Он вздохнул.
- Я понимал, почему Симус винил меня в смерти вашей матери, потому что и сам это чувствовал. Тогда я пытался поговорить с тобой, и ты прокричала, что ненавидишь меня даже больше Симуса. Я понял и это. С тех пор я так боялся говорить с тобой о Лондоне, о твоей матери или брате, что едва решался вообще открыть рот.
Эти слова потрясли меня. Шесть лет я боялась говорить с Доннелом. И никогда не думала, что и он может испытывать тот же страх.
- Я надеялся, что ты сблизишься со мной, - продолжал Доннел. – Дашь мне шанс залатать разрыв между нами. Когда этого не произошло, я решил, что должен сам что-то предпринять, но все время нервничал и откладывал, совершая с тобой ту же ошибку, что и с твоей матерью. Недели превращались в месяцы и годы, а стена между нами становилась все выше.
Он помедлил.
- Пожалуйста, мы можем сесть и поговорить обо всем спокойно?
Я кивнула и мы оба сели. Я пыталась принять его слова и принесенный ими вихрь эмоций.
- Ты продолжаешь меня ненавидеть? – спросил Доннел.
- Нет. – Тыльной стороной ладони я утерла влагу с глаз. – Я и тогда тебя не ненавидела. Я знаю, что кричала это во время спора после ухода брата. Я тогда много кричала, но не всерьез. Меня так ранило и разозлило все произошедшее. Пожар забрал маму и дом. Брат ушел и оставил меня в чужом месте, полном незнакомцев. Я была ошеломлена и била вслепую.
У меня вырвалось что-то среднее между стоном и рыданием.
- Я и сейчас поступила так же, да? Тревога из-за Изверга поглотила меня, и я принялась обвинять тебя.
- Значит, вот что ты, на самом деле чувствовала ко мне, когда прибыла в Нью-Йорк? – спросил Доннел. – Что тебе рассказывала обо мне мама? Наши отношения с Кейрой всегда были взрывными, особенно в конце, так что, наверное, ничего хорошего.
- Она вообще о тебе не говорила, - ответила я. – Она рассказывала мне истории о своем детстве и, думаю, иногда обсуждала тебя с Симусом, но никогда не называла мне твое имя. Другие люди объяснили мне, что мой отец – живая легенда, о которой говорит лондонское Сопротивление, человек, написавший «Гимн Земли». Один из них дал мне твою старую фотографию, поэтому я знала, что ты очень похож на Симуса, но все же ты казался скорее мифом, чем настоящим человеком.
- Ох. Я чертовски плохой отец. – Доннел покачал головой. – Кое-чего я так и не понял. Почему Симус не взял тебя с собой? Вы двое явно были преданы друг другу. Симус заключил сделку с иномирцами, которые ненавидели нас из-за отсрочки колонизации их миров. Он сказал им, что мы все еще можем программировать порталы и пользоваться ими, и согласился подложить бомбу в главное реле нью-йоркского портального центра взамен на место для себя в одном из новых миров. Почему он не настоял и на месте для тебя?
- Он выбил для меня место, - возразила я. – Но я отказалась уйти с ним.
Доннел пораженно взглянул на меня.
- Ты знала, что собирался сделать Симус?
- Я ничего не знала о бомбе. Заключив сделку с иномирцами, он вернулся повидаться со мной. Сказал, что ненавидит Нью-Йорк и подготовил для нас переезд в новый, более хороший мир под названием Пайррус. Мне стоило понять, что иномирцы не дадут нам места в новом мире, не получив что-то взамен, но я была слишком глупа, чтобы об этом подумать. Меня волновало лишь то, что Симус уходит и я больше никогда его не увижу.
- Но если Симус просил тебя уйти с ним, почему ты отказалась?
Я неверяще уставилась на Доннела.
- Разве не очевидно? Я ушла бы с Симусом куда угодно на этой планете, но никогда бы не покинула Землю.
Последовала долгая пауза, прежде чем Доннел заговорил вновь.
- Что же касается предположений об отцовстве Льда... Не знаю, кто тебе такое сказал, но этот человек явно не знал, что происходило между мной и Кейрой. Наши отношения стали катастрофой, но великолепной катастрофой, и для нас не могло существовать никого другого. Я никогда не сомневался, что ты моя дочь. Ни на секунду.
Мгновение я сидела молча, вбирая разумом неистовую искренность его голоса и отгоняя прочь сомнения.
- Много лет назад я назначил день твоего восемнадцатилетия датой, когда я должен рискнуть всем и поговорить с тобой, - продолжал Доннел. – С твоим братом я совершил все возможные ошибки. Попытался возложить на него все мои надежды в момент его появления здесь. Меня не останавливала мысль, что Симусу всего шестнадцать и он сокрушен скорбью по твоей матери.
Он всплеснул руками.
- Я знал, что не должен повторить ошибки с тобой, Блейз. Мне следовало дать тебе свободно выбрать будущее, а не навязывать мои собственные желания. Я планировал поговорить с тобой в день восемнадцатилетия и предложить все возможные варианты твоего будущего. Если бы ты захотела стать офицером и, возможно, когда-нибудь моей преемницей, я бы тебя поддержал. Реши ты остаться в тени простым членом Сопротивления, я бы поддержал и это. Я обсуждал свои планы с Мачико и Касимом, и они согласились, что это так же разумно, как и другие мои идеи.
Я в замешательстве тряхнула головой.
- Мы разговаривали в мой день рождения, но ты ни слова не сказал о моем офицерстве.
- Я дошел до обсуждения необходимости в новом заместителе, попытался спросить, что ты думаешь о моих молодых офицерах, но ты ни словом не намекнула, заинтересована ли сама им стать.
Я моргнула.
- Ты обсуждал со мной своих офицеров, чтобы посмотреть, не предложу ли я занять этот пост?
- Да, но ты ничего не сказала. Я решил не заострять внимание на теме, поскольку появление иномирцев осложнило ситуацию. На следующее утро я переговорил с Мачико и рассказал ему, что собираюсь отложить разговор с тобой на тему офицерства до весны.
Он всплеснул руками.
- Упрекая Мачико, я имел в виду именно этот разговор. Мак знал, что смерть Касима ослабила мои позиции, что альянс недоволен и назначение первой женщины-офицера может обострить проблему. Все еще поверить не могу, что Мачико провернул это за моей спиной.
- Ты прав. Это полная бессмыслица. Не могли бы мы вернуть Мачико? Я хотела бы задать ему несколько вопросов.
Доннел растерянно взглянул на меня.
- Если ты этого хочешь. Вернусь через пару минут.
Он встал и вышел за дверь. Впервые я осталась одна в комнатах Доннела. Я поднялась, посмотрела на свое проклятое кресло и на то, в котором обычно сидел Мачико. Это выглядело совершенно по-детски, но...
Я не могла поднять кресла из-за их тяжести, поэтому пришлось тащить мебель по полу. Хватило минуты, чтобы поменять их местами. Я с невинным видом уселась в свое новое задолго до того, как Доннел и Мачико вернулись в комнату. Когда они пришли, я заметила у Мачико красную припухлость под правым глазом, что не помешало ему бросить растерянный взгляд на кресло. Я заговорила, пока он не успел поинтересоваться, каким чудом оно поменяло цвет.
- Почему?
- Что? – мгновенно отозвался Мачико.
- Ты старательно подготовил мое назначение первой женщиной-офицером Доннела. Я могу понять: ты хотел, чтобы я проложила дорогу к чину для твоей жены и дочерей, но зачем делать это в такое время, не дожидаясь весны? Ты должен понимать, что мое утверждение в роли офицера станет лишь первой битвой в долгой войне. Члены подразделений, противостоящие выбору женщин-офицеров, воспользуются любым шансом, чтобы раздуть проблему и отказаться выполнять мои приказы, начнется серьезный спор, могу ли я пользоваться луком и возглавлять охотничьи группы.
Мачико улыбнулся.
- Ты гораздо умнее своего отца.
- Спасибо, - пробормотал Доннел.
Мачико проигнорировал его, не отрывая от меня глаз.
- Я годами внимательно наблюдал за тобой, Блейз. Я думал, ты станешь хорошим офицером, потому что умна, преданна и внимательна, но я не знал, есть ли у тебя дополнительные качества, необходимые будущему лидеру альянса.
Он помолчал.
- Произошедшее на крыше было потрясающе. Жюльен взбесился, Лютер стоял в полной нерешительности, а Аарон ждал, что руководство возьмет на себя кто-то другой. Именно ты, Блейз, приняла командование и нашла самые нужные слова. «Я не позволю покрыть нас стыдом, убив военнопленных».
Он покачал головой.
- Мне не стоило удивляться. Доннел годами боролся при помощи своих песен, пока не основал Сопротивление Земли, а затем начал сражаться с оружием в руках. Вполне логично, что и его дочь умеет разить словами.
Он пожал плечами.
- Тот момент на крыше убедил меня, что ты станешь гораздо лучшим лидером, чем Жюльен, Лютер или Аарон, но ты права – сейчас плохое время для споров о назначении женщин офицерами. Я бы не стал рисковать, не будь здесь замешан еще один фактор. Ты нужна нам на офицерском посту немедленно, Блейз, потому что ты была в Лондоне во время пожара.
Его слова меня напугали.
- Лондон сгорел шесть лет назад. Какое это имеет значение сейчас?
- Лондон был оставлен в две тысячи триста восемьдесят втором году, - ответил Мачико. – Девятнадцать лет спустя по нему пронесся пожар. Нью-Йорк опустел в две тысячи триста восемьдесят девятом. Огненный шторм накроет его ближайшим летом.
Теперь я пребывала на грани паники.
- О чем ты говоришь?
- Мачико неразумно тревожился из-за количества пожаров прошлым летом, - сказал Доннел. – Я все время говорил ему, что усиление пожаров в такую жаркую сухую погоду естественно, но он не слушал.
- Те возгорания произошли не просто из-за жаркого лета, - возразил Мачико. – Я говорил с людьми, прибывшими из Лондона. Количество мелких пожаров росло в течение нескольких лет, а летом две тысячи четырехсотого они высыпали повсюду. Зимой все затихло, но летом две тысячи четыреста первого возник настоящий огненный шторм. Здесь вырисовывается та же картина.
Моя голова поплыла, и образы шестилетней давности смешались с нынешними. Меня окружали дым и пламя, но горели здания в Нью-Йорке, а не в Лондоне.
- Мы должны покинуть Нью-Йорк этой весной, - продолжал Мачико. – Я месяцами предупреждал Доннела об этом. Он не принимал угрозу огня всерьез, но я знаю, что ты примешь, Блейз. Ты нужна нам в офицерском звании, потому что веришь в опасность приближающегося пожара и найдешь слова, чтобы убедить Доннела и остальных.
- Я уже уверен, что мы должны покинуть Нью-Йорк, - сказал Доннел. – С каждым проходящим годом старые запасы все больше гниют от сырости или достаются крысам, а падающие звезды представляют растущую угрозу. Я согласен, что мы должны начать планировать переход в новое место, возможно, вверх по реке, но будет непросто найти подходящие здания в хорошем состоянии и с солнечными батареями.
- Недостаточно начать планировать переселение, которое произойдет через два, три или пять лет, - возразил Мачико. – Мы должны уйти этой весной и полностью покинуть район Нью-Йорка. В идеале, нам следует перебраться на юг, где зимы мягче. Найти место в сельской глубинке с озером или рекой, чтобы могли продолжать охотиться и рыбачить, а еще с полями, с которых можно получать урожай. Подумай, как было бы хорошо вновь поесть хлеба.
Он жадно наклонился вперед.
- Проблемой южного направления всегда оставались укрепления, окружающие гражданские поселения и отрезающие большую полосу земель. Семьсот человек не могут пробраться вдоль Ограды, не выдав себя и не подвергшись нападению. Таддеус Уоллам-Крейн Восьмой и его друзья – вот решение этой проблемы, поскольку мы можем выменять их на безопасный проход.
- Обмен иномирцев даст нам преимущество, - согласился Доннел. – Свободный проход вдоль Ограды откроет для альянса множество новых вариантов, но он не перевешивает опасностей поспешного переселения. Мы должны потратить на подготовку год, а лучше два.
Мачико думал, что Нью-Йорк запылает, как Лондон. Доннел ему не верил. Мое нутро говорило, что Мачико прав, но Доннел сочтет, что это лишь страх огня. Здесь требовались твердые доказательства, а не мнения, а их нет... Есть!
- Другие города опустели в то же время, что и Лондон, - сказала я. – У Тэда есть доступ ко всей информации земной сети данных. Он может рассказать нам, не сгорели ли те города.
Доннел и Мачико обменялись взглядами.
- Приведи Тэда, - распорядился Доннел. – Но не говори ему, в чем дело. Я не хочу, чтобы он врал о пожарах, лишь бы мы отправили его за Ограду.
Я поспешила за Тэдом. Иномирцы оставались под замком в моих комнатах, да еще закрылись на все запоры, поэтому мне пришлось дождаться, пока они откроют дверь. Выводя их на завтрак, я слишком отвлеклась, чтобы обратить внимание на комнату, но теперь заметила, что они свернули постельное белье и сложили его в углу до тошноты ровными стопками.
Феникс перехватила мой взгляд на постели.
- Мы навели порядок, - нервно сказала она.
- Спасибо, - ответила я. – Простите, что накричала раньше. Я не привыкла делить свои комнаты с чужими людьми.
- Тэд рассказал нам о произошедшем на крыше, - заметил Брейден. – Мы понимаем, что ты пошла на огромный риск, укрывая нас здесь. Мы очень тебе благодарны.
- Доннел уже пришел в себя, - сказала я. – И хочет поговорить с Тэдом.
Трое иномирцев обменялись паническими взглядами.
- Он собирается сбросить меня с крыши? – спросил Тэд.
- Нет, ничего подобного, - отозвалась я. – Он просто хочет, чтобы ты дал ему информацию о событиях последних лет.
- Просто ответь на вопросы, Тэд, - посоветовала Феникс. – Не говори ничего, что приведет к новым проблемам.
- Я постараюсь, - ответил Тэд.
Через две минуты мы достигли комнат Доннела. Тот подтянул к кружку еще одно кресло. Тэд сел и хмуро взглянул на Мачико.
- Что произошло с твоим лицом? – спросил он.
- Ты имеешь в виду глаз? – показал на припухлость Мачико. – Меня ударил Доннел.
Тэд поразился.
- Но... почему?
- Я пытался донести мысль, что он должен сперва советоваться со мной, прежде чем предпринимать серьезные действия, - вмешался Доннел. – Особенно если эти действия подвергают опасности мою дочь.
- Пожалуйста, не смотри так, - оживленно добавил Мачико. – Ты знаешь, что земное Сопротивление – это группа борцов за свободу, готовых прибегнуть к насилию, чтобы настоять на своем. Первым делом по прибытии ты увидел, как Доннел бил человека из другого подразделения. Не удивляйся, что порой и мы обмениваемся тумаками.
- Нам надо обсудить более серьезные вещи, чем мой стиль руководства, - заметил Доннел. – Тэд, я хочу узнать, что происходило в других городах.
Глаза Тэда начали фокусироваться на невидимых объектах.
- Все они покинуты, за исключением Эдема в Земле-Африке. Там работают группы иномирцев, поддерживая земную сеть данных и...
- Эдем был последним городом, построенным на Земле, - перебил Доннел. – Один из любимых проектов твоей семьи до изобретения межзвездных порталов. Эдем меня не интересует. Мне важно, что произошло в более старых городах после ухода последних гражданских.
- Информации немного, - ответил Тэд. – Я вижу пару отчетов о преступных бандах, покидающих города и пытающихся завладеть гражданскими поселениями. Несколько поисковых музейных партий. Одна из них в прошлом году пыталась отследить в Сердце Парижа пропавшие картины.
Доннел многозначительно взглянул на Мачико.
- Сердце Парижа опустело в то же время, что и Лондон, не так ли?
- Да, - подтвердил Тэд. – Вы уже знаете, что Лондон сгорел в две тысячи четыреста первом. Есть отчеты о пожарах в близлежащих городах. Снимки выглядят просто ужасно. Вижу ночное небо, освещенное... Нет, простите, это не Лондон. Изображение появилось в связи с пожарами. На самом деле, это снимок крупного возгорания в Лагосе, Земля-Африка, в две тысячи четырехсотом году.
- Нам пришлось забрать людей из Лагоса в две тысячи триста восьмидесятом из-за наводнения, - сказал Мачико. – Там еще оставались гражданские. Когда они окончательно покинули город?
- В две тысячи триста восемьдесят первом, - отозвался Тэд.
- За год до опустошения Лондона, - со значением заключил Мачико.
Доннел проигнорировал его.
- Что-нибудь насчет Дублина?
- Очень близко к нему существует поселение. Оттуда не сообщают о каких-либо проблемах с преступниками. Иногда в город отправляются экспедиции за припасами.