— Надо бы побольше запасти, — продолжил он, — Пока погода стоит тихая, будем в лес ходить.
— Хорошо господин, — покладисто согласилась она. Яр присел на лавку и сцепил руки в замок, устроив на них подбородок.
— Отчего ты бежала из ваших земель, — вдруг произнес он. Боровик упал, и коричневая шляпка запрыгала по дощатому полу под ноги оборотню. Склонившись, он поднял ее и положил на стол. Молчал. Ждал, что она скажет.
— Мой отец продал… Сосватал меня в гарем к хану Батыю Мингияну.
Глаза Яра полыхнули злым пожаром. О хане летела дурная слава. Войско его было велико и сильно, железной рукой Батый правил своими людьми. А к гарему питал особую страсть, не одну наложницу замучил насмерть, иных и вовсе отдавал на потеху своим воинам, если не по вкусу придется дева. Отец — и родную дочь туда? Яр тихо выдохнул, усмиряя гнев. От одной мысли, что могли там сделать с его нежной красавицей, ужас и ярость ранили сердце ядовитыми стрелами.
— Дальше, — процедил он.
— Помог мне бежать младший сын князя от законной жены Беляны. Всегда мы с Воятом были дружны.
— И куда бежала?
— К старшему брату, сыну от первой наложницы Ирии. Ратимира князь не любил, тот открыто показывал, что Беригор слишком, — тут Лана запнулась, — слишком строг в своем правлении. Вот и сослали его подальше с глаз, к северным границам надзирателем.
— Ясно, — проговорил Яр. Теперь понятно, как очутилась княжна в этих земля. Сбиться тут легко, особенно в непогоду, — И смерть выглядит лучше, чем ханский гарем….
Княжна молчала. Яр хлопнул руками по столу и поднялся.
— Почистишь — нанижи, да у печки повесь. Так быстрее высохнут, — и мужчина опять ушел, оставляя ее в одиночестве.
Бродил по лесу Яр долго, почти до вечера. Все размышлял, а после вернулся, поужинал и лег спать. В эту ночь Ланушка все же явилась ему во сне. Ах, как сладко было вновь пробовать на вкус белую кожу. Но теперь язык мужчины, а не волка, чертил влажные узоры по нежной шее. А она ластилась к нему так, что Яр совсем сходил с ума от страсти. Накрывал ее своим телом, прижимал к себе и пьянел от сладкого запаха. Называл своей и молил остаться, не покидать его более. И княжна услышала. Не растаяла утренним туманом, а томно застонала вместе с ним от наслаждения, судорожно прижимаясь и двигаясь бедрами навстречу. Так он и проснулся, с громким стоном на губах. Долго не мог прийти в себя, вновь и вновь переживая дивные мгновения. Пришлось переступить через гордость и, чтобы не сорваться к девушке, помочь себе самому. Только после этого Яр провалился в черное небытие.
Глава 13
Теперь они не пропускали и дня, используя для прогулок почти все светлое время. Волк совсем осмелел и без стеснения вился вокруг девушки, настойчиво требуя все больше внимания. Она с удовольствием отвечала. Довольный зверь резво шнырял по лесу, бывало и ее катал на своей широкой спине, а то вдруг принимался играть. Толкал ее лбом, скакал рядом, дразнил, а она с веселым хохотом пыталась поймать пушистый волчий хвост. Устав, Лана устраивалась у теплого бока. Неторопливо перебирала и гладила густой мех. Волк встречал нехитрую ласку с самой умильной мордой. С каждым днем они уходили от логова все дальше. Оборотень хорошо знал эти леса и показывал ей заповедные местечки, где можно было добыть вкусных даров леса.
Однажды привел ее в орешник. Лана так разжадничалась, что насилу согласилась повернуть к дому. И то, лишь потому, что некуда было больше класть орехи. Волк фыркал и трясся всем телом, показывая, как ему смешно видеть такую глупую хозяйственность. Она дулась, пыхтела от тяжести корзины, но оставлять свою добычу отказывалась. В конце концов, помучив ее для вида, зверь подхватил лукошко и тащил сам. Пришлось потом Яру менять изгрызенную до щепок ручку.
К болоту они тоже ходили. Лана терпеливо срезала полезные травы и выкапывала коренья, на которые указывал ей волк. Извозилась ужасно, хуже кикиморы. До костей продрогла. Когда пришли обратно, мужчина объявил, что забирал из дома девицу, а вернулся с лешачихой. Быстро истопил баню и отправил ее мыться. Наказал и носа не высовывать, пока кости как следует не разогреет. Ну она и отпарилась. Уснула прямо в предбаннике. Проснувшись, обнаружила себя на топчане. Яр на руках перенес ее туда.
Каждый их поход был для нее в новинку. В лесу было интересно и рядом с волком совсем не страшно.
Вот и сегодня она с самой зари ждала, когда же, наконец, мужчина выйдет и они отправятся еще куда-нибудь. Дверь покоев скрипнула, и в горницу шагнул Яр, неся в руках стопку сложенной одежды и небольшой туесок, размером в три ее ладони.
— Возьми в лукошко, Лана. Сегодня мне нужно будет оставить на время обличье волка. По деревьям лазить я тебя не пущу. И сумку мою захватим.
Девушка на мгновенье задумалась, но только пожала плечами.
— Как скажешь, господин.
Яр взбодрился. Хорошо. Ее совсем не страшит это предложение. Сегодня он решил опять попробовать прикоснуться к ней, взять за руку. Слишком его девочка с волком любезничает, может и мужчине уже готова хоть малую толику ласки подарить?
Добирались они до приметного места пару часов. Княжна бодро шагала по лесной чаще. Уже давно Яр справил ей теплые штаны и рубаху с душегрейкой, а то в платье долго не нагуляешь, быстро по кустам и сучкам разорвешь. Остановился он у вековой липы. Старое разлапистое дерево было выбрано им неспроста. В самом начале лета он приметил занятное дупло. Дикие пчелы облюбовали это местечко и дружно трудились, выстраивая себе дом. Волк оставил девушку под деревом, а сам подхватил корзину с одеждой, и отошел в ближайшие кусты.
Лана терпеливо дожидалась на указанном месте. Любопытство так и распирало — зачем они здесь? Не за грибами же тащились столько времени. Поэтому, когда перед ней появился одетый мужчина, Лана испытала разве что предвкушение. Сейчас вот и раскроется тайна… Что же он задумал?
— Ну, готова сладкого лесного золота добыть? — шутя, спросил Яр. На вид он был расслабленным и спокойным, но на деле внимательно наблюдал, как поведет себя княжна. Глядя на загоревшиеся в догадке глаза, не смог сдержать широкой ухмылки.
— Мед! — ахнула девушка.
— Да мед. Помоги-ка мха надергать, да собрать прелых листьев. Нам нужен будет дым.
— Но господин, а не опасно ли?
Яр опять улыбнулся.
— Я уже бортничал. Если аккуратно, то укусов почти не будет.
— Почти? — нахмурилась княжна.
— Да, девочка. К тому же не забывай — я оборотень, заживет на мне быстро, да и боль мы переносим легче людей.
На ее личике еще мелькало сомнение, но княжна отправилась исполнять приказ. Яр в это время готовил инструмент. Достал из сумки долото, веревку, острый тонкий нож и гибкие железные прутики. В ближайших кустах нарезал подходящих толстых веток. Девушка натаскала небольшую кучу того, что может дать густой, едкий дым. Уселась рядом и стала наблюдать за тем, как он мастерит дымные факелы. От вида ее восхищенных глаз так и хотелось гордо расправить плечи. А то и вовсе на работу плюнуть, уложить свою красавицу на мягкий лесной ковер и зацеловать до боли в губах. Старательно отгоняя от себя сладкие грезы, Яр пытался думать лишь о деле. Сейчас надо быть внимательным. Иначе вернется он с опухшим лицом и без меда. Когда все было готово, он обратился к девушке.
— Лана, стань подальше. Как бы пчелы тебя не приметили, — та быстро кивнула и отошла на десяток шагов.
Он закинул на плечо моток веревки, обвязал голову плотной тканью, тщательно обернул руки и приспособил на поясе инструмент. Еще разок проверил все ли на месте. Выдохнул и высоко подпрыгнул, цепляясь за нижний сук.
Затаив дыхание Лана смотрела, как мужчина карабкается по дереву. От напряжения даже ладошки вспотели. Листья еще только начали опадать, но она видела, что Яр забрался уже очень высоко. Отыскал подходящий сук и, закрепившись, начал зажигать первый факел. Обработал дымом дупло, несколькими ударами долота слегка расширил вход и сунул чадящий пламенник прямо туда. Пару раз она заметила, как оборотень смахнул с обмотанного лица пчел. Затем мужчина достал нож и начал осторожно срезать соты. Добычу клал в берестяную коробку на поясе. Потом опять окуривал и снова резал.
«Ну, хватит уже, хватит» — про себя причитала Лана. Вид Яра на такой высоте, да еще со злыми дикими пчелами под боком вызывал неподдельное волнение. Она нетерпеливо приплясывала на месте, ожидая, когда, наконец, мужчина спустится.
Решив, что он достаточно взял из улья, Яр засобирался обратно. Дупло попалось хорошее, полное. И укусов всего ничего. Немного досталось плечам, но это ладно, не впервой. Спрыгнув на землю, мужчина подхватил пожитки и, отдалившись на безопасное расстояние, начал стаскивать с себя защиту. Тут же к нему подлетела княжна.
— Господин, зачем так…долго? — девушка была явно взволнована.
Он улыбнулся и растер пострадавшие места, унимая досадный зуд от укусов.
— Напротив, даже быстро. Добрый улей, к тому же сильно тревожить не пришлось.
Девушка еще больше нахмурилась.
— Покусали?
— Плечи немного. По шву жалили, — признался Яр.
Княжна кинулась к лукошку и достала оттуда ткань. Смочила прохладной, запасенной ею водой.
— Вот, холодное успокоит.
Лана хотела помочь от чистого сердца Укусы диких пчел были болезненны, она сама не раз на себе испытывала. Мужчина странно на нее взглянул, но послушно стянул рубаху и принялся обтираться мокрым полотенцем.
Лана слегка закусила щеку, бросая косые взгляды на оборотня. Впервые за долгое время он опять был перед нею без рубахи. От вида тугих переплетений мышц, что лениво перекатывались под смуглой кожей, вдруг почему-то ослабели ноги. Его близость не пугала теперь, и ей снова, как когда-то при первой их встрече, захотелось коснуться сильного тела, прижаться к нему и глубоко вдохнуть запах мужчины.
Яр медленно вел тканью от шеи и по печам. Руки двигались сами, а он в это время затаив дыхание осторожно разглядывал замершую перед ним девушку. Смотрит-то как! Взглядом своим так и ласкает, любуется… Восхищение в глазах через край плещет, до костей сладкой дрожью пробирает. И зверь внутри тихонько поскуливал от счастья, чувствуя расположение своей пары. Яр расправил плечи и княжна тут же вспыхнула. Губку прикусила, опуская взгляд к долу. Ну уж нет. Не даст он ей спрятаться!
— Спасибо, милая. Держи, — тихо произнес Яр.
По наитию Лана потянулась забрать полотенце. Он передал и вдруг осторожно накрыл ее ладони своими. Княжна вздрогнула, подняла глаза и застыла. Снова этот взгляд. Зовущий, мягкий. И прикосновения его почему-то не пугают больше. Мужчина же, видя ее растерянность, тихонько потянул к себе. Глаза оборотня вопросительно сверкнули, словно он спрашивал ее позволения.
Не успела Лана решить, стоит или нет поддаваться на его молчаливую просьбу, как недалече затрещали кусты.
— Что за… — повернул голову Яр и вдруг дернул ее на себя.
Она ткнулась лбом в голую грудь мужчины, а тот обхватил ее руками, прижимая бережно, но крепко. Его ладонь легла на голову не разрешая двинуться даже на вершок. Лана так и замерла. От неожиданности.
— Ланушка, стой тихо. Гость пожаловал… незваный.
Глава 14
Сбоку приближалось что-то большое. Слышался треск мелких веточек и натужное сопение. Лана обхватила мужчину за пояс и прижалась сильней, ища защиты в могучих объятьях.
— Если оттолкну тебя — беги со всех ног, поняла? — тихо спросил он.
— Да, — прошептала она.
— Моя умница, — Яр поправился и еще больше заслонил княжну плечом. В иное время он был бы очень рад обнимать свою милую девочку, но топчущийся в десятке шагов от них мишка мешал насладиться ее близостью.
Зверь тряс огромной башкой и пофыркивал. Хозяин лесов мучительно решал, стоит ли подходить ближе. Запах сладких сот у ног чужака дразнил нос, но противник не выглядел трусом, который легко отдаст свою добычу.
Яр не опускал взгляда. Не за себя боялся, за девушку. Волком он мог бы справиться с медведем, только будет ли время из штанов выпрыгнуть и воззвать к Дару?
Зверь поднялся на дыбы и заревел. Княжна судорожно вздохнула, но не дернулась. Только сжала его руками изо всех своих куцых силенок. Оборотень тоже не шелохнулся, слегка лишь оскалил появившиеся клыки и предупреждающе зарычал. Медведь еще раз фыркнул и грузно осел на все четыре лапы, последний раз шумно потянул воздух и, развернувшись, потрусил в чащу. Сытый желудок и угроза, исходящая от оборотня оказались сильнее желания полакомиться.
Когда кусты скрыли мохнатую тушу, Яр расслабил напряженные мышцы. Повел ладонью вниз, нежно оглаживая девичью спину и плечи.
— Все Ланушка, убежал толстобрюхий. Только пятки сверкнули.
Княжна тихо вздохнула и аккуратно покосилась в ту сторону, откуда ей слышался звук. О медведе напоминали разве что пару сломанных веток, да примятые листья. Девушка напряженно разглядывала чащу и не сразу поняла, что мужчина так и не разомкнул объятий. Одной рукой он невесомо ласкал ее стан, а другой прижимал к себе. Лана снова вздохнула, а ведь уютно так, хорошо… Щеки опалило жаром.
Яр слегка отстранился и приподнял ее лицо, заставляя поглядеть в глаза.
— Испугалась? — хрипло произнес мужчина
— Немного… совсем, — шепнула она. Яр опять смотрел так, что у нее путались мысли. Хотелось обнять его за шею, потянуться всем телом и… Лана перевела взгляд на приоткрытые уста мужчины. Красивые! Манящие такие, выразительные! Она даже качнулась на носочки, но словно хлыстом, обожгли сердце ненавистные воспоминания. Как же забыть ей то, что сотворил оборотень? Бесконечное отчаянье и разъедающий душу страх, мерзкий холод и боль, расползающуюся от низа живота по всему телу. Внезапная мысль о том, что за поцелуем может последовать большее, вызывала озноб. Оборотень понял ее без слов. В красивых глазах мелькнула печаль. Яр тихо убрал руки и отошел. Девушка опустила голову. И почему ей сейчас даже дышать и то тяжко?
— Пойдем, девочка, — нарушил тягостное молчание Яр, — больше нам тут делать нечего.
Девушка послушно собрала вещи. Вопреки ее ожиданию мужчина не обернулся волком. Просто закинул всю поклажу в сумку, а ей вручил пустое лукошко.
— Вернемся другой дорогой, — решил он, — две встречи с медведем за один день — многовато.
Некоторое время они шли молча. Пытаясь сгладить произошедшую неловкость и отогнать беспокойные мысли, девушка завела разговор.
— Почему он ушел? — тихо спросила Лана.
— Не голоден мишка, жира наел на зиму много. К тому же во мне почуял зверя. Осенью медведи спокойнее будут. Это по весне они прожорливые да злые.
— А зачем ревел страшно так? — продолжила выпытывать она.
— Нас пугал. Проверить решил, а ну как на утек бросимся, тут бы он и полакомился. Самому видишь, уже лень на дерево лезть да носом рисковать. Решил легким медком закусить перед спячкой.
Лана вспомнила про разоренный улей и расстроилась.
— А пчелы-то, наверное, погибнут без меда…
— С чего вдруг? — удивился Яр, — Я взял только часть, на зиму им останется. Тот, кто любит лес, никогда дупло не разорит до конца, ведь пчелы — настоящее богатство. Его беречь надо. Не станет их — и ягоды пропадут, и орехи твои любимые…
— Как пропадут? — теперь она с удивлением глядела на шагающего рядом оборотня. Яр поправил сумку и ловко перемахнул через поваленное дерево. Как всегда бесшумный, словно в своем зверином облике. Протянул руку и Лана, не колеблясь, приняла помощь, перебралась следом.
— А вот так. Все в лесу связано, ничего не существует само по себе. Пчелы переносят на своих тельцах пыльцу с цветка на цветок, с дерева на дерево. Иные борти недалеко от пахоты ставят, чтобы урожай обильней был…
Яр рассказывал интересные вещи. Лана совсем забыла о печальных размышлениях и слушала, открыв рот. А мужчина продолжал объяснять ей и про устройство улья, и про пчелиную жизнь. Незаметно беседа пошла и о других лесных обитателях. Так, в разговорах они и добрались до дома. Девушка быстро растопила печь и поставила греться воду. Принесла на стол холодное мясо и нарезала хлеб. Мужчина исчез в кладовой, разложить инструмент по своим местам. Вернулся быстро и выставил драгоценный короб на стол. Открыл крышку. Лана подошла ближе и заглянула внутрь.