Я взяла ее двумя пальцами, покрутив перед глазами.
Ну, нет худа без добра. Мельницу, конечно, придется бросить. Как жить рядом с чудовищами - я понятия не имела. Но жемчужину можно продать и. Может, точно -лучше церковь построить?
Пока я раздумывала, как лучше продать жемчужину, чтобы ювелир не обманул, и грабители не добрались - под колесом заплескало, и два моргелюта - лысый и безносый показались снова. На этот раз они держались на расстоянии от берега, и вынырнули, чтобы вода только-только приоткрыла им рты. Я ждала, что появится крылатый осьминог, но третьего нигде не было видно. Ладно, и на том спасибо. Мне и не хотелось с ним встречаться - впечатления он не произвёл. Вернее, произвёл, но не то, после которого мечтаешь о новой встрече.
- Что нужно? - спросила я сердито, на всякий случай поднимаясь с мостков, чтобы при необходимости храбро броситься в бегство.
- Отдай жемчужинку, - проскулил лысый.
Из воды высунулась его тощая перепончатая лапка и прикрыла выемку на макушке, в которой опять плескалась вода.
- Вот эту? - я повыше подняла жемчужину. - Я ее продать хочу, к вашему сведению.
- Не продавай! - переполошился лысый. - Это моё! Она моя!
- Твоя?.. - протянула я, притворяясь удивленной. - Она у тебя вместо мозгов, что ли?
- Нет, - выдохнул он с несчастным видом, - я без неё помру.
- Точно плакать не стану! - отрезала я, пряча жемчужину за спину, и моргелют отчаянно взвыл. - Вы столько моего хлеба съели, воры! И колесо стопорили - тоже ведь ваша работа?
- А почему ты нам вина не давала? - прохрипел безносый.
- А почему это я должна вам ещё и вино давать?!
Моргелюты переглянулись, и лысый проблеял:
- Но Бриско сказал, что всегда будет давать нам вино.
Бриско? Покойный мельник? Он разговаривал с духами озера, а потом получил серебряную пулю?
Я невольно оглянулась, но рядом никого не было. Из людей, разумеется. Вот и хорошо. Мне совсем не улыбалось получить пулю из-за разговоров с нечистью.
- Вы про моего мужа говорите? - уточнила я у моргелютов. - Может, вы видели, кто его убил?
Лысый захихикал и замотал головой так, что вода выплеснулась из темечка. Водяной быстро нырнул, чтобы наполнить выемку на макушке, и сказал, хитро поблескивая глазами:
- Бриско - не твой муж, а Эдит - утопилась. Мы тебя сюда притащили, чтобы ты кормила нас хлебушком. Отдай жемчужинку и дай хлебушка?
- И вина дала, - коротко поддакнул безносый. Его серые патлы качались на воде, как линялые водоросли.
После таких откровений я заскрипела зубами. Так вот кому я обязана путешествием во времени. Они хотели, чтобы их кормили. Очень, очень мило...
- Так это я из-за вас здесь, - уточнила я.
- Ты должна кормить нас, - закивал лысый. - Меня, Нингена и Турсо. Вот этого зовут Нинген, - он махнул лапой на безносого, - того, с крыльями - Турсо. А я - Каппа.
- Очень приятно, но кормить вас я не собираюсь, дорогие воры и вредители! - вскипела я.
- Не знаю, о чем вы там договаривались с мельником, но воровать меня сюда, в эту дыру, никто не имел права! Немедленно отправляйте меня назад.
Озёрные духи опять переглянулись, и это мне совсем не понравилось.
- Что?.. - спросила я, и в горле внезапно пересохло.
- Зачем тебе возвращаться? - лживым добрым голоском произнёс лысый Каппа. - Здесь так хорошо. Тихо, спокойно.
- Обалдеть, как спокойно! - я дала волю голосу, опять переходя на русский. - Правильно говорят, что в тихом омуте - черти водятся. Слушай меня, головастик, - я вздохнула, пытаясь успокоиться, и снова заговорила на английском то ли с валлийским акцентом, то ли с ирландским. - Вы сейчас же отправляете меня обратно. И отговорки не принимаются.
- Мы не можем, - почти радостно сообщил мне Каппа-моргелют. - Теперь ты здесь навсегда. Верни жемчужину и дай хлеба, а?
Единственное, что он сейчас получил бы - это метлой по наглой физиономии. Значит, я застряла в Тихом Омуте навсегда.
Навсегда!..
И только потому, что эти трое, что в озере, хотели есть хлеб.
- Гадёныши... - только и сказала я, горестно взмахнув рукой.
Значит, не видать мне больше комфорта цивилизованной жизни, не есть жареную картошку, которой здесь не будет ещё лет двести, и носить только растоптанные башмаки из жесткой кожи, из-за чего у меня скоро будут мозоли, как у слона.
Ну нет. Я посмотрела на свои башмаки и нахмурилась. От мозолей я себя точно избавлю. Не раскисай, Светочка. Если пустишь слёзку - легче точно не станет.
Моргелюты следили за мной настороженно, и в конце концов Каппа не выдержал.
- Жемчужинку. - проскулил он жалобно, и только тогда я посмотрела на водяных.
- Дырка тебе от бублика, а не жемчужинка, - сказала я по-русски, а потом добавила уже на понятном моргелютам языке: - Обойдешься. Вы мне столько пакостили, а до меня -прежней мельничихе, так что сейчас должны с процентами. Хочешь жемчужину назад -откупайся. Бриско вы золотые монеты носили? Несите и мне.
- Монеты?.. - моргелюты растерянно переглянулись. - Какие монеты?
- Ну. монеты - круглые такие, плоские. Золото, драгоценные камни, может быть, -попыталась я объяснить водяной нечисти, что меня заинтересует. - Что-то красивое, как вот эта жемчужина.
- А-а! - просиял лысый, и они вдвоем с безносым скрылись под водой.
Я ждала их с нетерпением - сейчас натаскают мне золота, и тогда я смогу жить здесь даже не без удовольствия. Как Бриско. Который сорил золотишком. Сорил, пока.
Вода забурлила, и показались моргелюты. Они принялись бодренько вышвыривать на берег. разноцветную гальку. Спору нет, камешки были красивые - розовые, зеленоватые, но. Простая речная галька! Кому она нужна?!
- Стоп-стоп-стоп! - прервала я их труды, и сказала, с сожалением глядя на вытянувшиеся мокрые физиономии, болтавшиеся над водой. - Это совсем не то. У мельника были золотые монеты. Что вы ему приносили? Что он у вас требовал?
- Ничего. - недоуменно ответил Каппа. - Мы ему ничего не приносили. Это он нам приносил.
- Что приносил?
- Хлебушек, - расплылся в улыбочке моргелют, а его безносый товарищ забормотал что-то про вино.
Так, мимо. Значит, золото Бриско получил не от водяной нечисти, а только своим умом и смекалкой. Но и пулю мельник получил не просто так. Наверное, кто-то видел, как он болтал с водяными, и посчитал его колдуном. Я снова нервно оглянулась, но дорога была пустая. Значит, толку от этих моргелютов - ноль. Хорошо, если пакостить не станут. Наверное, Бриско их и прикармливал, чтобы не мешали. Но как тогда он разбогател? На муке? Не на продаже куриных яиц ведь, в самом деле.
- Кроме мельника кто-то про вас знал? - спросила я.
Водяные дружно захихикали, а я только вздохнула.
- Вы тут полокруги, что ли, перепугали, головастики?
- Никого мы не пугали, - с достоинством ответил Каппа. - Но старуха с мельницы нас видела. И Эдит.
- За это вы её и утопили?
Водяные заметно приуныли и забормотали что-то непонятное. Только после наводящих вопросов я выяснила, что с Эдит получилось как-то странно. Моргелюты напугали её, и после этого мельничиха к воде не подходила, а когда погиб Бриско, однажды мельничиха залезла в озеро, и спасти её моргелюты не успели. Тогда-то они и притащили меня. На замену.
- Но почему именно меня?! - изумилась я. - Повариху бы какую-нибудь тогда забирали! Чтобы кормила вас!
- Мы хотели, чтобы была похожа на Эдит, - лысый сложил перепончатые лапки под подбородком, с умилением глядя на меня. - Эдит - красивая.
- Аргумент, - признала я, понимая, как вляпалась. Всё это походило на цирк уродцев. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Влюбленные водяные, при этом мстительные и недалекие, судя по всему. - А почему сразу всё не объяснили? Я как, по-вашему, должна была об этом догадаться?
Водяные принялись чесать затылки и кряхтеть, а потом Каппа выпалил:
- Мы хотели. Но с тобой постоянно был Чёрный Человек!
- Кто?!
- Чёрный Человек, - почти с благоговением объяснил мне лысый водяной, а безносый усиленно закивал. - Рядом с ним холод. Мы не можем рядом с ним.
- Судья? - начала я догадываться. - Вы говорите про судью Рейвена? Высокий черноволосый мужчина в остроконечной шапке?
- Да-да! - водяные пришли в такое волнение, что запрыгали в воде, как дельфины. - Клюв на голове! Он холодный, рядом с ним смерть!
- Надо срочно соблазнять судью, - пробормотала я себе под нос, и громко добавила: - Эдит, наверное, хотела поставить сети, и утонула. А вы, пустоголовые, ее не спасли.
- Нет, Эдит хотела утонуть, - грустно протянул Каппа. - Мы пытались ей помешать, но не смогли... Тогда мы захотели новую Эдит, и появилась ты.
- А сети кто разрезал?
- Мы, - признал моргелют. - А что она нам вина не давала? Ни вина, ни хлеба. Только визжала, когда нас видела.
- Не удивительно, - съязвила я и задумчиво посмотрела на жемчужину. - Так... Есть предложение. Я верну тебе жемчужину, головастик, и три раза в неделю буду кормить вас хлебом. Но больше вы не воруете, в окна не заглядываете - людей не пугаете, и чтобы колесо вертелось без проблем. Кстати, а рыба в озере есть?
- Есть, - радостно встрепенулся Каппа и даже подплыл поближе к берегу. - Щуки есть, форели, угри, и карпы. Отдай жемчужину?
- Я же сказала, что отдам, - произнесла я строго. - Условия понятны? Вы перестаете пакостить - я вас кормлю.
- А вино? - хрипло поинтересовался безносый.
- А вино - только за особые заслуги, - отрезала я. - Мне только пьяных чертей под боком не хватало. Согласны?
- Согласны, согласны! - с готовностью заверещал Каппа, протягивая перепончатые лапы, сложенные «лодочкой».
- Тогда сначала принеси мне форель, - велела я. - Большую. Сможешь поймать?
Вместо ответа Каппа ушел под воду - и даже пузыри не пошли. Следом за ним скрылся и безносый, а мне оставалось только ждать. Я прислонилась плечом к мельнице и смотрела на синее зеркало озера, подбрасывая жемчужину на ладони. Стоило ли верить нечисти на слово? Не знаю, не знаю. Впечатления особо верных и умных они не производили. С другой стороны - как бы я объяснила появление жемчужины? Вдруг меня обвинили бы в краже? Разорившаяся мельничиха притаскивает жемчужину. Соврать, что осталась от мужа? А если Жонкелия скажет, что ничего подобного не было? И «человек с клювом на голове» опять начнёт задавать ненужные вопросы. А ведь его даже черти водяные боятся! Мне стало смешно, я засмеялась, но тут же оборвала смех. Потому что хохотать одной на чёртовой мельнице - это было странно. Бриско своё получил. Не хватало ещё, чтобы тебя, Светочка, посчитали за ведьму. Но даже если с моргелютами не удастся договориться, я хотя бы получу рыбу на обед.
Если эти страхолюды её поймают.
Но я зря сомневалась в водяных. Не прошло и десяти минут, как над водой показалась лысая голова, а спустя пару секунд на деревянные мостки была выброшена пятнистая крупная рыба. Длиной она была сантиметров семьдесят и била хвостом так, что я побоялась к ней сразу подойти.
- Молодца! - похвалила я моргелютов, которые всплыли у берега. - Теперь - колесо.
Когда колесо закрутилось, я не без сожаления бросила жемчужину в воду. Каппа сцапал её ещё в полете и тотчас положил в лужицу на голове.
- Хлеб оставлю на ночь, возле колеса, - сказала я, выжидая, когда рыба уснёт. - А по субботам стану печь луковые лепешки.
Водяные оживились, и Каппа радостно потёр широкие ладошки.
- Но только если будете вести себя прилично, - предупредила я, взяв рыбу за хвост. - Иначе позову Чёрного Человека, и он мигом с вами разберётся. Мы с ним - большие друзья. Так и знайте!
Глава 9. Прикормить строптивого
Когда Жонкелия притащилась с хворостом, я уже закончила потрошить форель.
- Откуда рыба? - сразу спросила старуха, сбрасывая на пол возле печки вязанку.
- Выпрыгнула из-под колеса, и тут я её - хвать! - я с энтузиазмом нарезала рыбу на порционные кусочки. - Очень кстати, правда? А то углеводная диета уже поднадоела. Нужны белки и омега-жиры!
Вид у Жонкелии был такой, словно она собиралась перекреститься. Но, подумав, старуха спросила:
- Поймала форель под колесом? Вот такую зверюгу? Руками? Она же юркая, как ящерица. И сильная, как корова.
- Ага, - кивнула я, присаливая форель с обеих сторон, а потом обваливая рыбные кусочки в муке. - Всё так. А я - резкая, как Брюс Ли.
- Небеса святые, - негромко сказала Жонкелия, сев на лавку и горестно подперев подбородок.
- Ладно, не поймала, - успокоила я старуху. - Рыба выпрыгнула на мостки. Мне только и оставалось, что сунуть её в корзину.
Наверное, это походило на правду, потому что Жонкелия немного успокоилась. А когда запахло вкусной жареной рыбой, старуха успокоилась совсем. Мы вкусно пообедали, и я призналась сама себе, что не ела такой жирной и нежной форели ни в одном ресторане моего мира. Мякоть была слоистая, сочная, очень ароматная, так что не требовала никаких приправ. Не помешал бы гарнир - картошечка там, или макароны... Но о таких деликатесах придётся забыть. Навсегда. Мне всё же взгрустнулось, и я наклонила голову, доедая свою порцию обеда, чтобы Жонкелия не заметила слез в глазах.
- А куда делись твои пустые булки? - спросила Жонкелия, с аппетитом обсасывая рыбные косточки. - Ты же собиралась их начинять луком?
- Булки съели, - ответила я небрежно.
- Молоть приезжали?
- Приезжали.
- Это хорошо, - сказала она, помолчав. И сказала таким тоном, словно всё было совсем не хорошо.
- Жизнь наладится, мамаша, - пообещала я ей. - Вот увидите.
Жизнь и в самом деле наладилась. На следующий день колесо крутилось, как ни в чем не бывало. Жонкелия долго стояла рядом с колесом и таращилась в воду, а потом ушла кормить кур, и вид у неё был озадаченный. По-моему, это потрясло её больше, чем когда я вынырнула из Ллин Пвилл. Но мне некогда было любоваться потрясенной Жонкелией. Квест «Веселая мельница» требовал максимальной самоотдачи, трудолюбия и усердия. Всего этого мне было не занимать, если говорить без ложной скромности.
Хлеб, который я оставила накануне вечером в корзине на окне, исчез до последней крошки. Похоже, моргелюты присмирели, но верить им я не собиралась, поэтому надо было задействовать то оружие, которого водяные боялись. А именно - заполучить на мельницу судью Рейвена Кроу.
Разумеется, соблазнять его женскими прелестями я не собиралась. Честно говоря, не было у Эдит шансов понравиться такому мужчине и заинтересовать его надолго, когда нос у неё был облупленный от солнца, руки - как наждак, а по Тихому Омуту бродили куколки-поселянки с глазами ярче драгоценных камней. Но у меня было кое-что другое, что привлекло бы мужчину вернее драгоценных глаз и самых золотых улыбок.
Пока Жонкелия кормила кур и собаку, я стояла на пороге мельницы и остервенело взбивала в чашке яичные белки с солью, не спуская взгляда с дороги.
Время было подгадано идеально, потому что когда вороной конь судьи показался из-за поворота, я почти победила белки, взбив их если не до стойких пиков, то до полустойких -точно.
- Господин судья! - закричала я так, что пёс испуганно взвизгнул и рванул в конуру, а Жонкелия уронила решето с зерном, на радость курам.
Судья остановился, внимательно глядя в мою сторону, а потом повернул коня к мельнице. Я замахала рукой, подзывая, и скрылась в доме, забегав у печки.
Так. Отставим взбитые белки в сторону. Сковороду - на печь, смазать разрезанной поперек луковицей, предварительно обмакнутой в постное масло, чуть присолить, вылить смешанные до однородности желтки.
Жонкелия заглянула в дом и зашипела с порога:
- Ты зачем его позвала?!
- Всё по плану, мамашенька, всё по плану, - ответила я ей, не отрываясь от готовки.
Главное - не пропустить момент, когда желтки чуть-чуть схватятся, но ни в коем случае не зажарятся полностью. Когда желтый блинчик обрёл нежную плотность, я разложила поверх него взбитые в пышную пену белки, разровняла их черенком ложки, закрыла сковородку и поставила её подальше в печь, чтобы жар был равномерным.