Кальдар шагнул к ней.
— Магия «Руки» вызывает аллергическую реакцию. Если ты будешь стоять спокойно…
— Я не могу стоять спокойно! — рявкнула она. — Не прикасайся ко мне!
Кальдар отступил назад с поднятыми руками.
— Одри, это пройдет. Все ее так воспринимают в первый раз. Тебе придется переждать это.
— Откуда ты знал, что «Рука» придет?
— Я не знал, — ответил Кальдар. — Я подозревал.
О, пожалуйста.
— Я тебе не верю. Ты все время лжешь.
— Нет, это не так.
— Недалеко от правды, — пробормотал Джордж.
Она указала на мальчика.
— Вот видишь!
Кальдар что-то проворчал себе под нос.
— А теперь послушай меня. «Рука» идет по тому же следу из крошек, что и я. Мы не можем найти твоего отца, что делает мишенью тебя или твоего братца. Единственный способ сделать так, чтобы «Рука» не добралась до тебя — это убить твоего брата. Я мог бы это сделать, но не сделал. Я просто дал ему немного наркотиков.
— Ты дал наркоману в реабилитационном центре наркотики, и ты хочешь, чтобы я была рада?
— Конечно, это звучит плохо, когда ты так говоришь.
— Звучит скверно, как ни крути. Я знаю Алекса. Наркотики поджарили его мозг, и он думает, что весь мир должен ему. Он бы попытался поторговаться с этой «Рукой». — Она замолчала. — Мой брат мертв, не так ли?
— Да, — ответил Кальдар.
Два человека были убиты, потому что она была слишком слаба, чтобы сказать отцу «нет». Алекс сам напросился. Но Гном был всего лишь соседом. Иногда он бывал злобным старым ублюдком, но всегда помогал ей. Теперь его голова с остекленевшими глазами лежала в плетеной корзинке в углу кабины. Ей не следовало соглашаться на эту работу. Она должна была убедить Гнома бежать с ними, когда появилась «Рука». Следовало, можно было, надо было…
Мальчики молча смотрели на нее, как две птицы.
— Одри? — обратился к ней Кальдар.
Алекс был мертв. Она готовила себя к такой возможности много лет назад, но теперь вот это осуществилось. Она больше никогда его не увидит. Где-то глубоко, в центре ее существа жила крошечная надежда, что Алекс поправится, что однажды он переступит ее порог, чистый и трезвый, улыбнется своей красивой улыбкой и скажет: «Прости, сестренка. Я был ослом. Позволь мне загладить свою вину».
Магия «Руки» так глубоко проникла в нее, что, в итоге, достигла этой надежды, и Одри почувствовала, как та умирает. Что-то жизненно важное разбилось в самой ее сердцевине. Ее собственная магия, такая знакомая и легкая, взбунтовалась и взбрыкнула внутри нее, как взбесившаяся лошадь, отбиваясь в целях самозащиты. От боли она едва не свалилась с ног.
Одри вскрикнула. Ее магия вырвалась из тела стремительной волной. Все сумки и коробки в кабине распахнулись. Джек подпрыгнул на фут. Джордж ахнул.
— Уходите! — рявкнул Кальдар, и все трое поспешили к выходу.
— Я убила Гнома, и я убила Алекса. — Ее голос прозвучал глухо и скрипуче. — И еще больше людей умрет, потому что я была эгоистичной, обиженной и глупой. Я всегда была такой умной. Как, черт возьми, я смогла стать такой глупой?
— Такое случается с лучшими из нас, — сказал Кальдар. — Как, черт возьми, я мог застрять с шуринами-подростками Маршала Южных провинций и женщиной, которая думает, что я уродлив?
— Ты должен отослать их обратно, — сказала она. — Их убьют, Кальдар.
— Теперь уже слишком поздно, — сказал он. — Было уже слишком поздно, когда я нашел их, потому что «Рука» знает их запах. Чтобы вернуться домой, им придется пролететь над территорией Луизианы, а Гастон не имеет большого опыта пилотирования виверн и не знает, как избежать обнаружения. Луизианцы выследят их на границе, и без меня они убьют их или что еще хуже.
— Что может быть хуже?
Его губы скривились.
— Как я уже сказал, их шурин имеет беспрецедентный доступ к вопросам Адрианглийской безопасности. «Рука» будет пытать мальчиков, чтобы повлиять на него.
Все становилось только лучше и лучше.
— Тогда посади их на самолет в Сломанном, и пусть они пересекут границу в Адрианглию через Грань на восточном побережье.
Кальдар вздохнул.
— Нахождение в Сломанном не защитило твоего брата. Кроме того, даже если я куплю билеты и заставлю их пройти через охрану, они сбегут, как только мы повернемся к ним спиной. Они здесь потому, что хотят быть здесь, и они достаточно умны и хорошо обучены, чтобы стать проблемой. Поверь мне, я потратил два дня, обдумывая все это, пытаясь найти какой-то способ выбраться из этой проклятой ситуации. Дети должны остаться со мной. Это самый безопасный вариант.
Одри не могла взять на себя ответственность за смерть двух детей. В ее голове это были даже не Джордж и Джек, а все Джеки и все Джорджи, которые жили в Грани. Все жизни, которые ее глупая выходка поставила под угрозу.
Есть вещи, с которыми даже Каллахан не может жить.
— Тогда есть только одно решение.
Кальдар скрестил мускулистые руки на груди.
— Валяй. Я весь во внимании.
— Мне нужно вернуть браслеты-рассеиватели.
Она должна была все исправить. Она все исправит, чего бы это ни стоило.
— Почему ты так внезапно передумала?
Одри пожала плечами.
— А кто еще это сделает?
— Я.
Она метнула на него убийственный взгляд.
— Да, ладно. Тебя ударили электрошокером и привязали к стулу, потому что ты был слишком занят, наблюдая, как я сосу мятные леденцы.
Кальдар схватил ее. Только что он был на расстоянии, а в следующее мгновение крепко прижал ее к себе. Внезапно его лицо оказалось слишком близко. Его глаза были светло-карими, как выдержанное виски, и он смотрел на нее так, как мужчина смотрит на женщину, когда обладание ею вытесняет все остальные мысли из головы. Легкий покалывающий трепет пробежал по ее телу. Она была почти уверена, что если бы в кабине внезапно разверзся вулкан, никто из них не обратил бы на это никакого внимания.
— Ммм, Одри, — произнес он низким интимным голосом. Звук ее имени ласкал ее, как бархат на коже. Крошечные волоски на ее затылке встали дыбом.
— Ты должен отпустить меня немедленно.
— Знаешь, в чем разница между тобой и мной?
— Я могу назвать несколько. — О да, да, она могла бы, и какие это были забавные различия. И в другое время и в другом месте она могла бы даже подумать о том, чтобы исследовать их, но не сейчас.
Кальдар склонился над ней. Его шепот коснулся ее уха.
— Разница в том, что мне не нужен электрошокер.
Он повернулся, его губы были так близко к ее губам, что расстояние между ними наполнилось жаром. Он смотрел на нее, впитывая в себя, скользя взглядом по ее глазам, щекам, губам…
Она почувствовала его дыхание на своих губах, первое легкое, дразнящее прикосновение его губ к своим, затем более сильное, настойчивое давление его рта и, наконец, горячее прикосновение его языка. Она приоткрыла губы, и он скользнул языком ей в рот. Они встретились, и его вкус омыл ее — он пах зубной пастой, абрикосом и какими-то безумными специями, и он был восхитителен. Он исследовал ее, дразня, соблазняя, а она делала вид, что ей это не нравится, а потом дразнила его снова и снова, соблазняя, обещая то, чего не собиралась делать.
Они медленно разошлись. Все ее тело было напряжено, как натянутая до предела струна, и как раз перед тем, как она сделала шаг назад, одно из тех отличий, о которых он упоминал ранее, сильно вдавило ей в живот.
Одри посмотрела прямо в его самодовольные глаза и дала ему пощечину. Это была хорошая пощечина, громкая и быстрая. Ее ладонь обожгло.
Кальдар отпустил ее и потер лицо.
— Да ладно?
— Я сказала тебе «нет», и ты все равно это сделал. — И это было восхитительно. Когда она состарится и поседеет, то будет вспоминать этот поцелуй.
Кальдар посмотрел на нее удивленно и немного хищно. Весь его лоск исчез, и та часть, которая осталась, была опасной, безрассудной и очень нехорошей. Одри слышала о Трясине. Это было дикое место, а Кальдар вырос там, что делало его одновременно диким и сумасшедшим. Теперь все его изящные манеры исчезли, и появился настоящий мужчина. И он был горяч.
Должно быть, в восемнадцать лет он был ходячим, диким ужасом, особенно с таким лицом. Теперь он стал старше и мудрее, и он лучше скрывал свое безумие, но оно все еще было там, глубоко внутри, и он выпустил его для нее. Ну, разве она не была привилегированной?
Кальдар подмигнул ей.
— Тебе понравилось. Это заставило тебя почувствовать себя живой, а то ты была какой-то зеленой.
Ах, ты ублюдок.
— О, так это был спасительный поцелуй.
— Ну, если ты хочешь, чтобы он так выглядел…
Высокомерный осел.
— Сделай мне одолжение: в следующий раз, когда ты решишь, что моя жизнь нуждается в спасении, просто дай мне умереть. Я действительно предпочла бы это.
Он рассмеялся.
Она покачала головой.
— Я иду с ребятами вперед. Не ходи за мной. Тебе и твоим фельдшерским поцелуям нужно время, чтобы остыть.
Одри взяла Линг на руки и направилась в переднюю часть кабины.
ВИВЕРНА нырнула вниз, накренившись над поляной, что казалось лишь немного менее захватывающим, чем падение с американских горок. Одри вцепилась в сиденье. В передней части кабины было всего два места, и мальчики любезно позволили ей сесть рядом с Гастоном перед огромным лобовым стеклом, о чем она теперь горько сожалела.
— Все будет хорошо, — заверил ее Гастон. — Виверну трудно остановить, так что мы просто спустимся по спирали за минуту. Посадка на самом деле довольно забавная штука.
Джек оскалился на нее со своего места.
— Он так говорит, потому что он не человек.
Гастон хмыкнул.
Одри старалась смотреть куда угодно, только не на быстро приближающиеся деревья.
— Не человек?
— Его бабушка занималась сексом с тоасом, — сказал Джек.
— Ну, спасибо, Джек. — Гастон показал ему кулак. — Ты очень помог.
— Люблю быть полезным, — сказал Джек.
— У меня всего лишь странные зубы, и мои глаза светятся, а ты превращаешься в рысь и бегаешь вокруг, разбрызгивая свою сперму по кустам. И ты называешь меня недочеловеком? Просто зашибись!
Джордж прочистил горло.
Гастон посмотрел на него.
— Что?
Джордж кивнул Одри.
— Что не так?
Джордж тяжело вздохнул.
— В нашей компании есть леди.
— Мне это известно. Я не слепой.
— Он велит тебе следить за языком, — сказал Кальдар, подходя ближе. Он остановился между двумя креслами, облокотившись на спинки. — Как это выглядит?
— Выглядит неплохо, — сказал Гастон. — Все чисто.
— Сажай.
Гастон наклонился к сложному полированному набору рычагов и ручек и нажал несколько переключателей.
— А откуда виверна знает, чего ты хочешь, чтобы она сделала? — спросила Одри.
— Она носит приемное устройство над своими искровыми железами, прямо под подбородком, — ответил ей Кальдар. — Когда Гастон настраивает магическую частоту пульта, приемник посылает новый сигнал через железы. Виверна обучена распознавать определенные команды.
— Прямо как собака, — сказал ей Гастон. — Она знает, что такое «сидеть» и «стоять», но в ее случае «сидеть» занимает около пяти минут.
— Почему? — удивилась Одри.
— Она очень большая, — ответил Кальдар. — Так что для того, чтобы она приземлилась, все должно быть выровнено правильно: подход, скорость, ветер и так далее.
— А что, если она решит, что «сидеть» означает перевернуться вверх ногами в воздухе? — спросила она.
Кальдар наклонился к Одри.
— Тогда мы все умрем ужасной смертью.
Отлично. Одри ухватилась за кресло, желая, чтобы виверна не упала с неба.
— Боишься летать? — спросил Кальдар.
— Нет, я боюсь упасть и разбиться насмерть.
— Если тебе от этого станет легче, я могу обнять тебя.
— В твоих снах…
Виверна нырнула вниз. Одри ахнула. Земля обрушилась на нее, как будто она была в кабине поезда, мчащегося на полной скорости.
Одри вонзила ногти в подушку сиденья.
Деревья подпрыгнули вверх. Кабина дернулась, и лапы виверны, скользя, врезались в землю. Огромная рептилия накренилась и остановилась.
Кальдар наклонился к ее уху.
— Теперь ты можешь дышать, сорока.
Сорока?
— Мне не нужно твое разрешение, большое спасибо.
— Всегда пожалуйста.
Агрх.
— Прекрасная посадка, — сказал Кальдар Гастону. — Пока все, что в твоих силах.
Гастон усмехнулся.
Если это прекрасная, то на что же похоже ужасная?
— Пошли, — позвал Кальдар. — Нам нужно разбить лагерь. Небо чистое, так что сегодня мы будем спать на улице. Одри может занять кабину.
— Все нормально, — сказала она ему. — Я справлюсь. Я прекрасно могу спать на свежем воздухе.
Четыре пары глаз посмотрели на нее с явным мужским скептицизмом.
— Радуйтесь, что у вас есть кабина, — сказал Джордж.
— Вы единственная леди, — добавил Джек.
— Послушай их, — сказал Гастон.
— Тогда решено. — Кальдар указал на кабину. — Одеяла, подушки, спальные мешки. Как только мы закончим, Джек, ты найдешь нам что-нибудь поесть, а Джордж встанет на часах. Пойдем.
Пятнадцать минут спустя их спальные мешки лежали на земле рядом с виверной. Одри всегда представляла себе драконов быстрыми и проворными. Но лежащая на траве виверна казалась едва живой, словно какой-то монолит, высеченный из голубого камня, с одеялом из зеленого мха на спине.
Кальдар достал из одного сундука бронзовую шкатулку длиной в фут и открыл ее. Внутри, на ложе из зеленого бархата, лежало большое механическое насекомое. Еще один гаджет. Люди из Зачарованного мира называли их автоматонами.
Кальдар открыл еще одну коробку, вытащил маленький принтер с торчащим из него шнуром и подключил к нему камеру. Принтер зажужжал и выплюнул картинку. Одри заглянула Кальдару через плечо. Белокурая голубокровная женщина смотрела на нее с утеса. Ее надменное лицо излучало презрение.
— Ты сделал фотографию? Когда успел?
— Когда мы приземлились в кабину. Я ее не знаю, и ее нет ни в одном из доступных мне списков «Руки». Я бы вспомнил это лицо, но мне нужно опознать ее, а я не могу просто проверить ее по сети «Зеркала». — Кальдар помахал фотографией, чтобы высохли чернила. — Любой магический контакт будет перехвачен, и, учитывая, что мы находимся в поле, нам строго приказано ограничить нашу связь.
Он вынул насекомое из шкатулки, перевернул его на спину и осторожно нажал на грудную клетку. Бронзовая панель скользнула вниз, открыв маленький прозрачный кристалл. Кальдар поднес к нему фотографию, набрал несколько цифр и сказал:
— Активация.
Крошечные шестеренки завращались внутри насекомого со слабым жужжанием.
— Сканирование.
Луч света пронзил кристалл изнутри. Свет скользнул по фотографии, и кристалл потускнел.
— Кодирование, — приказал Кальдар.
Длинные лапки насекомого задвигались и задрожали. Панель над его грудной клеткой скользнула вниз, скрывая кристалл. Кальдар снова поставил его на ножки.
— На базу.
Спина насекомого раскололась. Появились тонкие, как паутинка, крылышки, один раз дрогнули и пришли в движение. Насекомое вылетело из шкатулки, зависло над травой и взмыло в небо.
— Мы получим ответ через несколько дней. — Кальдар встал. — Гастон, мы с тобой должны позаботиться о виверне.
Мгновение спустя Кальдар и Гастон пошли за водой, чтобы приготовить какую-то особую еду для виверны.
Джек подошел к Одри, держа Линг на руках.
— Не могли бы вы оставить ее в кабине на следующий час?
— Конечно. — Она забрала у него Линг. — Но зачем?
— Потому что мне нужно измениться, чтобы я мог поохотиться, и я не хочу, чтобы она волновалась. — Одри отнесла Линг внутрь и положила ее в большой плетеный сундук, где хранились одеяла.
— Посиди-ка ты здесь пока.
Она закрыла крышку. Тонкие щупальца магии вытянулись из ее руки, она щелкнула замком и вышла наружу.
Из-за спины виверны на массивных лапах выскочила рысь. Огромный, как большая собака, с густой и роскошной шерстью, большой кот посмотрел на нее зелеными глазами.