А магия тем временем окружила нас, и Шина… И вдруг…
— КАКОГО ГХЫРА?! ФРОСЯ! — взревело божество, нащупывая, как у него изо лба проклевывается самый настоящий рог. А хвосты за спиной стали отливать розовым.
— Ой… А что, должно было что-то другое произойти, да?
— ДОЛЖЕН БЫЛ БЫТЬ ПОРТАЛ! В твой мир! О котором ТЫ должна была ДУМАТЬ! А вместо этого ты о чем думала?!
О чем я думала… Эх… Точно не о том, о чем нужно.
Божество возмущенно наколдовало себе зеркальце, а глянув в него, едва не зашипело. Правда, от нежданной беды кицунэ достаточно быстро избавился, просто щелкнув пальцами и развеяв лишние…эээ…органы…в мгновение ока.
— А мне нравилось… Было мило… — ляпнула я.
Шин хмыкнул.
— Мило, значит, да?
Я сделала шаг назад, опасливо озираясь по сторонам.
— Мы еще не встречаемся, а я уже рогат! Скажи мне, Фросенька, ты ведь специально это сделала, да?
Специально?! Я?! Нет, он правда думает, что я из злобности своей ему рога наколдовала? Так что ли?
- Я не такая! — вспыхнула я.
- И чем же я тебе не нравлюсь? — Иошинори наклонился ниже, почти к самому моему ушку.
А я только сейчас начала понимать, что мужчина как-то совсем неверно понял мои слова. Я хотела сказать, что я не стану над ним издеваться, что я не такая. А Шин видимо решил, что я встречаться с ним не буду. Хотя, истинная правда! Не буду! А потому я ответила так, как сам мужчина того желал.
— Потому что ты слишком прекрасен для меня!
Этот ответ кицунэ отчего-то не устроил.
— И какой же тебе нужен?
— Ну… Есть у меня уже один на примете… — мечтательно вспомнила я одного из наших парней с работы, но лучше бы снова молчала.
— Считай, что он уже мертв… — ядовито-ласково процедил мужчина.
А у меня даже дыхание перехватило от возмущения. В то, что кицунэ вдруг собрался из ревности убивать понравившегося мне парня, я не верила. А вот в то, что этот хвостатый гад издевается — очень охотно.
— Слушайте, давайте лучше еще раз попробуем портал построить. — попросила я, надеясь отвлечь мужчину от его мстительных мыслей. Но вот Иошинори отчего-то отвлекаться не хотел.
— И какой же он? Твой идеал?
— Хотите, чтобы я вам описала его портрет, сказала адрес, а вы бы отправились подправлять его судьбу? — хмыкнула я. — Щаз!
— Вовсе нет! — огрызнулся кицунэ. — Я сам все увижу!
Мужик сказал — мужик сделал. Я уже рыдала, глядя, как перед нами разворачивается полупризрачный экран, на котором, словно в ужасной мыльной опере была показана я, в рабочем темно-синем костюме, в респираторе и с молотком в руках. Рядом со мной замер “парень-хоть-куда” Ванька Орефьев. Он стоял, в таком же костюмчике как у меня. Только вот если у меня под комбинезончиком была надета темненькая маечка, то Ванька обычно работал с голым торсом.
— Фрося… — с придыханием сказал Ванька. — Передай мне пожалуйста гвозди…
Я, растаяв словно эскимо, прятала улыбку за респиратором, но все равно было видно, что я смущаюсь. Жестяную баночку с гвоздями передала, едва не рассыпав.
— Спасибо!
Экранчик Шина мигнул, показывая еще один кадр из моей бурной строительно-бытовой жизни. Вот мы сидим на обеде в местной столовой, и я кушаю котлетку. Напротив меня — ОН.
— Ой! Муха! Муха попалась! — ору я, заметив у себя в тарелке представителя вида “двукрылых”.
Ванька поступает как мужик и передает мне свою тарелку.
— Держи, Фрося. Пойду разберусь с этими “поварами”! — сурово сдвигает брови он, встает со стула и идет разбираться.
Я начинаю краснеть. Мой защитник!
Экранчик снова мигнул, показывая следующий кадр. Мы с Ванькой медленно поднимаемся в строительной люльке. Я — в теплой курточке, он, как всегда с голым торсом и в комбинезоне. На плечах синяя расстегнутая ветровка. Едва поднявшись на этаж, вдруг от люльки с одной стороны отрывается трос.
Я ору ультразвуком. Ванька, проявляя чудеса ловкости и выносливости, одной рукой хватается за балкон, мимо которого мы пролетаем, другой держит меня. Я, прижатая к разгоряченной коже, утыкаюсь носом в перевитую мускулами грудь.
— Ванечка! Ты спас мне жизнь! — вырывается у меня.
Что ответил мужчина, мы не досмотрели. Потому что Иошинори телепередачу выключил. Взгляд на миг стал глубоким, проникновенным и задумчивым.
— Я передумал. — спокойно сказал он, скользя по мне взглядом.
— Что?
— Портала не будет. И защиту, которую поставила Изуми, я тоже взламывать не буду. Меня все устраивает. — припечатал он.
И, развернувшись, вдруг пошел в сторону своего особняка. А я так и осталась стоять на лужайке и непонимающе хлопать глазами. Да что случилось-то? Обиделся на рог?
Глава 9
Гад-Кицунэ выделил мне уже виденные мною ранее апартаменты, заранее убрав оттуда все “опасные” для меня предметы. Вместо этого наполнил шкафы разнообразной одеждой и обувью, а стеллажи — книгами. Все они практически были о японской мифологии. И ни одного любовного романа!
На мой скромный вопрос, собирается ли он мне помогать выбираться отсюда, Шин ответил, что ему и так хорошо, а лишний шум в виде меня его очень даже устраивает. Что-то вместо радио! И где только слово-то из современного мира выудил?!
Пока я тихо бесилась, неожиданно помощь пришла оттуда, откуда не ждали.
— Таааак…. — раздалось над ухом ехидное. — А вот у нас и попаданка номер семь.
Я обернулась и обомлела. Вот он, зараза! Дух Нового Года! Стоит и улыбается, будто бы ничего не произошло.
— Это ты! — вырвалось у меня. — Ты меня сюда отправил!
Дух усмехнулся. Пожал плечами, даже немного посвистел.
— Я? Ну допустим я. Вот только за дело же, не за просто так. Нечего было надо мной глумиться, и бутылку мою разбивать.
Я вздохнула. На миг стало стыдно.
— А если я прощение попрошу, назад отправите?
Дух усмехнулся.
— Размечталась, неудачница! Разве я упущу возможность еще поржать над вами всеми? Ищи осколок от бутылки, как и твои подружки. Когда найдешь, я появлюсь и дам тебе обратный билетик. А пока до связи! Будь здорова! Привет Шину!
Дух уже начал растворяться в воздухе, на прощание махая ладошкой.
— Эй! Погоди! А как он выглядит-то хоть? И как его найти? — крикнула я.
— Да как угодно! — расхохотался Дух и исчез.
А я подумала о том, что мне вновь очень крупно не повезло.
***
После разговора с Духом Нового Года во мне расцвело чувство протеста. Буйными такими цветочками. Красными, зелеными, желтыми… И даже крапчатыми! Потому что именно такой “чудо-сад” я, спустя пару часов после памятного прощания с “благодетелем”, представляла собой в отражении.
Вошедший в комнату Иошинори вначале не понял масштабов катастрофы, так как видел меня со спины. Но когда я все же на его шаги повернулась, то проникся, хватившись за сердце. Девять хвостов за его спиной всколыхнулись во встревоженный штопор.
— О неет… — простонал мужчина. — Ты чего с собой, долбежница, сделала?!
Хотела бы и я знать ответ на этот вопрос! Кто же знал, что на чердаке у Шина какая-то стекляшка пулялась краской! Я-то думала, что это и есть тот самый “осколок от бутылки”, и даже уже возрадовалась, к сердцу прижала. А она как давай краской стреляться! И ведь не смывается теперь, зараза!
— Это все стекляшка с твоего чердака… — пробормотала я. — Знаешь, как это смыть теперь?
— Фрося, ты что, ходила на чердак?!
Этот вопрос я пропустила мимо ушей, стараясь оттереть крапчатость со своего лица, но не преуспела.
— Фрося, ты что, трогала мой артефакт по созданию “Вечного Лета” в саду? — вновь раздался встревоженный голос.
— А?
— Твою ж цветную физиономию, Фрося! И чего я только решил тебя оставить?! Ты хоть знаешь, что все эти пятна теперь на твоем лице прорастут?!
Я судорожно икнула.
— В смысле? — осторожно спросила, и тут же пожалела об этом.
— В прямом! Цветочки распустятся! САКУРА!
Я взвыла. Сакуру иметь на своей физиономии я не хотела. В вазочке, или в саду, в парке, да где угодно, но только не на себе!
Как назло, противные пятна зачесались, а мое воображение лихо нарисовало мне перспективы обзавестись вишневым садом вместо лица. Потрогала пятнышки пальцами. Те, словно стали набухать. Ага! Как почки!
— ШИН! — бросилась я к божеству. Из глаз брызнули слезы. — Я не хочу становиться деревом!
Мужчина саркастически усмехнулся, скрестив руки на груди.
— Да ты что?! А я думал, что ты именно этого и добивалась, отправляясь обследовать чердак, на который я специально убрал от тебя подальше всякие магические штуки!
Паника накатывала с новой силой. Как оправдываться теперь? Рассказать правду?
— Я искала там очень важную и нужную мне вещь!
Иошинори приподнял бровь.
— Только оказалась в этом мире и уже обзавелась вещичками, которые везде теряешь? Не верю.
Я вздохнула.
— Мне являлся Дух Нового Года. — призналась я. — Если найду кое-что здесь, то он вернет меня обратно. Понимаешь? Тебе же лень портал открыть! Вот я и хочу, не напрягая тебя и все такое…
Вот скажите мне, что я все время делаю не так? Ну почему этот мужчина опять злится? Вон как глазами засверкал! А на лице желваки заходили. Может, думает, что я у него украсть что-то решила?
— Шин, если ты думаешь, что это твоя вещь, то нет… Это Духу принадлежит, и в твоем мире случайно оказалось… — пробормотала я.
Какое-то время мы молчали.
— Листочки. — наконец, произнес кицунэ.
— Что?
— Хорошо будешь смотреться в их обрамлении.
Почувствовала, как у меня задрожали губы.
— Ш-шин… Пожалуйста! Не злись…И убери эти пятна…
Мужчина притворно вздохнул.
— Эх, я бы рад… Да только знаешь, способ сведения этой красоты может тебе не понравиться….
- Я готова на все! — опрометчиво пообещала я, а Иошинори коварно улыбнулся.
— Прямо на все?
— В пределах разумного, разумеется! Если вопрос будет стоять о девичьей чести, то я…
Но Шин меня уже не слушал. Подхватил на руки и куда-то понес. А я… А я отчего-то никак не мола унять застучавшее в усиленном ритме сердце. И вроде бы закричать надо, чтобы поставил на место, да только почему-то не кричится… Напротив, хочется растянуть мгновение на подольше…
— Ой… — прошипела я, понимая, что романтику сдуло, как будто ее не бывало.
— Ммм? Что-то не так, Фрося?
— У меня чешется. — откровенно призналась я, заливаясь краской.
Именно в этот момент Шин втаскивал меня в “бассейнную”. Иначе и не назовешь это помещение с джакузями, фонтанчиками и ванными таких размеров, что в них можно было делать селфи вместе с китом.
Кицунэ хмыкнул, сгружая меня возле одного из бассейнов. Шепнул на ухо настолько смущающе, что я потупила взгляд:
— Могу почесать…
- Ты не понял! — хмыкнула я. — Пяточка у меня чешется!
Мужчина застонал.
— Пяточка! Фрося… Честное слово, больше не могу! Выдать тебе чесалку?! Залезай живо в ванну!
Я сглотнула подступивший к горлу ком.
— В смысле?
— В прямом. Залезай в ванную. Снять твои пятна на лице можно только смешав мою магию с водой. А ты, я так понимаю, вся в этих… отметинах.
Глава 10
Залезать в предложенный резервуар с водой при Иошинори не хотелось. Более того, подмывало дать наглому божеству как минимум подзатыльник, чтобы не смел с такими предложениями к порядочным девушкам лезть.
Но с другой стороны меня отчаянно грызло чувство неотвратимости превращения моего тела в город-сад, а потому я, скрипнув зубами, и прощаясь со своей девичьей гордостью, робко переспросила, насколько обязательны банные процедуры, и насколько….эээ…недообнаженной я должна быть.
— Снимай все! Краска пропитывается сквозь одежу. — обломал мою последнюю надежду Шин.
Но я тоже была не промах, а потому решила, что если в воду накидать чего-нибудь, ну чтобы она не такая прозрачная была, то можно обойтись без эротической подоплеки в создавшейся ситуации.
— Шин… — попросила я. — А нельзя ли в ванную лепестков роз набросать? Ну… Или пены?
Кицунэ, вдруг сверкнув взглядом, сделал шаг ближе.
— Могу еще ароматных масел дать… Чтобы было приятнее….
— Да нет же! — закричала я. — Я хочу просто, чтобы меня не было видно! Понимаешь? Я еще с ума не сошла, чтобы перед чужим мужиком светить голым телом!
— А я для тебя чужой? — голос Иошинори стал неожиданно глубоким и проникновенным. — А еще он сам стал какой-то странный…
— Ты случайно водички из козьего копытца не попил? А то я начинаю сомневаться в твоей адекватности… — пискнула я.
Кицунэ нахмурился, чуть тряхнул головой.
— Прости. Просто вы люди… Странно на меня действуете.
— Да? И чем же?
— Нууу… Раньше мне хотелось съесть вашу печень… А ты…
Он не успел договорить. Новость про “печень” отчетливо вгрызлась в сознание и я, не долго думая, решила, что вот та самая минутка, чтобы дать деру.
А потому я, словно бешенный кенгуру, перепрыгнула через ванну с водой и стартанула туда, откуда появилась. А именно на улицу, к пруду.
— Стой! Фрося, да стой же! — слышала я сзади, но останавливаться не собиралась.
Может, дух наврал все про осколок? А озеро — это портал! Да! Так, наверное, и есть….
В голове все смешалось! Вот он — момент истины! Кицунэ решил меня оставить, чтобы попросту сожрать! Я для него — изысканный деликатес! И в ванной он меня решил помыть, чтобы как в известной сказке было: “баньку истопил, в печку посадил”.
— ФРОСЯ! Стой же ты, дуреха!
Я бежала так, что только пятки сверкали. Вот уже и особняк позади, а впереди маячит парк, а за ним — знакомый прудик! Лучше туда. Хоть какой-нибудь, да шанс.
— ФРОСЯ, не зли меня!
Оооооой! Сейчас разозлится, и кроме печени еще и сердце схарчит.
Сознание отчетливо нарисовало зомби-Шина, который шел за мной по пятам. Глаза горели, с полупризрачных хвостов стекала кровь. Через плечо переброшены чьи-то кишки, а из губы вырывается стон: Мооозгиииии…..
Не раздеваясь, я бултыхнулась в пруд, прямо с камушка. Уже знакомое чудовище схватило меня за пятки и потащило вниз. Ну все. Дальше или стану кикиморой, или вернусь домой. Оказалось — ни то, ни другое.
Потому что моя буйная фантазия оказалась права, и озеро и вправду оказалось порталом. Вот только не порталом домой, а дверью прямиков в гости к Изуми, которая при виде меня заорала так, что едва не полопался хрусталь на дорогущей люстре, что украшала ее “будуар”.
Богиня, или демоница, уж не знаю, какое из определений подходит больше, как раз накладывала макияж и красочкой подновляла выступающие клычки, как тут появилась я. Еще и ручкой помахала.
— Ээээ, привет! — сообщила я.
Не сильна я была в психологии, потому что девица продолжила орать. И как я поняла, не моя скромная персона повергла ее в дикий ужас и полный апофигей. Потому что хуже всего для Изуми было то, что следом за мной появилось сначала чудище из озера, обтекая на ее дорогущий ковер слизью и капая ядовитой слюной, а за ним и Шин нарисовался. Который, кстати, был тоже “очень рад” встрече. Настолько, что зыркнул сначала на меня, подошел, шепнул на ухо, что собственноручно вырвет, а затем схарчит мою печень, за то, что даже слушать его не захотела, а затем подошел к Изуми.
Богиня гастрономический интерес у кицунэ не возбуждала. Скорее напротив. Мужчина как-то уж слишком ласково подошел к ней. Погладил по волосам, прижал к себе. (Прижал, это в смысле вытащил из кресла, в котором она сидела перед зеркалом, и весьма грубо приподнял над полом, одной рукой сжимая горло, а другой талию).
— Думала меня провести, зараза? — рыкнул он, резко разжимая пальцы.
Девушка, захрипев, упала на пол, осев на него, словно мешок с крупой. Подняла влажные глаза на Иошинори и зарыдала.
— Шин, прости! Прости, умоляю!
— Прости?! Ты едва не укокошила меня! Оставила одного с этой… — Шин повернулся ко мне, а я смущенно шаркнула ножкой, потупила взор и поспешила отступить ближе к чудищу озерному. Оно казалось милее раз в сто, чем взбешенный Иошинори.