— Ты не расскажешь ректору ничего, — Дедарк уже вернул себе самообладание и тоже ухмыльнулся. — Мы ведь договаривались. И с дядей у тебя отношения весьма натянутые. Тебе лучше оставаться на нашей стороне, парень.
— А я еще не решил, на чьей стороне оставаться, — говоря это, Фред смотрел на меня. — И тэра Гранд, похоже тоже… Да, тэра Гранд? — он усмехнулся. — Или вы решили променять дядю на… Тэра Ридда?
— Идти вы все к гхарку! Оба! — я сорвалась на крик и, оттолкнув Фреда, выбежала за дверь.
Меня разрывало от негодования и злости. На глаза наворачивались слезы, но я сдерживала их изо всех сил. Хотела было сразу сбежать к себе в комнату, но потом вспомнила, что меня ждет Лисса. Пришлось возвращаться за ней.
Только, кажется, я и здесь ошиблась: Лисса нашлась в компании Бигельтона. И, судя по сияющему взгляду и улыбке на лице, ей это общество вполне себе нравилось. Она даже не противилась его руке на своей талии и излишней близости, грозившей перейти в объятия.
Вернулся Дейдарк, зыркнул на меня гневно, но двинулся не ко мне, а к столу с выпивкой. Интересно, чем закончилось их общение с Фредом? Надеюсь, не конфликтом. А то парень зубастый… И действительно может рассказать обо всем ректору. Неужели организаторы вечеринки упустили его из виду? Забыли о существовании племянника ректора? Впрочем, это уже не моя забота. Мне же лучше поскорее покинуть это ставшее внезапно злачным место… Я устремилась к выходу, но дверь распахнулась раньше, когда мне до нее оставались считаные шаги. На пороге вырос Итан Модейро, и у меня все похолодело внутри. Откуда он здесь? Губы сжаты, желваки напряжены, ноздри раздуты — несомненно, представшая перед ним картина ввергла его в яростный шок.
— Что. Здесь. Творится, — ректору не нужно было даже повышать голос, чтобы его услышали.
И в следующий миг в комнате повисло ошеломленное молчание.
Глава 17
Ох, великая Калла… Что же сейчас будет? От страха я даже боялась оглянуться и посмотреть, что происходит за моей спиной, стояла почти напротив ректора и ждала, что он скажет или сделает дальше.
— Господин ректор, я сейчас все объясню… — наконец подал голос Ричард Лоуд.
— Сейчас вы займетесь тем, что уберете весь этот притон из Академии, — процедил ректор. — И немедленно. А объяснения я жду завтра утром. От каждого из вас. В девять часов и ни минутой позже, на этом же месте. Кто не придет к назначенному времени, может считать себя уволенным.
Тут он заметил орка, похрапывающего в кресле.
— Тхуко? — ректор направился к нему. — Тхуко? — потрепал его по плечу, пытаясь разбудить, но тот даже не шевельнулся. — Что с ним? — обратился он уже к присутствующим.
— Он просто перебрал немного, господин ректор, — отозвался Бигельтон нарочито беспечно.
— Перебрал? — улыбка, в которой растянулись губы Итана Мадейро, была похожа на оскал. — Тхуко? Да он способен выпить в десять раз больше, чем каждый из вас. Чем вы его опоили? Отвечайте немедленно!
— С-сок тис-сана, тэр, — запинаясь, ответил все тот же Бигельтон. С него вмиг слетела маска уверенности и беззаботности, а лицо побледнело.
— Сколько он выпил его? — угрожающе уточнил ректор.
Кажется, он сейчас взорвется. Может, попробовать улизнуть, пока не стало совсем горячо? Я сделала несколько осторожных шагов к двери, но жесткий окрик заставил мое сердце испуганно сжаться, замереть:
— Тэра Гранд!
Заметил, гхарк! Я остановилась и обернулась.
— Не спешите сбегать, тэра Гранд, — чеканя каждое слово, продолжил ректор. — К вам у меня есть отдельный разговор.
О, нет… Что это значит? На этот раз сердце пустилось вскачь. О чем он хочет поговорить? Надеюсь, это связано с вечеринкой, а не чем-то другим…
— Так сколько он его выпил? — ректор вернулся к допросу.
— Двадцать капель на бокал крепленого вина, — ответил за Бигельтона Лоуд. — Будет спать до утра. На самочувствии никак не должно сказаться.
— Да он храпит как суанский медведь, — хохотнул Бигельтон. — Небось, видит десятый сладкий сон.
— Перенесите Тхуко в его комнату, сейчас же, — приказал ректор. — А после займитесь уборкой… И этих… — он махнул в сторону девушек. При его появлении все три перебежали на самый дальний конец комнаты и теперь испуганно жались друг к другу. — Тоже уберите из Академии.
— Господин ректор, девушки ни в чем не виноваты. Позвольте им остаться до утра, лодка за ними приплывет на рассвете, — попросил Лоуд.
— Тогда пусть помогают наводить порядок. Но чтобы к утру духа их здесь не было, ясно?
— Конечно, господин ректор, — Лоуд покорно опустил голову.
— Приступайте, — сказал ректор и двинулся к выходу. По пути он бросил мне: — Тэра Гранд, следуйте за мной.
Но я от волнения медлила, не в силах двинуться с места.
— Тэра Гранд? — Итан Модейро остановился в дверях. — Мне применить силу, чтобы увести вас отсюда? Или вы все же еще в состоянии передвигаться сами?
— Более чем, — выдавила я из себя и направилась к нему.
Ректор шел впереди, быстро, порывисто, не оглядываясь на меня, но я знала: стоит мне замешкаться, он тотчас заметит это. Почувствует. Его спина была напряжена, руки в черных перчатках сжаты в кулаки, гнев, который исходил от него, казался почти осязаемым. Мне так боязно было находиться рядом с ним, пожалуй, только в день моего прибытия на остров. Я вспомнила, как тогда почти вот так же следовала за ним до башни и обмирала от страха.
В этот раз наш путь тоже закончился в его кабинете.
— Присаживайтесь, — я услышала в его голосе едкие нотки. — В ногах правды нет, так ведь? И есть ли она, вообще, эта правда?
Мне не нравились эти намеки, очень не нравились. Я опустилась на самый край кресла и замерла, сложив руки на коленях. Ректор же сел в свое кресло и откинулся на спинку.
— Вижу, вы тоже не прочь были поучаствовать в этой пирушке за моей спиной, — он побарабанил пальцами по подлокотнику. — А ведь выставляли себя такой порядочной тэрой... Куда все исчезло? Вино, мужчины, флирт…
— Прошу вас, господин ректор, не делать столь скоропалительных выводов, — во мне начало закипать возмущение. — Вы не знаете наверняка, как я там оказалась и по какой причине. В моей руке не было бокала с вином. Рядом со мной не находился ни один мужчина. И уж тем более я ни с кем не вела разговоров и не строила никому глазки. С чего же вы решили, что можете оскорблять меня своими подозрениями?
— С того, что я вам не верю, — Итан Мадейро подался вперед и облокотился о стол. — Потому что единожды вы мне уже солгали. Как я могу быть уверенным, что не лжете сейчас?
— Солгала вам? — мой голос дрогнул. Догадка пронзила меня, вызвав уже настоящий ужас. Спина взмокла, ладони тоже стали противно-влажными.
— Да, когда устраивались на эту должность, — сейчас тон ректора был преувеличенно спокойным, ровным и холодным. Он вдруг заметил конверт среди прочей скопившейся почты, потянулся за ним. — Кстати, а вот, возможно, еще одна улика против вас… Я тоже узнала печать на конверте: она принадлежала университету Фалвейна. Внутри все натянулось, задребезжало. Неужели это…
— М-м-м, — ректор уже разорвал конверт и теперь изучал письмо. — Что ж, все одно к одному. «На ваш запрос сообщаем: выпускница нашего университета Паола Гранд не получала официального направления на стажировку в Академию Теней. Более того, у нее имеется освобождение от любой стажировки где бы то ни было», — зачитал он вслух. — Как любопытно… А еще, представьте себе, сегодня на балу я был представлен некому Филиппу Гранду, у которого — какое несчастье! — пропала дочь. Или сбежала. И звали ее… Паола. Занятное совпадение, правда? — Итан Модейро отложил письмо и склонил голову набок. — Так кто же все-таки лжет, тэра Гранд? Я сцепила пальцы в замок и прикрыла глаза. «Это конец. Это конец. Это конец», — звучало в голове в такт бухающему сердцу. Что мне ему ответить? Правду? Но поверит ли он? Поймет? От мысли, что этого не произойдет, стало больно, почти физически. Мне почему-то было важно, чтобы он поверил. И даже не из-за страха разоблачения, а чтобы не… разочаровать его. Откуда вообще возник этот страх и именно сейчас?
— Я могу вам рассказать, — прошептала я наконец хрипло и по-прежнему не открывая глаз, — но…
Непослушание отцу, побег от жениха, обманом раздобытое направление…
— Но? — голос ректора был сух и надменен, как никогда. Будто он заведомо уже осудил меня, вынес приговор.
Нет, он не поверит. Все бессмысленно…
У меня словно что-то оборвалось внутри, лопнуло.
— Вы все равно не поверите, — проговорила я вслух с горечью.
В глазах стало горячо от подступающих слез. Я торопливо отвернулась, чтобы ректор не смог их увидеть. Но совладать с ними так быстро не вышло. Я подхватилась и ринулась к дверям.
— Тэра Гранд! — гневно гаркнул ректор мне вслед. — Вернитесь немедленно!
Но ноги меня уже несли вперед. По коридору. К лестнице. Вниз…
Прохладный ночной воздух остудил разгоряченное лицо, но в следующую секунду из глаз все же хлынули слезы. Я со злостью стала вытирать их. Да что со мной такое? Веду себя как последняя трусиха! Размазня! Столько держалась, а тут… Это будто не я. Не я. Ведь можно было рассказать все, а там будь что будет! Ну выгнал бы меня ректор… Или же выдал отцу. Впрочем, он и так может меня выдать. Так от чего я бегу? И почему так сердце болит, будто вот-вот разорвется?
И эти слезы треклятые! Я все дальше убегала от Академии, на ходу размазывая соленую влагу по щекам. От слез уже щипало кожу, но я никак не могла успокоиться. Ненавижу! Отца. Стикса, чтоб его! Итана Мадейро тоже ненавижу. И себя.
В груди полыхнуло знакомым жаром, и я остановилась. Устремила взгляд вперед — и сердце тревожно сжалось. Я не заметила, как оказалась в саду. Прямо у старой арки.
— Иди к нам… — донес до меня чей-то далекий голос ветер. Трудно даже было понять, мужчине он принадлежит или женщине.
— Наконец-то… — шепнул другой голос. — Не бойся…
Страх вдруг пропал, словно его и не было никогда. Арка влекла к себе, и этой тяге было трудно противостоять. Я, медленно ступая, направилась к ней. Внутри все сильнее разгорался огонь, но я уже не обращала на него внимания. Арка… Больше всего хотелось прикоснуться к ней. Я протянула руку и осторожно погладила камень. Он оказался теплым, почти горячим. Странно для прохладной ночи… Я продолжала водить ладонью по шершавой поверхности, испытывая при этом странное благоговение. И почти не испугалась, когда на кончиках пальцев зажглось пламя. А следом на арочной дуге стали вспыхивать огненные картинки: плетение, цветы, птицы…
— Что это? — прошептала я, не в силах оторвать взгляда от этой красоты.
Пальцы по-прежнему пылали, ярче, плотнее. Я поднесла к глазам руку, наблюдая, как огонь, захватив всю кисть, разбегается дальше: к локтю, плечам, ключице… Со второй рукой происходило то же самое. А через несколько секунд пламя уже перешло на грудную клетку, спускается ниже, ниже, охватывая меня всю… Больно не было, ощущался лишь сильный жар. И голова… Она вдруг начала кружиться, и все вокруг заплясало в огненном хороводе.
— О боги… — зашептала я, уже не понимая, что происходит. Казалось, я сейчас разлечусь на кусочки.
— Тэра Гранд! — сквозь гул в ушах донесся голос ректора.
Из-за огненных плясок перед глазами я не могла его видеть, только произнесла одними губами:
— Помогите… — и потеряла сознание.
Не знаю, сколько я барахталась в раскаленной тьме, пытаясь из нее выбраться, но очнулась от воды, холодной до дрожи, в которую меня окунули с головой. Дыхание перехватило, и я закашляла. Приоткрыла глаза: теперь меня окружала вода, самая что ни есть реальная. И пейзаж знакомый, хоть и размыт ночной мглой. Озеро Исцеления? Следующим я заметила, что меня держат на руках. Скосила глаза и уперлась взглядом в мужской кадык и небритый подбородок. Тоже очень знакомый подбородок…
— Наконец-то, — протяжно выдохнул Итан Мадейро. — Как вы?
— Нормально… Уже нормально, — голос почему-то плохо слушался.
— Ничего не болит? Голова не кружится? Мы можем выходить из озера?
— Да, конечно… Все в порядке.
Ректор поудобнее перехватил меня и, развернувшись, побрел к берегу.
— Я, наверное, могу и сама идти, — неуверенно произнесла я. Находится на его руках было жутко неловко и волнительно, особенно после всего, что предшествовало этому моменту. Еще и мокрая вся. Впрочем, как и он…
— Не собираюсь это проверять, — ректор смотрел только вперед.
На берегу он бережно опустил меня на траву, сам сел рядом. С нас обоих ручьем стекала вода, а одежда липла к телу. Мои волосы тоже намокли и теперь выглядели как тающие сосульки.
— Спасибо… Что помогли, — пробормотала я, выжимая из них воду. На ректора я и вовсе страшилась смотреть. — Как вы там оказались? — Искал вас, — ответил он, срывая травинку. — Мы ведь не закончили разговор. И нашел вас в саду… Вы были охвачены огнем, но, как вижу, не пострадали. Что это было, тэра Гранд? Очередной ваш секрет? — Хотела бы я, чтобы это было не так, — сказала я тихо. — Сама не понимаю, что происходит… Это началось, когда я приехала сюда, на остров.
— Что именно? — я чувствовала, что ректор внимательно глядит на меня, сама же по-прежнему боялась поднять на него взгляд.
— Вначале это был просто жар в груди. Будто внутри меня горит огонь, — я провела ладонью по лицу. — Я тогда как раз гуляла с Дейдарком… То есть, с тэром Риддом по саду. Второй раз это произошло, когда я была с вами. Помните, тогда еще ваш племянник приехал? Но этот жар был уже сильнее, а после… На моих руках появилось пламя. Я надеялась, что мне показалось. Потом нечто подобное повторялось еще несколько раз… А вот сегодня… Я случайно оказалась около этой заброшенной арки… Она тоже будто зажглась…
— Арка зажглась? — уточнил ректор, будто не веря.
— На ней появились огоньки, узоры… — попыталась объяснить я. — А затем пламя охватило меня саму… Мне стало нехорошо, закружилась голова… Впрочем, это вы уже видели сами.
— У вас в роду кто-то обладал магией огня? — спросил Итан Модейро, задумчиво потирая подбородок. — Возможно, это стихия пробуждается так… Запоздало, конечно, но все же…
— Я не знаю, — пожала я плечами и тоже сорвала травинку. — Не знаю, были ли у меня в роду огненные магии.
— Не знаете? А ваш отец…
— Он мне не отец, — мой голос прозвучал совсем тихо. — Филипп Гранд не мой родной отец. Я приемная. Гранды меня взяли из приюта совсем маленькой. Я даже не помню своих родителей. Кто они были, кем… Я вообще не очень сильная магичка, пользуюсь только бытовой магией и то посредственно. Я всегда была уверена, что мои настоящие родители тоже не обладали особой силой. Мне приходилось учиться в разы усерднее, чтобы не позорить фамилию Грандов. И факультет поэтому выбрала далекий от практического применения магии.
— Не позорить фамилию? — ректор зацепился именно за ту фразу, о которой, сказав, я сразу пожалела.
— Не так выразилась, — поспешила исправить я. — Мне хотелось их отблагодарить за заботу… Особенно маму, которая любила меня как родную. Она умерла, когда мне было десять…
— А что ж отец? Он вас не так любит? — вопрос прозвучал странно и будто с подвохом, и задел меня за живое.
— Он… — я замялась. — Он более жесткий человек… Неэмоциональный.
Я вспомнила гнев отца из-за каждой мелочи и невольно обхватила себя за плечи, внутренне сжимаясь.
— Жесткий или жестокий? — Итан Модейро будто читал мои мысли.
— Какая разница? — я занервничала, понимая, что ступила на тонкий лед. — Какой уж есть…
— Почему вас ищет отец? И как вы оказались в Академии? — ректор был настойчив. — Признавайтесь, тэра Гранд. Я не отпущу вас, пока вы мне не расскажете, — его рука в перчатке внезапно накрыла мою, крепко сжав. И это не был жест утешения, а знак того, что он тверд в своих намерениях и готов воплотить эту угрозу в жизнь.
— Вы все равно не поверите, — прошептала я сдавленно. — Или… Воспримите не так…
— Я еще даже не знаю, о чем речь, а вы уже решили, как я на это среагирую.
— Я уже достаточно изучила вас, чтобы предположить это, господин ректор…