— Ты бы, конечно, предпочел, чтобы он просто оставил записку о том, где лежат деньги?
— Это существенно облегчило бы всем жизнь.
— Если ты прав, значит, Игорь надеялся, что я приду в библиотеку и узнаю о том, что он здесь был.
— Он брал газеты, значит, подсказка в них. Иного варианта я не вижу.
— Что ж, давай посмотрим еще раз.
И мы начали снова просматривать газеты. Сначала выпуски о смерти, потом стали листать остальные.
— Смотри, — нахмурилась я вдруг, открыв выпуск «Ручья», предшествующий статье об аварии, Кирилл тут же уткнулся в газету, — здесь подчеркнуты какие-то буквы.
— Это интересно, — пробормотал он, и мы стали просматривать более тщательно весь выпуск. В итоге нам удалось обнаружить еще несколько подчеркнутых простым карандашом букв.
— Думаешь, это Игорь? — неуверенно прошептала я, Кирилл пожал плечами.
— Давай-ка выпишем последовательность.
Вскоре на листке перед нами был ряд букв. Мы рассматривали их и так, и эдак, пока Кирилл задумчиво не почесал голову.
— Что скажешь? — я пожала плечами, он продолжил. — Думай, Ангелина. Если это послание от твоего брата, только ты можешь его разгадать. Вспоминай, может, это какая-то головоломка, или тайный язык. Что-нибудь из детства.
Я покусала губу, концентрируясь на буквах. В голову ничего не шло. Откинулась на стуле, и тут словно сама всплыла в голове сцена из прошлого.
Мне девять, я пишу Игорю письмо в армию. Мне хочется рассказать ему о своей жизни, но бабушка перед отправкой читает то, что я написала, и мне стыдно рассказывать о мальчике, который носит мой рюкзак и провожает домой. Брат, каким-то образом поняв проблему, в одном из писем предлагает написать что-нибудь на тайном языке (благо, его письма ко мне бабуля не читала, о чем брат знал). Он подробно расписывает, в чем суть того. Само собой, его идея меня увлекает, я разбираюсь в схеме и увлеченно составляю ему письмо, которое походило бы на обычное, но несло в себе тайное послание. Так мы и общаемся оставшееся время до его возвращения.
Схема языка тут же всплыла в голове, схватив ручку, я принялась писать.
— Вспомнила? — оживился Кирилл.
— Возможно, — пробубнила я, — так, что тут у нас, каждая буква обозначает на самом деле следующую за ней. Читать подчеркнутые буквы надо через одну, после возвращаясь к оставшимся, их читать подряд. Итак, в итоге мы получаем…
— Соседка на школьной, — прочитал Кирилл и посмотрел на меня, я на него, — тебе это о чем-то говорит?
— Мы с бабушкой жили на Школьной улице.
— А соседка при чем?
— С соседкой тетей Валей бабушка хорошо общалась. Они с матерью тети Вали были лучшими подругами, жили на одной лестничной клетке. Потом тетя Валя замуж вышла, они старушку переселили куда-то, а сами стали там жить. Бабушка тетю Валю знала еще девчонкой, они с моим папой вместе в школу ходили. Когда бабуля умерла, именно тетя Валя помогла с похоронами.
— Значит, твой брат хочет, чтобы мы поехали к ней, — задумчиво протянул Кирилл и хлопнул ладонью по столу, — выполним же его пожелание.
Библиотеку я покидала в раздумьях. По всему выходило, что Игорь не только за себя боялся, но и за меня. Раз составил такой длинный план, ведущий меня к… Действительно, к чему он меня ведет? На это ответа у меня не было. Я покосилась на Кирилла, он вел машину, тоже о чем-то размышляя. В голове мелькнула мысль: он-то, может, и знает, к чему весь этот план. Тут же я в ней усомнилась. Никто не мог знать, что Игорь оставит мне тайное послание, и уж точно не мог его расшифровать. Мне самой это дается с большим трудом. И вообще, если бы не Кирилл, кто знает, на какой стадии поисков отгадки я бы находилась.
— Спасибо тебе, — сказала я вдруг, он бросил на меня быстрый взгляд, слегка вздернув бровь.
— За что?
— За помощь. Если бы не ты, мой план провалился бы еще в начале.
— Не за что. Слишком много желающих копаться в грязном белье, — пожал он плечами, — это как раз не удивляет. Каждый надеется урвать кусок.
— И ты?
Он снова покосился на меня, теперь ухмыляясь.
— Думаю, я ближе всех к победе, — сказал все-таки. Я промолчала, решив не уточнять, что он имеет в виду. В город, где мы жили с бабушкой, въезжали уже в сумерках.
— Что думаешь говорить? — поинтересовался Кирилл, следуя по указанной мной дороге. Я пожала плечами, он усмехнулся. — Весомо. Ладно, будем надеяться, что нам и в этот раз повезет.
К дому мы подъехали около семи вечера. Сердце внезапно екнуло и быстро застучало. В голове закрутились воспоминания из детства и юности, наша с бабушкой жизнь после отъезда Игоря, мои мысли и переживания. Глубоко вздохнув, я поняла, что мы уже пару минут стоим на месте.
— Эко тебя плющит, — усмехнулся Кирилл, рассматривая меня. Криво улыбнувшись, я полезла из машины. Он следом за мной. — Какой подъезд?
— Крайний, первый этаж, квартира налево.
Вскоре мы стояли возле железной двери, нажимая кнопку звонка. В волнении я терла руки, косясь на дверь напротив, за которой жила когда-то, и вздыхала.
— Если ты так на знакомую тетку реагируешь, что ж было бы, встреть ты своего любовника, — снова усмехнулся Кирилл. Я не успела ни ответить, ни даже задуматься над его словами, потому что загремел замок, дверь приоткрылась, и за ней я увидела девочку лет шести. Она уставилась на нас во все глаза, поняв, что мы не те, кого она ждала. Немая сцена грозилась затянуться. Девочка стояла, открыв рот и переводя взгляд с меня на Кирилла, я тоже молчала. Наконец, Кирилл улыбнулся и дружелюбно сказал:
— Привет. Тетя Валя дома?
Девочка, немного подумав, ответила:
— Привет. Тети Вали тут нет. Только бабушка.
— Бабушку как зовут?
— Валя.
Мы быстро переглянулись, и Кирилл присел напротив девочки.
— Бабушка дома?
— Она в магазин пошла, велела ее ждать и дверь никому не открывать.
— Почему же ты ее не слушаешься?
— Я думала, это она.
— Ясно, — Кирилл с трудом сдерживал улыбку, — бабушка давно ушла?
Тут открылась подъездная дверь, и показалась женщина лет шестидесяти. Она на мгновенье замерла, потом заспешила в нашу сторону, причитая:
— Полина, я тебе что велела? Немедленно иди в дом!
Девочка снова вылупила глаза и скрылась в недрах квартиры. Женщина тем временем оказалась возле нас.
— Вы к кому? — нахмурилась она, посмотрела на меня и ахнула. — Ангелина? Ты?
— Я, теть Валь, — улыбнулась я, она поставила пакет на пол и крепко обняла меня.
— Вот так дела, — заметила оторвавшись и разглядывая мое лицо, — какая красавица стала… Впрочем, ты всегда ей была. Да что ж мы на лестнице стоим, — спохватилась она, — проходите!
Через мгновенье мы оказались в небольшой прихожей (квартира была зеркальным отражением той, в которой мы жили с бабушкой), потом и в кухне. Полина тут же появилась рядом с нами и стала разглядывать. Я ей подмигнула.
— А ты, егоза, — погрозила тетя Валя девочке кулаком, — я тебе сколько раз говорила, перед тем, как открыть дверь, надо спрашивать: кто там!
— Я помню! — ответила Полина, смешно выпятив нижнюю губу.
— Ой, иди отсюда! Пусть родители тебя воспитывают.
Девочка однако пропустила ее слова мимо ушей, скользнув под стол, выбралась на диванчик между мной и Кириллом.
— Полина, не мешай! — снова начала тетя Валя, но Кирилл, широко улыбнувшись, сказал:
— Она нам не мешает, пусть сидит.
Его улыбка подействовала на тетю благотворно, она тоже улыбнулась и засуетилась с чайником.
— Ты расскажи, Гелечка, каким ветром тебя сюда занесло?
— Проездом, — ответила я, — ездила на могилу родителей, захотелось вас навестить.
— Правильно сделала! Очень меня порадовала. Вот уже неожиданность так неожиданность. Как ты живешь?
— Неплохо, — кивнула я, принимая из ее рук чашку с чаем, — вы как?
— Тоже хорошо, — тетя Валя уселась напротив, — вот дочку с сыном вырастила, теперь внуки пошли. Ты замужем?
Она бросила на Кирилла быстрый взгляд, я на мгновенье смешалась. Кирилл этим воспользовался и тут же заявил, улыбаясь совершенно бессовестно:
— Практически.
Эти слова полностью удовлетворили тетю Валю, кинув на Кирилла еще один взгляд, она повернулась ко мне.
— Как твой брат?
Я снова смешалась, но пришлось отвечать.
— Вы знаете… Он погиб.
— Что? — уставилась она на меня. — Как погиб? Когда?
— Около семи лет назад. Авария.
Я не хотела рассказывать правду и углубляться в ненужные воспоминания.
— Горе-то какое… Сначала родители, потом баба Катя, теперь он… Бедная девочка…
— Мне бы не хотелось говорить об этом.
— Понимаю, — кивнула она, — просто все это так… Сколько лет прошло, говоришь?
— Почти семь.
Тетя Валя снова покивала, но вдруг нахмурилась.
— Это получается, он незадолго до смерти приезжал…
— Что? — вскинула я на нее взгляд, — Игорь приезжал сюда? Когда?
— Получается, что как раз перед… Осенью он здесь был, семь лет назад. Я почему запомнила, Ленка моя как раз забеременела Полинкой. Узнали в тот день, когда он приехал. Я еще говорила, мол, две неожиданности приятных в один день.
— Зачем он приезжал? — заволновавшись, спросила я.
— Да как ты, сказал, ездил на могилу к родителям, решил к нам заглянуть, тут же относительно недалеко.
— Он надолго заезжал? О чем вы говорили?
— Ни о чем, — тетя Валя удивленно пожала плечами, — он успел только чаю попить. Спросил, как живем, где дочка живет, про вещи бабы Кати…
— Какие вещи? — нахмурилась я.
— Да ты, наверное, не помнишь. Когда баба Катя умерла, мы же вместе с тобой ее вещи в коробки собрали. Часть у тебя в шкафу осталась, часть мамка моя предложила к ней на квартиру свезти, у нее там антресоли пустые стояли. Не помнишь?
— Что-то припоминаю, — покивала я головой, действительно, начиная вспоминать. Когда умерла бабушка, я в очередной раз была в шоковом состоянии и плохо соображала, потому помощь тети Вали воспринимала как дар небес, полностью отдавшись ей во власть во всех делах, касавшихся похорон и дальнейшего устройства быта. Потом жизнь пошла своим чередом, я устроилась на работу, жила в своей комнате, как и раньше, бабушкина стояла нетронутой. Как и коробки с ее вещами. Выкинуть их у меня не поднималась рука. Уже когда объявился Игорь, он все взял на себя. Продал квартиру, коробки куда-то исчезли, да я о них и не вспомнила тогда. И сейчас бы не вспомнила, если бы тетя Валя не начала этот разговор.
— Значит, бабушкины коробки до сих пор у вас хранятся? — удивленно спросила я.
— Всего две, какие-то бумаги, тетради, я, честно говоря, так и не смотрела их ни разу. Мать не стала выкидывать, оставила вроде как на память, но вот считай уже сколько лет, как умерла, а они там все стоят.
— То есть вы не знаете, что там?
— Я нет. Она, наверное, знала. Они же вместе с Игорем их вытаскивали.
— Когда? — снова задала я вопрос, окончательно путаясь.
— Так приезжал он после вашего отъезда. Через месяц примерно. Расспрашивал мамку о бабушке вашей, и меня тоже. Как жила, чем жила. Ну мать и вспомнила про эти коробки. Тогда-то, когда вы переезжали, никому про них и в голову не пришло, потом вспомнила. Достали с антресолей, Игорь их с собой забрал. Он тогда в гостинице остановился, так нам сказал. На следующий день привез, попросил, пусть, мол, еще полежат у вас, если несложно. А нам-то чего? Лежат и лежат.
— То есть они до сих пор лежат у вас на антресолях?
— Да.
— Вы говорили, Игорь ими интересовался, — влез Кирилл, — когда приезжал осенью.
— Ну да. Спросил, не выкинули ли мы коробки еще. Я говорю, мол, нет, стоят. Он покивал и сказал, хорошо, пусть еще постоят немного. Вы их не выкидывайте. Я и подумала, что он заедет потом, чтобы забрать их. Может, и заехал бы, да видишь, жизнь как распорядилась…
Тетя Валя мелко перекрестилась, вздохнув.
— Скажите, — сглотнув, начала я, — мы можем эти коробки забрать?
— Отчего нет. Там сейчас Максим живет, сын мой.
— Ему можно позвонить? Мы бы хотели забрать их сегодня, прямо сейчас, если есть возможность.
— Хорошо, я ему позвоню, — поднявшись, тетя Валя покинула кухню. Полина, все это время сидевшая молча и аккуратно таскавшая печенье, вдруг посмотрела на Кирилла и спросила:
— Ты ее любишь, да?
Кирилл вскинул брови, бросив на меня взгляд.
— Обожаю, — авторитетно прошептал он, кивая головой и глядя на Полину.
— Я вижу. Она тебя тоже любит.
Я усмехнулась, покачав головой, но сказать ничего не успела.
— Полинка, не приставай, — вернулась тетя Валя с мобильным телефоном и очками, — сейчас спросим, сможет ли он.
Разговор занял пару минут. Максим оказался дома и согласился встретиться с нами. Допив чай, мы откланялись, горячо поблагодарив хозяйку за теплый прием. Она что-то говорила вслед, приглашала заезжать почаще, я кивала, но мыслями была далеко. Наконец, мы загрузились в машину и отъехали. Кирилл вбил в навигаторе адрес, хотя я помнила, где находится нужная нам улица.
— Значит, ты меня любишь, — насмешливо заметил мне.
— Я этого не говорила.
— Ребенка нельзя обмануть. Он чувствует сердцем.
— В таком случае, у нас обоих большие проблемы.
Кирилл посмеялся и больше к данной теме не возвращался. Вскоре мы выехали на нужную улицу и тормозили возле пятиэтажного дома. Максим почти сразу откликнулся по домофону, и через пару минут мы входили в однокомнатную квартиру. Сыну тети Вали было около тридцати пяти, полноватый блондин с добродушным лицом. Раньше мы частенько сталкивались на лестничной клетке, здоровались, но не общались. Он меня сразу узнал, впрочем, как и я его.
— Ты стала еще краше, — добродушно усмехнулся он, покосившись на Кирилла и протянув ему руку. Я улыбнулась. — Так, значит, решила забрать вещи бабушки? Я как раз думал недавно, что стоит от них избавиться, сколько можно хранить всякий хлам. Так что вы удачно заехали. Заходи в комнату, я их вытащил с антресолей.
Мы прошли в большую комнату, и я увидела две среднего размера коробки, стоящие в углу.
— Пыль стряхнул, так что не запачкаетесь.
— Спасибо, Максим, — ответила я.
— Мать сказала, Игорь погиб, — он ненадолго замолк, — соболезную.
— Спасибо.
Кирилл тем временем, взяв обе коробки, направился к дверям.
— Может, чаю выпьете? — спохватился Максим.
— Нет, спасибо, — ответил Кирилл, — мы спешим, хотим сегодня уехать.
— Понимаю. Тогда счастливого пути.
— Еще раз спасибо, — сказала я, прощаясь и покидая квартиру вслед за Кириллом.
— Мы, правда, поедем домой сегодня? — поинтересовалась в лифте.
— Посмотрим. Для начала надо понять, что в коробках. Но парень пусть считает, что мы едем домой. К чему терзать себя лишними раздумьями?
Я согласилась с его доводами. Еще минут через пятнадцать мы припарковались в очередном дворе и принялись раскрывать коробки. В них оказались бумаги, тетради, квитанции и прочее в том же духе. Кирилл вытащил альбомный лист с нарисованными на нем человечками и вздохнул.
— Чем дальше в лес, тем больше дров. Надеюсь, подсказка твоего брата будет прозрачна, иначе мы рискуем тут застрять.
— Интересно, сколько еще этих подсказок, — заметила я, перебирая квитанции и тщательно их просматривая.
— По мне, так лучше бы их вовсе не было.
— Думаю, мы близки к разгадке.
— Откуда такие мысли?
— Больше никого не осталось.
— Никого из кого?
— Из людей. Сначала были родители, потом бабушка. На этом родственники кончились.
— У твоей бабушки был муж.
— Он умер рано, сразу после рождения папы. Проблемы с сердцем.
— То есть ты считаешь, что в одной из этих коробок ключ?
— Вполне вероятно. Только вопрос к чему.
— Ты знаешь мои предпочтения.
— Да, — усмехнулась я, — поэтому не отлынивай, а то не поделюсь.