Но самое главное ‑ кристалл.
Он часто‑часто замигал и зашипел, а огонёк внутри него словно начал затухать.
‑ Нет... нет! Нет! ‑ прохрипела я, с трудом шевеля онемевшим языком.
‑ Айвири! Айвири!
Это был уже Итан. Молодой мужчина схватил меня за плечи и затряс, пытаясь привести в чувство, но помогло мало. Меня и так трясло, так что особой разницы я не почувствовала.
‑ Айвири! Успокойся! Айвири, посмотри на меня! ‑ приказал ликан, обхватывая моё лицо руками и не давая вырваться.
Я посмотрела, только ничего не видела от настоящего животного ужаса. А ветер за окном ревел всё громче, и в его рокоте я отчётливо слышала своё имя.
Итан еще раз лихорадочно всмотрелся в мои глаза. Потом вдруг потянулся вперёд, впиваясь губами в мои губы. Сминая, терзая их, вызывая сладкую боль, которая новой волной дрожи прошлась по телу. Только на этот раз ощущения были приятными.
Шум ветра затих, как и голос монстра, я слышала лишь наши сердца, застучавшие в унисон, чувствовала лишь его губы, его пальцы на моих щеках.
Всё как тогда, у завесы, когда я так же поддалась панике, и все же ‑ иначе. Больше не было зрителей, лишь мы одни. И поцелуй был другим, горячим и пьянящим, словно самое сладкое вино.
Итан чуть отодвинулся, но не уходил, продолжая крепко держать меня за лицо и шею, требовательно заглядывая в глаза.
А я. я потерялась.
‑ Пожалуйста. пожалуйста, ‑ зашептала я, и сама потянулась к его губам.
Неловко и неумело целуя, зарываясь пальцами в его волосы.
О чём я просила в этот момент, сама не знала. Может, просила избавить от этого ужаса, не дать мне совершить ошибку. или может просила не останавливаться и не бросать меня ни на секунду. А может и то и другое.
Мужчина вздрогнул, вновь отстраняясь, и медленно качнул головой. А потом подхватил меня и крепко сжал в объятьях.
‑ Не пущу, ‑ пообещал он.
Мы снова оказались на шкуре. Итан сел на постамент и посадил меня к себе на колени, бережно обнимая и укачивая, как ребёнка.
Я замерла в его руках, уткнувшись лицом в грудь, прислушиваясь к биению сильного сердца.
‑ Кристалл долго не выдержит. Он влияет на него, ‑ прошептала я, выводя пальцами узоры и завитки у него на рубашке.
‑ Продержится. Скоро рассвет, ‑ успокоил меня мужчина, ласково проводя по волосам. ‑Они успеют прийти.
Я кивнула, продолжая вслушиваться в его сердце. Это успокаивало.
‑ Итан...
‑ Что?
‑ Если вдруг не получится...
‑ Айвири!
‑ Нет, пожалуйста, дай мне сказать. Если вдруг кристалл погаснет до их прихода, ‑ я приподняла голову, встречаясь взглядом с серьёзными серыми глазами. ‑ Не дай мне попасть ему в руки.
Красивое лицо исказилось от внутренней боли, такой сильной, что у меня самой засосало под ложечкой, и камень встал у горла. Но я должна была закончить.
‑ Пообещай мне, что как только кристалл погаснет, ты убьешь меня сам.
‑ Нет.
‑ Сама я не смогу. Наверное, не смогу, не знаю, ‑ призналась ему, продолжая удерживать взглядом его взгляд. Читая в нём все чувства, как открытую книгу. ‑ Но я хочу, чтобы это был ты. Я прошу, чтобы это был ты.
‑ Я поклялся защищать тебя, до последней капли крови.
‑ Ты не справишься с ними один. Не сможешь. Их слишком много. Они убьют тебя и примутся за меня. А я. ты же знаешь, что мне нельзя достаться им живой.
‑ Айвири.
То ли выдохнул, то ли простонал мужчина, закрывая глаза и отворачиваясь от меня, не в силах выдержать.
‑ Мы оба видели, что магия демонов сделала с Фаей. Со мной будет хуже. В десятки раз. Я уничтожу завесу. Ты же знаешь, что смогу, мне хватит сил. А потом демоны примутся за наш мир. И не останется никого и ничего.
‑ Этого не будет, ‑ сдавленно произнёс Итан, поворачивая ко мне голову.
‑ Не будет, ‑ блекло улыбнулась я. ‑ Если ты не позволишь этому случиться.
‑ Они успеют, ‑ твёрдо заявил ликан.
Я кивнула, но отступать была не намерена, нам надо было продумать всё. От начала и до конца. Я чувствовала связку, знала, что они готовятся и, только станет светлее, сорвутся к нам на помощь.
Снова зашелестел ветер, заскрипело наше убежище, но кристалл пока держался и даже ни разу не мигнул.
‑ Он ведь всегда знал обо мне, ‑ неожиданно произнесла я. ‑ Эти сны, кошмары, которые приходили ко мне по ночам. Демон знал обо мне, как и настоятельница. Знал и ждал появления. Не хватает только...
Следующая мысль так ярко промелькнула у меня в голове, что я дернулась, вставая и осматриваясь, шаря руками по постаменту и снова осматриваясь.
‑ Что? ‑ Итан приподнялся следом. ‑ Айвири, что случилось?
Я рассмеялась. Сначала тихо, едва слышно, а потом всё громче и громче. Захохотала в голос, не в силах сдержать подступившие слёзы.
‑ Айвири!
‑ Это же. это, ‑ бормотала я в перерывах между приступами истерического смеха.
Мужчина не придумал ничего другого, кроме как вылить на меня остатки воды из фляжки. Надо сказать, это подействовало. Я ахнула, замерла, с трудом дыша, и успокоилась. По крайней мере смех затих, а слёзы. можно было говорить и с ними.
‑ Это остатки храма Лаари.
‑ Что?
‑ Это остатки храма. А там, ‑ я указала на камин, ‑ там был алтарь. Он и сейчас там есть, должен быть. Алтарь, над которым заключались брачные союзы. Думаю, демону не составит труда достать его и воплотить мой сон в реальность.
‑ Айвири, ‑ беспомощно произнёс мужчина.
Я снова всхлипнула, пряча лицо в руках:
‑ Он всё подготовил, Итан. всё подготовил. Осталось лишь устранить маленькое недоразумение ‑ кристалл. и тебя. И все будет, как в моём сне. Может, даже платье мне создаст, снежное.
Ликан снова притянул меня, обнимая и прижимая к себе.
‑ Всё будет хорошо. Я тебе обещаю. Скоро рассвет. И наши придут, ты же чувствуешь.
‑ Итан, пообещай мне, только пообещай, ‑ всхлипывая и орошая слезами его рубашку, прошептала я, ‑ что не отдашь меня демону.
‑ Не отдам, ‑ твёрдо ответил он.
‑ Что, если потребуется, сам убьешь меня.
‑ Айвири...
‑ Пообещай, ‑ сильнее сжимая ткань рубашки в руках, потребовала я.
И мужчина сдался.
‑ Хорошо. Обещаю.
Рассвет мы встречали рядом. Итан лежал на шкуре, закинув руки за голову, а я свернулась калачиком у него под боком и наблюдала, как медленно угасает огонёк в кристалле.
‑ Они идут, ‑ произнёс молодой мужчина. ‑ Наши тронулись в путь.
‑ Да, ‑ кивнула я, ощущая то же самое. ‑ Главное, чтобы успели.
‑ Успеют. Я знаю своего брата. Конрад из кожи вылезет, но успеет. В зверином облике они нас быстро найдут.
Я чувствовала связку. Пусть их мысли и эмоции уловить было сложно из ‑за расстояния, но чувствовала. И как они приближаются, ощущала. Лишь бы кристалл выдержал.
А потом. потом они все умерли.
Я очень хорошо помню тот момент, когда все пять нитей от меня резко отрубило. И не только у меня.
Задыхаясь от боли, я села, прижимая руку к груди, полными ужаса глазами смотря на застывшего рядом Итана, который так же с трудом дышал.
‑ Что? Что это? Как?
Лишь одна вещь могла лишить связи меня со связкой. Их смерть.
Одновременно с этим снова зашипел кристалл, и полоса, соединяющая две его части, налилась светом, грозя развалиться на части в любую секунду.
Это был конец. Помощи ждать неоткуда, кристалл рушился.
‑ Ты обещал, ‑ прохрипела я, поднимая взгляд на побледневшего Итана. ‑ Обещал убить меня.
Приятного чтения. Прошу прощение за задержку.
Молодой мужчина ничего не ответил, лишь взглянул на кристалл. А меня накрыла какая ‑то странная волна непробиваемого спокойствия. Собственно, чего волноваться, когда выбора больше нет.
‑ Сколько у нас осталось? ‑ тихо спросила у мужчины, обнимая себя за плечи.
‑ Час, возможно два.
‑ Час или два, ‑ эхом повторила за ним и беззвучно рассмеялась. ‑ Надо же, не думала, что всё закончится именно так.
‑ Айвири...
‑ Даже не успев начаться, ‑ продолжила я, проигнорировав обращение. ‑ Практически как у моей предшественницы. Третий выход за завесу, засада и смерть. Они все сильнее, Итан. С каждым годом, и шансов почти не осталось. Уничтожение нашего мира лишь вопрос времени.
‑ Ты слишком рано сдаёшься. То, что мы не слышим связку, не означает, что все они мертвы. Есть еще Конрад и его ликаны...
‑ Они нас не найдут, ‑ оборвала его я. ‑ Или найдут, но поздно. Даже, если предположить, что демоны как‑то научились блокировать связь, а наши живы, то это всё равно не поможет. Без связи и маячка, нас не успеют обнаружить. Ты же сам сказал, что кристалл долго не выдержит.
‑ Мы должны верить, ‑ упрямо возразил Итан.
А я горько усмехнулась, поворачиваясь и доставая из кармана штанов складной ножик. Раскрыв его, осторожно провела пальцем по острому лезвию.
‑ Вера не спасёт нас потом, когда сила кристалла иссякнет.
‑ Я буду сражаться за тебя до последней капли крови.
‑ Знаю. Только это бессмысленно, ‑ ответила ему, подбираясь ближе и вкладывая нож в руку, упрямо повторяя: ‑ Ты обещал.
‑ Нет.
А там, за стенами, раздался хриплый издевательский смех, от которого по телу прошла холодная дрожь. Словно ножом по стеклу провели.
О да, демон уже праздновал победу и не собирался этого скрывать. Но только в одном ошибся, что позволю меня захватить.
‑ Сделай это! Сейчас! ‑ выкрикнула я.
‑ Нет, Айвири. Еще есть время, кристалл не угас. У нас есть час или два, ‑ заявил Итан, отказываясь принимать нож.
‑ Хочешь продлить агонию? ‑ спросила я тихо. ‑ Я уже смирилась, Итан. И поверь мне, лучше умереть от твоих рук, чем попасть в лапы демонов.
‑ Мы должны подождать, ‑ упрямо возразил ликан.
‑ Хорошо, если ты так считаешь, ‑ согласилась я, решив пока не настаивать.
Если Ларкас решил подождать, то так и быть. Но я от своего не отступлю.
Мы снова сели рядом, уставившись на угасающий огонь в камине, под шипение кристалла и завывание ветра за стенами. Временами он приносил смех демона, вот только это уже меня не трогало.
Наверное, надо было что‑то сказать. Действительно надо. Ведь жить нам оставалось совсем немного, и другого момента уже не будет.
‑ Ты единственный человек, с которым я чувствовала себя другой, ‑ тихо произнесла я, продолжая смотреть на огонь, воспоминаниями возвращаясь в то светлое утро на лесной полянке.
Я помнила, как тёплые солнечные лучики грели лицо, как ветер шевелил волосы, собранные в косу, донося ароматы цветов и лесных ягод. Ах, какой вкусной и терпкой была малина, какой сладкой на губах.
‑ Почему? ‑ спросил Итан.
‑ Печать Лаари, ‑ коснувшись круглой отметки на запястье, ответила я. ‑ С ней я всегда была изгоем, чужой, избранницей богини. Ни один мужчина никогда не посмел коснуться меня. Даже взглянуть заинтересованно было запрещено. Я и девушкой никогда не была. Не водила хороводов у костра, как дворовые девушки, ни кокетничала, как Айва, на пирах, которые устраивал отец с мачехой. Никогда не мечтала о семье, даже в самых потаённых уголках сознания. В обители нас хорошо вымуштровали, плюс еще заклятье, блокирующее чувства, сыграло свою роль. Но не с тобой... с тобой не получилось быть равнодушной.
Слова дались мне легко. Вины и сожаления не было.
‑ Я не знал тогда, что ты послушница.
‑ А если бы знал, повёл себя иначе? ‑ обернувшись, спросила у него.
Я знала, что могло бы быть, сложись всё иначе. Туниса рассказала. Тогда я ей не поверила. И не только в то, что она может это знать, а в то, что я могла оставить ребёнка и уйти за ним. А сейчас.. Сейчас я не знала, во что верить. Сейчас, глядя в его глаза, понимала, что ради него могла сделать очень многое.
‑ Не знаю, ‑ подумав, ответил Итан. ‑ Не могу сказать. Возможно, если бы сразу узнал, то. Ты же знаешь, что есть способы заглушить эту тягу, уничтожить на корню влечение пары, обрубить и жить дальше.
‑ Как сделал Конрад, ‑ кивнула я.
‑ Да, раньше он был другим, ‑ согласился мужчина, продолжая меня разглядывать. ‑ Но я не раскаиваюсь, что поступил именно так, что позволил интересу окрепнуть. Не жалею о своих чувствах к тебе, Айвири. Ни тогда, ни сейчас.
Пустота, которая крылась за непробиваемым спокойствием, постепенно начала отступать, уступая место робкому счастью. Оказывается, это так хорошо говорить правду и не притворяться.
‑ И я не жалею, ‑ призналась ему и даже смогла улыбнуться. ‑ Ни о чем. Наверное, это неправильно, но мне не страшно признаться в своих чувствах. Не страшно, что пошла против воли Лаари, что смогла... полюбить. Вопреки всем запретам и канонам. Вопреки себе.
В глубине серых глаз что‑то мелькнуло и пропало. Но этого хватило, чтобы сердце ёкнуло в ответ и забилось часто‑часто.
Он пододвинулся ближе и медленно протянул руку, касаясь моего лица в мимолетной ласке, ловя прядку волос у виска. Мне так хотелось зажмуриться и прижаться щекой к его ладони.
‑ Ты приходишь ко мне каждую ночь, ‑ хрипло прошептал Итан. ‑ Стоит закрыть глаза, и ты. Твой голос, взгляд, запах... ‑ судорожный вдох, и омут потемневших глаз. ‑ Если бы только ты знала, как сумасшедше пахнёшь. аромат леса, солнца. счастья. Я никогда не думал, что счастье может пахнуть. Но оно может. Моё счастье пахнет тобой.
В этот раз я сама подалась к нему. Сама накрыла губы в неумелом, неловком поцелуе, солёном от моих слёз. И когда я только успела заплакать? Не помню.
Сама коснулась его груди, чувствуя через ткань рубашки жар сильного тела. Провела губами по его губам, поцеловала уголок упрямого рта, прошептав на выдохе имя. Теребя при этом непослушными пальцами верёвочки на воротнике рубашки и пытаясь развязать непослушный узелок.
Итан рывком отстранил меня от себя, воспалённым, сумасшедшим взглядом заглядывая в глаза и крепко держа за плечи.
‑ Что делаешь, сумасшедшая? Так нельзя! Я же не железный, Айвири.
Как он еще держится, как может казаться равнодушным, когда весь мир рушится? Когда нас практически уже не существует?
‑ И я. я тоже не железная. У нас есть час, Итан. Всего час, ‑ отозвалась я и вновь потянулась к его губам.
‑ Мы не станем новыми Ярилом и Кандирой. Не разрушим этот мир.
‑ Нет, ‑ согласилась я. ‑ Мы уже почти мертвы. Но я хочу. хочу умереть твоей. Полностью твоей.
‑ Так нельзя.
Но я по голосу слышала, что ликан уже теряет контроль. Еще немного.
‑ Можно, ‑ отстранившись, произнесла я и принялась расстёгивать одну пуговку за другой на своей рубашке.
Потом так же спокойно сняла её и отбросила в сторону. Там, под рубашкой, была лишь сорочка из плотной ткани с толстыми лямками. Они были следующими в моём плане.
Понятия не имею, откуда я знала, как надо действовать. Похоже во мне всё время дремала женщина, которая только и ждала удобного момента, чтобы показать своё лицо.
Сначала я спустила одну лямку с плеча, затем другую, глядя прямо в потемневшие от страсти серые глаза.
‑ Айвири, я сгорю из‑за тебя в бездне, ‑ простонал Итан, увлекая меня за собой и нависая сверху.
‑ Мы сгорим вместе, ‑ с улыбкой отозвалась я, нисколько не сожалея о своём выборе.
Снова был поцелуй, совсем такой, как я хотела. Жаркий и безумный, воспламеняющий кровь в жилах.
Мягкость шерсти под спиной. Она щекотала кожу, совсем как губы, которые покрывали моё тело частыми поцелуями.
Огонь в серых глазах, стон, застывший на губах...
Наши имена, произнесённые в тихом стоне, шумном вздохе.
Шершавые ладони и колкие мурашки по телу. Прохладный ветер, скользнувший по коже, и совершенно противоположные ощущения от жара сильного тела, накрывшего моё.
Короткий миг боли, и безумный ритм страсти, закрутивший нас в безумном водовороте. Мои ногти, оставляющие кровавые полосы на сильной спине. И жалобный стон, взорвавший тишину древнего храма.
‑ Айвири. Моя Айвири. В этой жизни и той, ‑ прошептал Итан, обнимая и прижимая к себе.
‑ Твоя. И ты мой. В этой жизни и той, ‑ отозвалась я, чувствуя, как медленно угасает у сердца последняя ниточка, связывающая меня и Итана.
Всё, дара больше не было. И метка на запястье начала тускнеть. Пара дней, возможно неделя, и она исчезнет совсем.
Теперь я проклята богиней. И совершенно бесполезна.