С другой же стороны не смела.
Послышался цокот. Фрейя вдруг поняла, что уже несколько минут слышит мягкий стук копыт по грунтовой дороге, но не обращает на него внимания. Резко побледнев, она быстро накрыла шлем перевернутым ведром. Как раз вовремя: из-за угла сарая показалось несколько всадников.
Фрейя бросилась вперед, вытирая руки о фартук, чтобы отвлечь внимание от дома и ступеней.
— Доброе утро, — холодно и вежливо поздоровалась она, распознав за утренним туманом Хокона.
У него хватило наглости приехать.
Мех, укрывающий плечи драконоборца, прихватил иней, на щеках темнела щетина. Голубые глаза взглянули в упор сквозь темные ресницы.
— Доброе. — Хокон кратко кивнул, высматривая что-то во дворе. Фрейя перевела взгляд на двух наездников, что следовали за ним по пятам. По спине пробежал необъяснимый холодок. Магнус и еще один незнакомец. Оба затянуты в черную кожу, на спинах арбалеты.
Магнус и Хокон похитили ее. Вернулись продолжить свои темные делишки? Она даст им отлуп со всей скопившейся яростью и разочарованием.
Магнус поймал взгляд и оскалился. Фрейя сглотнула, сопротивляясь инстинктивному порыву отступить к безопасному дому. Что-то будоражило ее в наглеце. Сверкая оружием, Магнус развернул вороного жеребца и направился к сараю, не обращая внимания на неуверенное фырчание животного. На черных сапогах Магнуса сияли стальные шпоры, уздечку он удерживал рукой без перчатки. Другая рука опиралась о мощное бедро, на пальце поблескивало кольцо с гранатом.
— Чего тебе? — холодно спросила Фрейя. — Предупреждаю, что почти разделалась с тремя вашими людьми. Если того похищения оказалось мало, то нас ждут серьезные разногласия.
На этот раз засады не было. Фрейя приготовилась дать отпор, и в подтверждение ее намерений с чистого неба грянул гром.
— Неплохо выглядишь, — бросил Магнус. Как же Фрейя ненавидела его, подонка, что угрожал Локи.
— Хватит, — оборвал Хокон с почти извиняющимися интонациями. — Мы не хотим причинять новые неприятности.
Цивилизованная беседа. Никто словом не обмолвился, что же случилось, когда дреки утащил беспомощную девушку. Ни намека на слухи, что как пить дать разлетелись по всей деревне.
Никто из соседей не станет с ней связываться. Как ни странно, от этой мысли Фрейя почувствовала непривычную свободу.
Спутник помоложе стремительно спешился, волосы цвета вороньего крыла упали на лоб. Пронзительно голубые глаза взглянули в упор, и парень улыбнулся, блеснув белоснежными зубами. Он не участвовал в похищении, да и тогда в центре деревни его видно не было.
— Мистресс Хельгасдоттир. Я виноват в столь раннем визите.
Он с грустной улыбкой перекинул поводья через лоснящуюся голову коня и рассеянно похлопал того по шее. Ноздри жеребца расширились, но по сравнению с вороным Магнуса он хранил спокойствие.
— Конь Андри потерял подкову несколько миль назад, — пояснил Хокон, — и начинает прихрамывать.
— Ничего удивительного. — Фрейя протянула руку к морде жеребца. Тот понюхал пальцы, фыркнул и взбрыкнул, сомневаясь в новой знакомой. Фрейя погладила бархатные ноздри. — Потише, мой сладкий, — прошептала она, протягивая к нему сознание с теплом и нежностью. Животные ей нравились больше, чем люди. — Я тебя не обижу.
Тащить такого коня по болотам вокруг озера Миватн было донельзя глупо. Лишайники и мхи скрывали камни и неровности. Лошадь могла сломать ногу, а всадник не успел бы даже глазом моргнуть.
Вот почему она предпочитала коренастых пони, словно рожденных для Исландии. Бедная Ханна никогда не сравнится красотой с этими тремя зверюгами, но уж точно опередит их на мили.
Фрейя наклонилась и погладила ногу коня. Мышцы пылали жаром. Она потянула копыто, конь послушался, и Фрейя осмотрела пористую подошву, выковыривая мусор и камни из дугообразной выемки. Один из гвоздей все еще торчал из копыта.
— Его надо вытащить. И зачем, во имя всего святого, вам потребовалось подковать лошадь рядом с моим домом? Не понимаю.
Ведь вокруг было не так много дорог, а еще меньше — хороших.
Васильковые глаза вспыхнули, по красивому лицу скользнула кривая усмешка.
— Вот именно, мистресс, — ответил Андри.
И тут она поняла, что ссорится с тремя могучими воинами.
Фрейя отпустила копыто и шагнула назад, уперев руки в бедра.
— Отведите его в деревню. Старый Токи уберет гвоздь, а потом пусть конь отдохнет. Мышца жаром горит. Все?
Андри осмотрел двор, жесткий взгляд противоречил извиняющейся манере.
— Мы хотим поговорить о школяре.
От его напора Фрейя вздрогнула.
— Мастер… как там его звали?
— Рюрик.
— Рюрик, — повторил Андри, словно имя это имело особое значение.
Магнус смерил их злобным взглядом.
— Боюсь, вы опоздали. Рюрик больше не досаждает нам своим обществом. — «Лишь мне лично». Фрейя скрестила руки на груди, на лбу выступил холодный пот. — Полагаю, он убрался отсюда. — Она неопределенно махнула на юг и на запад. — Пожелал проверить слухи о троллях.
Хокон неохотно стянул перчатки.
— Мистресс Хельгасдоттир. Мне не хотелось бы говорить о том, что случилось в деревне…
— Ты смеешь вспоминать об этом? — Гнев вспыхнул, и ей пришлось сдерживаться изо всех сил. — Как себя чувствует Бенедикт? — В последний раз она видела его болтающегося и вопящего на копье.
— Получше, чем моя баллиста, — холодно ответил Хокон.
Фрейя скрестила руки.
— Какая жалость.
— Я не собирался опускаться до подобной уловки, — ответил Хокон, опуская глаза. Его щеки вспыхнули. — Я забылся и переступил приличия. — Он сжал губы. — Никогда не забуду об этом позоре и приношу извинения за свое недостойное поведение. Но все же я обязан спросить… Можно ли узнать, как устроено логово дракона?
Да какого черта!
— Убирайтесь с моей земли!
— Не твоей, ведь так? — заговорил Магнус, пустив жеребца по кругу. — Земли твоего отца. Может, стоит с ним поговорить?
Если папа узнает, что произошло… Было страшно представить его лицо. Какой позор. Много лет назад в похищении дреки не было ничего страшного, но теперь все хуторяне стали такими истово верующими… И папа верил. По-настоящему.
Фрейя шагнула навстречу.
— Только посмей побеспокоить отца…
— И что? На вашем месте я бы не бросался угрозами, мистресс. — Магнус скользнул взглядом по груди Фрейи, словно снимая одежду слой за слоем.
Магнус не первый раздевал ее взглядом и, по всей видимости, не последний. Но Фрейя так устала чувствовать себя чужачкой или выставленной на продажу скотиной. Если бы Магнус не сидел на лошади, она бы шваркнула его своей силой, но бедное создание фыркнуло, словно почуяв бурление дара под кожей Фрейи.
Взгляд Магнуса помрачнел, он подскакал ближе, заставив ее попятится.
— Ты…
— Хватит! — вмешался Хокон, дергая Магнуса за стремя.
Мужчины обменялись взглядами, между ними в воздухе словно что-то пробежало.
— Здесь подчиняешься ты, — гаркнул Хокон. — Не наоборот!
— Магнус, — взмолился Андри.
Тот, наконец, улыбнулся, хоть глаза и остались пугающе ледяными, и склонил голову жестом, скорее, не подчинения, а в знак того, что вернется к этой стычке позже.
— Как скажешь.
Хокон отпустил стремя и шагнул назад, почти злобно повернувшись к Фрейе. Она шарахнулась, и Хокон взял себя в руки. Впервые его холод растаял, а жесткий рот искривился от стыда.
— Приношу свои извинения. — Он глубоко поклонился. — Мы не навредим тебе, даю слово.
Магнус метнул убийственный взгляд поверх плеча Хокона. Может, драконоборец и говорил правду, но вот второй наемник клятву не давал.
— Убирайтесь с моей земли, — тихо ответила Фрейя. — И никогда не возвращайтесь. Вы уже достаточно натворили.
Хокон открыл рот, словно собирался ответить, но заколебался. Он вскочил на серого мерина и подобрал поводья.
Андри перекинул уздечку через голову коня. Фрейя облизнула губы. Он ничего ей не сделал.
— Обычно мы делаем примочки из мха. Конь перетрудил мышцу передней ноги, вряд ли сегодня долго продержится. Лучше поторопись, а то ближайшие несколько недель он и шагу не сможет ступить.
Магнус что-то фыркнул под нос и пустился вскачь. Комья грязи полетели во все стороны. «Скатертью дорога».
— Спасибо. — Андри проводил взглядом старшего напарника и встревоженно посмотрел на Фрейю. — Я больше не позволю ему тревожить вас, мистресс. Даю слово.
— Надеюсь, вашему слову можно верить, — с натиском сказала Фрейя.
Юноша заметно покраснел.
С Хоконом и Андри она справится, они понимали, что такое порядочность. Но от глаз Магнуса веяло холодом, для него она была лишь обычной шлюхой, червем под сапогом. Чем-то, что можно использовать и вышвырнуть вон за ненадобностью.
Внезапно Фрейе стало стыдно. Все трое знали, что с ней случилось в логове дреки. До этого момента она не чувствовала позора. То, что произошло между нею и Рюриком, было удивительным и крайне личным. Памятью на всю жизнь, согревающей в холода и одинокие ночи.
Хотя сейчас она понимала, что никогда не поступила бы так еще раз.
Глава 15
Проснувшись следующим утром, Фрейя обнаружила на подушке розу.
В полдень на подоконнике оказалась обтянутая алым сафьяном книга с золотым тиснением на корешке. Это был сборник скандинавских сказок, напоминание о матери. Фрейя захлопнула том и бросила на груду подарков, которые намеревалась вернуть дреки, хотя сердце предательски заколотилось. Ей пришлось продать почти всю мамину библиотеку, и так уже долгие годы не хватало времени насладиться чтением.
За обедом Фрейю поприветствовала бутылка вина. На следующий день на столе, накрытом для завтрака, поджидала роскошная ветчина. Фрейя добрых десять минут колебалась, но решила, что нет смысла отказываться. К тому же они с отцом были голодны. Ветчина испортится, пока дождется Рюрика, а Фрейя не могла позволить, чтобы несчастная свинья погибла просто так. Поэтому она сварила густой и сытный суп, ругая дреки при каждом помешивании.
Чего ему надо?
«Вечности», — прошептал его голос из памяти.
— Боже, Фрейя! — воскликнул отец после первой ложки. — Это невероятно вкусно! Ветчина? Не помню, когда в последний раз ел ветчину.
Со слезами на глазах Фрейя наблюдала, как отец жадно съел миску похлебки. Затем еще одну. Разве можно смотреть на это без жалости? Фрейя хотела поблагодарить Рюрика за этот дар, пусть даже это поведет ее по кривой дорожке и закончится разбитым сердцем.
Рюрик ясно дал понять, что она для него — завоевание. Он — дреки, а она — человек. Когда Фрейя станет старой и седой, Рюрик не будет более желать ее, а ей не место в его мире. У них нет общего будущего. Совсем. Фрейя вытерла слезы, съела суп и надела фартук, намереваясь заняться домашней работой.
Только обнаружила, что чертовы стойла вычищены, ягнята жадно поглощают сено, которое она не давала, а в отдельном стойле блеет огромный баран с могучими рогами, закатывая глаза, будто после невероятного шока. Впрочем, шок он, вероятно, и правда перенес. Вспомнить только тот полет. Фрейя неподвижно застыла. Баран. Проклятый баран. Она словно вернулась к началу всех неурядиц.
«Если бы той ночью я не помчалась за бараном…»
А этого дреки, будь он трижды проклят, и следа не было. Она ни разу не слышала и не видела его.
— Хватит! — крикнула Фрейя и завертелась, как ошпаренная, обнаружив в пустом сарае экстравагантное измурудное ожерелье, которое боялась даже взять в руки. — Я обещала тебе одну ночь! И все!
Единственным ответом была тишина.
Фрейя схватила ожерелье и яростно встряхнула.
— Ты не очаруешь меня, высокомерная тварь! Я тебе больше ничего не дам! Заканчивай эти дурацкие игры!
— Ты сама установила правила, милая Фрейя.
Она закружила по сараю. Ни следа.
— Мои правила? Я обещала одну ночь, и все!
— Ты обещала свое сердце, если я угадаю твое самое заветное желание.
Внутри все застыло.
— Я не это имела в виду.
— Хочешь сказать, что солгала мне?
— Нет! — Фрейя прикусила губу. Она лишь хотела отшить его, обеспечить себе свободу. — Я только… Это была всего лишь шутка!
— Я — дреки, Фрейя. Наше слово незыблемо, иначе этот мир давно охватила бы война. Лишь наше слово удерживает мир от хаоса, и мы обязаны выполнять свои обещания.
Фрейя обернулась.
— Где ты? Покажись!
По спине скользнуло нежное прикосновение. Фрейя крутанулась, но в сарае никого не было.
— А зачем? Разве что ты решила хорошенько отблагодарить меня за подарки.