«Апокалипсис»
Два с половиной месяца спустя
– Ты с ума сошла?
Это сказала моя лучшая подруга Натали, которая не только задала вопрос, но и посмотрела на меня, как на сумасшедшую.
Я вернулась. Полностью вернулась.
Это была я.
Так что я не сошла с ума.
Жизнь вошла в привычную колею: работа, семья, друзья и Шай.
Я снова виделась с Тайрой, ходила по магазинам, встречалась с друзьями за обедом, зависала с парнями в «Хаосе» и вела себя как сумасшедшая. Как раньше.
Я даже нашла время, чтобы связаться с семьей Джейсона и узнать, все ли у них в порядке.
Я не могла сказать, что была близка с его мамой и сестрами, но они мне нравились. Я знала, что, если бы у нас с Джейсоном было будущее, которое должно было быть, я была бы близка с ними. Хотя его отец мне не слишком нравился. Он был слишком прямолинеен для меня, и мне не нравилось, как он иногда лаял на Джейсона, заставляя его заткнуться, а потом Джейсон вымещал это дерьмо на мне. Но его мама и сестры были классными.
Мы держались вместе после того, как потеряли Джейсона, а потом, естественно, разошлись, окутанные туманом горя. Но когда мы поговорили, стало ясно, что они не хотят, чтобы то, что связывало нас благодаря Джейсону, было потеряно, и я чувствовала то же самое.
Все было хорошо.
Моя жизнь с Шаем не изменилась. Мы все время виделись, я портила ужин, он катал меня на мотоцикле, мы часто созванивались, и я смеялась и улыбалась все чаще.
Прошли недели с тех пор, как он обращался со мной как с хрустальной, и я больше не чувствовала пустоты внутри.
Это не означало, что удары прекратились. Я проезжала мимо ресторана, куда мы с Джейсоном ходили, и у меня перехватывало дыхание. Или, когда сушила волосы феном, смотрела в зеркало и вспоминала, как Джейсон входил, наклонялся и целовал меня в плечо. Я ложилась спать и просыпалась в одиночестве день за днем, и все еще не привыкла к этому.
Но я больше не делала никаких движений. Я возвращалась к жизни, жила и не притворялась.
Таким образом, сейчас я обедала с Натали и делилась с ней своими планами.
Я посмотрела в ее красивые серые глаза, на ее безупречную персиково-кремовую кожу, ореол сказочных пепельных волос с потрясающими бликами, и прищурилась.
– Так и есть, – заявила она. – Ты сумасшедшая.
Я наклонилась вперед.
– Я не сумасшедшая.
– Ошибаешься, – заявила девушка.
– Я не говорила, что собираюсь выследить человека, убившего родителей Шая.
Это было причиной, почему Натали подумала, что я сошла с ума.
Хотя большую часть времени, когда мы с Шаем были вместе, болтала я, было несколько раз, когда разговаривал он. Он поделился. Он выложил это. Ему было так же удобно делиться со мной, как и мне с ним.
Шай много говорил о родителях и брате, а это означало, что он много думал о них. Он часто ухмылялся, естественно и непринужденно посмеивался во время рассказов о них, но время шло, и я поняла, что все это притворство.
Их потеря беспокоила его.
Нет, его это не беспокоило. Становилось ясно, что это гложет его.
Все его разговоры о брате были понятны. Сейчас он был в армии и служил в Афганистане, и я знала, что Шай беспокоится о нем, хотя и не говорил этого прямо. Я даже не знала его, но, ради Шая, тоже о нем беспокоилась.
Но дело было не только в этом. Было ясно, что у него была хорошая семья, но эта семья была разрушена, и тот факт, что парень, убивший его родителей, так и не был пойман и то, что Шай все еще говорил об этом, означал, что он не отпустил это. Он не нашел способ оставить это позади, и мне хотелось помочь ему исцелиться и двигаться дальше, как он сделал это для меня.
Поэтому я решила, что найти парня, привлечь его к ответственности, если это возможно, поможет Шаю исцелиться. Или, по крайней мере, уменьшит его боль.
– Нет, – прервала мои мысли Натали, – ты не собираешься искать парня сама, но это не значит, что ты не сумасшедшая.
– Почему найти этого ублюдка – сумасшествие? – рявкнула я.
– Сколько причин тебе нужно? – огрызнулась она в ответ.
– Пять, – ответила я.
Натали откинулась на спинку стула, подняла руку с вытянутым пальцем и начала.
– Во-первых, ты нанимаешь Ли Найтингейла, и, девочка, знаешь, об этом парне написаны книги. Они вымышленные, но сам он все время мелькает в газетах, поэтому мы обе знаем, что тот, кто написал это дерьмо, не так уж много выдумал. Он настолько крут, что способен покончить со всем засранцами. Он очень крутой, он чертово определение крутого, и его команда таких же крутых ребят существует только для определения альтернативных нюансов одного и того же. – Она вздернула подбородок. – Крутой.
– Это хорошо для частного детектива, – заметила я.
Не обращая на меня внимания, Натали снова подняла руку и погрозила мне двумя пальцами.
– Во-вторых, он лучший из лучших, а лучший из лучших стоит дорого. У тебя классная работа медсестры, но даже в этом случае тебе не по карману такой торт.
Я должна была признать, что меня это тоже беспокоило.
Когда я переехала в свою квартиру, папа и Тайра сбросились, чтобы купить мне набор мебели для гостиной, братья купили мне убийственную стереосистему, а старушки скинулись, чтобы снабдить мою кухню штуковинами, которые я могла бы использовать, чтобы испортить еду. Мне оставалось купить обеденный стол и мебель для спальни, и можно было въезжать. Аренда тоже была недешевой. И Нат была права, у меня была неплохая зарплата. Я не была миллионером, но на нее нечего было чихать, особенно в моем возрасте.
Поэтому мне было комфортно.
Тем не менее, я некоторое время обдумывала этот план, и позвонила больше месяца назад, чтобы назначить встречу с Ли Найтингейлом из «Соловьиные расследования», главной частной следственной службой в Денвере или, с их репутацией, возможно, в мире. Они не приняли меня сразу, но назначили встречу на следующей неделе. Вот каким спросом пользовался этот парень. И обычно такие вещи отражаются на гонорарах.
– В-третьих, – продолжила Натали, и я сосредоточилась на ней, – не знаю, это только предположение, так как я никогда не была настолько глупа, чтобы нанять настолько крутого парня, но, я бы сказала, когда крутой парень присылает счет, а он не оплачивается, он становится раздражительным.
Еще одна моя забота.
– Может быть, он согласится на рассрочку, – предположила я.
Натали снова проигнорировала меня.
– Четыре и пять, потому что, девочка, когда я скажу это, ты поймешь, что это стоит двух причин. Даже если тебе удастся нанять Ли Найтингейла, а ему удастся найти этого парня, и, Табби, ты же знаешь, что Найтингейл так хорош, что дело может быть холодным, как Арктика, а он все равно найдет этого парня, мы говорим о Шае Кейдже и «Хаосе». Если парень, убивший его родителей, будет найден, он обрушится на его задницу апокапсисом. Мы говорим о том, что того парня увезут куда-нибудь, куда, никто не узнает, поиграют с ним, может быть, годы, а затем, вероятно, бросят в яму, обольют бензином и подожгут, как тот отмороженный черный чувак сделал с дочерью Тига в «Сынах Анархии».
– «Хаос» – это не «СЭМКРО», – возразила я, имея в виду аббревиатуру мотоциклетного клуба из того телешоу.
Натали вскинула брови.
Я решила не спорить.
Она наклонилась вперед и продолжила.
– Таб, я вижу это. Моя подруга вернулась, и я не хочу отправлять тебя в то темное место, которое ты оставила позади, но Шай Кейдж не физиотерапевт, – ее голос стал тише. – Другими словами, девочка, он – не Джейсон.
Я облизнула верхнюю губу и заерзала на стуле.
– Если бы родители Джейсона были убиты, они бы нашли того, кто это сделал, – продолжала Натали. – Он стоял бы перед репортерами и с облегчением говорил, что справедливость восторжествовала. А этого ублюдка до сих пор не нашли. И Шай, с которым, кстати, у тебя внезапно возникли странные отношения, но мы поговорим об этом позже, – зловеще заявила она, – и твой отец, я поставлю на то, что так как Шай – брат, а эти ребята – братство, они оба не страдают отсутствием фантазии в своих крутых байкерских головах. Они не позволят этому дерьму быть отомщенным тем способом, с которым они не согласны.
Ладно, хотя я думала об этом некоторое время, может быть, я не обдумала это до конца.
– Ладно, – начала я. – Может быть, я смогу договориться с Найтингейлом, чтобы он нашел достаточно доказательств того, чтобы, когда этот парень сядет, он никогда не выйдет.
Натали откинулась назад, ее брови взметнулись вверх, и она воскликнула.
– Подруга, ты не смотришь телевизор?
Я уставилась на нее.
Она снова наклонилась ко мне и заявила.
– У твоих парней сеть. Этот парень пробудет в тюрьме всего две секунды до того, как какой-нибудь заключенный, задолжавший «Хаосу», получит пару слов и начнет вырезать имя этого ублюдка заточкой.
Вероятно, это тоже было правдой.
Я наклонилась к ней и призналась.
– Натали, он был суперкрут со мной. Ты права – мы дружим, и он все время говорит о своих родных. Я должна что-то сделать.
– Теперь мы поговорим о том, о чем я хочу поговорить, – сообщила она мне. – Скажи мне, какого хрена я четыре часа торчала у тебя на кухне на прошлой неделе, помогая тебе портить печенье, чтобы испечь хоть немного съедобного, а в итоге его получил Шай Кейдж?
– Я же сказала, мы поспорили, когда играли в бильярд. Я проиграла.
– Чушь собачья, – ответила Натали и покачала головой. Она посмотрела на меня и ее лицо смягчилось. – Табби, я люблю тебя. Я видела, как это произошло. Я видела, как тебя бросило в яму отчаяния, когда ты потеряла Джейсона. Я поехала с тобой в эту гребаную поездку, и я чертовски рада, что сейчас ты находишь другую сторону и приходишь в себя. Но, детка, послушай, прошли месяцы и время пришло. Твои женские части зарастут паутиной. Тебе нужно вернуться в седло, – она посмотрела мне в глаза, и ее голос стал тихим. – Но не с Шаем Кейджем.
Я напряглась.
– Все не так, – сказала я ей.
– Ты на заднем сиденье его мотоцикла? – спросила она.
– Нат, это не так, – проигнорировала я этот вопрос и повторила.
Она наклонилась над столом.
– Послушай меня, Таб. Я должна сказать тебе это прямо и это отстой, но послушай. Ты же знаешь, Джейсон мне не нравился. Я думала, что у него шило в заднице. Я знала, что не нравлюсь ему. Я знаю, что это дерьмо для тебя и мне жаль. Я ошибалась. Мое извинение от чистого сердца. Оглядываясь назад, жаль, что я не играла по-другому. Я этого не сделала, и должна жить с этим. Джейсон ушел. Я также знаю, как бы мне не хотелось это признавать, что он любил тебя. Любил тебя так, как никто не любил. – Я почувствовала, как у меня перехватило дыхание, и Натали схватила меня за руку. – И, девочка, все горит во мне оттого, что мне приходится напомнить тебе об этом дерьме, но я должна. Ты никогда не получишь этого снова. Он ушел, Джейсон ушел. Тем не менее, даже если он был так хорош, это не значит, что ты не сможешь найти кого-то еще лучше. Ты просто должна вытащить голову из задницы и посмотреть.
– Я не готова к этому, – сказала я ей.
– Готова, – немедленно парировала она, и я начала злиться.
– Готова? – саркастично спросила я, убирая руку. – Ты откуда знаешь? Ты потеряла жениха за три недели до свадьбы, а я пропустила сообщение?
– Нет, я видела, как моя лучшая подруга терпела это дерьмо и справлялась с ним, но нельзя замерзнуть в процессе и не увидеть этого. Уже почти год, Таб. Пришло время двигаться дальше. Говоря это, девочка, ты переходишь на другую сторону и двигаешься дальше, но ты не должна делать этого с такими, как Шай Кейдж.
Я почувствовала, что идея двигаться дальше по жизни с Шаем поселилась в моем животе, и немедленно перенесла ее в свою яму отрицания.
– Натали, все не так, – прошипела я затем.
Она покачала головой, не сводя с меня глаз.
– Может быть, не для тебя, но этот парень – просто любитель кисок. Думаешь, раз ты такая нахальная, горячая, милая и смешная, он не выждет нужное время, чтобы потом спросить с тебя должок?
– Нет, – отрезала я. – Я так не думаю.
– Ну, ты также знаешь, что у меня есть возможность поближе познакомиться с ребятами из «Хаоса», и я знаю Шая Кейджа. Я часто его вижу, и, детка, он часто появляется не один. Ли Найтингейл – само определение крутого. Шай Кейдж определяется как парень, любящий киски.
– Он брат, он член семьи, – отрезала я.
– Он парень, Табби, и ты не должна забывать об этом. Если он дружит с тобой – это удивительно. Рада, что он дал это тебе. Принимай это. Тебе нужна семья. Я просто говорю тебе держать глаза открытыми и следить за своим сердцем. Или, что более важно, следить за своей задницей, потому что, если ты этого не сделаешь, Шай постучит по ней.
Я закатила глаза.
– Это не шутка, – заявила она.
Я снова закатила глаза.
– Думаю, мне больше нравилось, когда ты обращалась со мной как с хрустальной.
– Поцелуй на прощание, – ответила она.
Отлично.
У меня перехватило дыхание.
– Нат, честно, мы просто друзья, – прошептала я, и она изучающе посмотрела на меня.
– Я верю тебе, – прошептала она в ответ. Я кивнула. – Но ты понимаешь меня? – настаивала она.
– Я понимаю тебя – мягко сказала я.
Подруга усмехнулась.
Я усмехнулась в ответ.
Потом я откинулась на спинку стула, Натали тоже и, повернув голову, громко и грубо крикнула, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Привет! Принесите счет!
Моя усмешка превратилась в улыбку.
Это была Натали. Громкая, грубая, смешная, готовая на все, всегда удивительная и в основном всегда любящая.
Мне просто хотелось, чтобы она была готова выслушать совет так же легко, как сама раздавала их, и я решила, что во время нашего следующего обеда настанет моя очередь выложить его.
На этот раз была моя очередь платить по счету.
***
– Спасибо, Ленни, – крикнула я человеку под своей машиной.
– Никаких проблем, Таб. Через полчаса все будет готово, – отозвался Ленни.
– Отлично, – закончила я и вышла из большого гаража возле дороги.
Самое приятное в том, что я больше не держала зла на Шая. Я больше ездила, больше проводила времени в «Хаосе» с парнями и моей семьей и, очевидно, у меня было больше Шая.
Мне так же бесплатно меняли масло.
Я направлялась к комплексу, чтобы посмотреть там ли Шай и, может, выпить с ним, когда увидела его.
Выходящим из комплекса рука об руку с высокой, полной брюнеткой.
Мои легкие начали гореть, и я бросилась в сторону цементных ступеней, ведущих в офис, скрываясь от пары.
Я присела и глубоко вздохнула.
Какого черта?
Хорошо, все отлично, хорошо.
Нет. Не хорошо. Все не отлично.
Какого черта?
Я приподнялась и посмотрела поверх лестницы в сторону комплекса, и мои легкие вспыхнули пламенем от того, что я увидела.
Шай и женщина, стоящая у его байка. Ее рука лежала на его бедре. Его рука лежала у нее на шее. Их губы были соединены.
Я дернулась вниз, и мои легкие превратились в пепел. Я боролась за дыхание, когда услышала рев «Харлея». Прижимаясь к бетонным ступеням лестницы, я приклеилась взглядом к переднему двору, чтобы видеть их, когда они проезжали мимо – Шай на своем мотоцикле, женщина прижималась к его спине.
К счастью – Шай отвернулся от меня.
Душераздирающе – ее щека была прижата к его плечу.
Огромная волна обрушилась на меня, увлекая под воду и топя. Я не могла взять себя в руки. Я не могла выбраться на поверхность.
Я тонула.
Я выросла в мире байкеров и знала это.
Я знала.
Я знала, как выглядит хвост, когда едешь на мотоцикле, и я знала, как выглядит женщина байкера.
Эта женщина не была хвостом.
Она была женщиной Шая.
Я даже не успела прийти в себя, как на меня обрушилась еще одна волна, больше первой. Такая огромная и мощная, что я никогда не всплыву на поверхность.
Я смотрела до тех пор, пока они не исчезли из виду, и продолжала смотреть, пытаясь всплыть, чтобы глотнуть воздуха.
– Милая, какого черта ты делаешь? – я услышала, как меня спрашивал большой Пити.