— Какой же ты нереально красивый, Малфой.
Теперь настала очередь Драко раздевать Поттера. Пуговица за пуговицей неспешно расстегивалась рубашка, и в тех местах, где от тела отступала грубая ткань, горящая кожа ощущала почти призрачную прохладу тонких пальцев.
Гарри больше не мог сдерживаться. Он обнял и опрокинул Малфоя на пушистый ковер, мгновенно подстеленный на пол угодливой комнатой, уложил, прижался всем телом, отчаянно целуя, и его настойчивые пальцы потянули молнию на чужих брюках, уговаривая, раскрывая, освобождая.
— Драко… Драко, — хрипло шептал он в чувствительное нежное ухо, гладил рукой распущенные длинные волосы, пропускал сквозь пальцы ручейки волос, нежно вел ладонью долгие бесстыдные дорожки от груди к паху, неспешно спускался ниже к полурасстегнутым брюкам и медленно умирал от его непрерывных коротких вздохов. — Хочу тебя, Малфой, не могу больше, — умоляюще простонал Гарри, почти ничего не соображая, целуя все сильней и перетекая поцелуями все ниже, к самому интимному, скрытому. — Можно, Драко, скажи, можно?
— Гарри… Я… — Драко внезапно отстранился от него, резко поднялся и сел, закрыв лицо руками. — Я должен тебе сказать… Я не знаю…
— Драко, ну что ты? Драко? — с трудом возвращаясь в реальность, Гарри какое-то время растерянно переводил взгляд с малфоевской белой рубашки, сползающей по бедрам вниз, на отчаянную позу, столь непривычную для самоуверенного Малфоя, затем, немного придя в себя, тоже поднялся и замер рядом. В немом вопросе он дотронулся рукой до тонкого обнаженного плеча, окутанного сетью распавшихся волос, посмотрел на длинные пальцы, прячущие лицо, заметил отчаянное смущение партнера, понял причину и задохнулся:
— Драко, у тебя что, никогда?..
Малфой молча помотал головой, радуясь тому, что ладони и длинные волосы плотно скрывают залившую скулы краску стыда, и потерянно усмехнулся.
— Малфой, — Гарри растерянно приобнял его за плечи. — Ты же ходил по школе с видом “я тут перетрахал все, что движется”…
— Ну, ходил… А ты хотел, чтобы я ходил с видом “у меня никого и никогда, я гребаный девственник”?.. — Драко выплевывал слова быстро, тихо и зло. — Была война. К тому же, ты видишь, какой я. С людьми у меня так же, как с едой. Даже целоваться тошнит… Только с тобой получилось, — он наконец опустил руки, сцепил их в замок и отвернулся, слишком пристально изучая пейзаж за окном. — Можешь начинать смеяться, Поттер.
— Малфой… Я…
Скулы Драко порозовели от злой неловкости.
— Поттер, заткнись, пожалуйста, и просто сделай сам все, что нужно.
Гарри нерешительно заглянул ему в лицо:
— Значит, я был первым, кто к тебе прикоснулся? Ну, там.
Драко был слишком смущен, чтобы в этом шепоте расслышать ликование. Он нехотя, через силу кивнул.
Гарри обхватил расстроенного парня за плечи, повалил на пол и зашептал в губы, абсолютно, совершенно счастливый:
— Малфой, ты меня, конечно, извини, но я сейчас умру от счастья. Значит, нас сейчас будет два идиота, которые ничего не умеют, и смеяться друг над другом мы будем вместе.
— Гарри, ты?.. — Драко взял его лицо в теплые ладони и с надеждой заглянул в глаза.
— У меня тоже была война, Драко, — Гарри взволнованно дышал, улыбался до ушей, чувствуя себя невозможно везучим, и обнимал своего Малфоя еще сильней.
— А рыжая? — Драко все не мог ему поверить.
Теперь уже смутился Гарри:
— Ну, так получилось. Вначале Рон мешал, — Драко понимающе хмыкнул, — а после войны у нас с ней все как-то изменилось, уже ничего не хотелось.
— Гарри, я не знаю, что сказать, — Драко смотрел на него снизу вверх и боялся дышать, чтобы не выдать переполнявших его чувств.
— Просто скажи, что ты счастлив быть у меня первым, — Поттер никак не мог унять восторженной щенячьей радости.
— Я… Гарри. Я… иди ко мне…
Теперь уже ничто не могло сдержать любовного безумия. Драко потянулся к поттеровским брюкам и дрожащими пальцами попытался справиться с ширинкой. Нетерпеливый Поттер рванул пуговицу сам, выламывая молнию, стащил с себя брюки и, уже полностью голый, принялся раздевать своего Драко, исцеловывая везде, куда мог дотянуться.
— Люблю тебя, — шептал он, высвобождая стройное сильное тело, вылизывая, засасывая и кусая любимые ключицы. — Малфой, я хочу тебя, не могу, как хочу, — Гарри быстро стягивал с него все лишнее и отшвыривал куда подальше. Прекрасного голого Драко хотелось с такой неистовой силой, что нестерпимо ныло внизу живота. В первый раз они были совсем раздеты, впервые были так близки друг к другу. Они вжимались друг в друга, исступленно терлись телами, жадно вдыхая чужой запах похоти, резко толкались членами и сталкивались губами с такой страстью, что их поцелуи больше походили на укусы. Гарри обхватил себя рукой, чтобы принести хоть минутное облегчение, увидел, что Малфой собирается сделать то же самое, и ласково отвел его руку в сторону, удерживая ее в захвате.
— Гарри… что… — слабо прошептал Драко, широко распахивая глаза с огромными зрачками. Не получив ответа, он только облизнул нижнюю губу и тяжело сглотнул, чувствуя, как Поттер скользнул по его телу куда-то вниз.
Спустя секунду Малфой ощутил горячее дыхание возле своей головки и застонал от мучительного желания, стесняясь попросить любовника о большем. Но Гарри уже сам склонился к ровному, совершенному члену, слизнул с кончика вязкую каплю и накрыл его губами.
Драко захлебнулся воздухом и отчаянно подался вперед, изо всех сил толкаясь в теплый влажный рот. Гарри, крепко придерживая его бедра, действовал хоть и неумело, но старательно — расслабил горло, стараясь вобрать в себя как можно больше, спустился плотно сжатыми губами по стволу к самому основанию, затем резко поднялся и, поймав правильный ритм, быстро заскользил вверх-вниз, вызывая у любовника непрерывные жалобные стоны. При мысли, что он впервые в жизни делает это с Драко Малфоем, с его Драко, Гарри не выдержал и тоже застонал. От вибрации на чувствительной головке Драко хрипло вскрикнул, выгнулся, неловким рывком отстранил Гарри и, пульсируя, излился себе на живот. Гарри, не в силах отвести взгляда от его искаженного наслаждением лица и белых спутанных волос, разметавшихся по полу, гортанно рыкнул и кончил следом, обильно поливая любовника своим семенем.
— Поттер, ты меня с ума сведешь, — пробормотал Драко, притягивая Гарри поближе. — Если бы я знал, что с тобой все это будет так, ты бы от меня вчера так легко не отделался.
Гарри нежно отвел от лица длинные пряди, погладил гладкую грудь и облизал напрягшиеся соски, наслаждаясь светлой бархатистой кожей. Когда он принялся пальцами осторожно пересчитывать выступающие ребра, Драко заерзал и засмеялся.
— Поттер, ну откуда в тебе столько сил? — спросил он, сонно зажмурившись.
— Не расслабляйся, Малфой, — Гарри вдохновенно выписывал на его животе символы бесконечности из совместных перламутровых лужиц, — готовься, сейчас у тебя будет первый в жизни настоящий секс.
— Поттер, ты же двоечник, ты наверняка плохо учил теорию, — Драко мгновенно открыл глаза и опасливо дернулся, явно почувствовав себя не в своей тарелке. Гарри тихо рассмеялся — так забавно было видеть напуганного Малфоя — и потянулся к его губам.
— Не бойся, — шепнул он ему, снова и снова жадно целуя, — я остановлюсь сразу же, как только ты попросишь.
— И ты способен сделать все правильно? Я слегка беспокоюсь, знаешь ли, — прежние капризные интонации должны были скрыть тревогу, но никого не смогли обмануть.
Гарри резко перевернул его на живот и навалился сверху, задышал в ухо.
— Неужели Драко Малфой может чего-то бояться, м? — он прихватил зубами его мочку и начал посасывать. Драко коротко вздохнул, застонал от наслаждения и подался навстречу, чтобы Гарри было удобнее вылизывать его. Белые волосы снова рассыпались по плечам, укутывая шею и пряча спину. От красоты и податливости партнера на Гарри снова накатило тягучее желание. Малфой был хорош так, словно впитал в себя весь лунный свет и теперь сам светился изнутри. Гарри смахнул тяжелые потемневшие пряди в сторону и принялся неспешно целовать тонкую спину, спускаясь все ниже, оставляя на любовнике свои лиловые метки и обводя каждую из них языком.
— Поттер, прекрати меня метить, — Драко фыркнул и сделал вид, что вырывается, незаметно подставляясь под поцелуи. — Я уже весь как леопард. В общий душ невозможно будет сходить.
За что тут же получил чувствительный укус в бок и вскрикнул.
— Нечего ходить голым в публичные места! Потому что слишком красивый и потому что только мой, — Гарри нахально заявил о своих правах и прикусил очаровательную ямку чуть ниже поясницы. — Мой?
— Твой, конечно, твой, — Драко умирал от прикосновений жарких губ и легкой щетины к своей разгоряченной коже и сейчас был готов согласиться на всё, что угодно. В особенности потому, что поцелуи становились всё настойчивее и спускались неприлично, непозволительно низко.
— Ты такой вкусный, Малфой, — сообщил Гарри, слегка раздвигая упругие полушария и соскальзывая губами еще ниже. Драко прекратил не только вырываться, но, кажется, даже дышать, и настороженно замер. Гарри неспешно пробирался языком вниз по ложбинке, уговаривая, расслабляя. Добрался до заветного входа, чуть замешкался, но все-таки лизнул. Малфой ахнул и дернулся:
— Поттер, ты с ума сошел?
Вместо ответа Гарри рывком притянул его к себе и толкнулся языком внутрь.
Животный стон, который вырвался у Драко, снял все его сомнения. Верткий язык тут же закружил вокруг маленького отверстия, разглаживая, выравнивая, вылизывая бархатные складки, пытаясь пробраться вглубь. От непрерывных малфоевских хриплых стонов Гарри и сам уже был возбужден так, словно кончил не пять минут назад, а как минимум месяц. Он подтянул бедра Драко поближе к себе, оставляя на них синие отпечатки пальцев, бесстыдно раздвинул — Драко в этой позе был настолько беззащитный и возбуждающий, что Гарри чуть не завыл от необходимости сдерживаться — и снова припал губами ко входу, толкаясь языком как можно глубже. От собственных действий и развратных стонов партнера Гарри уже утратил способность соображать. Нестерпимо хотелось одного — ворваться в него и вбиваться, вбиваться, насколько хватит сил. Дрожа от возбуждения, он призвал какое-то масло и, обильно смазав пальцы, осторожно попытался ввести один в расслабленное отверстие. Драко вздрогнул и невольно зажался, но уверенная рука прошлась по его бедрам, губы рассыпали по спине невесомые поцелуи, а палец тут же отступил и мягко закружил вокруг входа, не делая попыток проникнуть внутрь.
— Не бойся, Драко, — внезапно ласковый шепот пронзил чувствительное ухо, и Малфой попытался извернуться, чтобы получить еще, — я никогда не сделаю тебе больно. Я так тебя люблю.
И свистящий, шипящий, восхитительный парселтанг беспрепятственно полился следом за этим признанием. От невыносимого возбуждения, пронзающего позвоночник, Драко беспомощно стонал и изгибался так, что почти не заметил, как вслед за первым пальцем внутрь него проникли следующие два.
Коварный Поттер, терзающий нежное ухо, уже разрабатывал тесный вход ловкими пальцами и изучающе-медленно вел ими вдоль упругой стенки. Внезапно Драко выгнулся и задохнулся в беззвучном крике.
— Еще. Пожалуйста, еще, — умоляюще всхлипнул он.
Поттер что-то согласно мурлыкнул в ухо и принялся снова и снова методично задевать заветный выступ. Вселенная Драко взрывалась и распадалась острыми осколками удовольствия. Ласковые пальцы любовника дарили непередаваемые ощущения внутри тела, свистящий интимный шепот пронзал снаружи. Разные волны удовольствия, сталкиваясь и сливаясь друг с другом, заставляли забыть обо всем, кроме острого наслаждения. Осталась способность лишь стонать, обещать, проклинать и молить о большем. Драко даже не понял, в какой именно момент растягивающие пальцы внутри него сменил твердый член, который осторожно прошел первый барьер и легкими плавными движениями начал толкаться вглубь по узкому входу.
— Драко? Как ты? — Гарри двигался очень медленно, боясь причинить боль.
— Поттер, давай уже, давай. Быстрее! Ну что ты тянешь, гриффиндорская сволочь! Ненавижу тебя! Гарри, ну я прошу тебя, Гарри… — Драко стонал, ругался, выпрашивал и отчаянно подавался навстречу, с жадностью подставляя ухо под новую порцию змеиного шелеста.
— Перебьешься, — Гарри закусил губу, едва сдерживаясь, чтобы не ворваться сразу в желанную, горячую тесноту сводящего его с ума партнера, и продолжал продвигаться бережно и плавно. — Перебьеш-ш-шься, Драко, — жарко повторил он то же самое на парселтанге.
— Чертов Поттер, — Драко застонал и резко дернулся назад, насаживаясь сам. Адская боль, казалось, выбила у него весь воздух из легких, плеснула в глаза слезы, заставила отчаянно стиснуть зубы, и он замер, пережидая самые болезненные мгновения.
— Ты идиот, ну что же ты делаешь?! — Гарри застыл, боясь пошевелиться, только ласково и успокаивающе гладил его спину и бедра.
Боль прошла так же внезапно, как и появилась, и Драко снова стал осторожно насаживаться на него, прося, умоляя, требуя, чтобы партнер начинал двигаться. Гарри, почти ничего не соображая, вначале бережно, затем, постепенно ускоряясь, стал вбиваться в него, все сильней и сильней, снова и снова задевая простату и громко выкрикивая какую-то змеиную чушь. Драко выгибался, подавался навстречу и уже не стонал, а беззастенчиво хрипло орал и всхлипывал под вколачивающимся в него Гарри. Весь мир сократился до ощущения его полной принадлежности проклятому Поттеру и невероятного наслаждения, которое дарил ему первый в жизни любовник.
— Пожалуйста, Гарри, пожалуйста, — умолял он, не соображая, о чем просит: то ли чтобы всё поскорее закончилось, то ли чтобы оно не кончалось вовсе.
Гарри старался думать о посторонних вещах: о количестве флобберчвей у Хаггрида, о грязных коврах тети Петуньи, представлял Гойла в балетной пачке, но ничего не помогало. Слишком сильные чувства переполняли его, слишком прекрасным и желанным был всхлипывающий под ним Драко со своей светящейся кожей и разметавшимися белоснежными прядями. Его первый партнер, его первый секс, его первая настоящая любовь. Он не даст ему умереть. Ни за что. Потому что пометил, потому что получил, потому что присвоил.
— Ты мой, Драко, слышишь? Только мой! — простонал он, обхватывая его член.
— Твой, чертов Поттер! Твой.
— Люблю, — только и успел простонать Гарри и кончил, проваливаясь в звездную черноту, последними отголосками сознания чувствуя, как в его руке пульсирует горячая плоть его любовника.
Гарри, лежа на животе, с трудом соображал, где находится. Рядом с ним, нежно целуя его шею и плечи, пристроился Драко. Его обожаемые волосы щекотали лопатки, окутывали плечи и бока теплым мягким облаком.
— Гарри? — заботливые руки перевернули его на спину. Серые глаза благодарно и тревожно всматривались в лицо. — Гарри, как ты?
— Малфой, я знал, что ты невероятный, но не до такой же степени, — ошеломленный Гарри постепенно приходил в себя и начал тревожиться. — Драко, тебе не больно? — он приподнялся и обхватил партнера за плечи.
Драко облегченно и самодовольно фыркнул и улегся щекой ему на живот.
— Вначале, наверное, будет немного больно, — спокойно предположил он и усмехнулся. — Зато Забини сразу поймет, кто был снизу.
— А ты хоть знаешь, какие были ставки? — Гарри улыбнулся и лениво запутался пальцами в шелковистых волосах партнера.
— Нет, эту часть они от меня старательно скрывали. Наверное, не хотели подсказывать.
Парни переглянулись и начали хохотать.
— Знаешь, на чем бы он точно погорел, Поттер? — Драко перелег поближе к лицу Гарри, чтобы лучше его видеть, и теперь широко улыбался. — Он даже представить себе не может, что я способен кому-то позволить целовать мой зад. Если бы я и сам знал, что на это готов, сделал бы ему ставку один к тысяче, и мы бы озолотились. И как ты это делаешь, Поттер? — Драко ласково провел по чуть колючей щеке своего любовника. — Почему с тобой все самое невероятное становится возможным?
— Наверное, потому что я с тобой, Малфой, — Гарри притянул его к себе и снова нежно запустил руку в волшебные белые пряди. — Никогда и ни с кем у меня не было ничего подобного.