Это восхитительный мужчина. Лучший. Его. Рик утыкается носом в спину мужчины, пытаясь не кончить от осознания того, что там действительно был его малыш. Такой нужный, такой необходимый. Граймс сбавляет темп, двигаясь тягуче медленно, пытаясь сделать секс больше похожим на занятие любовью, даже вот так, с сопротивляющимся Диксоном, член которого пульсировал в ладони.
А вот Диксон не был так счастлив. Изнутри выворачивало странное, неправильное ощущение. С одной стороны, рука на члене двигалась очень даже приятно, не давая эрекции упасть, но в то же время внутри четко двигается член, который как раз не должен был давать возбуждению вообще ощущаться. И это конкретно так выбивает его из колеи.
Дэрил закусывает губу, не давая хриплому стону вырваться изо рта, когда чужая, слегка шершавая прохладная ладонь прижимается к головке, размазывая выступившую влагу, обхватывая. По телу проходит дрожь, которую так сложно сдержать. Хочется сорваться. Хочется почувствовать сильнее. Не таранящий зад член, а руку. Чертова физиология играет против него, заставляя сдерживать громкие стоны, превращать их в тихий, едва слышный рык.
Он даже не обращает внимания на то, что ладонь, нажимающая на спину, исчезает, забирается под куртку, оглаживая живот и грудь. Вместо этого Дэрил сжимает запястье руки, держащей его член, перенося свой вес только на плечи, неудобно, больно, но сейчас так неважно. Мышцы сжимаются, сложнее терпеть эту сладкую муку, висок щекочет пот. И Диксон все же позволяет себе тихий, дрожащий выдох, когда желание становится невыносимым. Забывается холод, неудобство, становится наконец-то жарко, и Дэрил просто проваливается в ощущение всепоглощающего стыдного наслаждения.
Даже когда он отходит, Рик не прекращает, продолжает вбиваться в него, словно в синтетическую игрушку, обхватывает за бока, сжимая, размазывая по коже сперму, вызывая неприятную дрожь в теле. Но все быстро заканчивается. Мужчина делает еще парочку толчков и замирает, крепко прижимаясь бедрами, а внутри появляется странное ощущение, когда там разливается горячая сперма, в очередной раз помечающая его как сучку.
— Слезь с меня, блядь, — зло выплевывает он, приподнимаясь.
Хоть Рик и не понимает его, он все равно переворачивает Дэрила, давая взглянуть на свою абсолютно счастливую тошнотворную рожу. Он обнимает Диксона за бедра, прижимаясь к чувствительному члену холодной кожей куртки, крепко стискивает его, укладывая голову на живот, заставляя непонимающе хмуриться. Чокнулся?
— У нас получилось, — шепчет Рик, улыбаясь, потираясь об него носом. — У нас будет девочка.
Дэрил зло дергается, пытаясь вырваться из чужих рук, вцепляется пальцами в волосы, тянет их, выдирая целый клок. Лучше было бы, конечно же, сжать шею и просто сломать ее, или задушить, но из такого положения это слишком неудобно. А Рик и не пытается ему помочь в этом.
— Я оставлю это так. Думаю, какое-то время тебе придется ходить со связанными руками, — говорит он приподнимаясь.
Рик крепко обхватывает его руку и прижимает пальцы к губам, доверчиво смотря прямо в глаза. Идиот, который совершенно не понимал, с кем связался. Дэрил зло кривится в ответ.
— Хренов сукин сын! — выплевывает он в светящиеся глаза.
— Точно, ты же голодный. Я вчера тебя не покормил.
Рик подрывается, так и оставляя Дэрила со спущенными штанами, и уходит куда-то. Но это позволяет Диксону вздохнуть свободнее. Он подтягивает штаны, скрывая свою многострадальную задницу, из которой все еще течет чертова сперма, заставляющая все его кишки зудеть. С руками, связанными спереди, намного удобнее. Дэрил внимательнее вглядывается в узел. Ему не нужно будет слишком много времени, чтобы разобраться с ним. Он неловко приподнимается на ноги, прислушиваясь.
Сейчас пробовать сбежать было бессмысленно. Дэрил отлично слышит, как за тонкими стенами палатки продолжается жизнь. Это был все тот же незнакомый язык, раздающийся как будто от тысячи человек, сплетающийся с шумом животных, с треском веток, шорохом вскапываемой земли и тысячей других незнакомых звуков. Все это было такой непривычной какофонией, что слегка сбивает с толку. Нужно было ждать ночи, когда шум уляжется, и Дэрил сможет скрыться в темноте.
Диксон возвращается на подстилку, укладывается на нее, бессмысленно смотря на «потолок». Живот, недовольный долгой голодовкой, урчит, напоминая о естественных нуждах тела, но что он мог сделать? Уже завтра он поймает какую-нибудь тварь, зажарит ее и съест. Ничего не может быть лучше, чем собственноручно пойманная еда. А там можно заняться поиском. Хотя… Дэрил почесал бедро, ловя в голове очень уж неприятную мысль. Он мог остаться здесь, с Риком, вести себя как пай-мальчик и через него попытаться найти брата. Но нет, это могло быть планом любого, но не Дэрила. Он никогда не прогнется… Не прогнется по собственной воле.
А что скажет Мэрл, если узнает о том, что произошло с ним в плену? Выгонит? Как минимум, будет жестко издеваться, а о том, что будет как максимум, даже думать не хотелось, сразу же начинали болеть клыки. Поэтому язык нужно будет держать за зубами. Хотя о чем он сейчас думает? Сначала нужно выбраться, найти брата, а там уже думать об этом.
Дэрил напрягается, когда вновь появляется Рик с доской, на которой стоит тарелка с чем-то серым. Он быстро оказывается рядом, присаживается перед ним, ставя ее на колени, заставляя убрать руки.
— Это еда, — гордо произносит мужчина.
Пахнет не так плохо, как выглядит, хотя бы не тот мерзкий червяк, которого скармливали Дэрилу. Похоже на обычное пересушенное серое мясо, точнее, ногу какой-то небольшой твари. В уголочке сиротливо лежит какое-то темное нечто, в котором видны странные серые кусочки.
Когда-то давно Диксону говорили, что нельзя ничего есть на чужих планетах, есть большой риск отравиться. Но если выбора нет, приходится. Да и не помрет. Будет плохо и все, а вот телу определенно нужны были силы.
— Давай я тебе помогу.
Когда Рик тянется к тарелке, явно собираясь кормить его с рук, Дэрил сам быстро хватает кусок, сжимая рукой. Не так уж и сложно. А вот мужчина бесил.
Язык обжигают специи, но вполне неплохо, хоть и непривычно. Он на пробу тыкает куском мясо в то темное нечто, пробует на язык, удивляясь. Очень даже неплохо. Вкуснее, чем он ожидал. Дэрил с легкостью уминает целый огромный кусок, обгладывая до косточек, неожиданно даже для самого себя. И все это время его преследует взгляд Рика, довольно уставившегося на него.
— Ешь, ешь, — бормочет мужчина, замечая настороженные взгляды Диксона. — Тебе сейчас нужно хорошо питаться и беречь себя. Я потом схожу, узнаю точно, что тебе лучше давать. Думаю, острое — не самый лучший вариант. Завтра вернется один мой знакомый, он вроде бы знает ваш язык. Надеюсь, мы сможем нормально поговорить.
Дэрил легко игнорирует чужие слова, откладывая обглоданную белую кость. Залезает пальцами в соус, слизывая его. Очень даже неплохо. Он сыто рыгает, чувствуя, как сила наполняет тело. Рик сам дал ему хороший такой шанс на побег. А сейчас можно было не рыпаться и копить силы. Вот только… Он себя чувствует довольно неуютно в присутствии Рика, который просто тихо смотрит на него. Неприятное ощущение.
— Чего, блядь, нужно? — не сдерживается он.
Дэрил дергается, когда мужчина тянется к нему, пытаясь прикоснуться к волосам, зло скалится, показывая, что не настроен на нежности.
— Все такой же злой, — мягко говорит Граймс, убирая руку, стараясь не сильно нервировать своего мужчину. — Но ты привыкнешь.
Весь день Рик проводит в его палатке, не давая возможности хоть что-то сделать без своего внимания. Даже поссать Дэрил не может нормально, чувствуя направленный в спину взгляд. И оставалось надеяться, что мужчина не решит провести здесь еще и всю ночь. Кто знает, победит ли он в этот раз. Нет, Дэрил не может так легко потерять свой шанс, который может стать последним. Но в какой-то момент Рик действительно поднимается и уходит, и даже через час не возвращается. С этого момента Дэрил начинает действовать.
Он вгрызается зубами кожу ремня, пытаясь растянуть узел, но делая только хуже. Дэрил раздраженно фыркает и берется уже не за узел, а за сам ремень, пытаясь его просто раскусить, и это получается у него лучше. Ремень падает к ногам, и руки наконец-то оказываются свободными. Осталось дело за самым важным.
Дэрил вжимает палец в браслет, находя скрытый замок, с легкостью расправляясь с ним. Не так просто, как хотелось бы, есть большой риск, но Диксон все равно решает попробовать. Выбора у него больше нет. У отсоединенного края небольшая заостренная часть, которая и должна была ему помочь. Оставалось надеяться, что длины хватит.
Металл скрипит, неприятно хрустит край браслета, серьезно пугая сломанным замком. Но раздается тихий щелчок, и ошейник падает к ногам. Дэрил с мрачным удовлетворением отпинывает его подальше. В шее чувствуется непривычная свобода, как будто даже глотать стало легче, да и дышать. Однако Диксон просто не позволяет себе слишком долго на этом сидеть. Время все же у него ограничено. Единственная проблема, так это то, что у него не было оружия. Но ничего, разберется.
Дэрил подходит к одной из стен, приподнимает шкуру, выглядывая наружу. Действительно никого, разве что в загоне посапывают животные, зашевелившиеся при его появлении. Главное, чтобы они не подняли шум.
Диксон тихо выбирается наружу, замирая в темноте, внюхиваясь в запахи, вслушиваясь в шумы. Здесь должны быть дозорные. Если им не врали хотя бы о чем-то, то дикие твари все же существовали в этих лесах. Может, именно из-за этого дома строились на деревьях, так высоко от земли. А значит, должна быть и слежка. Дозорные, но где они? На этой планете его глаза не так помогают, как хотелось бы. Не те цвета, не тот уровень освещенности. Но ничего, и без этого справится. Слух — вот его сила.
Дэрил скользит к деревьям, прячась в тени, опасаясь, что в любую секунду его могут заметить. Но пока тихо, подозрительно тихо. Он все равно пытается напряженно всматриваться в темноту, до рези в глазах, пока не начинает замечать хотя бы силуэты. А теперь медленно выдохнуть, избавиться от отвратительного сосущего ощущения в желудке, потому что нельзя медлить. Если он потеряет хотя бы секунду… Слишком большой риск потерять все.
Дэрил перебегает к следующей точке, вновь прислушиваясь, пытаясь за звуками природы услышать то самое. И ведь удача на его стороне. Он сжимает в руках край браслета, чувствуя, как материал врезается в кожу, разрезая ее, и перебегает ближе. Буквально в нескольких шагах человек, от него сильно пахнет жареным мясом и какой-то дрянью, забивающей нос. Фигура человека едва выше его, на полголовы, а значит, будет удобно.
Не теряя время, Дэрил преодолевает разделяющее их расстояние.
— Что за ч…
Он бьет в шею, надеясь разрезать артерию, избавиться от лишних проблем. Но длины не хватает. Кровь брызжет на пальцы, стекает по шее, а мужчина в этот момент разворачивает, бьет в живот, сильно, с оттяжкой, выбивая дыхание, надеясь отбить все внутренности. Больно, на губах привкус крови. Но Диксон бьет еще раз, врезая край глубже, еще глубже, чтобы этот мужчина захлебнулся собственной кровью. И только тогда сгибается, сплевывает мерзкую слюну, возвращая дыхание. Размяк. Раньше такой удар был ничем.
Дэрил тут же обшаривает тело человека, снимает с него ножны с хорошим острым ножом, куртку, которая может еще пригодиться, и ремень. Никакого оружия, кроме этой мелочи. Изучать планету с одним ножом глупо, но ведь полчаса назад у него ничего не было.
К счастью, больше Дэрилу никто не встречается. Он быстрой рысью углубляется в лес, дальше, дальше от этого места, от унижающего его Рика. Но Диксон еще вернется сюда. Он никогда не забудет о собственном падении. Нет, Граймс не дождется. Он должен заплатить за то, что взял его как женщину. И заплатит.
— Блядь!
Нога зацепляется за невидимую под высокой травой корягу или что-то еще, он не удерживает равновесие, падая, скатываясь…
— Сука!
Дэрил пытается зацепиться за траву, осознавая, что сейчас куда-то рухнет. Но бок перевешивает, стебель, за который он зацепился, рвется. На секунду в голове мелькает мысль о том, что это конец. Пара секунд свободного падения, из легких выбивает воздух, когда он цепляет землю, плечо обжигает сильной болью, на глазах выступают слезы. Но это не конец. Все так же кувыркаясь через голову, он с неимоверной скоростью падает вниз. Затылок ударяется о камень, когда падение наконец-то заканчивается. Острая боль затуманивает сознание, и Дэрил все же отключается.
Небольшой ручеек, продирающий дорогу через высокую траву, коряги и камни, огибает бессознательное тело, увлажняя своими холодными прикосновениями кожу, забираясь по куртку, шевеля волосы, слизывая потеки крови. На лицо, обращенное к небу, капают крупные холодные капли, разбивающиеся об него, стекающие, словно поток слез. И где-то там далеко в вое заходятся собаки, разбуженные хозяевами, готовые к погоне. А в лесу оживает живность, чувствуя запах свежей крови.
========== V. Монстр ==========
В голове гудит, тело сковывает боль, но Дэрил все же заставляет себя открыть глаза, поднимая невероятно тяжелые веки. Насколько он отключился? Судя по тому, что все еще темно, ненадолго. Отдаленно слышится шум, похоже, все же заметили, что он сбежал, а это значит, нужно было подниматься.
Руки скользят по мокрой земле, по камешкам, разрезающим ладони. Дэрил стискивает до скрежета зубы, пытаясь не стонать от боли, от которой сводит буквально все мышцы. Он зябко ежится, прикасается к затылку, чувствуя на пальцах горячую влагу. Тошнота подкатывает к горлу, и непонятно, из-за сотрясения это или из-за того, что он сильно получил по животу. Левое плечо выбито, между пальцами стекает кровь. Вся одежда промокла. И это было действительно паршиво.
Дэрил все же заставляет себя подняться на трясущиеся ноги. Больно, плохо, холодно. Живот он себе тоже разрезал, похоже, не сильно, но под курткой ощущается кровь. И то ли Диксон умрет от гипотермии, то ли от потери крови. Но ничего, он еще поборется за свою жизнь. Зато здесь его вряд ли будут искать.
Он отходит немного от ручья, чтобы не ухудшать ситуацию. Хватит мерзнуть. Тут еще и под боком оказывается отвесный край, за который можно удобно придерживаться, чтобы не свалиться. По-хорошему, раны нужно обработать, но нечем, перевязать (та же самая ситуация), да и не видит он ни черта. А значит, нужно терпеть, хотя бы до утра, уходя подальше, чтобы точно не попасться погоне.
Такое чувство, что с каждым шагом в ботинках становится все больше ледяной воды, хотя он вроде бы идет по сухому. Во рту сильный привкус крови, от которого даже обычным сплевыванием не избавиться, похоже, есть какое-то внутреннее повреждение, не зря же ему так сложно дышать. Был бы на его месте землянин, он бы давно умер. Но тело Дэрила намного крепче, а болевой порог выше. Поэтому он может идти дальше и даже верить в то, что выживет, несмотря ни на что. Если, конечно же, он не поймает заражение крови. А с его удачей было возможно все.
Неожиданно Дэрил замирает, прикасается к браслету, проверяя. И тут же облегченно выдыхает. На месте. Хотя бы его не потерял. И тут же хочется ударить себя по голове. Он же чувствовал его горячее прикосновение. Но то ли из-за холода отупел, то ли из-за боли.
Ноги увязают в грязи, пальцы щекочут колючие верхушки травы, которую он бессмысленно срывает, оставляя на стеблях потеки крови. И у него по сути нет цели, остается только брести вперед, пока не наткнется хоть на что-то, пока не увидит… Да что угодно. И становится как-то тоскливо. Он действительно не все предусмотрел.
Ноги скользят по влажной земле, но Дэрил стискивает в руке крепкий корень, удерживая себя. Ничего, ничего, скоро станет легче. По ладони пробегает какая-то тварь, царапающая кожу своими колючими лапками. Диксон ловит ее, сдавливает пальцами, чувствуя, как лопается ее панцирь, а кожу обжигает ее едкая кровь. Он вырвет свою жизнь из лап этой планеты.