Алекс помолчал немного и добавил.
- Так он и закончил свою жизнь рядом с вещами, которые значили для него больше, чем все остальное. Я даже не знаю до сих пор, сделал он свое открытие или нет. Да и было ли оно вообще в реальности? Может, оно существовало только в воображении самого деда? И знаешь, бабушка не смогла пережить такой потери и через четыре месяца тоже умерла.
- Какая грустная история, - мне не хотелось говорить банальные слова, но ничего другого не пришло в голову.
Я находилась под впечатлением от всего рассказанного. Жизнь Алекса была, оказывается, так насыщена событиями, что я просто не могла поверить, что все это, действительно, произошло с одним человеком.
Мое детство было настолько неинтересным по сравнению с его, что даже не хотелось вспоминать. В нем не было ничего, что вообще можно было кому-то рассказать. Родители отца умерли рано, а бабушка и дедушка с маминой стороны жили в далеком Иркутске, поэтому виделись мы с ними очень редко. Когда-то мама приехала в город на Неве, чтобы получить образование. Она отучилась на факультете истории в Питерском Государственном Университете, затем осталась там при кафедре, защитила диссертацию и до сих пор преподает в нем, обучая студентов истории и естествознанию. Когда-то она подавала большие надежды, ее даже приглашали на стажировку в Музей естествознания в Париже. Но она осталась, как потом призналась, из-за мужа, который не хотел отпускать жену и дочь одних. Мне тогда было совсем мало лет, пять или шесть, мама в то время как раз писала диссертацию. Помню, что она постоянно сидела в библиотеках и всегда брала меня с собой, так как оставить ребенка ей было не с кем. Поэтому мир книг был для меня знаком с детства.
Все каникулы я проводила дома. Москва была единственным интересным городом, который мне удалось увидеть, кроме, конечно, Питера. И то это случилось лишь в прошлом году, когда я стала победителем в тематической олимпиаде между питерскими вузами. Меня включили в команду, которая представляла наш город на общероссийском слете студентов. Так мне и удалось посмотреть столицу.
Вот и все, именно поэтому наша поездка на Алтай для меня была серьезным испытанием. Хорошо еще, что самолет не вызвал у меня приступа паники, все-таки детский опыт полетов в Иркутск к родственникам оказался как нельзя кстати. Я лишь дважды была на родине мамы, один раз мне было 7, а второй раз-14 лет. Скорей всего видеться раз в семь лет было для нас вполне достаточно. Мне пришло в голову, что согласно этой теории, через два года мы снова должны будем с ними встретиться. Все-таки моя семья была не самая дружная, мы умели прекрасно обходиться друг без друга. Мне снова стало стыдно перед мамой, она была единственным преданным человеком, а я так бесцеремонно разбрасывалась ее любовью. Иногда через полуоткрытую дверь моей комнаты было слышно, как она потихоньку жалуется подругам, что ее жизнь не удалась: с мужем не сложилось, карьера, о которой мечтала, не получилась, а дочь скоро совсем вырастет и уйдет. 'Мамочка, я больше никогда не буду такой эгоисткой', - пообещала я.
Разговоры отвлекли нас с Алексом от полета, но стрелки часов все равно ползли очень медленно. Кажется, мне удалось на какое-то время забыться, но сны были тревожными. Наконец, стюардесса попросила всех пристегнуть ремни, и вскоре я почувствовала, что самолет начинает снижаться. Вот уже показались огни города, значит, под нами Питер, и от этого мое сердце радостно забилось. Наверно, Алекс чувствовал нетерпение, так же как и я, потому что сильней сжал мою руку.
- Я отвезу тебя домой. Мне нужно сказать твоим 'Спасибо' - его глаза смотрели на меня с благодарностью. - Им, наверно, тоже пришлось не сладко.
Я была счастлива от того, что он беспокоился о моей маме. Появление Алекса решит многие проблемы, а главное, докажет, что все было не зря!
Самолет, слегка вздрогнув, коснулся земли, под нами замелькала посадочная полоса. Снова дома! Мне казалось, что я не была здесь тысячу лет, хотя прошло всего несколько дней. Слезы навернулись у меня на глазах, когда мы входили в двери аэровокзала, на крыше которого ярко светились огромные буквы 'Санкт-Петербург'.
- Отец, мне нужно отвести Сашу домой. Прости, но я обязан это сделать. Потом сразу же приеду к маме в больницу.
- Хорошо, - ответил Эрик, он с пониманием отнесся к словам сына и спорить не стал. - Я отвезу вас.
- Нет, мы возьмем такси. Ты езжай к маме, а то она будет беспокоиться. Я скоро приеду.
Мы тепло попрощались с Эриком. Он еще раз поблагодарил меня за Алекса, и мы вышли на улицу, где стояла в ожидании целая вереница такси. Путь до моего дома занял не так уж много времени, в этот поздний час движения на дорогах почти не было. Город спал, укутавшись в сумерки белой ночи, и я тоже почувствовала неимоверную усталость, мои глаза просто закрывались. Но вот уже знакомый поворот, двор и подъезд.
Все, я приехала домой! Мама, мне так хочется тебя скорей увидеть! Алекс помог мне выйти, и пока он договаривался с таксистом, чтобы тот его подождал, я успела взлететь по ступенькам до своего четвертого этажа. Дверь уже была распахнута настежь - мама всю ночь караулила меня у окна. Я упала в ее теплые объятия и вдохнула такой знакомый с детства запах ее духов.
- Прости меня, я больше никогда-никогда не буду так тебя волновать, - слезы закапали у меня из глаз. Только теперь я могла, наконец, стать самой собой, не стараться выглядеть сильной и не пытаться кого-то спасти.
- Девочка моя, ты так нас напугала, - ее голос звучал очень мягко, как будто она вовсе не упрекала меня в моем безрассудстве. От этого мне стало еще тяжелей.
- Я знаю, мама.
Так мы стояли с ней, обнявшись на пороге, пока не подошел Алекс. Мама нахмурилась, именно в нем она видела причину всех наших проблем.
- Хочу сказать Вам спасибо. Без Саши я бы, наверно, не выздоровел. Знаю, что доставил Вам много неприятностей, но я надеюсь, что смогу загладить свою вину. Если, конечно, Вы мне позволите, - его смиренный вид был настолько трогательным, что даже мое сердце сжалось.
Я умоляюще глядела на маму. Она продолжала хмуро смотреть на него еще несколько секунд, но потом взгляд ее смягчился, и она сильней прижала меня к себе. Невозможно было устоять перед обаянием Алекса и моими безмолвными просьбами.
- Хорошо, мы попробуем. А пока я хочу вернуть, наконец, Сашу в родной дом.
- Обещаю завтра целый день даже близко к ней не подходить, - улыбаясь, проговорил Алекс.
- Это не честно! Протестую! - возмутилась я.
Все рассмеялись, и напряжение окончательно спало. Мама скрылась в квартире, а я немного задержалась на пороге, потому что мне хотелось попрощаться с Алексом наедине. Он взял мои руки, положил их себе на грудь, потом притянул меня ближе и тихо произнес:
- Саша... Я многим обязан тебе. Теперь ты самый близкий мне человек, - он повернул мои руки и поцеловал ладони, после чего сделал шаг назад, - я позвоню завтра, или нет, наверно, уже сегодня. Тебе надо хорошенько отдохнуть.
На этом мы попрощались, и я закрыла за ним дверь. На миг мне показалось, будто что-то прошло не правильно, но усталость не дала мне развить эту мысль. Конечно, Алекс тоже сейчас не в лучшей форме.
Все вокруг было, как и раньше, но меня не покидало ощущение, что я вернулась домой после долгой разлуки. Сон просто валил с ног, и мама, хоть и хотела подольше поговорить со мной, все же сдалась и отпустила меня. Я еле доползла до кровати и, едва коснувшись подушки, тут же уснула.
Когда мне удалось, наконец, открыть глаза, в комнате было светло. Не удивительно, ведь в Питере сейчас белые ночи, а в это время года вообще нельзя понять, какое время суток за окном. Мой взгляд упал на часы рядом с кроватью, там горели цифры 07:15 РМ. Еще рано. Мозги ворочались медленно, но, наконец, до меня дошло, что уже вечер. Ничего себе, я проспала весь день!
На кухне кто-то звенел посудой, и глухо слышались чьи-то голоса. Я встала и оглядела себя в зеркало, висевшее на стене. Немного помятый вид, но самое ужасное зрелище представлял собой бинт на плече - он почти сполз и развязался. Вчера, перед тем как выйти из такси я сняла свою ветровку и спрятала в рюкзак, чтобы потом незаметно выбросить. Надеюсь, мама не хватиться ее.
С бинтом надо было что-то делать, не хватало еще пугать родителей своими ранами. На полке валялась моя дамская сумочка, уже давно я не носила ее, ходить по больницам мне было удобней с рюкзачком. Именно он сопровождал меня в поездке, но теперь сумка представляла собой огромную ценность: в ней должен был находиться широкий лейкопластырь. Я всегда носила его на тот случай, если туфли начнут натирать ноги. О счастье, он оказался на месте. Сняв бинт, я внимательно осмотрела рану, которая уже начала затягиваться.
Мне вспомнилось, как шаман одним движением ладони заставил боль утихнуть. Неожиданные мысли о Дэвиде выбили меня из равновесия. Воспоминания о нем не стали на расстоянии более тусклыми, я как сейчас видела необычное жилище в пещере и картины на стенах. Теперь мне было понятно, почему некоторые из них выглядели совсем старыми, наверно он собирал их, чтобы оставить память о тех местах, где родился когда-то. Человек вне времени... Находясь здесь, в Питере вся его история казалась нереальной, но от этого она не стала для меня менее правдивой. Даже сейчас я ни минуты не сомневалась, что все это действительно было с ним, и мне почему-то снова захотелось его увидеть.
Чтобы отогнать от себя грустные мысли, я занялась своим плечом: отрезала кусок лейкопластыря и налепила его на свою рану, скрыв от посторонних глаз жуткую картину. Конечно, мама будет в шоке, надо поскорей придумать правдоподобное объяснение по этому поводу. Я набросила на плечи плюшевую накидку и приоткрыла дверь. В нос ударил сладкий запах пекущегося пирога, наверно, там готовился праздничный ужин по поводу моего возвращения. Ну вот, а мне уже рисовались картины, что меня и в правду закроют на амбарный замок в комнате, как обещали. Я улыбнулась и пошла на кухню. Там кулинарничала моя мама и ее лучшая подруга Тоня, она первая увидела меня и бросилась ко мне с поцелуями. Мне всегда нравилась эта женщина, ее веселый нрав часто помогал нам с мамой справиться с нашими житейскими неприятностями. Казалось, в ней был заключен неистощимый запас энергии и оптимизма, которыми она с радостью делилась с окружающими.
- Блудная дочь вернулась! - воскликнула Тоня. - Ну, и горазда же ты поспать, мы с мамой сначала приготовили обед, но ты даже не соизволила проснуться.
Они обе рассмеялись, и их смех наполнил нашу квартиру весельем, отчего она показалась уютной и по-настоящему домашней.
В этот вечер было много улыбок и слез. Я рассказала им свою историю, повторив ее с самого начала, ведь за эти полгода мне с мамой не удавалось поговорить откровенно, то не было времени, то желания. Теперь я могла все ей рассказать, конечно, опустив эпизод с волками.
Пришел отец. Оказалось, что он уже два раза приезжал, чтобы увидеть меня, но я все еще продолжала спать. Пришлось еще раз повторить свой рассказ. Одним словом, только через два часа мне, наконец, удалось добраться до ванной и залезть под душ. Теплая вода окончательно вернула мне силы, и я вспомнила про Алекса. Он же обещал позвонить.
- Мама, где мой телефон? - я с удивлением обнаружила, что его нет на моей тумбочке.
- Он начал звонить, я и забрала его на кухню, - мама начала переставлять бесконечные кухонные баночки и коробочки.
- Вот он, - после минуты поисков она победно подняла над головой мой сотовый, который я буквально вырвала у нее из рук.
- Алекс звонил два раза!
- Что плохого в том, что ему немного пришлось подождать, ведь ты ждала его намного дольше, - парировала мама, но я все равно с упреком погрозила ей пальцем.
Отвечать мне ей не пришлось, так как телефон снова зазвонил. Это был Алекс, и я закрылась в своей комнате, чтобы с ним поговорить.
- Привет, - сказала я.
- Саша, с тобой все в порядке, я звоню тебе уже полдня!
- Я проспала до вечера.
- Ну, ты даешь! Как можно валяться в постели, когда за окном такая погода? Весна! Все цветет! Я уже объехал весь Питер.
Конечно, его можно понять: проторчать на больничной койке полгода для любого человека было бы убийственно. Теперь Алекс снова начал жить, и он не хотел попусту тратить ни одной минуты.
- Маму выписали из больницы, - продолжал Алекс, - она сейчас в гостинице и мечтает тебя увидеть. Хочешь, я прямо сейчас приеду за тобой?
Меня охватили сомнения, с одной стороны хотелось поехать, но я пообещала родителям, что этот вечер проведу с ними.
- Извини Алекс, я хочу сегодня побыть дома. У нас гости, все они собрались ради меня. Нельзя их бросить.
Алекс правильно понял меня.
- Знаю, я сам пообещал сегодня утром держаться от тебя на расстоянии.
Мы проболтали с ним еще почти полчаса. Он рассказывал мне о том, как встретила его мама, и что они с отцом еле удержали ее от того, чтобы она не ушла из больницы до официального разрешения лечащего врача. О том, что он смог поспать лишь два часа, а потом поехал в город смотреть на людей. По его словам, полгода видеть вокруг себя одни белые халаты - это просто пытка. Наконец, мы попрощались и договорились встретиться завтра. Алекс сказал, что заедет за мной ближе к полудню.
Я вернулась в кухню, оказывается, пока меня не было, к нам присоединилась наша соседка, и веселье продолжилось. Даже отец не чувствовал себя чужим в этот шумной женской компании, и мы еще долго пили чай и ели мамины пироги.
- Глава 5. Тайна -
Следующее утро выдалось очень напряженным. За последнее время я прогуляла много занятий в университете, и с этим надо было что-то делать. Как выяснилось, моя подруга-однокурсница Света уже несколько раз звонила мне домой и предупреждала маму о грозящих неприятностях. Меня она, разумеется, найти не смогла и очень волновалась. Поэтому, как только я проснулась, мама вручила мне телефонную трубку и заставила набрать номер подруги.
Все было, действительно, хуже некуда. Преподаватель по физике пообещал, что не допустит меня к экзаменам, если я до среды не сдам ему все пропущенные лабораторные работы. Их было пять, а среда-послезавтра! Физкультура, математика и информатика тоже требовали от меня невозможного. Вот влипла! Теперь, когда проблемы с Алексом отошли на второй план, передо мной нарисовалось другое непреодолимое препятствие. После разговора со Светой мне захотелось застрелиться, и минут пять я просидела, глядя в пол прямо перед собой. Что ж, деваться некуда - придется искать поддержки у мамы.
Все утро мы обдумывали с ней, как быть. Она, со своей стороны, пообещала посодействовать. Дело в том, что в нашем университете преподавала ее хорошая знакомая, и мама надеялась, что с ее помощью мы сможем, по крайней мере, отодвинуть сроки сдачи моих лабораторных работ. А мне обязательно нужно было встретиться со своими однокурсниками, так как они могли поделиться конспектами. Я чувствовала себя последней двоечницей, но за свои поступки приходилось отвечать.
К несчастью, основная часть занятий уже закончились, и теперь будет сложно увидеться со своим потоком. Сегодня в час препод по математике устраивал консультацию по будущему экзамену, который, кстати, тоже был уже не за горами. Мне позарез нужно было там появиться, и ради этого придется отложить встречу с Алексом. Как все неудачно складывалось! Но Алекс теперь мог вполне обойтись без меня, а университет - нет. Выбор был более чем очевиден. Часы показывали уже половину двенадцатого, а значит, пора собираться. Позвонила Света, сообщила, что консультацию перенесли на половину первого. Ужас! Я схватила свою сумку с тетрадями, быстро оделась и выбежала из дома. Мама что-то кричала мне вдогонку с балкона, кажется, что мой телефон остался на столе. Но возвращаться было некогда, и я только помахала ей в ответ рукой.
Как назло, все маршрутки были переполнены. Я с досадой топнула ногой, глядя, как очередная машина пролетела мимо, даже не затормозив. Закон подлости! Я побежала на автобусную остановку, надеясь, что хотя бы тут повезет. Наконец, мне удалось втиснуться в душный салон. Стоять было очень неудобно: чтобы разгрузить больное плечо, мне приходилось одной рукой держаться и за сумку, и за поручни. А стрелки часов неумолимо ползли вперед. Чтобы не думать о времени, я огляделась на окружавших меня пассажиров. В основном это были люди среднего и пожилого возраста, а значит шанс, что мне удастся занять освободившееся сиденье, просто нулевой.