Кто-то манипулировал президентством Зака Хейса еще даже до того, как его избрали. Смерть Мэда несколько месяцев назад обнажила заговор. Теперь они раскрыли тот факт, что русская мафия активно вмешивалась в жизнь Зака, возможно, даже с самого его рождения. Они уже выяснили, что смерть Джой не была неудачной попыткой убийства тогда еще кандидата в президенты Зака Хейса. Нет, на самом деле его жену хладнокровно убила сеть преступников ради того, чтобы голоса сочувствующих избирателей помогли ему занять пост. Теперь высокопоставленные чиновники его администрации отправились в Лондон, и Роман намеревался использовать эту официальную поездку, чтобы выяснить, виновны ли заговорщики в смерти матери Зака, произошедшей восемь лет назад. Инстинкты Романа подсказывали ему, что автомобильная авария в британской деревне вовсе не была случайностью. Эта женщина, алкоголичка или нет, знала об этом заговоре гораздо больше, чем кто-либо мог предположить.
Посреди всего хаоса Зак понял, что у него есть одна слабость, которую его враги могут использовать против него. Элизабет Мэтьюз, его пресс-секретарь — и единственная женщина, которая смогла надрать ему зад… и украсть его сердце.
Получив доказательства того, что его жена была убита, Зак отдалился от блондинки. Затем он начал встречаться со знаменитыми актрисами. Ссоры между Заком и Лиз были тихими и холодными… но ужасными. Затем начались сплетни, и некоторые из самых крутых СМИ окрестили Зака «Президентом-плейбоем». Роман присоединялся к нему, проводя вечера за бессмысленными двойными свиданиями, которые заканчивались вежливыми пожеланиями спокойной ночи, потому что он был уже слишком стар для случайного секса.
Теперь он хотел, чтобы секс значил что-то, чтобы он мог заполнить пустоту внутри него. Чтобы он снова почувствовал себя цельным, чего не было уже более десятка лет.
Боже, он чертовски жаждал Тину. Как спустя все эти годы она могла стать красивее? Сексуальнее? Еще соблазнительнее?
— Я думаю, что он ранит Лиз так, как не рассчитывал, — торжественно сказал Коннор. — Стоит ли оно того, если он не сможет быть счастлив, когда мы распутаем это дело?
— Стоит ли оно того, чтобы рисковать Лиз? Чтобы она повторила судьбу Джой и Мэда? — Он откинулся на сиденье, чувствуя, как пульс стучит в висках. — Лучше, если в конце всего она будет жива и несчастна. По крайней мере, тогда у Зака будет шанс все ей объяснить. Она умная женщина. Она поймет.
— Может быть. Но умные женщины также могут затаить обиду, — заметил Коннор. — Я думаю, что Лиз плохо отнесется к тому, что ее держали в неведении.
— Он делает это, чтобы защитить ее.
— Думаешь, ей не все равно? Женщины часто имеют разные представления о том, как должны работать отношения. Кстати, ты планируешь представить Тину своей британской девушке?
Роман уставился на своего друга. — О чем, черт возьми, ты говоришь?
Коннор изогнул губы в таинственной улыбке.
— Маленькая блондинка, Дарси Хильдебрандт? Кажется, она чертовски полна решимости запустить в тебя ноготки.
— Мы вместе планировали визит президента. Я не собираюсь встречаться с ней.
— Неужели? Она не может перестать рассказывать всем, особенно Тине, о том, как поздно ночью проходят ваши собрания.
— Августина достаточно умна, чтобы знать, когда другая женщина пытается взять верх, бередя ноющую рану. Я не настолько глуп, чтобы думать, что никто не знает, что у нас с Тиной что-то было. Дарси просто играет.
Хотя в стратегическом плане он должен подумать о свидании с Дарси. Она соответствовала каждому пункту в его списке. Компетентная и профессиональная. Есть. Сексуальное влечение. Он не проводил тест-драйв, но мог оценить ее привлекательность. Образованная и знакомая с тонкостями жизни политика. Есть и есть. Замужем за своей карьерой. Абсолютно точно.
И все же он не мог заставить себя даже думать о том, чтобы выйти за рамки простых рабочих отношений. Он винил в этом Тину. Она думала, что он спал с Дарси? Не потому ли она была такой раздражительной в последнее время? Она ревновала?
Коннор отмахнулся от него.
— Да, они все умные женщины, именно поэтому я беспокоюсь о Тине. Вот о чем я хотел с тобой поговорить. Ты знал, что она изучает охрану Зака? Парня по имени Мэтью Кэмп?
— Что ты подразумеваешь под «изучает»? — Роман нахмурился.
Тина работала в пресс-службе. Она была известна тем, что может добыть точную информацию об оппозиции. Тина отлично раскапывала грязь, даже когда та была закопана очень глубоко. Но кого-то из охраны Зака вряд ли следует считать оппозицией.
— Я подразумеваю то, что кто-то запросил личное дело агента Кэмпа. Зак попросил меня взглянуть на систему, посмотреть, выделяется ли кто-нибудь, — объяснил Коннор. — Иногда дьявол кроется в деталях, и спящий агент совершает ошибки, которые можно обнаружить, взглянув на мелочи его или ее работы. Пресс-служба запросила записи. Я отследил запрос до Тины.
— Хочешь сказать, что Зак думает, что Тина чертов «спящий агент»? — Возможно, он спустит пар, позвонив своему приятелю, и, если обвинение Коннора было правдой, он от души обматерит президента. Затем ему, возможно, придется уволиться. Но он никак не мог начать расследование против Тины.
Коннор закатил темные глаза и залпом опустошил половину бокала.
— Не будь таким драматичным. Конечно, нет. Это просто то, что я нашел, когда искал потенциальных шпионов. Но я не могу понять причину, по которой пресс-служба вынюхивает вокруг агента секретной службы. Естественно, у Тины была совершенно логичная причина для запроса его дела. Она работает над медийной кампанией в стиле «Бесстрашие в лицах». Конечно, никаких подробностей о реальных агентах, но она хотела, чтобы нельзя было, не вдаваясь в подробности, что-то заподозрить.
— Я ничего об этом не слышал. — Какую игру затеяла Тина? Он нахмурился, когда понял, что, скорее всего, она задумала. Он знал Мэтью, он принадлежал к типу сильных молчаливых людей. Также ему было тридцать два года, и он был красив как кинозвезда. Он был из тех мужчин, которые думали, что тренировки на ноги — это весело. — Она проверяет одного из своих мальчиков?
У нее их было немало. Тина могла пронестись сквозь группу людей с жадностью валькирии в бою. И оставляла их всех ныть и грезить, потому что она редко оставалась дольше, чем на несколько секунд. Оба раза, когда она заводила любовника дольше, чем на несколько ночей, она тщательно его проверяла. Она уже присматривалась к Мэтью?
Мог ли он найти реальную причину, чтобы уволить парня?
— Я не знаю. Но подозреваю, что она хочет, чтобы я так думал, — признался Коннор. — Хотя я волнуюсь. Тина не идиотка. Элизабет тоже. Ты задумывался о том, что, если мы не привлечем их к нашему расследованию, они могут начать свое собственное?
Коннор свихнулся.
— Ты думаешь, что она начала собирать информацию на агента секретной службы, чтобы служить своей стране? Да ладно… Он моложе, и, по словам других женщин в Белом доме, самый горячий из агентов. Как он мог быть вовлечен в этот заговор? Ты же понимаешь, что он даже не родился, когда началось это дерьмо.
— Это не значит, что он не замешан. Я узнал об этом только вчера. У меня еще не было времени просмотреть его записи, но я это сделаю. Ты знал, что он пришел с передовой группой?
— Еще один знак, что Тина собирается хорошенько с ним развлечься. — Это объясняло, почему она так сильно хотела попасть на этот самолет вместо того, чтобы прилететь в Лондон через несколько дней с Заком и Элизабет. Она хотела узнать Мэтью получше, а когда Зак приедет, будет слишком с ним занята.
— А ты знаешь, что в прошлом году она пять раз ездила в Лондон? — поинтересовался Коннор.
Что он пытался этим сказать?
— Уверен, что и сам не раз приезжал сюда. Как и в Нью-Йорк. Мы все время от времени сюда наведываемся.
— Обычно Тина уезжает домой навестить мать, как только у нее появляется свободная минутка. Вместо этого она ездит в Нью-Йорк, и я не могу сказать, с кем она встречается.
Потому что она, вероятно, встречалась с любовником. Или покупала книги.
— Черт. Могу поспорить, что она встречалась с издателями. Нас всех попросили написать о Мэде. И мы все отказались.
— Почему ты всегда думаешь о ней самое плохое? Она не может быть шпионом, но продаст своих друзей? — спросил Коннор. — Не пойми меня неправильно. Это чувство взаимно. Она тоже думает о тебе самое худшее, но я удивлен, что ты обвинил бы ее именно в этом. Она любила Мэда.
Ее отношения с Мэдом были одним из самых болезненных аспектов в его отношениях с давним другом. Роман и Мэд ладили ровно до того момента, пока не прозвучит ее имя. Мэд так и не смог простить его за ту ночь, когда он отвез Тину домой после ее падения с лестницы. Он не вернулся и не звонил несколько недель. Как только он, наконец, это сделал, он был холоден. Роман всегда задавался вопросом, начали ли эти двое «весело проводить время» в ту же ночь.
— Она и Мэд были друзьями по траху.
— Я знал, что они друзья с привилегиями, но думаю, что их секс был ради комфорта, а не оргазма. И любовь тут ни при чем.
— Когда это ты ударился в популярную психологию, Коннор? Слушай, мне жаль. Я завелся, и то, что Тина рядом, совсем не помогает.
— Так уволь ее или переведи на другую должность.
Уволить Тину? Он только что нашел способ вернуться в ее жизнь… даже если она вьет из него веревки. Он так облажался.
— Она слишком хороша в своей работе. Я не могу перевести ее. Она нужна нам.
— Тогда смирись с этим, лютик, потому что я тебе говорю, она и Лиз что-то замышляют, и нам нужно выяснить, что, прежде чем это укусит нас всех в задницу.
— Ты правда так думаешь? — Замышляющая что-то Тина была опасной Тиной. И горячей. Она никогда не была более сексуальной, чем когда играла.
— Да. — Коннор, казалось, расслабился, когда Роман начал воспринимать его всерьез. — Я решил подослать к ней Лару. Тина позволит Ларе следовать за ней. Я сказал ей, что это потому, что беспокоюсь, что другие помощники будут плохо к ней относиться.
— Ах, ты апеллировал к слабости Тины. Она терпеть не может хулиганов. Всегда стремится доказать, что она самый большой и худший хулиган из всех.
— Да, и ты знаешь, что она полюбит Лару.
— Она будет считать Лару наивной птичкой, которую нужно защищать от хищников. — Но было кое-что, чего Коннор не учел. — Что именно ты ожидаешь от Лары? Что она будет шпионить?
Коннор рассмеялся, глубоко изумленный.
— Нет. Я не стал бы отправлять мою принцессу шпионить. Она была бы ужасна. Пусть все идет своим чередом, а затем я осторожно расспрошу Лару о том, что происходит с Тиной. Она никогда не узнает, что я делаю. Мы просто будем говорить о ее новой подруге. Лара любит говорить о своих друзьях.
И она быстро их заводила. А еще она была преданна, и Тина могла использовать это против них.
— Я думаю, что это будет иметь для тебя неприятные последствия. Августина отлично умеет заставлять птенцов следовать за ней. И я беспокоюсь о том, что все эти женщины соберутся в одной комнате.
— Почему?
Революция. Государственный переворот. Тина захватит власть и пройдется катком по каждому.
— До сих пор женщины держались в тени, но…
— Полная чушь, брат. Эверли и Лара могут вызвать серьезные неприятности. Я уверен, что у Эверли все еще есть доступ к базе распознавания лиц. Им почти удалось развязать международный инцидент в Мемориале Линкольна.
— Вот именно. Они могут быть опасны. — Роман кивнул. — Теперь представь, что будет, если добавить в эту смесь Тину.
Коннор выдохнул.
— Черт возьми. Мне надо еще выпить.
И не ему одному.
— Налей и мне.
Эта неделя будет долгой.
Глава 2
Обычно Риджентс-парк представлял собой безмятежный зеленый океан, а главный дом поместья с его взмывающей ввысь георгианской архитектурой дарил Роману ощущение умиротворения. Но не сегодня. Из окна верхнего этажа он смотрел на море нетерпеливых репортеров, освещавших предстоящий визит президента в Лондон. Их толпа была настолько плотной, что даже было невозможно разглядеть чертов газон.
Конечно, все эти камеры и крики были не единственными причинами, по которым Роман не мог успокоиться.
— Я удивлена, что ты не уехал в аэропорт встретить Зака. Может, ты так и не думаешь, но я способна присмотреть здесь за всем. Ничего страшного бы не случилось. — Тина не сводила глаз с толпы, даже не взглянув на него.
Она не смотрела ему в глаза с тех пор, как они прилетели. С любой другой женщиной он воспринял бы ее опущенный взгляд как форму подчинения. И, вероятно, наслаждался бы этим. С Тиной отсутствие визуального контакта было просто способом сказать ему, что он не стоит ее времени. Всю неделю, даже когда их заставляли работать бок о бок, она заставляла его чувствовать огромную пропасть между ними.
Это сводило Романа с ума.
— Не хотелось стоять в лондонских пробках. Коннор следит за тем, чтобы прибытие Зака прошло гладко. Это подарит мне несколько лишних минут тишины и покоя, пока здесь не начнется хаос. — Прежде чем он сможет тихо улизнуть, потому что все внимание будет направлено на президента.
— Ах, хорошо, тогда я оставлю тебя в покое, — пробормотала девушка, отступив назад.
Он так устал от того, что каждое сказанное им слово было истолковано наихудшим образом.
— Я не просил тебя уйти. Просто отвечал на вопрос.
Она остановилась, а затем развернулась на этих необычайно сексуальных шпильках, которые носила сутки напролет. Даже когда она была в повседневной одежде, эти туфли с красной подошвой выглядывали из-под джинсов, отчего ее ноги казались невероятно длинными. Еще хуже было, когда она надевала эти туфли на шпильке с такими маленькими шортиками, что их следовало объявить вне закона. Увидев ее в таком образе, Роман не мог думать ясно.
— Но ты ищешь спокойствия, а мы все знаем, что я плохо сочетаюсь с этим словом. — На ее лице появилась недовольная гримаса, но она все еще оставалась одной из самых великолепных женщин, которых ему когда-либо доводилось видеть.
Среди всей этой роскоши она чувствовала себя как дома. Обычно президент останавливался в Уинфилд-Хаусе, но сейчас там проводились ремонтные работы, поэтому им предложили этот особняк в центре Лондона. Он практически видел Августину в одном из этих викторианских платьев, приличных и благопристойных, как и ее имя. Но он знал, какой неистовой она могла быть под этой чопорной оболочкой. В последнее время ему не раз закрадывался в голову вопрос, сможет ли он снова заставить ее гореть. Сможет ли растопить лед между ними.
Опасные мысли.
— Неправда. Думаешь, я не заметил, какие усилия ты приложила для того, чтобы все прошло без сучка и задоринки? Ты надрывалась всю неделю ради того, чтобы Заку было удобно, когда он сюда доберется. Я это знаю. — Она думала, что он ее вообще не замечал?
— Ах, но я делала это не ради Зака.
Конечно, нет. Зак мог быть авторитетной фигурой, но технически Тина работала не на него.
— Ты делала это для Лиз.
Ее волосы были уложены в идеально растрепанный пучок. На других женщинах это могло бы выглядеть неряшливо, но мягкие пряди соблазнительно обрамляли ее лицо, привлекая внимание к глазам и пухлым губам.
— Да. Она мой босс. Я выполняла свою работу. Не думай, что это было что-то большее.
Почему ей приходилось строить из себя крутую девчонку рядом с ним? Если что он и понял за последние несколько месяцев тайн, лжи и смерти, так это то, что скучал по Августине. Он скучал по ней в постели, скучал по страсти, которая когда-то полыхала между ними, но больше всего он скучал по дружбе с ней. Роман знал, что в долгосрочной перспективе им ничего не светит, но разве кто-то из них стремился к «жили долго и счастливо»? Они были женаты на своих работах.
— Значит, присматривать за Ларой — всего лишь твоя работа? Нанимать нового шеф-повара в номер 10 — это твоя работа?
Номер 10 был разговорным термином для обозначения Даунинг-стрит, дом 10, резиденции премьер-министра Великобритании. Они несколько раз посещали номер 10 для предварительных встреч и для того, чтобы подготовить все к визиту президента. Естественно, Тина завела друзей. Если называть другом кого-то могущественного, кто хотел ее убить.