Ворча на самого себя, он снова глянул в зал и застыл: совсем рядом со сценой стоял золотоволосый ангел, очаровательно улыбаясь и сияя яркими веселыми глазами, неотрывно и с явным интересом наблюдающий за ним. Лицо Рори озарила радостная широкая улыбка, в следующую секунду сменившаяся натянуто-веселой гримасой: рядом с Марком возник его приятель, Ивар, и, бесцеремонно повернув голову парня, впился в его губы. Рори сжал зубы, почувствовав неожиданный укол ревности, и тряхнул головой. Только не хватало, чтобы какой-то парень по вызову, пусть сто раз безумно красивый и милый, стал яблоком раздора в отношениях с другом! Но, когда поцелуй был разорван, и Марк снова повернулся к нему, робко подняв глаза и виновато улыбнувшись, Рори почувствовал еще более сильный укол. Тихо зашипев от злости на самого себя, он вскинул руку в приветственном жесте и кивнул в сторону служебного помещения.
Зарядив программу на несколько композиций, не требующих его непосредственного присутствия, Рори спустился со сцены.
— Привет, Ро! — Ивар приобнял его за плечи и хитро улыбнулся. — Как дела? Как себя вел мой подарок? Надеюсь, ты остался всем доволен, мой друг?
Маклафлин кивнул и посмотрел на Волчонка.
— Почти всем…
Кенни удивленно приподнял брови и заглянул в лицо парня.
— Волчонок, чем ты обидел этого зануду?
Марк виновато посмотрел на кудрявого брюнета.
— Извини, Рори, что ушел не попрощавшись, — пробормотал он, — но ты так крепко спал. Я не хотел тебя будить. И… — он замолчал, опустив глаза и вздрогнув от прикосновения рук Ивара, обнявшего его сзади.
— Проехали. — Рори натянуто улыбнулся, наблюдая, как руки приятеля сжимают и оглаживают тело, которое безраздельно принадлежало ему этой ночью. — Ивар, можно я украду Марка на пару минут?
Кенни поцеловал парня в шею, неохотно выпуская из своих объятий, и подмигнул.
— Подсобка не лучшее место…
— Пошляк, — парировал Маклафлин, пропуская Волчонка в служебное помещение и прикрывая за собой дверь.
Они прошли в небольшую комнатенку, служащую местом отдыха для персонала.
Рори взял свою сумку и повернулся к парню.
— У меня для тебя кое-что есть. — Он достал портрет и протянул его Марку. — Не думал, что увижу тебя сегодня, но на всякий случай захватил. Надеюсь, тебе понравится…
— Ох… — выдохнул Марк, с восторгом рассматривая работу. — Это великолепно. Это…
Он поднял глаза на Рори и снова виновато улыбнулся.
— Ты рисовал меня по памяти?.. Невероятно…
Маклафлин кивнул и легко дотронулся до его лица.
— Это было нетрудно. — Сглотнув, он убрал руку и прошелся по комнате. — Ты сегодня с Иваром?
— Да.
— На весь вечер?
— Нет.
— Значит, потом ты свободен? Я бы хотел… повторить вчерашнее, — отчаянно краснея, произнес Рори, застыв посреди комнаты и не решаясь взглянуть в голубые глаза.
— Извини, но не получится…
— У тебя будет еще кто-то?
— Нет. — Марк вздохнул. — Я просто не могу сегодня, я ограничен во времени. Есть определенные трудности, вернее обстоятельства, от которых я не могу отмахнуться.
Рори посмотрел на него, удивленно изогнув бровь.
— Трудности? Может, я могу тебе чем-то помочь? Марк?
Парень устало потер лицо и покачал головой.
Кудрявый брюнет ничем не мог помочь беде, обрушившейся на его семью почти два года назад. Вернее на то, что от нее осталось после гибели в автокатастрофе матери и отчима, человека, полностью заменившего ему отца (которого он никогда не знал), а именно — на шестилетнюю сестренку. И, если он смог сжать зубы и стойко пережить потерю двух любимых людей, загнать свою боль в самые отдаленные уголки души, то только благодаря Дарине, забота о которой целиком и полностью легла на его плечи. Он справился, смирился с утратой, а вот сестренка не смогла. Смерть родителей повергла маленькую девочку в сильнейший шок, вылившийся в тяжелую болезнь — мутизм. Дарина перестала разговаривать. Совсем. Она все понимала, она делала то, о чем ее просили, а иногда капризничала, как все нормальные дети. Но молчала. Почти два года Марк не слышал ни ее голоса, ни смеха. Даже улыбка не появлялась на хмуро-сосредоточенном личике, как он ни пытался развеселить ее.
Он бросил колледж, в который, в свое время, убедил поступить непутевого пасынка отчим, и устроился в порт обычным грузчиком. Ему нужно было работать, чтобы сохранить опекунство над младшей сестрой и обеспечить ей и себе мало-мальски сносное существование. Но денег катастрофически не хватало и, если они вдвоем могли хотя бы нормально питаться на заработанное в порту и кое-как закрывать коммунальные бреши, то об оплате дорогостоящего лечения и толковых специалистов не могло быть и речи. Вот тогда к нему и пришло решение подрабатывать торговлей своим телом.
В первый раз все получилось случайно: он сидел в баре, оставив Дарину под присмотром сердобольной соседки, и пытаясь хоть немного расслабиться, когда к нему подсел незнакомый мужчина и предложил угостить выпивкой. Уставший Марк не стал возражать, а когда поступило вполне конкретное предложение, неожиданно для себя согласился. Так все и началось. Пять дней в неделю с семи утра до обеда он вкалывал в порту (именно этим и объяснялась его отличная физическая форма, а вовсе не залом), потом приводил себя в порядок и отправлялся на вторую, тщательно скрываемую от всех знакомых работу. Деньги на лечение сестры появились, но толку от него не было никакого. Дарина продолжала молчать.
— Это ужасно.
Марк вздрогнул, осознав, что на одном дыхании выпалил все накипевшее вслух. Видимо чаша переполнилась окончательно, и все хлынуло наружу неконтролируемым потоком. Отчаянно желая поделиться хоть с кем-то своими бедами и ощутить пусть иллюзорную, но поддержку, он сам не заметил, как рассказал обо всем Рори, уложившись в несколько минут, и удивленно захлопал глазами.
— Извини, — пролепетал он. — Я не хочу грузить тебя своими проблемами. Извини… Мне нужно идти. Ивар ждет.
Прижав к груди рисунок, он направился к выходу. Маклафлин придержал его за руку и притянул к себе.
— Подождет. — Он всмотрелся в заблестевшие от слез голубые глаза, и склонился к его лицу, желая, но, не решаясь поцеловать.
Они застыли, стоя вплотную, скрестив горящие взгляды. Они были так близко, что ощущали щекочущее теплое дыхание друг друга. Так близко… Гораздо ближе, чем прошлой ночью.
Так и не решившись, Рори опустил голову и отстранился.
— Я могу тебе позвонить? Или мне придется искать тебя через Ивара?
— Можешь. — Марк подошел к небольшому столику, взял ручку и быстро написал на полях какого-то буклета свой телефон. — А с Иваром мы не так уж часто встречаемся. Сегодня — первый раз за полтора месяца.
И, не взглянув на Маклафлина, Волчонок покинул подсобку.
Рори снова стоял за вертушкой, не замечая, что каждая следующая композиция становится все более жесткой и агрессивной. Он будто выплескивал через музыку свои бушующие эмоции, вкладывая в нее все злобное бессилие, порожденное мыслью о том, что сейчас, в данный момент, Марк Уилан отдается его другу. Сейчас, неизвестно где, но известно с кем…
Ревность — ничем не обоснованное чувство захлестнуло его. Он яростно терзал винил до тех пор, пока из толпы танцующих не раздались крики и он не поднял глаза, с недоумением взирая на косвенный результат своей глупой ярости — в толпе завязалась драка, зародившаяся явно из-за какого-нибудь пустяка, но распаленная алкоголем и пришпоренная безумными звуками, вырывающимися из колонок, пробуждающими лишь неадекватную агрессию.
— Вырубай эту чертову хрень!
Громкий окрик начальника службы безопасности вывел Рори из оцепенения. Спешно переключив на какой-то слащавый медляк, он принялся растерянно наблюдать за тем, как охранники разнимают и выводят дерущихся.
— Ты что, не чувствуешь, когда пора остановиться? Там уже «розочки» пошли в ход! Ты что, не видел?! — прошипел директор клуба, встряхивая его за отвороты рубашки.
Рори стоял «на ковре», опустив голову и полностью признавая его правоту. Да, разошелся, виноват, исправится. Директор пригрозил ему в следующий раз увольнением и отпустил, лишив в наказание завтрашней смены.
Он ворочался в постели, тщетно пытаясь уснуть, но все было бесполезно. Глянув на часы, он потянулся к телефону и, немного поколебавшись, набрал заранее вбитый в контакты номер. Было уже очень поздно, Марк явно спал, но обострившийся эгоизм и побулькивающая невменяемая ревность пересилили справедливые доводы рассудка.
— Да… — осипший спросонья голос заставил его облегченно улыбнуться и чуть не положить трубку.
— Марк, это Рори. Извини, что разбудил. Я только хотел спросить, сможешь ли ты встретиться со мной завтра. То есть уже сегодня…
— Рори, ты с ума сошел? Сейчас три часа ночи, мне вставать через пару часов! Господи… хорошо. Во сколько?
— В любое, удобное для тебя время. А лучше, если ты сможешь остаться у меня на всю ночь… — Маклафлин прикрыл глаза, чувствуя себя полным идиотом, мальчишкой, добивающимся свидания с симпатичной одноклассницей. Сравнение было неподходящим, но чувствовал себя он именно так.
— Ох… — Марк помолчал, прикидывая, сможет ли обнаглеть и попросить мисс Тодд снова забрать к себе Дарину на ночь, сославшись на очередную подвернувшуюся подработку. Одинокая пожилая женщина никогда ему не отказывала, ей было в радость, не имея собственных детей и внуков, присматривать за его сестрой. Дарина, в свою очередь тоже ничего не имела против немого общения с соседкой, заменившей ей бабушку. — Я постараюсь, Рори.
Марк устало опустился на мягкий кожаный диван и, приняв из рук Рори стакан с виски, рассеянно уставился на пылающий камин. Он очень измотался за сегодняшнюю смену в порту и ни за что не согласился бы на встречу с кем-либо из клиентов, предпочтя энную сумму простому и незамысловатому отдыху на своем скрипучем диване. Но Рори он не смог отказать. Не потому, что пообещал, а потому, что хотел его увидеть. С кудрявым брюнетом было хорошо и спокойно. Так спокойно бывает с другом, которого знаешь всю жизнь, которому не нужно ничего объяснять, который все поймет без слов и не задаст лишних вопросов, с которым можно просто помолчать, не ощущая неловкости…
Рори устроился у камина, положив голову на сложенные на коленях руки, и смотрел на огонь.
Молчание не было гнетущим, скорее наоборот, молодые люди впитывали каждой клеточкой своих тел это молчание, дарящее расслабление и покой. Негромкий треск березового сучка изредка нарушал тягучую, бархатную тишину, заставляя провожать взглядом взметнувшуюся в жерло каминной трубы компанию веселых искорок. Было тепло и уютно.
Рори задумчиво посмотрел на своего гостя. Как и позавчера, Волчонок был прекрасен в отблесках пламени, но почти незаметная печать усталости оставила на красивом лице свой след в виде залегших под глазами теней и одинокой морщинки между немного сведенными к переносице бровями.
— Тяжелый день был?
Марк кивнул, не в силах ответить. Он уже решил, что не возьмет денег за сегодняшнюю ночь. Просто потому, что он не мог дать гарантии, что хоть что-то будет. Ему казалось, что с Рори он может себе это позволить, что его новый и непохожий на остальных клиент сможет его понять и не станет ни на чем настаивать. Они просто посидят, выпьют и лягут спать, заключив друг друга в объятиях, словно любовники. Он посмотрел в мерцающие темные глаза долгим, задумчивым взглядом. «Любовники… Мечтать не вредно. Расслабляйся, но не забывай, кто ты», — мысленно одернул себя Марк и слабо улыбнулся Маклафлину.
Рори поднялся и потянулся, едва слышно хрустнув затекшими позвонками.
— Я в душ. Если хочешь, можешь пойти со мной. Это поможет снять усталость.
— Рори…
— Я не собираюсь ни на чем настаивать, — перебил его Маклафлин. — Я вижу, как ты устал и хочу просто помочь тебе расслабиться. — Он по-доброму усмехнулся. — Сегодня моя очередь просить тебя об этом.
Марк поднялся с дивана, ощущая давящую к земле тяжесть в напряженных от дикой нагрузки мышцах. Если он не хочет стать инвалидом годам, эдак, к тридцати пяти, с работой в порту нужно завязывать. Только, чем он займется, не имея образования? «Не думай об этом. Не сейчас. Просто расслабься», — приказал он себе, направляясь в душ вслед за кудрявым брюнетом.
Он стоял под сильными струями воды, стегающими гудящее тело, закрыв глаза и периодически подбирая языком стекающие по губам капли. Рори стоял рядом, отвернувшись от него и обхватив себя руками за бока. Хитро устроенная система подачи воды позволяла им обоим наслаждаться расслабляющим действием живительной влаги, не толкаясь, и не отвоевывая друг у друга шланг. «А жаль, — несмотря на усталость, промелькнуло в голове у Волчонка, — это могла бы быть неплохая игра». Он слабо улыбнулся и вздрогнул, почувствовав легкое прикосновение к плечу. Открыв глаза, Марк вопросительно посмотрел на Рори.
— Повернись, — тихо попросил тот, выдавливая на мочалку ароматный гель для душа. — Не бойся, я ничего такого делать не буду, если ты сам не захочешь.
— Я не боюсь, — улыбнулся Волчонок, послушно повернулся к нему спиной и уперся руками в стену.
Рори намыливал его тело сильными, но нежными движениями, растирая, массируя мышцы, заставляя кровь оживленнее побежать по венам, а усталость смениться дурманящей негой. Расслабившись, Марк тихо вздохнул и грациозно прогнулся под очередным прикосновением нежных рук. Он думал, что ничего не захочет сегодня?! Что усталость окончательно подчинила себе его тело? Как же он ошибался! Он еще сильнее прогнулся, прижавшись ягодицами к, стоящему за спиной, Маклафлину.
Рори судорожно вздохнул, отбросил мочалку и, обхватив руками, приник к нему, уткнувшись в шею.
— Ты устал, — прошептал он на ухо Марку. — Я не хочу заставлять тебя…
Вместо ответа Волчонок призывно повел бедрами, расставив шире ноги, давая понять, что усталость — дело прошлое, и он полностью разделяет его желание.
— Ты невероятен…
Рори медленно и осторожно начал входить в него, наслаждаясь сладостью и дрожью горячего, тесного тела, не желая причинить ни малейшей боли, ведь он никак не подготовил его, но Марк решительно подался навстречу, заставив негромко вскрикнуть и зажмуриться.
— Люби меня… — неслышно произнесли губы ангела. — Люби меня, Рори…
Струи нещадно хлестали, еще больше распаляя желание молодых людей, слившихся в едином целом, шум воды пытался приглушить их стоны, но безуспешно. Двигаясь в едином ритме, они любили неистово и жарко, даря друг другу незабываемые мгновения безумной страсти.
Вжимаясь в стену под яростным напором и закусывая от удовольствия губы, Волчонок отдавался кудрявому брюнету, не сдерживая слез, которых тот не мог увидеть. Прозрачные соленые капли, бегущие из его глаз, мгновенно смешивались с водой и исчезали в водостоке, унося с собой несбыточные мечты. «Ах, Рори… если бы мы могли, если бы мы только могли быть вместе».
Влюбленность, сильная и яркая как луч солнца, вспорола брюхо угрюмой тучи, ставшей его жизнью, обрушилась на него сметающим все на своем пути ураганом, заставив, вопреки здравому смыслу, мечтать и надеяться. «Я не имею права, я не могу! — беззвучно шептали губы Волчонка, сжимающего в отчаянии их переплетенные пальцы, и как никогда желающего любви. — Я — никто, бастард, проститутка, а он… он просто мой клиент». Марк громко всхлипнул, не в силах удержать внутри терзающие чувства.
— Ты — лучшее, что у меня было… — горячее дыхание обожгло, и чувственные губы прижались к его шее, оставляя на коже наливающийся красным след. — Я…
Рори не договорил. Громко застонав, он прижался к его затылку лбом, войдя до конца в раскрытое тело. Марк счастливо улыбнулся тому, как задыхаясь и дрожа, Рори начал изливать в него частичку своей жизни, наполняя своим соком, пьяня и дурманя. Теплая рука обхватила его, и в несколько плавных движений Волчонок с благодарным стоном кончил в нее.