Есю оглушила такая откровенность со стороны Марго, но слова молодой женщины звучали так искренне и горячо, что все сомнения вскоре ушли, и Еся неуверенно улыбнулась. В самом деле, наверное неплохо завести в лице Марго если не близкую подругу, то хорошую знакомую.
— Объяснить тебе, что сейчас произошло между детьми, и почему я попросила Ивэна взаймы? — Еся кивнула, и Марго продолжила: — Ты уже знаешь, что Ивэн альфа? Так вот, мой Стив, хоть старше по возрасту и крупнее, но он у нас омежка. Добрый и славный парень, но Серж очень расстроился, когда узнал, что его сын не альфа и не бета, а всего лишь омега. Ты наверняка заметила, что Серж немного резковат, но, прошу, не суди его строго. Он просто очень переживает за сына. А Ивэн замечательный, он мне тоже сразу понравился. И попросила я его в шутку, чтобы он помогал мне управляться с детьми, если они решат хулиганить. Один взгляд альфы, и омеги ходят строем.
— Подожди, я, кажется, запуталась. Про альф и бет я уже знаю, но кто такие омеги? Чувствую, пора заводить блокнот и записывать основные понятия. Как же у вас всё сложно устроено..
— Ой, да брось! Ничего сложного. У волков всегда ценилась физическая сила и выносливость, и исходя из этого и строится иерархия. С альфой всё понятно — это беспрекословный авторитет, вожак. В стае обычно один взрослый альфа, другие если и есть, то должны держать свои амбиции при себе и признавать власть главнейшего. Остальные члены стаи — это беты и омеги. Практически все мужчины стаи являются бетами, омеги рождаются очень редко, почти так же редко, как альфы. Среди женщин омег больше и это неудивительно — мы по своей природе более мягкие, нежели мужчины. Рождение ребёнка всегда радость, особенно если это сын, но абсолютно каждый самец стаи мечтает, чтобы его сын родился альфой или бетой. И никак не омегой.
Марго замолчала, а Есения по другому посмотрела на играющих детей. Никогда бы не подумала, что такие малыши уже подчиняются волчьей иерархии, и Ивэн, будучи самым младшим в этой комнате, является вместе с тем и самым главным.
Вечером, уложив Ивэна спать после купания и обязательного массажа, Есения долго сидела возле детской кровати и смотрела на сопящего ребёнка. За сегодняшний день она узнала его гораздо лучше и, удивительно дело, — перестала бояться. У неё оставалось ещё множество вопросов по уходу и воспитанию, но страх, который невозможно было скрыть от чуткого ребёнка, ушёл, оставив лишь нежность и крепнущую привязанность.
Глава 21
— Бабуль, так сколько человек-то будет? Ты мне точно скажи, чтобы посуды на всех хватило. А то не достанется кому-то стакана — со стыда сгорим. — Еся пристегнула Ивэна в детском автокресле, обошла машину и села за руль.
— Есь, да какая посуда? Всего полно. Столько этих сервизов за жизнь накопила — на десять юбилеев и пару свадеб хватит. Ты, главное, торты не забудь.
— Не забуду, Ба.
— Три штуки! Панчо с вишней, Шоколадный и Красный бархат. И конфет ещё! Только хороших, дорогих. Ой, деньги-деньги! Есь, подожди, я мигом.
— Бабуля, всё нормально, у меня есть деньги, я ж отпускные получила, да почти ничего и не потратила. Что я любимой бабушке на день рождения торт купить не смогу?
— Да? — Людмила Степановна поправила платок на плечах, — с утра ещё свежо на улице, и наклонилась, заглядывая в окно автомобиля: — Точно? Ну тогда езжайте с Богом. И осторожнее на дороге, не гони.
Еся согласно кивнула, мол, не волнуйся, бабуль, не буду, и тронулась в путь.
До районного центра добрались за час. Небольшой зелёный городок спрятался среди невысоких и мягких, "велюровых" холмов. По случаю раннего часа машин на улицах было не много, и Есения быстро доехала до центра города, где и располагались многочисленные магазины и рынок.
Хождение по торговым точкам заняло ещё час. В небольшом передвижном павильоне закупились мясными деликатесами и сыром, у бойкой пышнотелой армянки взяли несколько острых маринованных овощных салатов, на лотке у седовласого фермера набрали самых симпатичных и аккуратных шампиньонов. Утрамбовав в багажник машины очередную партию покупок, пошли в вещевые ряды рынка и долго там бродили, пытаясь подобрать подарок бабушке. В итоге, немного поспорив с Ивэном по поводу расцветки, Есения выбрала тёплую меховую жилетку — душегрейку. Ивэн настаивал на красно-зелёном варианте, но Еся, зная вкусы бабули, остановилась на золотисто-охряном.
Последним пунктом в списке значился кондитерский магазин, откуда Еся еле вышла, протискиваясь в узкие двери с Ивэном в одной руке и с пирамидой из трёх больших коробок с десертом — в другой.
А дома уже вовсю кипела работа. Ни капельки не скромничая, бабуля ещё вчера попросила Гора помочь с навесом от солнца, и вернувшуюся из райцентра Есю встретил гомон мужских голосов и стук молотков — несколько парней устанавливали большой шатер с сеткой вместо стен, ещё двое ремонтировали старые длинные лавки.
— Ой, Еся! Уже вернулась? — оживлённая и будто помолодевшая бабушка, вынырнула навстречу девушке из-за угла дома. В руках она держала глубокий таз с небольшими округлыми баклажанами.
— Да, только приехала. Бабуль, синенькие же ещё не доспели.
— Эти-то? Нормальные уже, я позавчера в рагу добавляла. Не заметила что ль? Ранний сорт. — Людмила Степановна перехватила удобнее таз, повернула голову и зычно крикнула: — Гор, ты занят? Помоги Есе, у неё пакеты тяжёлые.
— Ба, ну зачем? Я справлюсь.
— Ага, справишься, как же. Всё за тебя делать приходиться, — бабуля хитро прищурилась и проскочила мимо внучки в дом.
— Кому тут нужна помощь? Ивэн, привет! — Гор отобрал пакет у Еси, щёлкнул Ивэна по носу и, насвистывая незамысловатую мелодию, вслед за бабушкой скрылся в доме.
Еся выгрузила из багажника все покупки и, прихватив свёрток с жилеткой, спряталась в своей комнате. Во дворе орудовали мужчины, по дому сновали бабушкины подруги, помогающие готовить банкет, и другого спокойного уголка просто не было.
Ивэну суета пришлась по вкусу, и он моментально перевозбудился, выражая восторг криком и капризами.
— Посиди пару минут. Нужно упаковать подарок и подписать открытку бабуле. Рисовать будешь?
Получив согласие, Еся покрыла ладошку Ивэна пальчиковой краской и позволила от души украсить разноцветными пятернями большущую открытку. После того, как краска подсохла, Еся написала поверх "рисунков" поздравление, добавив подпись "От Еси и Ивэна".
— По-моему, замечательно получилось. Как думаешь?
Ивэн радостно заверещал, а Еся напомнила себе выпить таблетку цитрамона. Или разжиться где-нибудь бокалом вина. Иначе этот день ей будет трудно пережить.
На празднование дня рождения Людмилы Степановны собралось столько народа, что пришлось выносить из дома все стулья и кухонный стол. К немногочисленным бабулиным подругам и бывшим коллегам, по случаю каникул и отпусков съехались их дети и внуки. И, конечно, приглашали всех подряд, без разбора и деления. Не забыла бабушка и про любимого доктора, позвав его вместе с Марком в качестве почётных гостей.
Есения сидела за столом между бабушкой и Гором, умостив Ивэна на коленях, и периодически ловила на себе изучающие взгляды Марка. Мужчина держался несколько отстранённо, словно думал о чём-то своём, рассеянно кивал головой, поддерживая заздравные тосты в честь именинницы, и раз за разом поворачивал голову к Есе, смущая её своим вниманием.
Ивэн сидел попеременно то у Еси, то у Гора на руках, и, когда из динамиков полилась медленная композиция, он как раз обосновался у Гора на коленях, прислонив голову к плечу мужчины — устал.
— А что это молодые совсем не танцуют, а? — ласково пожурила бабушка, с намёком смотря на Есю.
— Мы это сейчас исправим. — Возле Еси неожиданно появился Марк и протянул девушке руку. — Потанцуем?
Еся на секунду замялась, но решила не привлекать к себе ещё большее внимание собравшихся и, хоть и неуверенно, но приняла руку.
Марк вёл в танце легко, будто играючи, вокруг перетаптывались ещё несколько пар, и Еся позволила себе выдохнуть.
— Ты как? — Строжин чуть наклонился вперёд, чтобы его вопрос не услышал никто из посторонних.
— Нормально.
— Я чувствую — ты волнуешься. Не нужно, всё в порядке.
— Я знаю. Просто не привычно.
Мелодия закончилась и Марк снова склонился, поддерживающе улыбаясь.
— Видишь, это совсем не сложно.
Еся и сама заулыбалась. А вечер-то совсем не плох.
Марк галантно взял Есению за руку и развернул лицом к столу, намереваясь проводить девушку к её месту. В этот момент и раздался потрясённый всхлип бабушки, схватившейся за сердце.
— Маша?! Толя?!
Есения просто приросла к месту, окаменев и забыв сделать вдох. Возле калитки стояла, напряжённо улыбаясь и прижимая к груди букет цветов, нарядно одетая мама, а за её спиной маячила грузная фигура постаревшего и обрюзгшего отчима.
****
— С днём рождения, мама! У вас тут праздник… Гостей столько.. — Маша, сопровождаемая мужем, подошла к Людмиле Степановне, вручила букет и бумажный пакет с подарком, немного помедлила и повернулась к Есе. — Здравствуй, дочка.
Еся дёрнулась, как от удара, и отступила назад, неосознанно прижимаясь спиной к груди Марка. Тяжёлая мужская рука уверенно легла ей на талию и прижала ещё крепче. В другое время Есения бы не позволила такой фривольности по отношению к себе, но сейчас даже не заметила, что её, фактически, обнимают. Наоборот, присутствие Марка придавало уверенности и, хоть немного, но успокаивало.
— Зин, подержи цветы, — бабушка сунула обёрнутый хрустящей прозрачной плёнкой букет соседке, и засуетилась, поднимая гостей. — Машенька, хорошо, что приехали, хорошо. Вот сюда садитесь… Зин, ты куда? Цветы в воду ставить? Захвати в кухонном буфете чистые приборы.
— Ма… - встревоженный Ивэн неуверенно протянул руки к Есе, и от девушки не укрылся быстрый обмен взглядами между мамой и отчимом.
— Пойдём, — Марк потянул Есю к столу, отодвинул стул и помог ей сесть.
Постепенно атмосфера вернулась к прежней, расслабленно-праздничной. Бабушкины подруги хорошо знали и помнили Марию, и теперь торопились выпытать все новости: как живёт, где работает, почему так долго не навещала мать.
Мария на вопросы отвечала живо и с охотой, перемежая речь шутками и смешками, потому с того края стола, где она сидела постоянно раздавались взрывы смеха. Антон не отставал, и, выпив пару "штрафных", уже вовсю гоготал с соседом, обсуждая рыбалку, в частности удачную поклёвку "красногубок" и "черноглазок".
В общем веселье не принимали участия только Еся, Марк, Гор и Ивэн. Мужчины о чём-то тихо беседовали, не обращая внимания на царивший вокруг гвалт, а Ивэн жался к Есе и встревоженно заглядывал в глаза, пытаясь понять причину её подавленного состояния. Да ещё бабушка, сохраняя на лице вежливое приветливое выражение по отношению к гостям, нет-нет, да и поглядывала с участием на внучку.
Отсидев приличные двадцать минут, Есения кивнула бабушке на задремавшего Ивэна, поднялась с ним на руках и пошла к дому. Мальчика давно пора было укладывать спать.
Он настолько устал, что заснул ещё до того, как Еся его полностью раздела. Она только и успела стянуть с него носки и джинсовые шорты. Футболку трогать не стала, чтобы лишний раз не тревожить вымотанного ребёнка.
Выйдя из спальни и тихо прикрыв за собой дверь, Еся наткнулась на мать. Мария стояла в пустом тёмном коридоре и, трогательно сложив руки лодочкой на груди, пыталась заглянуть в спальню, где на широкой панцирной кровати вольготно раскинулся Ивэн.
Плотно закрыв дверь, Еся вскинула голову, прямо посмотрела матери в глаза, и тоже сложила руки, но в другом жесте, защитном — крест-накрест.
— Такой славный малыш, — мама указала глазами на резное полотно двери, выкрашенное белой масляной краской. — Сколько ему?
— Чуть больше года, — Еся протиснулась мимо перегородившей проход мамы, прошла в большую комнату — залу, и остановилась в центре. Убегать от собственной матери она не собиралась, а вот послушать, что она скажет после стольких лет тишины, стоило. Может попытается извиниться и вернуть хотя бы видимость добрых отношений?
— Большой уже… — мама неуверенно остановилась в дверях, осматриваясь по сторонам и избегая взгляда Еси. — Надо же… Ничего не изменилось.
— Ты не навещала бабушку все эти годы?
Мама ещё больше занервничала и уставилась себе под ноги.
— Ну почему… Приезжала я… Ещё тогда, в первый год.
Есе всё поняла без дальнейших объяснений. Скорее всего, бабушка устроила скандал и мать, поджав хвост, умчалась по месту прописки. Выходит, они так разругались, что маме понадобилось семь лет на зализывание ран. Теперь вот явилась и делает вид, что всё прекрасно. Отличная позиция, но поговорить всё же придётся.
Мать словно услышала Есины мысли.
— А ты тоже в гости? Или так и живёшь с бабушкой?
— В гости.
— Ясно… - мать замялась. — А ты с мужем, или как?
— Или как.
Мама вздохнула и, внезапно, повысила голос:
— Есь, ну сколько можно? Я ведь пытаюсь по-хорошему! Думаешь, мне сейчас легко? Я же нашла в себе силы простить и попытаться отпустить прошлое! Но, пока ты не перестанешь изображать ледяную королеву, ничего у нас не получится!
— Что? — Еся оторопело посмотрела на мать. — О чём ты? Ты меня простила? Не просветишь — за что?
Мама распахнула объятия и шагнула навстречу Есе.
— Дочь, давай всё забудем и начнём сначала? А? Я же всё понимаю, правда… Ты была подростком, гормоны играют, мальчики начинают привлекать… А рядом взрослый привлекательный мужчина.
— Ты что несёшь?! — Есиному возмущению не было предела. Все эти годы мать действительно считала, что дочь претендовала на её лысеющего мачо?
— Еся, доченька, я же говорю — всё в прошлом! Мы много говорили с Толиком, обсуждали сложившуюся ситуацию. И поверь мне — он тоже уже давно не обижается. Сегодня день рождения бабушки, прошу, давай ради неё оставим в прошлом наши размолвки?
Мать подходила всё ближе и будто не замечала состояния Еси — девушку трясло от обиды и ярости.
— Не подходи ко мне, — прошипела Еся, чувствуя, как перед глазами появляется мутная пелена.
— Еся… — разочарованно прошептала мама и опять молитвенно сложила руки на груди.
— У вас всё в порядке? — в комнату заглянул Марк и быстро обвёл взглядом присутствующих, ненадолго задержавшись на искажённом злостью лице Еси. — Ивэн плачет.
Еся моргнула несколько раз, прогоняя багровую муть, и кинулась в спальню, где действительно заходился плачем проснувшийся ребёнок.
— Ох ты ж, батюшки! А мы и не слышали, — запричитала мама, но Еся резко захлопнула перед ней дверь, чуть не ударив по лицу.
Ивэн вскоре успокоился, а Еся всё сидела с ним на кровати, мерно раскачиваясь и напевая монотонный мотив.
— Еся, мы с Гором уходим, — Марк зашёл в спальню, сжимая в руках пакет с угощением. Бабушка никогда не отпускала гостей без гостинца. — Ты в порядке?
— Не совсем… Гости уже расходятся?
— Да. Кстати, твоя мама вполне вжилась в роль хозяйки и организовывает всех на совместный пикник. Говорит, что приехала на две недели.
Еся чуть не застонала от отчаяния. За что ей всё это? Терпеть родственницу две недели? Да у неё всего пара недель отдыха и осталась. Находиться с "мамулей" в свете открывшихся обстоятельств в одном доме невозможно.
Ивэн опять всхлипнул во сне и крепче ухватился за Есину одежду. Бедный малыш… Нелегко ему придётся с его врождённой чувствительностью к эмоциональному фону окружающих. Внезапно Есю озарило и она подняла голову, с надеждой смотря на Строжина.
— Марк… А можно мне у тебя переночевать?
Глава 22
— Спасибо. Всё было очень вкусно, — Марк и Гор поднялись из-за стола, одаривая смущённую Есю комплиментами, немного побеседовали, стоя в дверях, да и разошлись каждый по своим делам.