь вздохнул, спросил, не нужна ли его помощь, и попросил быть на связи. Что тут скажешь, маленького Самсона во дворе иногда называли Соломоном. Вполне заслуженно, судя по всему.
Извинившись перед братом и девушками, Женя вернулся к машине, забил адрес в навигатор и отправился на поиски загулявшего Савельева. Был немалый шанс, что в баре «McWin’s» парня не окажется, к тому же Женя судорожно соображал, каким образом он объяснит Максу свое появление. Однако, приехав на место и войдя в заведение, Мештер понял, что об этом вообще можно было не думать. Макс и в самом деле оказался здесь и был в таком состоянии, что узнал Женю лишь каким-то чудом. Плетнева рядом не наблюдалось, все объяснения стали не нужными, зато над Максом уже зависла угроза в лице охраны и администратора. Женя быстро уладил вопрос со счетом, помог Максу надеть куртку и, перебросив руку парня себе через шею, повел к машине. Сопротивляться Савельев начал только на улице, внезапно проснувшись от холодного воздуха.
- Отпусти! То же мне, принц на старой Тойоте, принцессу блин нашёл. Я сам пойду!
Но пойти сам Макс мог разве что в трезвых мечтах: ноги не слушались и подкашивались. Женя кое-как дотащил парня до машины и усадил внутрь. Что теперь с ним делать, куда везти? Домой? Мысль сработала быстро, и Мештер, вынув телефон, набрал последний в списке звонивших номер.
- Оля, здравствуйте, это Мештер. Я нашел Максима в том баре, про который вы сказали. Плетнева с ним не было. И, Оль, он пьяный, сильно пьяный. Куда его, домой везти? Я бы отвёз к себе, но не уверен, что сейчас для него это будет хорошо.
Женя сказал и только тогда понял, что именно. Сдал сам себя, если только Оля и так обо всем не знает. А, скорее всего, знает. В трубке повисло молчание, было лишь слышно, как девушка вздохнула.
- Да, к вам не нужно, наверное. Домой нельзя. Он там и так поругался со всеми, а пьяным может ляпнуть еще не то что-нибудь. А вы могли бы его до меня довезти? А я позвоню его родителям, успокою, придумаю что-нибудь правдоподобное.
Получив адрес девушки, Женя сел в машину и начал вводит его в навигатор. Тело рядом сонно завозилось.
- Домой не поеду.
- Не домой, не волнуйся. К Оле Матвеевой тебя отвезу, - навигатор нарисовал зелёный маршрут на тридцать минут.
- К Оле… А к Оле нельзя. Она меня бросила. Знаешь, почему? - Макс попытался наклониться ближе к водителю, и на Женю обрушился аромат виски. - Потому что я втрескался в тебя. Прикинь?
Мештер замер на месте, затем очень медленно протянул руку и завёл машину. Это просто пьяный бред. Пропускаем мимо.
- Да, вот так, взял и втрескался. Как идиот. А Плетнев теперь меня пидором считает. А я что, виноват?
- Пристегнись, - захотелось провалиться на месте.
- Куда? - Савельев рассеяно осмотрелся, не улавливая, чего от него хотят.
Женя сделал глубокий вдох, развернулся к парню и потянулся рукой за ремнём безопасности. Лицо Макса оказалось в опасной близости, и тот, с удивительной для пьяного человека силой, сжал руку Мештера и прижался губами к его щеке.