— Удача любит храбрых, — произнесла леди Эми, когда за одним из поворотов послышались звуки.
Мы обе замерли, когда раздался голос Экрана. Суровый, четкий, словно он был на борту, а не говорил по дальней космической связи.
— Флот Федерации Хагун уничтожен, планеты-столицы Федерации уничтожены, остальные приняли руку нового владельца, контроль над временно захваченными планетами восстановлен. Остался лишь ваш линкор. Жоорги — новая раса, потому мы предлагаем переговоры после вашей безоговорочной капитуляции.
— Капитулировать вынуждены вы, — ответил М-Шу. — На нашем борту находятся ментальные образы Ее Императорского Величества и леди Аделии Шур. Уточню, что первая леди империи находится в положении и волноваться ей, как говорят ваши врачи, нежелательно.
Я бы высунулась из-за угла едва ли не по пояс, так хотелось увидеть лицо Энрана, но сдержала первый порыв. Может, они и не видят друг друга, а я здесь придумала и вообразила в ярких красках. Да и лучше сохранять бдительность и осторожность, не выдавать свое присутствие. Любая информация может оказаться полезной.
Молчание длилось и длилось, нервы были напряжены до предела. Леди Эми стояла, вытянувшись словно военный на плацу: губы сжаты, подбородок вперед, немигающий взгляд и руки по швам.
Я же боялась даже дышать.
Что решит Энран? Поверит ли? А вдруг разнесет кораблик жооргов, да и дело с концом? Для него это не составит никакого труда. Он сам — страшнейшее оружие во Вселенной. Куда уж там жооргам?
Минута шла за минутой и меня все сильнее сковывал ужас. Абсурдная ситуация. Совершенно невероятная. Тело там, я здесь, а мыслями — так и вовсе рядом с изначальным, вынужденным решать, жить или умереть его матери, не рожденной сестре, если он о ней знает, конечно, мне показалось, леди Эми и сама удивилась заявлению жоорга, а так же, если все кругом правы, то и любимой женщине, то есть мне.
— А ты не подумал, что Ее Императорское Величество и леди Аделия Шур могли спуститься к спасательным шлюпам и давно покинуть твою негостеприимную посудину? — вдруг произнес Энран.
Мы же с леди Эми посмотрели друг на друга укоризненно. И почему никто не догадался попробовать?
Ладно я, утешала себя, я ведь ничего не знаю про все эти ментальные штуки, но императрица-то — самая сильная в мире изначальная, должна была догадаться, что мы так можем.
Леди Эми тоже морщила лоб. Может, обвиняла меня, военную — три раза ха! — в том, что не сообразила попробовать самый простой вариант спасения? Нас-то жоорг ни во что не ставил. И правильно делал, судя по всему.
А если совсем объективно, уверена, что если бы мы наткнулись на эти спасательные шлюпы, догадались, что это именно они, и смогли улететь, не факт, что М-Шу дал бы нам такую возможность.
— Они не догадаются, — уверенно заявил жоорг, — они всего лишь женщины.
— Я бы на твоем месте не был так уверен. А как ты управляешь таким огромным кораблем в одиночку? Автоматизация? — уточнил наследник подозрительно невинным тоном.
— О, — протянула я, беззвучно выдыхая воздух. Леди Эми лишь улыбнулась.
Вот, почему Энран начал нагло тыкать представителю расы, с которой вроде как хотел вести переговоры. Он понял, что жоорг на борту один, а может, и не только на борту! Сколько историй про случайно выживших одиночек! Классика жанра, можно сказать. Я обожала и фильмы, и книги про таких созданий.
Значит, М-Шу — единственный во вселенной жоорг, выдающий себя за целую армию? А почему я видела двоих? Иллюзия?
Но можем ли мы с леди Эми его победить?
— Я так понимаю, ты питаешься энергией, — пропел изначальный, — а как ты посмотришь на это?
На борту внезапно стало так тихо, что слышно было наше дыхание и шорох одежды. А вот видимость пропала окончательно. Жоорг зашелестел механическими клавишами, видимо, запуская аварийный генератор или что-то вроде того, мы же замерли и старались не производить лишних звуков.
Внезапно я заметила, как по руке леди Эми пробежал оранжевый огонек, точь-в-точь знакомого мне оттенка. Переполз на шею, осветил правую щеку. Она воспользовалась моим полным вниманием и небольшой внезапной иллюминацией — произнесла почти беззвучно: «Он рядом».
Никогда не читала по губам, еще и в таком скудном освещении, но в стрессе еще и не то удается. Скрытые резервы активизируются и поражают своей внезапностью и уместностью. А может, я и не прочитала ничего, но верно расшифровала значение оранжевого маячка на ее теле.
Жоорг ругался и злился, колотил по пластику, но освещение на борту так и не запустилось, хотя мы видели небольшую подсветку, идущую из рубки.
Я не выдержала и заглянула, что ему там светит и в ужасе нырнула в уютную и уже не кажущуюся такой ужасной темноту. Лучше здесь. А еще лучше — на другом конце корабля! Где-нибудь в вентиляции с вездесущими мерзкими крыстрами, которых трави, не трави, а рано или поздно заводятся на любом борту. Жуткая дрянь!
Но лучше они, чем… М-Шу в своем настоящем облике.
Жоорг трансформировался в ужасного монстра! Черная человеческая фигура превратилась в такую же черную фигуру, только похожую на гигантского осьминога.
Головоногий моллюск с огромными щупальцами, колотящими по всем поверхностям, видел в кресле и откровенно бесился. Его огромная голова словно желейная качалась из стороны в сторону. А свечение исходило не откуда-нибудь, а точно из его присосок и еще изнутри головы. Много-много красивых пятнышек, живущих словно своей собственной жизнью. Яркий неоновый цвет фуксии. Сам по себе, отдельно от чудовища, красивый цвет, очень женский и приятный глазу. Только не здесь. Не сейчас.
Схватила леди Эми за руку и потащила прочь от этого создания. Пусть Энран с ним и разбирается. Нам, слабым беззащитным женщинам, лучше держаться от подобных тварей как можно дальше. И я даже готова расписаться в том, что я не боевая штучка с Раймосса, а девочка-фиалочка. Начхать на чужое мнение!
Далеко уйти нам не удалось. То ли мы громко шагали, то ли монстр вспомнил о своих пленницах и решил почтить вниманием, но практически вслед нам донеслось нежданное и нежеланное: «Стоять!»
Мы замерли как вкопанные. Чудовище не сочло нужным трансформироваться обратно и ползло к нам во всем своем инопланетном великолепии, рассыпая искры темно-розового цвета. В тех местах, где он находился, вспыхивала тусклая иллюминация, чуть разбавляя неоновую фуксию приглушенным желтым или зеленым цветом.
Выходит, он так «фонит», что заряжает окружающее пространство? Может, еще током бьет?
— Я вынужден тратить слишком много жизненной энергии, — прошелестел жоорг. — Иди сюда, А-Шу, батарейка ты моя.
Ледяное щупальце сомкнулось на моей талии, потянуло к чудовищу. Я заколотила по нему руками, однако это не возымело ровным счетом никакого действия. Хотя нет, щупальце сжалось сильнее, сдавливая мои органы, мешая дышать.
Говорят, перед лицом смерти вспоминают родных и близких, в моей голове почему-то всплыли слова Фила о том, что я военная, что должна вести себя соответствующим образом. И тут же мелькнуло словно не мое: «И умирать достойно, как положено звезде Даргасса».
— Звезда! — прошептала я. — Звезды должны сиять!
ГЛАВА 14
Треск ткани, и палуба боевого корабля жооргов взорвалась светом. Ослепляюще-голубым, пронзительным, всепроникающим.
М-Шу завизжал. Заколотил щупальцами по перегородкам с дикой яростью, ломая металл словно это простая бумага. Меня же отбросил как поломанную куклу в сторону. Боль пронзила плечо, руку справа, нога, кажется, громко хрустнула. Перед глазами поплыло, во рту отчего-то разлилась горечь и соль.
Огромный линкор содрогнулся и боль прострелила все тело, оглушая, ослепляя. Я не понимала, что рыдаю, не знала, кричу я или вою, молчу или постанываю. Медленно-медленно приходила в себя, стараясь не шевелиться и дышать вполсилы.
«Неужели по нам стреляют?» — мелькнула сквозь одуряющую боль мысль.
Но нет. Не стреляли. Стыковались. Спустя растянутое в бесконечности время появился мой личный оранжевый монстр, светясь всем телом, а не только письменами на теле, как леди Эми.
— Энран, голубым! — подсказала-приказала она.
Сгусток огня превратился в ревущее ослепительным бело-голубым пламя, подошел к чудовищу, не упустившему возможность зарядить по нему щупальцем. Только вот щупальце словно прошло через изначального, не причинив тому ни малейшего вреда.
Да и что может противопоставить живое существо настоящей стихии?
Голубое пламя обняло голову жоорга, приказало: «Отпусти женщин».
— Не-е-ет! — заревел М-Шу визгливо и истерично. И не ясно было, то ли отказывал, то ли орал от боли.
— Да-а-а, — протянул изначальный, усиливая свечение.
Я зажмурилась, да только свечение было такое, что пришлось еще и отвернуться. Веки не спасали от разнообразной иллюминации. И только когда изначальные приглушили яркость, я рискнула подсмотреть, что у них происходит.
Жоорг казался пришпиленной к подушке бабочкой, только вот колотил щупальцами он не просто так. И заметила это не одна лишь я.
— Он ломает пол, — раздался холодный и спокойный голос Марна совсем рядом. — Убей его и дело с концом.
— Нельзя, — прошептала я. — Его нельзя убивать.
Мой голос казался тихим шелестом трав в охваченном ураганом лесу, однако его услышали все.
— Почему? — спросил Марн, присаживаясь рядом со мной на корточки. — Почему, Аделия?
— Потому что это единственный представитель вымирающей расы и он, она, оно… в общем, похоже, она беременна. Вот эти пятна в голове как отдельные существа. А еще, при тактильном контакте она легко читает мысли.
— Тем более нужно убить, — не согласился со мной Таронг, стоящий буквально в двух шагах. Они с Филом прикрывали императрицу, которая, как и Марн, присела ко мне, болезной.
— Но и ее легко прочитать, — в полнейшей тишине продолжила я.
— Исследовать? — спросила леди Эми у сына. Тот сжимал обессиленного монстра и молчал. Почему-то казалось, что он уже вынес жооргу смертный приговор и, кажется, ее величество тоже это поняла, так как перешла к убеждениям: — Вдруг он нам окажется полезным? И его технологии — тоже. Они весьма интересны. Он владеет телепортацией, переносом сознания. Наши ученые все это только исследуют, по большей части безуспешно. Думай. Тебе решать, сын.
Почему она не приказала? Почему не попросила? Она ведь мать. Он ведь не откажется матери, верно?
Мозг устало выдал: «Потому что в военное время командуют имеющие к этому отношение, и раз уж здесь нет императора, главный сейчас именно Энран. И все эти возможные технологии инопланетной расы могут оказаться огромнейшей ловушкой, которую далеким от войны женщинам не удастся разглядеть, даже протерев глазки кровью».
Если я саму себя ругаю, значит, жива, значит, способна на подвиги.
— М-Шу, превращайся назад в девочку! — крикнула я полуобморочному жооргу. — Тебе не привыкать жить в клетке, а так, может, мы найдем возможность тебя спасти. Изначальным можно доверять. Просто поверь.
Мы с императрицей переглянулись. Ага, как же! Аж сто раз мы хотим спасти эту тварюшку, едва нас не сожравшую по очереди для подзарядки. А вот то, что мы еще не всех предателей вычислили, стоит жизни этой… этого существа. По крайней мере, сейчас, временно.
— Принимай решение, жоорг. Мир или смерть? — спросил наследник. — Лично я склоняюсь к последнему варианту. Мы можем не представлять всю степень опасности, которую ты представляешь.
— Да что тут думать? — возмутился Марн, меняя ипостась.
Он посмотрел на наследника и тот кивнул.
Я не сразу поняла, что задумали мужчины, потому не догадалась зажать уши руками, да и вряд ли получилось с учетом полученных ранений. Кот заголосил дурным голосом, оглушив всех вокруг. Тонкий и звонкий кошачий ор едва не свел с ума уставшего от сражения и электрического голодания жоорга.
Когда я более-менее адаптировалась к этому воплю и смогла открыть глаза, увидела, что жоорг корчился на полу в предсмертных конвульсиях.
— Прекрати, — холодно и тихо произнесла императрица, и Марн тут же умолк. — А ты, М-Шу, трансформируйся в девочку и отпускай нас. Мы уходим домой. Вы же, — леди Эми обвела взглядом притихшую боевую пятерку, — доставите линкор жоорга на карантин, самого жоорга ни в коем случае не транспортировать на Даргасс, лучше — на лишенный природного электричества астероид или станцию, желательно, недавно построенную. Сами разберитесь, куда. Только вот, как вы его будете перевозить? Контакт с ним… или с ней, не важно, нежелателен.
— Разберемся, — ответил наследник. — Уходите. Здесь не место дамам.
Жоорг вернул привычный мне облик девушки, только очень бледный и потрепанный. Волосы Морганы Шуейн были полностью седыми, а кожа — дряблой и обезвоженной, светло-серой. А ведь мы с Мо одного возраста. Вот, что делают эти пиявки со своим носителем.
— Я выполнил свою часть договоренностей. Рассчитываю, что и вы не обманете, сохраните жизнь.
Он говорил с леди Эми, не обращая на остальных никакого внимания. И хоть лежал на полу, обессиленный, жалкий, а голос звучал гордо, уверенно.
— Не сомневайся, жоорг, жизнь мы тебе сохраним, однако ты выполнил не все наши требования. О них мы поговорим отдельно, когда тебя разместят в комфортной среде, — сообщила императрица. И уже сыну: —Жду к ужину.
Она подошла ко мне, взяла за руку и чуть потянула на себя. Я застонала, и очнулась на том же диванчике в покоях императрицы.
— Что там можно было делать почти целый час? — возмутился император. Всего час? Я-то думала, прошло как минимум часа три, если не больше. — Ты чего такая бледная?
— Потом. Аделия, ты как? — озаботилась леди Эми.
— Тело болит, кости словно выламывает, голова раскалывается, тошнит, но жива, так что все относительно хорошо.
— Патриция, ее срочно в восстановитель, — приказала императрица. Затем подумала секундочку. — И меня тоже. И тоже срочно.
— Доктор Орса как обрадуется! — Леди Рос расцвела улыбкой.
— Эми? — всполошился император и, не обращая ни на кого внимания, подхватил жену на руки и понес, по всей видимости, к тому самому восстановителю.
— Леди Шур, идти можете? — тут же подлетела ко мне и поинтересовалась Патриция Рос, светясь от радости. Как же, снова ее любимый пациент требует внимания и заботы.
— Нет, — простонала в ответ. — Простите, не могу. Я там все кости переломала, а болит здесь. Думаете, это фантомные боли? Давайте я попробую вста-а-а-а! — Из глаз брызнули слезы и я рухнула назад на диванчик, сжимая зубы из-за неприятных ощущений.
Меня ощупали, но не нашли реальных повреждений. Патриция не стала ничего мне объяснять, возможно, сама не понимала, что со мной и как это лечить, но умела пользоваться восстановителем и окружающими на отлично.
— Дедушка, отнеси ее, а? — попросила она первого советника.
Я так удивилась, что даже на несколько секунд перестала сходить с ума от головной боли и ломоты во всех костях. Чего-то я не понимаю в субординации, вот вообще. Странные эти изначальные. На всю голову.
— Ай, — хоть и приготовилась терпеть, но не выдержала, когда меня подхватил на руки огромный мужчина в красно-синем одеянии. Советник. Первый. — Извините, что доставляю, ой, неудобство, ах, — морщилась я от каждого его шага.
— Солнышко, может, ей обезболивающее ввести? — спросил внучку дедуля. Мамочки, не просто дедуля, а первый советник императора, несущий меня на руках как маленькую девочку! Если бы не было так больно, я бы долго переваривала эту мысль! — Если она будет так стонать, меня жена выгонит из дому, — пошутил изначальный.
— Нельзя. Сейчас немного потерпит, зато потом как новенькая будет. Аппарат ориентируется на болевые ощущения, там и лечит в первую очередь, а если мы купируем симптомы, то…
— Достаточно. Не нуди, — тут же проявил непоследовательность дед помешанной на медицине внучки.
Если бы могла, точно засмеялась бы. Но не могла. Изо всех сил терпела жуткую, выворачивающую наружу организм тошноту. В гортани стояла горечь и активно просилась наружу.
«Потерпи, еще немножко», — уговаривала я организм. — «Ну что же здесь такие длинные коридоры? Скорее!»