— Лорд Эвиас, — ей стоило добавить, что она рада знакомству, но слова так и не сорвались с ее губ. Он настолько пугал ее, что Ангелу хотелось выбежать из комнаты.
— До меня дошли слухи, что Крид спарился с тобой. Объяснял ли он, почему этого не должно было произойти?
— Да.
— Но ты решила, что риск стоил того, а я проявлю милосердие?
Ангел не должна была смотреть прямо в глаза лорду Эвиасу, но его холодный, сердитый тон ей не понравился. Она подняла голову и встретила его взгляд.
— Нет. Спаривание не входило в мои планы. И все же я беру на себя всю ответственность за случившееся.
Он выгнул одну бровь.
— Во всем виновата лишь я, лорд Эвиас.
— Ты одолела Крида и заставила его спариться с тобой? — он окинул ее взглядом с головы до ног. — Это он попросил тебя признаться в подобном?
— Нет. Крид хотел, чтобы я позволила ему взять вину на себя… Но тогда он был уязвим и предупреждал, чтобы я перестала прикасаться к нему. Это я вцепилась в Крида, заставляя вернуться в кровать. Он требовал, чтобы мы остановились, но я не слушала.
— Он мог заставить тебя уйти.
— Крид не рискнул бы причинить мне боль. Вы видели его логово? Сплошной камень с тонким ковром на полу. В спальне только кровать и маленький комод. Если бы Крид сбросил меня, то я бы ударилась либо об пол, либо об стену. Но я человек, значит, такой удар мог закончиться моей смертью. Он никогда бы не подверг меня опасности. Я оседлала его и отказалась отпускать. Виновата только я. В тот момент я не понимала, что он боролся с желанием спариться со мной.
— Зачем ты поступила так?
— Просто хотела побыть с ним еще немного.
— Ты провела с Кридом ночь. Разве этого недостаточно?
— Всю эту ночь я была скована цепью и не могла прикоснуться к Криду. Мы могли быть вместе только тогда, но я любила его с самого детства. Поэтому мне захотелось претворить в жизнь свои мечты. Это моя вина, лорд Эвиас. Крида не должны наказывать за мои действия, — она глубоко вдохнула. — Вы когда-нибудь любили? — Ангел подошла ближе. — Я люблю его. Наконец, у меня появился шанс быть с ним. Крид собирался отвезти меня домой, но ведь я человек… Я осознавала, что это единственный раз, когда я могла быть с ним. И… — ее голос сорвался. — И я не хотела его отпускать. Мне нужно было получить еще одно воспоминание. Этого хватило бы мне до самой смерти.
Эвиас нахмурился.
— Я пыталась забыть о своих чувствах к Криду. Даже покинула стаю, так как знала, что он был так близко, но не хотел проводить со мной время. Встречалась с другими мужчинами после отъезда. Ничего не помогло. Я не сумела забыть Крида. Не сумела перестать желать взаимных чувств. И вот мы, наконец, оказались вместе, и я…
— Хватит.
Она опустила глаза.
— Накажите меня. Пожалуйста, — она снова посмотрела на гар-ликана. — Я считаю неправильным то, что отец Крида подарил сто лет его жизни кому-то другому, но понимаю, что так устроен ваш мир. И я уважаю это. Крид старался держать меня на расстоянии. Но я угрожала ему, говорила, что куплю гранатомет и вышибу из логова, если он выберет кого-то другого для ночи опустошения. Только я должна принять любое наказание, которое вы подготовили для него.
Эвиас побледнел.
— Не думаю, что он воспринял эту угрозу всерьез.
— Вы не знаете меня и будете удивлены тем, что можно приобрести в интернете. Я не шутила. Мысль о том, что он возьмет другую женщину, сводила с ума. У меня довольно вспыльчивый характер. И Крид это знает. Пожалуйста, накажите меня.
— Суть его наказания — сто ударов плетью и заключение на десять лет.
— В курсе. Крид все мне рассказал. Я не умею превращаться в камень, но уверена, что вы найдете камеру для пребывания человека. В стае было нечто подобное. Я смогу вынести плеть и отсижу весь срок. Только скажите Криду, что вы накажите меня независимо от того, что он предпримет. Крид хотел пасть, лишь бы спасти мне жизнь. Он хороший человек. Я не могу смириться с мыслью, что он пострадает из-за меня. Это я подтолкнула его к этому шагу, лорд Эвиас. Это я отказалась слушать, когда он просил остановиться. Крид был возбужден, а я воспользовалась знанием, что все сойдет мне с рук, потому что хотела прикоснуться к нему.
— Ты же человек. Ты хоть понимаешь, что произойдет, если мы дадим тебе сто плетей? Придется делать это в течение нескольких месяцев, чтобы не убить тебя. Ты будешь восстанавливаться, а затем вновь и вновь проходить пытку, — Эвиас помедлил. — Твое тело будет покрыто шрамами и изуродовано.
Ангел мысленно поморщилась.
— Понимаю.
— И все же ты готова принять наказание?
— Да.
— В наших камерах нет света. Ты окажешься в темноте.
— Так я и думала. Мы внутри горы.
— Все равно готова к наказанию?
— Да.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Ждешь от меня милосердия?
— Нет. Я выросла в стае и осознаю, что доброта вызовет возмущение у ваших людей. Ликаны бросили бы вызов нашему альфе, если бы думали, что он стал мягкосердечным. Они уважают лишь безжалостность. Страх необходим, чтобы установить границы, которые в итоге обеспечат нам безопасность. Каждый раз, когда закон нарушают, люди могут узнать о нашем существовании, а это ставит всех в опасность. Наказание должно быть достаточно жестоким, чтобы отбить у других даже мысль о том, чтобы снова нарушить закон.
Эвиас молчал. Ангел стояла и ждала, когда он озвучит свое решение. Она знала, что сейчас он обдумывал все варианты. Желание обнять себя было сильным, тем не менее Ангел опустила руки и голову, уставившись в пол. Минуты тянулись вечно.
— Крид служит мне с момента своего рождения шестьдесят лет назад. Я проверил все его достижения. Его отправили в патруль в более молодом возрасте, чем обычно. Крид практически не жил на утесах, за исключением того времени, когда проходил обучение, — он помедлил. — Я не знал об этом, иначе не дал бы ему отправиться на службу в пятнадцать. Из-за этого Крид остался без взаимодействия со своими сородичами, в котором так нуждался, чтобы полностью созреть. Еще мне сообщили, что в первое задание он отправился в место, где не было доступа к женщинам. То есть он прошел первую стадию зрелости без искушений научиться контролировать свои порывы.
Ангел подняла глаза, чувствуя надежду. Бессердечное выражение на лице лорда Эвиаса все испортило. Она снова уставилась в пол.
— Я принял во внимание все нюансы его жизни и твои слова. Я понимаю действия людей, а ты одна из них, хоть и была воспитана в стае. Вы импульсивны в своих мыслях и не обладаете дисциплиной, когда дело касается сердечных дел. Я не дам разрешения на плеть и заключение Крида.
Ей стало легче дышать.
— А еще я считаю, что уродовать и бить женщину просто отвратительно. Мы ценим каждую, учитывая столь низкий уровень рождаемости девочек. Но ты права. Законы должны соблюдаться, и наказание в любом случае обязано быть исполнено.
Последовавшее молчание заставило ее желудок завязаться в узел.
— Когда моя пара вела себя плохо, то я пригрозил, что отшлепаю ее по заднице. На самом деле я бы никогда не сделал это, потому ей было бы больно, — он вздохнул. — Но такой вариант не изуродует тебя и не причинит больше недели или двух дискомфорта. Твой приговор таков — пятьдесят ударов падлом и шесть месяцев тюремного заключения.
Ангел легко отделалась. Ее задница так не думала, но из всего ожидаемого это был высший предел милосердия лорда Эвиаса.
— Спасибо.
— Даже не будешь спорить? Умолять о менее болезненном решении?
Она покачала головой.
— Нет. Я благодарна.
— Ты понимаешь, насколько это больно? Мы не люди. Твой зад будет покрыт синяками. Ты не сможешь сидеть. Наказание приведет в исполнение один из моих стражей.
Ангел подняла на него глаза.
— Моя голова все еще на плечах, а Крид избежит травм и тюремного заключения. Меня волновало только это. Спасибо. Шесть месяцев гораздо лучше, чем десять лет. Я считаю, что мне повезло.
— Возможно, я был слишком снисходителен.
Ее поразил ужас.
Вдруг Эвиас улыбнулся.
— Шутка. Просто хотел увидеть твою реакцию.
Она не нашла ничего смешного, но держала рот на замке.
— Я прикажу проводить тебя в одну из комнат, а затем пришлю мужчину, чтобы он исполнил мой приговор. Придётся раздеться, так как было бы несправедливо смягчать удары тканью. Заранее приношу извинения за любые неудобства, которые ты испытаешь из-за обнажения, но все забудется уже после первых нескольких ударов. Ты будешь скована цепями. Таким образом ты не сможешь двигаться и не позволишь ему случайно ударить в другое место, которое представляет опасность для твоей жизни.
Парень умел смотреть на происходящее в перспективе. За это он получил несколько очков.
— Благодарю вас, лорд Эвиас.
— У меня есть последний вопрос.
Ангел подняла на него глаза.
— Какой?
— Часто ли ты попадала в неприятности в своей стае?
— Нет.
— Спасибо за честный ответ. Я говорил с твоим альфой. Он заверил, что ты всегда была хорошо воспитанным ребенком. Можешь идти.
Она повернулась, почти добравшись до двери, прежде чем Эвиас снова заговорил:
— Ангел?
Она остановилась и повернулась, выдержав его взгляд.
— Да?
— Я обязательно расскажу Криду, как ты признала свою вину и попросила о наказании.
— Лучше не стоит. Он разозлится.
Эвиас улыбнулся.
— Знаю, иди.
Ее плечи поникли. Ангел последовала за своим провожатым по коридору. Они так долго шли, что Ангел пришла к выводу — гар-ликаны поддерживали форму с помощью множества лестниц. Вскоре они, наконец, достигли двери. Мужчина остановился, открыл дверь и жестом пригласил ее войти. Ангел замешкала, но все же ступила внутрь. Не было никакого смысла откладывать это или пытаться тянуть время.
Большая спальня с массивной кроватью. Она заметила удерживающие устройства и задумалась, все ли комнаты были снабжены цепями. Дверь закрылась, и Ангел обернулась, осознав, что ее охранник остался. Мужчина скрестил руки на груди.
— Разденься догола и нагнись над кроватью. Я скую тебя, а потом буду охранять дверь, пока лорд Эвиас не пришлет кого-нибудь на мою замену.
— Ты спарен?
— Да.
Для нее этого было достаточно. Пары не изменяли. Ангел не интересовала его как женщина. Ей было не совсем удобно раздеваться перед незнакомцем, особенно таким страшным, но могло быть и хуже. Она все еще была жива, а ее палач будет увлечен только падлом и тем, как бы оставить побольше синяков на ее плоти.
Ей удалось снять с себя всю одежду, кроме корсета. Ангел попыталась извернуться, чтобы дотянуться до шнурков, но не смогла. Просто невозможно. Как только Ренна поместила ее в эту штуковину.
— Гм…
Гар-ликан вздохнул и подошел к ней.
— Стой спокойно.
Он выхватил кинжал и перерезал шнуровку. Ангел прижимала корсет к груди, пока он не отступил.
— Спасибо.
— Займи позицию. Тебе нужно объяснить как?
Она отбросила корсет и, повернувшись к мужчине спиной, подошла к краю кровати, наклонившись и покраснев. Весьма неловко.
— Нет. Я хорошо все помню, — Ангел приняла удобное положение, встав на цыпочки так, чтобы ее бедра были прижаты к мягкой оббивке, и легла на живот, вытянув руки в стороны.
Гар-ликан обошел кровать и застегнул ремешок на одном запястье, затем перешел на другую сторону и проделал то же самое со вторым. Но все стало хуже, когда мужчина принялся за ноги Ангела. Он явно увидел больше, чем она готова была показать. А ведь Ангел даже не знала его имени, впрочем, даже не собиралась спрашивать. Гар-ликан отступил.
— Я буду за дверью, — он достал из кармана черный шейный платок. — Мужчине, которому поручили исполнить наказание, будет легче, если он не увидит твоих слез. Никому не нравится бить женщину, — Ангел зажмурилась, когда он наклонился и закрыл ей лицо. — Будь сильной ради своей пары. Теперь вы с ним единое целое.
Она прислушалась к удаляющимся шагам. Дверь открылась и закрылась. Ангел лежала и ждала в холодной комнате. Впрочем, холод был кстати, так как из-за него немела кожа, что в будущем облегчит порку. Все-таки речь не шла о шлепке по заднице от родителей. Будет очень больно.
***
Крид вошел в судебный зал, поклонился лорду Эвиасу и поднял голову, оценивая грозное лицо своего лидера. В глазах гар-ликана сквозил холод, а язык его тела выражал гнев. Плохой знак. Крид опустился на одно колено, прижав подбородок к груди.
— Ты не мог подождать сорок лет, чтобы завести пару?
— Это было не запланировано, лорд Эвиас.
— Что я должен принять во внимание?
— Пожалуйста, помилуй Ангела. Она всего лишь человек. У нее не было ни единого шанса против моей силы и скорости.
— Так ты принудил ее к спариванию?
— Она не смогла отбиться от меня.
— Ты жалеешь о содеянном? Будь честным.
— Нет. Она не пила кровь своих родителей-ликанов, поэтому постарела бы как человек.
— Сколько ей сейчас?
— Двадцать девять.
— Это проблема.
Крид поднял голову, встретившись с взглядом лорда Эвиаса, и опустил глаза.
— Я прошу только о пощаде для Ангела.
— Теперь она не состарится. Ты проведешь десять лет в тюрьме, а потом будешь свободен и сможешь жить со своей парой. Такое наказание будет достойным свершенного преступления.
— Это было не запланировано.
— Ты решил спариться с ней, чтобы предотвратить ее старение до тех пор, пока не отдашь мне долг чести?
— Я хотел поговорить с ее родителями и приказать им начать давать ей кровь, милорд.
— То есть, ты решил, что имеешь право переступить через семейные узы, издавая такой приказ? Если бы твой план осуществился, то спаривание не произошло бы.
— Это я подарил им Ангела, значит, они у меня в долгу, ведь все их попытки зачать провалились. Я никогда ни о чем не просил их, поэтому верил, что они не откажут мне в моей единственной просьбе.
— Ты так внимательно следишь за жизнью ликанов, чтобы знать статус каждой пары? Как ты выяснил, что эта женщина бесплодна?
Крид покачал головой.
— Она забралась на выступ моего утеса, хотя не могла добраться до моего логова, слишком крутой обрыв. Я подумал, что она хотела поговорить со мной, поэтому полетел ей навстречу. Испугался, что она упадет и разобьется насмерть.
— Дальше? Что за важное дело?
— Она хотела освободить свою пару от обязательств. Они пытались завести детей, но после посещения врачей она обнаружила, что проблема была в ее теле. Мне удалось отговорить ее. Пара — это тот, кто стоит рядом всю жизнь, а дети взрослеют и покидают семью. Я был уверен, что супруг не обрадовался бы ее решению разорвать связь, чтобы он мог найти другую.
— Она хотела пасть?
— Да.
— Значит, ты намеренно искал ребенка, которого они могли бы вырастить?
— Нет. Подобное никогда не приходило мне в голову, пока я не заметил огонь, когда летел обратно на свой пост после встречи с тобой. Тогда мне сообщили, что в этом районе могли обитать вампиры, поэтому я решил разведать обстановку. В итоге я нашел ребенка, подвергшегося насилию, и женщину, пытающуюся убить девочку. Я был уверен в злых намерениях. Даже если не этой ночью, то какой-нибудь другой. Я забрал ребенка, так как знал, что могу отдать девочку паре, которая будет защищать и любить ее.
— Ты чувствовал ответственность за ребенка и после того, как отдал ее ликанам, поэтому присматривал за ней, пока она росла. Понимаю.
— Издалека, и то нечасто видел. Я заговорил с ней, когда она стала старше.
— Тебя всегда тянуло к ней?
Крид нахмурился и снова поднял глаза.
— Нет. Я даже удивился, что она стала такой привлекательной, когда повзрослела. Никакой тяги не было, когда я нашел ее.
— Все так плохо?
— Я даже не мог дышать через нос. Она долго не мылась и была слишком тощей, даже для ребенка. Как только я отдал ее паре ликанов, то сразу полетел домой, чтобы принять душ и переодеться.