Остерегайтесь.
Ра`хаам.
Кэт стискивает зубы, и тот факт, что она не сопротивляется нашему расколу, и вообще никак не пытается присоединиться к разговору, говорит о том насколько сильно она ранена. Я позволяю Кэлу поднять меня на ноги, и мы просто стоим рядом, глядя на раненую девушку и её друзей.
Я привела их сюда.
Это всё из-за меня.
— Идите, — произносит Тайлер, не глядя на нас. — Удачной охоты.
Кэл отряхивает свою винтовку от пепла. Вдвоем мы идем за прихрамывающим Фином, и в последний раз, я позволяю себе оглянуться. Не могу отделаться от ощущения, что больше не увижу Кэт снова.
***
До космопорта чуть больше двадцати минут, и всё из-за Фина, который идет мучительно медленно, полностью сосредоточившись на ходьбе и переноске контейнера для запчастей от нашего нового реакторного ядра. И хотя его не видно из-за биокостюма, сигналы датчиков экзоскелета слышны за несколько метров. Мы с Кэлом держим оружие наготове, несмотря на то, что я даже не знаю как стрелять. Мы трое стараемся не подпрыгивать каждый раз, когда слышим странные звуки.
Мы огибаем разрушенную колонии по краю…пройти через неё было бы быстрее, но Кэл говорит это отличное место для засады. Голос у него ровный, движения уверенные, и я ощущаю, как невольно приближаюсь к нему.
Голова идет кругом, мысли прыгают с одной на другую: начиная от приземлившегося шаттла, заканчивая бледного лица Кэт и её окровавленного бока, и обратно к расплывчатым воспоминаниям на борту Мирового Корабля, о монстре, которого я прикончила не прикоснувшись и пальцем. Остальным я сказала, что ничего не помню о том, что сделала, но это была ложь. Как я призналась Кэлу в лазарете, я всё это видела у себя в голове, словно я зритель, который наблюдает за всем через экраны моих глаз. Я помню, как убила ультразавра. Я помню как разбила Триггер, после того как Зила выстрелила в меня, и слова которые произнесла на мостике ЛонгБоу. Слово, которое слышала во сне, пока не проснулась два века спустя.
Эшварен.
Это слово притягивает меня, взывает ко мне, с точностью наоборот как эта планета, что лишь отталкивает меня раз за разом. Потребность узнать больше об этом древнем народе теперь вышла на передний план моего сознания, лишь оно постоянно вертиться в голове, заглушая вопросы и страхи.
Ну, не единственное.
Кэл крадется рядом со мной, винтовка вскинута, он движется со странной, неземной грацией. Каждое движение резкое и отточенное. Воин, которым его воспитали, сейчас так близко к поверхности его сознания. Я не могу забыть, как он бросился на обезьяну, когда та повернулась ко мне. Его не волновала собственная безопасность. Бесстрашный и свирепый. Он смотрит на меня. Снова быстро отводит взгляд.
Он не похож ни на кого из моих знакомых. Я имею в виду, из тех, с кем встречалась до этого, но существует целый мир различий, даже целая галактика между просмотром фильма с попкорном в вечер пятницы и парнем, который признается, что связан с тобой на всю свою жизнь. Но когда он заговорил со мной в лазарете, мне показалось, будто кто-то включил свет, и я оказалась в совершенно неожиданном месте, и даже не знаю что сказать. Все это время он игнорировал меня, пытаясь держаться подальше от всего, что напоминало бы хоть какую-то ответственность, я была просто уверена, что он считает меня обузой. Что он защищал меня лишь из чувства долга перед Тайлером. Теперь я знаю, что всё это время, что он держал меня на расстоянии вытянутой руки, было лишь показное. Что он защищал меня совсем по иным причинам.
Теперь же он идет рядом со мной и его взгляд устремлен вперед, каждая клеточка его тела напряжена и готова. И, несмотря на весь тот ужас и хаос, что творятся вокруг нас, нет ничего лучше, чем быть с ним.
Рядом с ним, я ощущаю себя в безопасности.
Мы втроем приходим в космопорт, проскальзывая мимо виноградных лоз, окутавших открытые ворота, и сердце замирает от открывшегося перед нами вида. Стыковочные отсеки, контрольная башня и корабли покрыты всё той же растительностью, которая, судя по всему, поработила всё в колонии. Корабли, грузовики, обитателей — всё. Из-за корпуса торчат длинные клубки лиан и странных цветов, которые покрыты одеялом липкой голубой пыльцы, которая падает вокруг нас, точно дождь.
Место просто огромное. Как нам отыскать запчасти для починки ЛонгБоу среди всего этого?
— Мамины оладушки, — бормочу я.
— Не знаю, что это, — говорит Финиан. — Но звучит отвратительно. Но мы пока не заблудились, Безбилетница. Период полураспада необходимых нам элементов — несколько миллионов лет. Если они здесь, немного травы им не повредит.
— В реакторах на этих кораблях имеется всё что нам необходимо? — Спрашивает Кэл.
— Как знать, — отвечает Фин. — Эти корабли старше моей четвероюродной бабули, и я не знаю на чём они работают. Но эти ВРУшники по-прежнему у нас на хвосте, так что выбирать не приходится. Будем работать быстрее, охватим сразу несколько зон. Если найдете корабль с активным ядром, скиньте на мой юни.
— Очень хорошо, — Кивает Кэл. — Остаёмся на связи.
— Не беспокойся, — отвечает Фин. — Если я увижу еще одного из этих обезьюн, ты услышишь мой ор и без юнигласа.
Кэл вскидывает бровь.
— Воин из тебя так себе, да, Финиан?
— Ну а из тебя так себе…, - Фин морщится и вздыхает. — Блин, опять забыл..
Он хромает к самому большому грузовому судну, пытаясь приспособить переносной контейнер поудобнее. Мы с Кэлом направляемся к кораблям: он с поднятой винтовкой, я позади него. Он протягивает мне руку, чтобы помочь перебраться через сплетение виноградных лоз, даже оглядывается время от времени, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке.
— Кэл…, - тихо начинаю я.
Я не знаю, что сказать. Я лишь уверена в том, что хочу поговорить об этом. Он в мгновение ока становится внимательным, не отрывая васильковых глаз от зданий и кораблей вокруг нас.
— Что такое, бе`шмай?
— Я много думала. О том, что ты сказал.
Он молчит, что, полагаю, довольно справедливо, ведь он уже обнажил передо мной своё сердце. На его месте я бы не согласилась на второй раунд.
— Я рада, что ты сказал мне, — говорю я. — Должно быть, это было нелегко.
Он всё еще молчит, но он размышляет над моими словами, а не просто увиливает от ответа. Фин уже давно не слышит нас, когда он, наконец, заговаривает.
— Да, — отвечает он. — Но я задолжал тебе правду.
Пока мы медленно приближаемся к первому кораблю, я оглядываю руины того места, которое когда было для меня целым миром. Кэл поднимает юниглас к двигателям, что-то читая. Через мгновение он вздыхает и мотает головой, не повезло. Аккумулятор на двигателе давно сдох. Мы переходим к следующему.
— Извини, что я не сказала ничего в ответ, — говорю я. — Это было так…неожиданно. Наверное, и для тебя тоже. Хочу сказать, со мной такое впервые.
— Верно. — Он замолкает ненадолго. — Вы, Земляне, говорите, что ваш дом там, где сердце. Когда мой мир погиб, я думал, что моё сердце умерло вместе с ним. Я никогда не думал, что смогу почувствовать нечто подобное. По отношению к кому-либо. Не говоря уже о человеке.
— Но ты почувствовал.
— … да, — отвечает он.
— И ты собрался уйти, когда всё закончится.
— Да. — Он продолжает идти, вскинув винтовку, я иду рядом с ним. — Я присоединился к Легиону, потому что мечтал сбежать. От войны, что раздирает мой народ. От войны, которая творится в моей душе. Но отказ от моей тёмной стороны лишь усиливает её. Запереть её в клетке, отрицать, что она — часть меня…я не могу перестать быть самим собой. Я должен обуздать свою ярость.
Он пожимает плечами.
— У народа моей матери существует поговорка: «Ке`тма индаёна бе`трай..» ты не будешь один, если идёшь дорогой правды. Я смогу пойти своим путём, если буду знать, что и ты следуешь своим. Исполняя твои желания, я чту, что Притяжение избрало меня. И мое предназначение — вернуться к своему народу. К войне, что раздирает нас.
Я вижу, чего стоят ему эти слова. Чего стоит сама мысль о том, чтобы уйти. И я понимаю, что это лишь оправдание. Лжец из него плохой, теперь мне становится ясно, чего я ищу. Я бросаю взгляд на винтовку. У него на ладонях кровь.
— Ты уверен, что это твоё истинное предназначение?
Он следит за моим взглядом и лишь крепче сжимает винтовку.
— Меня растили воином, Аврора.
Я искоса смотрю на него, желая, чтобы он встретился со мной взглядом, но он упорно сосредотачивается лишь на нашем окружении. И когда тишина затягивается, я обдумываю его слова. Мне приходит в голову, что он не единственный, кому нужно найти своё предназначение, свой путь.
Сказать по правде, я боюсь того, кем становлюсь. Если сосредоточиться, я ощущаю это внутри себя даже сейчас. Здесь происходит нечто важное. Я, несмотря на то, что я прекрасно сознаю, что являюсь частью всего этого, я боюсь, что потеряю саму себя. Если бы я смогла контролировать это, если бы я смогла вызвать свою суперсилу, я бы смогла остановить бой еще до того, как Кэт успели ранить.
Разве защита друзей не стоит такого риска?
Я начинаю думать о своем выборе попытаться удержаться на этой. едва контролируемой волне, попытаться управлять ею… или же она поглотит меня. И я буду барахтаться, пока не утону.
Глядя на Кэла, я осознаю, насколько мы похожи. Оба одиноки. Оба остались без дома. Наши пути выбраны нашими силами, которые нам не под силу контролировать. Он сказал, что никогда не слышал о Сильдрати, который бы испытывал Притяжение к человеку. Быть во власти этого чувства…с воином, что сокрыт в нем… должно быть, это трудно.
— Мне так жаль, — наконец произношу я. — Что ты не можешь выбирать сам.
Он бросает на небо белый взгляд, солнечный свет сияет в его фиолетовых глазах.
— А луны выбирают орбиты планет? А планеты выбирают себе звезды? Кто я такой, чтобы отрицать Притяжение, Аврора? Когда ты сияешь ярче любого созвездия в небе?
Я смотрю на необычного парня рядом с собой. Так просто представить его с оружием в руках. Он прекрасен, вне сомнений. Но он всё тот же парень, который вырос в жестокости, с рубцами на вечно сбитых костяшках, с этой своей высокомерной грацией и ледяными васильковыми глазами. Но теперь, здесь, в этом невообразимом мире, я начинаю видеть открывающиеся возможности. В нём. В себе. В нас.
— Быть может, тебя воспитали воином, Кэл, — говорю я. — Но это не всё, что ты из себя представляешь.
Свободной рукой я сжимаю его ладонь. Сперва он вздрагивает от удивления. Но затем, легонько сжимает в ответ. Он смотрит на меня, а затем отводит взгляд.
— Что означает имя, которым ты меня называешь? — Спрашиваю я.
— Бе`шмай? — переспрашивает он. — Ну… на языке людей нет подходящего слова.
— Что на счет других… неподходящих слов?
Он отвечает очень тихо.
— Возлюбленная.
Нас разделяет лишь пара биокостюмов и дождь из голубой пыльцы, и внезапно мне захотелось оказаться где-нибудь подальше отсюда. Где-нибудь в тихом, теплом и укромном месте.
— Кэл, — говорю я, и нежным касанием руки останавливаю его.
Он внимательно оглядывает нас, затем поднимает голову, убеждаясь, что мы в полной безопасности, и только потом смотрит на щиток моего шлема. Я не выпускаю из руки пистолет, этот разговор очень важен, но я не хочу умереть в самом его разгаре… и я выпускаю его руку только для того, чтобы поднять её и положить ему на грудь, там, где находится его сердце… ну находилось бы, будь он человеком… И это мгновение отрезвляет, сам факто того, что я даже не знаю, как всё это происходит у Сильдрати. Но это лишь одного из многого, что я хотела бы узнать.
— Я ценю всё то, что ты сделал, — тихо произношу я. — Что ты пытался избавить меня от всяческих обязательств. Не представляю, как тебе тяжело. Это было благородно.
Он откашливается, на мгновение теряя самообладание.
— Конечно, — шепчет он. — Ради тебя, я бы..
Я ощущаю, как его дыхание учащается, когда я прижимаю ладонь к рёбрам, но он стоит не двигаясь ради меня. Думаю, я смогла бы удержать его на месте даже кончиком пальца.
— Интересно, — тихо продолжаю я, — а ты смог бы сделать для меня одну вещь.
— Всё что угодно, — выдыхает он.
Не могу удержаться. Я кротко улыбаюсь.
— Быть может, ты смог бы позволить мне составить о тебе собственное мнение? Не хочу давать обещаний, которых не смогу сдержать, но тебе не приходило в голову, что дай ты мне шанс узнать тебя получше, я смола бы ответить тебе взаимностью?
Он вглядывается в мои глаза сквозь лицевой щиток шлема, я вижу, как кончики его ушей покрываются румянцем.
— Нет, — тихо отвечает он. — Не приходило.
Очень — очень осторожно, я обхватываю рукой ткань на груди его биокостюма, медленно привлекая его к себе. На моих щеках высохшие слезы, и я отчетливо вижу каждый оттенок в его фиолетовых глазах, порез на щеке там, где её поранил осколок Триггера. И когда наши шлемы соприкасаются, мы настолько близко, что я могу сосчитать каждую его ресничку.
И ради меня он стоит неподвижно.
— Я не знаю, что будет дальше, — тихо произношу я. — Но почему бы нам не посмотреть, к чему нас это приведёт? Предлагаю выяснить это вместе.
— Ты бы… — Слова умолкают, пронизанные надеждой.
— Я не Сильдрати, — бормочу я. — Я не могу вот так вот запросто без памяти в тебя влюбиться. Но если ты прекратишь..
— Быть придурком? — Слабо улыбаясь, подсказывает он.
Не могу сдержаться. Смеюсь.
— Может быть, — отвечаю я. — Тогда у нас появится шанс увидеть, что из этого выйдет. Ты бы смог пойти на такое?
Знаю, это вопрос не из лёгких. Я прошу его обнажить своё сердце лишь за тем, чтобы проверить сможет ли девушка другой расы полюбить его. То о чем я его прошу….ведь если связь так крепка, ему станет невыносимо больно, если он просто уйдет, а я даже не знаю, смогу ли предложить нечто ему взамен.
Но мы так похожи. И в нём есть нечто такое.
Думаю, ради этого стоит рискнуть.
Он отводит взгляд, обдумывая вопрос, и на этот раз мое дыхание учащается, в ожидании его ответа. Я лишь могу считать удары сердца. Я насчитываю десять, когда он поднимает на меня взгляд, мы всё еще близко, наши шлемы касаются друг друга.
— Да, — бормочет он.
— Да, — эхом повторяю я.
В его улыбке такая нежность, что у меня в животе появляются бабочки. А затем из динамика юнигласа Кэла раздается голос Финиана.
— Эльф, вы там?
Мы отстраняемся. Возвращаясь обратно к реальности. Пульс бешено колотится, а руки дрожат, в то время как Кэл касается устройства на поясе.
-.. слышу тебя, Финина, — отвечает он, моргая, словно очнувшись от чар.
— Ладно — ладно, не проси мой автограф вот так вот сразу, но кажется я кое-что придумал. Я нахожусь в старом грузовом судне класса «Д» в южной части порта.
— Мы идем.
Кэл улыбается мне, ласково и тепло. Я делаю глубокий вдох и киваю. Он протягивает мне руку, и я беру его, ощущая силу его хватки. Он вскидывает винтовку, воин в нём снова выходит на первый план. Но теперь я понимаю, что за этим всем он может быть другим.
Он мой.
И, взявшись за руки, мы идем дальше в вихрящейся голубизне.
***
— Вам двоим сначала хорошие новости или плохие?
Фин прислонился к древнему грузовому пульту, который каким — то чудом ему удалось вернуть к жизни при помощи своего юнигласа; отвертки, воткнутой между панелями и чего-то, похожего на силовой агрегат. Месиво липкой синей пыльцы покрывает каждую поверхность, а наросты растений и лиан пробиваются сквозь корпус, в попытке опутать и все внутри. Учитывая состояние этого места, я удивлена, что Фин смог уговорить его включиться, не говоря уже о том, чтобы выудить из него хоть какую-то информацию.
— Хорошие новости, — говорю я.
— Плохие новости, — одновременно со мной произносит Кэл.
Фин усмехается, не обращая внимания на тот факт, что мы держимся за руки.