Обхватив руками его мощные плечи, я придвигаюсь ближе, целуя его в ответ со всей пылкой, испепеляющей страстью, бушующей в моих венах.
Его рот горячий и требовательный. Стерлинг притягивает меня к себе на колени, чтобы я оседлала его, и у меня нет сил сопротивляться. Твердость его члена уютно устроилась прямо между моих ног. Я задыхаюсь. А твердая широкая головка сводит меня с ума своим жестким трением.
Я извиваюсь на коленях Стерлинга, а моя растущая похоть требует удовлетворения. Между ног становится мокро, и на мгновение я беспокоюсь, что он это почувствует. Потом я решаю, что мне все равно. Прижимаюсь плотнее, и пока мы целуемся, наслаждаюсь каждой волной удовольствия, проходящей через меня.
Стерлинг заставляет меня чувствовать себя живой и желанной. Это вызывает привыкание.
— Ты хоть представляешь, какая ты сексуальная? — рычит он.
Я прикусываю губу, уверенная, что это риторический вопрос.
— Звуки, которые ты издаешь, твой вкус. Ты чертовски соблазнительная.
Я точно знаю, что он имеет в виду. Никогда в жизни у меня не было такого искушения сказать «к черту мораль» и предаваться разврату всю ночь напролет. К сожалению, я также знаю, что не из тех, кто не будет ни о чем сожалеть утром. Я всегда была сторонницей отношений. И, наверное, упустила что-то важное, чем, казалось, наслаждались мои сверстники.
— Стерлинг… — Я кладу ладони ему на плечи и отталкиваю. — Нам нужно остановиться.
Как бы тяжело ни было, я заставляю себя слезть с его колен. Отодвигаюсь в противоположный конец дивана и подтягиваю колени к груди, а потом делаю глубокий вдох.
— Ты ведь ни с кем не встречаешься? — спрашивает Стерлинг.
— Если бы я встречалась, то не делала бы этого с тобой. — Запустив руки в волосы, делаю глубокий вдох. — Но мне все равно не следовало этого делать.
Он наклоняется ко мне и проводит большим пальцем по моей нижней губе.
— Мне очень жаль.
— Нет, не жаль.
Улыбаясь мне, он смеется.
— Ты права. Я не жалею. Нельзя отрицать, что между нами есть притяжение.
— Мы не можем позволить себе увлечься, — возражаю я ему самым строгим голосом. — И на этот раз я серьезно.
— Есть, капитан.
Эта попытка разрядить атмосферу только больше расслабляет меня. Почему мы должны сдерживаться? Эта борьба выматывает.
Я отлучаюсь на несколько минут в туалет, а когда выхожу, вижу Стерлинга, стоящего у окна и смотрящего на уличное движение, которое, кажется, никогда не замедляется.
— Могу я тебя кое о чем спросить?
Я думала об этом с тех пор, как мы начали наш специальный проект; просто до сих пор у меня не хватало смелости спросить.
— Конечно, — отвечает он, поворачиваясь ко мне лицом.
— Какие качества ты ищешь в жене?
Стерлинг переводит взгляд с меня на пол.
— На этот вопрос трудно ответить. Никогда не думал, что у меня будет жена. Я никогда не собирался жениться.
— Но ты ведь все еще хочешь дойти до конца, верно? — спрашиваю я, внезапно почувствовав неуверенность.
— Конечно. Я же сказал, у меня есть причины, так что я должен дойти до конца.
Я киваю.
— Я помню.
— Полагаю, что качества, которые важны, это в первую очередь честность. Это должна быть женщина, которая поладит с моей мамой. Было бы отлично, если бы у нас была совместимость как внутри спальни, так и вне ее, — ухмыляется он.
— Да, это было бы большим плюсом.
— Я не так много думал об этом, хотя следовало бы. Мне жаль.
Я качаю головой.
— А как насчет Ребекки… Ты не думал о ней? Вы уже знаете друг друга; наверное, у вас были общие интересы.
Стерлинг откашливается.
— Нашими общими интересами были работа и то, что мы оба любили трахаться.
Мои глаза округляются. Ладно, это было совсем не то, что я ожидала услышать. От одной мысли о том, что он с кем-то еще спал, у меня вспотели ладони и закружилась голова, как перед приступом тошноты.
— Прости. — Стерлинг берет меня за руку.
— Нет, это ты меня прости. Мне не следовало совать нос в чужие дела.
Мы все еще изучаем друг друга, наслаждаясь этой ситуацией. Но именно в такие моменты, как этот, когда мы разговариваем откровенно, я больше узнаю о том, каким человеком является Стерлинг.
— Я не святой. Мне жаль тебя разочаровывать. Если ты хочешь уйти сейчас, я все пойму.
Растягиваю губы в грустной улыбке.
— И пропустить все самое интересное? Я никуда не уйду.
— Слава Богу. Ты нужна мне, если я хочу выжить в следующие полгода.
Я провожаю Стерлинга до двери, затем делаю два шага назад, чтобы не поддаться искушению и не обхватить мускулистое тело руками или же не украсть еще один умопомрачительный поцелуй.
Стерлинг резко выдыхает, сжимая пальцами переносицу.
— Это просто хрень какая-то. Есть кое-кто, кто мне действительно нравится, но я понятия не имею, к чему это может привести. К тому же, у меня есть обязательства, влияющие на принимаемые решения. Напоминая мне о самом худшем, блядь, времени.
Бабочки порхают у меня в животе.
— Тогда ты должен найти способ показать ей, что чувствуешь.
Между нами витает напряжение, а потом он разрывает наш зрительный контакт, и я обнаруживаю, что слегка покачнулась вперед.
— Показать ей?
Я киваю.
— Дела говорят сами за себя.
— Правильно. — Он потирает затылок. — Ты абсолютно права.
— Спокойной ночи, Стерлинг, — говорю я, когда он выходит в холл.
— Спокойной ночи, красавица.
Я закрываю дверь, прижимаясь к ней спиной, и тут же опускаюсь на пол. Мои ноги превратились в желе, и единственное, что способно меня остудить, это холодный душ.
ГЛАВА 21
Стерлинг
Проведя выходные в размышлениях о Камрин, я возвращаюсь на работу в понедельник и делаю все возможное, чтобы погрузиться в дела, громоздящиеся на моем столе. Формально я занимаюсь семейным правом, а это значит, что я трачу свои дни на составление брачных контрактов и ведение бракоразводных процессов, а также алиментами и опекой над детьми.
Также я очень редко занимаюсь личным банкротством или помощью с усыновлением. Меня приглашают выступать на конференциях по семейному праву и этике. Но спросите любого, с кем я работаю, в чем я хорош, — это развод. Большая буква «Р» — это то, чем я живу и дышу вот уже пять лет, на чем строю свою репутацию и карьеру.
Поэтому меня чертовски удивил тот факт, что мужчина, занимающийся разводами, должен жениться.
Ирония судьбы.
И самое безумное — я начинаю влюбляться в своего пиар-менеджера. Я знаю, что заинтересовал Камрин в сексуальном плане, но она не дала мне никаких оснований полагать, что хочет стать претенденткой на звание миссис Стерлинг Куинн.
Нуждаясь в отдыхе от горы работы на моем столе, которая, кажется, только увеличивается, я прошу Ноя встретиться со мной за ланчем. Без десяти двенадцать я иду в ресторан.
— Ты ужасно выглядишь, брат. В чем дело? — спрашивает Ной, заметив меня у входа в ресторан.
— Много работы, — бормочу я. — Пойдем, займем столик. Умираю с голода.
Мы сидим в суши-баре и просматриваем меню. Как только делаем заказ, Ной поворачивается ко мне.
— Все в порядке? Я никогда не видел тебя таким взвинченным раньше.
— Потому что я никогда не был таким взвинченным.
— Свадьба — большое дело, чувак. Кстати, как все продвигается?
Я издаю неопределенный звук.
— Пока не очень. Я был на одном посредственном свидании, но Камрин планирует большое мероприятие в следующем месяце, в котором у меня будут быстрые свидания со всеми претендентками.
— В следующем месяце?
Черт. Он прав. Уже конец месяца.
— Примерно через три недели, — говорю я, поправляя себя, пораженный тем, как быстро идет время.
Нам приносят еду, и я, не теряя времени, беру острый ролл с тунцом и васаби.
— Позволь задать тебе вопрос. Какие девушки пойдут на такое мероприятие?
Ной наклоняет голову, размышляя.
— Хороший вопрос. Вероятно, те, кто ищет внимания и хочет часть наследства. Ты это имеешь в виду?
Я киваю.
— Именно. Предполагаю, что на каждую сотню ищущих выгоду найдется одна настоящая девушка, которая ищет любви. И каковы шансы, что у меня возникнет взаимопонимание с кем-то из них?
— О чем ты говоришь? И что ты тогда предлагаешь? — Ной берет свой ролл с угрем.
— Камрин. — Я делаю глоток чая, ожидая его ответа.
— Черт. Так ты серьезно говорил об этом раньше? Я думал, ты пьян и возбужден.
— К сожалению, нет. — Возбужден, да. Она уже дважды оставляла меня с синими яйцами, и если у меня снова появится возможность остаться с ней наедине, моя важнейшая миссия — переломить ситуацию.
— Ладно, значит, она тебе нравится в смысле нравится. То есть, ты хочешь на ней жениться?
— Блядь. — Я откладываю палочки. — Мысль о браке вызывает у меня зуд.
Ной улыбается.
— Хочешь совет?
— Конечно.
— Если ты собираешься быть медведем, будь гризли, — говорит Ной, прежде чем съесть креветку темпура.
Какого хрена. Может, он ударился головой.
— То есть?
— Иди за тем, чего хочешь. Дерись грязно. Заполучи это. Сделай так, чтобы все получилось. — Ухмыляясь, Ной хлопает меня по спине.
— Быть гризли, да? — Я усмехаюсь. Должно быть, это американский сленг. Чертовски глупо, но кажется я улавливаю смысл.
— В тебе это есть. — Он улыбается и кивает. — Ты еще будешь острого тунца?
Я двигаю к нему тарелку.
— Доедай, мне нужно вернуться в офис. У меня еще есть дела в стиле гризли, которые нужно вычеркнуть из списка.
Ной качает головой, отправляя в рот еще один кусочек суши.
— Чертов британец. В твоих устах все звучит так причудливо и изысканно.
Я бросаю на стол пару банкнот и выхожу, в голове проясняется, а сердце оживает. Пора идти за тем, чего я хочу, и к черту последствия.
Я хочу написать Камрин типа: «Будь начеку, девочка. Стерлинг собирается начать игру в соблазнение». Но предупредить ее заранее будет совсем не весело.
Войдя в фойе офисного здания, я замечаю Ребекку, выходящую из лифта.
Блядь.
Я уже несколько недель избегаю ее звонков. Ничего хорошего из этого не выйдет. Я не разговаривал с ней с тех пор, как узнал о своем наследстве.
— Стер… — Она замолкает, так и не поднеся мобильный телефон к уху.
— Привет. — Я неловко машу ей рукой, переводя взгляд по сторонам в поисках пути к отступлению.
— Я перезвоню, — говорит она в трубку и бросает телефон в портфель.
Я засовываю руки в карманы и жду. Знаю, что она злится.
— Почему ты просто не сказал мне? — Она впивается в меня взглядом, а затем прищуривает глаза.
— О чем?
— Наследство! — кричит она.
Я беру Ребекку под локоть и веду к зоне отдыха. Она не приватная, но все же лучше, чем стоять посреди фойе в окружении людей.
— Я узнал об этом из новостей. Хочешь верь, хочешь не верь, но я был более чем шокирован. И я точно не тратил весь день, обзванивая всех, кого знал, чтобы сообщить об этом. Единственными людьми, с которыми я разговаривал, были моя мама и Ной.
Ребекка усмехается.
— Даже не начинай. У вас нездоровые отношения. — Затем ее взгляд смягчается, и она опускает руку мне на запястье. — И все же тебе следовало позвонить. Я могу помочь тебе, Стер.
— Послушай, Ребекка, я не хочу быть мудаком, но между нами все кончено.
Она соблазнительно улыбается, облизывая нижнюю губу кончиком языка.
— Это было весело. Тебе следует это признать.
Я знаю, что она пытается сделать. Пытается быть милой и скромной, заставить меня вспомнить ее хорошие качества.
Но она права только наполовину. Нам было весело в постели, но быть женатыми, иметь жену… мне нужно гораздо больше, чем просто кто-то веселый в постели. На самом деле, это всего лишь одно крошечное требование в моем списке. Слишком отчетливо в моей памяти запечатлелись моменты, когда Ребекка предпочитала смотреть в свой телефон, а не на меня, когда мы лежали в постели, или как закатывала истерику, если я заказывал не ту начинку для пиццы. То, что у нас было, не было любовью, даже не было в том же списке, что и любовь.
Тяжело вздохнув, я ищу способ объяснить все так, чтобы не схлопотать пощечину.
— Дело вот в чем — нам было удобно. Мы поддерживали друг друга, избегая настоящих отношений.
Ее веселый настрой пропадает, и она делает шаг назад.
— Понятно. А я думала у нас были очень милые отношения. Неужели я единственная, кто вспоминает о них с нежностью?
Я держу рот на замке, так как думаю, что согласие только больше ее подстегнет. К тому же, если не вернусь наверх, то опоздаю на встречу, назначенную на час дня.
— Мне очень жаль. Нужно бежать.
Скрестив руки на груди, Ребекка кивает.
— Удачи.
Оказавшись в своем кабинете, я понимаю, что у меня есть пять минут до начала конференц-связи, поэтому достаю из портфеля стопку бумаг, которые взял в пятницу вечером из дома Камрин. Я уверен, когда она узнает, то захочет меня убить, но я готов к этому.
ГЛАВА 22
Камрин
— Так ты хочешь сказать, что кто-то вломился в твою квартиру и украл все счета? — спрашивает Оливия, широко раскрыв глаза.
— Ага, — киваю я.
На ее лице написано недоверие, но она молчит и смотрит прямо перед собой.
Мы в спортзале, ходим по дорожке, которая находится над тренировочной зоной. До того, как Оливия вышла замуж, мы любили эту точку обзора, потому что могли наблюдать за сексуальными парнями внизу. Теперь мы просто бегаем.
Ну, я все еще смотрю, потому что, привет, я обычная живая девушка.
— Ты, наверное, их просто переложила, — предполагает Оливия.
Я знаю, что это не так. Бумаги лежали на моем обеденном столе до того, как…
Стерлинг! Если он видел эти счета и последние уведомления, я умру от стыда. Представляю, что он обо мне думает. Прошло уже несколько дней с тех пор, как мы разговаривали, и, честно говоря, я не знаю, что и думать. В прошлые выходные я устроила свидание, а потом он пришел, и мы целовались, как парочка похотливых подростков. Я уверена, что он просто занят работой, но все же не могу не задаться вопросом, что происходит у него в голове.
Я сказала Стерлингу, чтобы он сблизился с девушкой, которая его интересует, думая, что он имеет в виду меня. Но теперь его молчание не дает мне покоя. Хотя, возможно, он просто все еще зациклен на своей бывшей.
Телефон вибрирует. Я достаю его из кармана тренировочных капри из спандекса и вижу сообщение от некоего сексуального британца — нарушителя моего спокойствия.
Стерлинг: Ты свободна в субботу? Я бы с удовольствием снова потусовался с тобой.
Я улыбаюсь.
Камрин: «Тусоваться» — это эвфемизм для…
Стерлинг: Десерта? Да. Жду у меня в семь.
У меня перехватывает дыхание, когда я читаю эти слова.
— Что-то случилось? — спрашивает Оливия, чувствуя перемену в моем настроении.
— Ничего, — вру я.
Волнуясь, я понимаю, что этот субботний вечер может все изменить. Еще три дня, и я наконец пойму, о чем думает Стерлинг.
ГЛАВА 23
Стерлинг
Стоя перед туалетным столиком в ванной, я оборачиваю полотенце вокруг талии. После бритья ополаскиваю лицо и наношу на шею каплю одеколона.
Снова думаю о Камрин, и уровень предвкушения сегодняшнего вечера зашкаливает. Весь день мое воображение бурлило от мыслей, что может случиться сегодня.
Но точно знаю только одно: я хочу Камрин.
Провожу специальным средством по волосам, затем одеваюсь. Камрин будет здесь с минуты на минуту, и, хотя мои мысли далеко не невинны, я сомневаюсь, что она будет рада найти меня голым.