— Да?
Плюх! От неожиданности телефон выпал у меня из рук и грохнулся в лужу. Надо было его спасать, а я застыла в оцепенении. Вот, значит, какие дела у Глеба! Действительно, кувыркнуться с очередной девицей — это намного важнее, чем помочь другу. А я ведь друг, да?
У меня даже в носу захлюпало. Бабуля-собеседница выудила мой телефон из воды и вытряхнула из него батарею:
— Не включай пока. Авось оклемается.
Я даже слегка вздрогнула. Надо же, какая продвинутая женщина, а так и не подумаешь!
Старушка заметила мое удивление:
— Ой, я свой постоянно роняю! Он у меня куда только не падал: и в ванну, и в речку, и даже в кастрюлю с борщом.
Мои губы тронула благодарная улыбка. Батарея и телефон отправились в рюкзак, а толпа на остановке радостно загудела: «подплыл» долгожданный автобус.
25
«Ашан» встретил привычной суетой. Я остановилась в фойе, чтобы отцепить тележку от общей связки, но никак не могла найти десятирублевую монету.
— Бу! — кто-то сильный схватил меня сзади за талию.
— А-а! — закричала я от неожиданности. — Помогите!
Крепкая мужская рука тут же зажала мне рот. Что? Я задергалась и попыталась цапнуть напавшего за палец.
— Тихо-тихо! — зашептал на ухо голос Глеба. — Это всего лишь я.
Мое тело сразу обмякло.
— Ты зачем так пугаешься? — парень осторожно развернул меня к себе.
А потом пришел его черед дергаться от неожиданности.
— Оу! Что это с тобой?
— В смысле?
— Я про полосы на лице. Это для маскировки?
— Тебе-то какое дело! — сердце у меня наконец перестало выпрыгивать из груди, и сразу вспомнились прежние обиды. — Я, между прочим, с тобой вообще не разговариваю.
— У тебя есть салфетка? — спросил парень, игнорируя мое рассерженное лицо.
— Отстань! — буркнула я и попыталась обойти его, чтобы юркнуть в магазин.
Глеб решительно сгреб меня в объятья и закричал какой-то мимо проходящей даме бальзаковского возраста:
— Девушка! Девушка!
Женщина сбавила шаг и растерянно оглянулась:
— Вы мне?
— Конечно! — Глеб одарил ее образцово-показательной улыбкой. — Девушка, у вас не будет влажной салфетки?
Тетя покраснела как рак и тут же задарила ему целую пачку. Я сбросила оцепенение и попыталась отстраниться от парня.
— Ксюша, ну что ты как маленькая?
— Ты меня подвел! Мы договаривались.
Он выудил одну салфетку и стал аккуратно протирать мое лицо:
— Да, подвел. Просто никак не мог раньше вырваться. Зато я так спешил к тебе, что даже забыл на работе телефон.
— На работе? — на душе у меня моментально потеплело. — Постой! А как ты меня нашел?
— Мне твоя мама сказала, что ты отбыла в «Ашан». Вот я посмотрел по навигатору, где находится ближайший и сразу поехал сюда. Кстати, я заметил тебя, пока ты еще ехала в автобусе, — он чуть отодвинулся, чтобы оценить результат своих усилий. — Вроде все стер. Теперь уже не так стыдно показываться с тобой на людях.
— Ну спасибо! — буркнула я и стала снова шарить по карманам в поисках десятки.
— Держи! — Глеб в то же мгновение выудил из куртки новенькую сверкающую монету.
Я потянулась к ней, но парень тут же сжал руку в кулак и убрал в сторону. Кровь бросилась мне в лицо.
— И что это опять за шуточки?
— Скажи, что простила.
Ну надо же какая наглость! Я сложила руки на груди:
— Мне нужно время, чтобы остыть. Это только в киношках, знаешь ли, прощают любые прегрешения в два счета.
— Хорошо, я подожду! — он изобразил отсутствующий вид и даже стал насвистывать какую-то песенку.
Мне с трудом удалось скрыть улыбку. Секунд через десять Глеб театрально посмотрел на часы:
— Остыла? Нет?
Я ничего не ответила.
Он сделал вид, что послюнявил палец, а потом, ткнув им в меня, тут же отдернул руку, как от горячего утюга:
— Ай! Кажется, надо еще подождать.
— Ладно! — сдалась я. — Давай свою денежку и пойдем, пока магазин не закрылся.
— Так ты простила?
— Да!
— А поцеловать?
Наши глаза встретились, и мне стало трудно дышать. Боже, он серьезно? Я попробовала угадать, каковы его губы на вкус, и тут же покраснела.
Глеб усмехнулся. Он что, читает мои мысли?
— Поцеловать? — переспросила я запинающимся голосом.
— Ага! — он галантно подставил мне щеку. — Давай!
Ох! Почему я постоянно все понимаю не так? Впрочем, не стоит стоять как истукан.
Мои губы легонько коснулись щеки Глеба. М-м-м… Как вкусно от него пахнет! Так бы и откусила себе кусочек.
В глазах парня плеснулись смешинки.
— Деньги — на бочку! — сказала я, стараясь замаскировать смущение.
Он подал мне монетку и меланхолично констатировал:
— Если ты готова целоваться за десять рублей, даже страшно представить, чего от тебя можно добиться за сто.
Я опять покраснела:
— Ну и не представляй, раз уж ты такой нервный и впечатлительный.
Глеб оттолкнул меня от тележки и решительно покатил ее сам. Мне осталось только семенить следом.
Несмотря на вечер, в «Ашане» было довольно людно. Кто-то закупал салатики в кулинарии, кто-то разживался сосисками и сыром, а кто-то ворошил коробки с тортами.
Мы только вошли, а я почти сразу заметила в молочном отделе растерянного дедушку. Он подслеповато щурился и туда-сюда вертел какой-то пакет. Ноги сами понесли меня к мужчине.
— Вам помочь?
Дедуля растерянно улыбнулся:
— Ой, дочка, посмотри, не прошел ли срок годности у кефира? А то меня старуха убьет, если я ей прокисшее принесу.
Я забрала у него пакет и быстро нашла штампик с датой производства.
— Это сегодняшний кефир! Можете смело брать.
— Спасибо, моя хорошая! — дедуля с благодарностью принял пакет кефира обратно. — Дай бог тебе здоровья!
— И вам, — отозвалась я и поискала глазами ушедшего вперед Глеба.
К счастью, он заметил, что я отстала, и остановился чуть поодаль. Я подбежала к нему, и мы зашагали дальше. Теперь я старалась идти немного впереди, чтобы не пропадать у него из вида. Впрочем, метров через десять я снова остановилась. У одной из стоек рассыпались помидоры, и я стала их собирать.
— Что ты делаешь? — спросил Глеб.
В его голосе слышалось столько удивления, что мне даже смешно стало.
— В смысле?
— Зачем ты их собираешь? Ты в курсе, что здесь специальные люди работают, которые призваны следить за порядком?
— Ой, тут всего-то четыре помидорки поднять. Пока сотрудники заметят, их затопчут. А кто-то может и поскользнуться.
Глеб усмехнулся:
— Девочка, ты отстала от Тимура и его команды? Сначала кефир, теперь помидоры… Мы сюда ради добрых дел явились или все же купим что-нибудь вкусное?
Его глаза странно заблестели. Я открыла рот, чтобы ответить, но не успела — к нам вдруг кинулась рыжеволосая красотка с корзинкой в руках:
— Ой, Ковалев, и ты здесь? Какая приятная неожиданность!
Глеб с большой охотой чмокнул свою знакомую в щеку:
— В смысле, и я? А кого ты еще видела?
Рыжеволосая качнула головой, а потом весьма эффектно состроила моему спутнику глазки:
— В колбасном отделе лазает Белов.
— Да? — Глеб вежливо приподнял одну из бровей. — Надо подойти поздороваться.
— Обязательно подойди. Вообще очень странно вас обоих тут встретить.
Глеб и рыжая немного отошли в сторону и стали говорить очень тихо. Меня распирало от любопытства, ужасно хотелось узнать, о чем они там болтают, но подслушивать было неловко. Словно назло себе я утопала вперед и стала изучать витрину с заваркой.
Прошло минут пять до того, как брат подруги наконец снова вспомнил обо мне.
— Выбрала что-нибудь?
— Ага! — мои руки на автомате закинули в тележку сразу несколько огромных коробок с черным байховым. — А теперь пойдем к конфетам.
Глеб не шевельнулся.
— Что? — спросила я встревожено.
Он смотрел сквозь меня и, кажется, даже дышать перестал. И что это с ним? Опять прикалывается?
— Эй! Ау! — я энергично помахала ладонью перед его остекленевшими глазами. — Не надо так меня пугать.
Глеб еще несколько секунд не шевелился, а потом прямо расцвел:
— Слушай! А ведь Белов для нас отличный вариант!
— Что ты имеешь в виду?
— Мне кажется, он идеально подходит на роль твоего парня. Домашний. Обожает скромняшек вроде тебя. И насколько я знаю, сейчас он в активном поиске дамы сердца.
— Наверное, страшненький? — с надеждой проговорила я.
Глеб схватил меня за руку и потащил по проходу:
— Сейчас сама заценишь!
— Что? — я в ту же секунду стала упираться и вырываться.
26
— Ну что опять, Ксюша?
— Ты с ума сошел? — внутри меня все клокотало и взрывалось. — Я не могу знакомиться с твоим Беловым сейчас. Меня грязью обрызгали, у меня вся куртка в каплях…
Глеб решительно сорвал ее с меня и, скомкав, зашвырнул в корзину.
— А джинсы? — фыркнула я. — Тоже предлагаешь снять?
Он шумно выдохнул:
— Капец, Ксения, ты просто тридцать три несчастья! — его брови сердито выгнулись, а глаза стали даже синей, чем раньше. — Ладно, давай сначала найдем отдел, где лежат щетки для одежды, и попробуем тебя почистить. Только тихо! Быстро перемещаемся от витрины к витрине, как в кино про спецназ, хорошо?
Я кивнула. Он мелким перебежками стал продвигаться вперед, а я взялась за тележку.
— Ксюха, ты издеваешься?
— А?
Оглянувшийся Глеб покрутил пальцем у виска:
— Оставь эту долбанную тарантайку!
— Но тут моя заварка!
— Да никому она не нужна, — брат подруги вернулся ко мне и попытался оторвать мои пальцы от тележки.
Я назло ему вцепилась в ручку еще крепче:
— Нет! Я ее не оставлю.
Глеб возвел глаза к потолку, а потом вздохнул:
— Ладно. Оставайся тут. Я сам найду щетку и вернусь к тебе.
Голова у меня самопроизвольно дернулась, и брат подруги исчез из поля видимости. А я, само собой, не стала торчать на месте — ушла выбирать печенье. Мне не хотелось знакомиться ни с каким Беловым. И вообще было ужасно тоскливо осознавать, что Глеб готов спихнуть меня первому встречному. Неужели я ему вот ни капельки не интересна как женщина? Просто злой рок какой-то!
Моя тележка пополнилась на пять коробок «Юбилейного» и четыре огромных пачки вафель, когда сбоку проскрежетали:
— Блин! Я же просил никуда не уходить!
Я обернулась. Рядом стоял Глеб, совершенно белый от ярости.
— Какого черта я должен искать тебя по всему магазину? — его глаза стремительно сузились до маленьких щелочек.
— Извини, — пробубнила я и даже вжала голову в плечи. Наверное, мне и правда стоило его подождать.
— Повернись! — Глеб присел у моих ног и стал с остервенением тереть их щеткой.
— А можно как-то понежнее? — уточнила я, потому что даже через штаны кожу от жесткой щетины почти пекло.
— Нет! — отрезал Глеб и набросился на мои джинсы с еще большей злостью.
— Э… Привет! — раздался справа от нас приятный мужской голос.
И я, и Глеб повернулись и замерли. Рядом с нами стоял красивый брюнет и со всей старательностью излучал дружелюбие.
— Сергей? — Глеб поднялся с корточек и попытался незаметно закинуть щетку в тележку.
Вот только он промахнулся и угодил ею в какого-то мальчика, изучающего позади нас коробку с «Орео».
— Ай! — вскрикнул ребенок, хватаясь за лоб.
— Извини, я не специально, — пробормотал Глеб, но губы у пацана уже затряслись, а на глаза навернулись слезы.
— Ой, только не реви! — Глеб выудил с ближайшей полки крохотную шоколадку и протянул мальчишке. — На вот тебе конфетку и дуй отсюда.
— Надо же приложить холодное! — всполошилась я. — Мальчик, пойдем в отдел с заморозкой: найдем для тебя какую-нибудь фасоль.
— Я все маме расскажу! — проныл пацан, но с места не сдвинулся. — Пусть вас в полицию заберут.
Глеб даже побагровел:
— А вот это уже неспортивно! Не по-пацански.
Брюнет, до этого молча наблюдавший за разворачивающейся драмой, выудил из кармана джинсов купюру в пятьдесят рублей и протянул мальчугану:
— Чувак, правда, не стоит реветь. Держи! Купи себе что-нибудь.
Мальчик быстро убрал купюру в карман, а потом нахмурился:
— Мне даже на шоколадку не хватит!
Брюнет тут же вручил ему еще сто рублей, и пацан просиял. Ушел, подпрыгивая, в сторону кассы.
— Спасибо! — сказала я. — Вы случайно не педагог? Так классно ладите с детьми.
— Ошибаешься, — пробормотал Глеб, провожая мальчика-вымогателя совсем не добрым взглядом. — Сергей у нас программист.
— Ты нас не представишь? — красавчик-брюнет покосился на меня с любопытством.
У него были добрые глаза и широкие мужественные плечи.
Глеб заметно оживился:
— Ах да! Серег, познакомься, это моя сестра. Двоюродная.
— Очень приятно, — кивнул новый знакомый. — А зовут-то ее как?
— Ксюша! — спохватился Глеб. — Ее зовут Ксюша.
Повисла небольшая пауза, а потом Сергей решил ее как-то разбавить:
— Значит, закупаетесь…
— Ну да, — Глеб легонько толкнул меня плечом. — Сестра все-таки, помогаю изо всех сил. Она у нас девушка одинокая, пакеты тяжелые сама таскать не может.
Мне почему-то захотелось огреть его чем-нибудь тяжелым, но вокруг были только упаковки печенья.
— А у тебя как дела, Белов? — с ударением на последнем слове спросил Глеб и победоносно посмотрел на меня.
Я даже вздрогнула. Так это тот самый парень, с которым он собирался меня знакомить? Вежливая улыбка моментально сползла с моего лица. Нет! Меня так просто не возьмешь. Вот специально не буду любезничать с этим Сергеем, чтобы не дай бог ему не понравиться.
27
— У меня все отлично! — рапортовал Белов, стреляя в меня глазами. — Вот недавно квартиру себе купил. В ЖК «Бирюзовый парк».
— Как-как ЖК называется? — с наигранным ехидством переспросила я. — «Бирюзовый парк»? Да это же ужасное место! Как можно быть таким идиотом, чтобы там покупать себе жилье?
— Что? — Глеб буквально испепелил меня взглядом.
— Там раньше болото было! — буркнула я, даже не имея представления, где тот самый «Парк» находится. — Ага! А еще старожилы поговаривают, что там радиация повышена.
— Что за бред? — Сергей моментально растерял благодушное настроение. — Нормально там все с радиацией.
— Ну не знаю, — я злобно хихикнула. — Не жалуйтесь потом, когда хвост вырастет. Или рога.
— Ксюша, что это за странные шуточки? — Глеб изловчился и угрожающе щипнул меня за бок. — Человек купил там, где ему понравилось. Какое мы имеем право критиковать?
Наверное, он хотел успокоить друга, но, по-моему, тот еще больше занервничал. Пару раз переложил корзинку из одной руки в другую, а потом сказал:
— Риелтор заверил меня, что это очень хороший ЖК.
— Конечно-конечно! — согласился Глеб, но из-за его легкой нервозности прозвучало это неестественно.
Белов окончательно поник, а меня охватил нездоровый азарт. Я подбоченилась и посмотрела на нового знакомого сверху вниз:
— Кстати, Сергей, вам еще не говорили, что эта рубашка вам не идет?
Он растерялся:
— Мне ее мама подарила.
— Ох, уж эти мамы! — я театрально возвела глаза к потолку. — Немедленно выкиньте ее к чертям.
— Маму? — меланхолично уточнил Глеб.
— Рубашку! Она просто ужасна.
— Я, пожалуй, пойду, — Сергей с сочувствием покосился на друга.