Да, Реджина Нолан стала последней каплей, но до этого напряжение копилось всю неделю. Сначала позвонил Гарри: маленький Саймон простыл в самолёте и теперь был весь в соплях и с температурой. Инспектор по удо перенёс часы встреч, а на днях вообще заявился для внезапного теста на наркотики. И нет, Джон оказался чист, но вот разозлиться повод у него точно был. На этой неделе дважды он привозил Лесли Нолана в кофейню на перекрёстке Маверс и Гроув. И только дурак не понял бы, что парень туда не за кофе таскается. Один и тот же мутный тип появлялся там спустя несколько минут после Нолана и очень быстро уходил, но Джон в этой теме варился с четырнадцати лет и два плюс два складывать умел. И угораздило же его впрячься в такое, только хозяйского сына-наркоши ему не хватало. Нет, проблем Лесли не доставлял, большую часть времени он тупо сидел молча в машине как прибитый, иногда трепался с кем-то по телефону, но по сути единственным делом Джона было только вовремя доставлять его к психолога, тренеру или в университет. Не позднее семи вечера, как сегодня, Джон подвозил парня к дому, тот прощался, выходил и водитель мог забыть о нём до семи утра следующего дня. И наплевать бы ему было на встречи с Лесли с дилером, но если пацана поймают с дурью и всплывут приводы Джона, именно его тут же назад в колонию и отправят. А этого очень не хотелось. Джон всё же нашёл для себя некое подобие спокойствия, в конце концов, какие претензии могут быть к водиле, он же не нянька. Но уже дико хотелось выкинуть всё из головы и расслабиться.
Мысль, родившаясь в воспалённом мозгу Джона, была неправильной. От слова совсем. И лучше бы ему было сразу её выкинуть, но, с другой стороны, когда ещё, как не вечером пятницы, делать неправильные вещи. Джон съехал с шоссе и поехал в сторону южного Бронкса.
Бар “El mapache borracho”¹ был открыт только для своих. На него нельзя было просто наткнуться, да и кому бы пришло в голову искать бар в этих трущобах. Джон бросил машину на дороге и пошёл пешком по тёмному переулку, пока не оказался напротив чёрной железной двери со следами ржавчины. Рядом на деревянном ящике сидел пацан-латинос в кислотной зелёной бандане. Увидев Джона, он вскочил на ноги.
— ¡Joder, tío! ¿Qué tal?²
— Привет, да путём всё, — Джон пожал мексиканцу руку и кивнул на дверь. — ¿Miguel está?³
Тот закивал.
— Pasa, está aquí.⁴
Внутри всё было так же, как и полтора года назад. Орала музыка из сабуферов, какая-то лютая смесь рэпа с латино, барная стойка со следами свежей крови, девчонки в юбках, едва прикрывающих жопу. И полутьма, в которой зыркают пара десятков злых голодных глаз. Все дела района решались здесь. Весь бизнес рождался здесь. И Джон стал тем, кем был, тоже здесь.
На ходу поздоровавшись с парой знакомых, Джон прошёл через зал к тёмному углу, в котором скрывался выход в узкий коридор. И дверь с невскрываемым замком. Джон поднял кулак и отстучал условный сигнал. Три сильных, пауза, ещё два сильных. Через несколько секунд дверь лязгнула и открылась. В проёме показалась высокая фигура в белой толстовке с засученными рукавами. Тёмные глаза сверкнули, и Мигель широко улыбнулся.
— Джонни. Я надеялся, что ты заглянешь.
Джон шагнул в дверь, коснувшись плечом груди Мигеля. Внутри также ничего не изменилось. Единственное окно с решёткой, большой стол, стул, огромных размеров сейф в углу. Мигель закрыл дверь и вернулся к своему занятию: на столе лежали перетянутые плёнкой пачки новеньких баксов, мексиканец привычным движением наощупь проверял сумму и закидывал в открытую дверь сейфа. Кто бы знал, что в этом пропащем захолустье скрыта половина всей подпольной выручки Нью-Йорка. Джон усмехнулся, устраиваясь на стуле напротив.
— Дела идут, как вижу.
— Riesgo honesto, estilo modesto.⁵ Как всегда, амиго. Выпьешь? — Мигель закинул в сейф последнюю пачку, запер его и вынул из стола бутылку виски и два стакана. Джон кивнул, наблюдая, как ловкие пальцы разливают жидкость по стаканам.
— Изменяешь текиле?
— Ты не пьёшь текилу, Джонни, я помню, — Мигель протянул Джону стакан и улыбнулся, коротко облизав губы. — С возвращением.
Этот стервец совершенно не изменился. Джон помнил, как увидел Мигеля впервые пятнадцать лет назад, тот был старше на пару лет и казался чужим на улицах Бронкса. Гладкие чёрные волосы, зачесанные назад, искренняя улыбка и облик, невинный как у церковного служки. Таким и остался, разве что аккуратная щетина появилась. И Джон отлично знал, что у этого angelito руки по локоть в крови. Но его это никогда не смущало. Попробуй найти здесь хоть одного безгрешного.
Спустя полчаса и полбутылки виски они сидели на диване у стены. Мигель раскуривал косяк, и в воздухе быстро запахло дурью.
— Значит, работа на богачей тебе не по душе. Могу понять, никакого веселья, да? — мексиканец глубоко затянулся и прикрыл глаза от удовольствия. — Ты же знаешь, что всегда можешь снова вернуться в дело?
Джон, делая глоток, чуть не поперхнулся и хохотнул.
— И следующий же залёт закроет меня лет на десять. Нет уж, обойдусь, амиго.
Мигель ухмыльнулся и протянул Джону раскуренный косяк. Вечная игра в предложение и отказ.
— Бля, ну конечно, мой инспектор по удо ведь жаждет найти в моей крови следы дури, — Джон снова поднёс к губам стакан с виски.
— Vaya. Ты добропорядочный гражданин, Джонни. Рубашка, галстук… Ни грамма в кровь… Тюрьма изменила тебя, амиго, — Мигель наклонился вперёд и сжал ладонью цепочку на шее Джона в том месте, где был серебряный кулон в виде распятия. — Но не забывай, кто твои братья.
Джон перехватил пальцы Мигеля и сжал в своих, отрывая от своей шеи.
— Ты же помнишь, что именно по вине братьев меня и отправили за решётку. И я не сдал никого. Я не стукач, амиго, но больше меня в это дерьмо не втягивай.
Чернота в глазах Мигеля сгустилась ещё больше от тихой угрозы, явно прозвучавшей в словах Брукса. Но никакого страха мексиканец не испытывал. Никогда. Оба хорошо знали, зачем явился Джон. И что должно было за этим последовать.
Ладонь мексиканца выскользнула из руки Джона и медленно поползла вниз, пока не накрыла пах, обтянутый тонкой тканю чёрных брюк. Джон, не отводя взгляда от глаз Мигеля, беззвучно застонал, когда тот сжал пальцы и довольно улыбнулся, чувствуя моментальную реакцию. Мексиканец придвинулся ближе, почти касаясь губами губ Джона, и тронул их кончиком языка.
— ¿Me echaste de menos? ⁶
Вместо ответа Джон подался вперёд, рвано целуя Мигеля в приоткрытые губы, и надавил на его плечо, заставляя опуститься вниз. Дважды просить не было нужды. Мексиканец, продолжая смотреть Джону в глаза, сдернул с его бёдер штаны вместе с трусами и взял в рот уже полностью вставший член. Джон застонал и вцепился мексиканцу в волосы на затылке. И в этом между ними ничего не изменилось. Без лишних слов, не думая о том, что подумают в банде. Они просто делали то, что им хотелось.
Возможно, мысль и не была такой уж неправильной.
Комментарий к Глава 5
¹ пьяный енот
²твою мать, как дела?
³Мигель здесь?
⁴проходи, он здесь.
⁵честный риск, скромный стиль
⁶скучал по мне?
========== Глава 6 ==========
— Ну? Так ты меня порадуешь или нет? — вытатуированная бровь дёрнулась вверх и под столом на колено Лесли легла наманикюренная ручка. Лесли выдержал ещё один долгий вопрошающий взгляд и, хмыкнув, протянул маленький пакетик с белым порошком, зажатый между пальцами. Лайла быстро схватила добычу и спрятала в сумку, довольно улыбаясь.
— Твою мать, Лес, ты просто бог, спасибо. Я должна как обычно?
— Мистер Нолан, мисс Брайс, мы вам не мешаем случайно? — профессор философии внимательно смотрел из-под узких очков, казалось, что этот тип видел насквозь всё от своей кафедры до самого последнего ряда лектория, где расположились Лесли и Лайла.
Лесли дождался, пока снова зазвучит монотонная лекция о Канте, прежде, чем заговорить глухим шёпотом.
— Сегодня я угощаю. С днём рождения.
Глаза Лайлы сверкнули и она с чувством чмокнула парня в щёку.
— Восторг, но, по-моему, ты какой-то неправильный дилер.
— Зато ты ходячий стереотип, — Лесли дернулся в сторону, спасаясь от метившей ему в бок перьевой ручки. Лайла смеялась, прикрывая рот ладонью.
— Ну и пожалуйста. Пусть сначала кто-то попробует выжить с моим расписанием, мамиными закидонами и обойтись без капли допинга. Вот ты меня никогда не осуждаешь, за что и люблю, — блондинистая головка девушка прислонилась к плечу Лесли, и тот потерся об неё щекой.
С Лайлой ему было невероятно легко. Они познакомились месяц назад, в первый учебный день, выяснилось, что в их планах совпадают почти все предметы. Спустя два часа знакомства Лесли уже знал о ней почти всё: девчонка болтала не умолкая и не требуя ответа, но в этом было своё очарование. Отец Лайлы был одним из столпов силиконовой долины, а мама помешана на контроле и желании выпихнуть дочь в Белый дом. Лесли быстро распознал в девушке давно знакомые признаки родительской великой любви, но, судя по всему, Лайла справлялась с ней куда лучше него. Хотя кто-то бы поспорил, сказав, что вечеринки раз в неделю и ночь под коксом вообще никакие проблемы решить не может. Но Лесли давно отказался от вмешательства в чью-то жизнь. Ведь он и в своей ничего решить не мог. Зато мог достать кокс. И Лайла была права, хреновый из него дилер: он брал минимальные деньги, окупая лишь то, что поставлял ему Рей. Как тогда, в клинике.
Лайла, заметив, что мистер Беркли снова на них смотрит, изобразила на лице сосредоточенность и начала выводить в тетради загогулины в форме членов.
— Слушай, ну я надеюсь, ты сегодня заглянешь? Ну Лес, — девушка скорчила расстроенную мину, когда Лесли покачал головой. — Ты уже три вечеринки пропустил, это нечестно. К тому же у меня день рождения! Давай, Лес, будет куча народу! Найдём тебе подружку…
Лайла исподтишка посмотрела на Лесли, пытаясь что-то прочитать в его лице.
— Или друга. Или обоих. Да кого хочешь, но не бросай меня сегодня! Чувак, я серьёзно!
Это была непостижимая загадка. Лайла умудрялась сочетать в себе манеры аристократки и дворовой девчонки, и обе эти стороны казались совершенно искренними. Как и её попытка свести Лесли хоть с кем-то. На самой первой вечеринке, куда Лайла его всё же затащила, Лесли в какой-то момент даже забыл о том, кто он есть, голову отпустило и жизнь словно подхватила его, пока он не очнулся во время поцелуя с Лайлой, когда та уже сидела на нём, расстегивая джинсы. Секса у них не получилось, непонятно почему, тело-то было очень даже готово. Но уже через пять минут они просто сидели на крыше шикарного пентхауса Лайлы и смотрели на вечерний Нью-Йорк. Тему их недоперепиха больше не поднимали, оба наслаждались лёгкостью внезапно сложившейся дружбы, но Лайла, видимо, всё же замыслила наладить личную жизнь Нолана, решив про себя всё и про его вкус, и про ориентацию. Ни с первым, ни со вторым Лесли даже не собирался спорить. Но и от вечеринок предпочитал отказываться.
— И не проси. Во-первых, мои новые препараты запрещено мешать с алкоголем, а в твоём дурдоме без него никак. Да, с дурью тоже нельзя, — Лесли усмехнулся, когда Лайла в ответ расстроенно цокнула языком. — А во-вторых, у моего цербера очевидно есть распоряжение от отца сопровождать меня чётко до дома.
— А цербер-то горяч, — Лайла с азартом закусила дужку своих солнечных очков. — Не как тот, прежний, тот на щенка похож был. А этот… И почему у меня водители вечно старые и лысые!
— Ты на двухместном порше ездишь, какие водители!
— Так потому и езжу! А давай я сама тебя потом отвезу домой? Или такси тебе вызову? А красавчик в галстуке пусть отдохнёт.
— Однозначно нет. Отца удар хватит, если он узнает.
— Вот ты ж блядская папина радость, а! — Лайла пихнула Лесли в бок и обиженно уткнулась подбородком в свои подставленные ладони.
Лесли не ответил, он знал, что это всего на пять минут. Были темы, которые они сознательно не обговаривали. Так было проще. Лайла могла легко шутить и отрываться, не боясь, что заденет чувства приятеля, а Лесли наслаждался тем, как девушка на него смотрела. Как на нормального. Ну или почти нормального, по крайней мере в её обращении к нему не было бесконечного бэкграунда из того, о чём вспоминать не хотелось. Лесли прижал внезапно зачесавшееся запястье к брюкам и потёр о них прямо через манжету рубашки. Наверняка побочка от нового седативного. Следовало сказать доктору Уилсу. Или не следовало.
Лекции закончились в половине седьмого, последняя проходила в здании на краю кампуса, до стоянки, где ждал BMW, было не дольше пяти минут медленным шагом. Лесли шёл, изучая указатели, которыми пестрил асфальт под ногами. Через месяц Хеллоуин, наверняка всё будет забито дурацкими тыквами и скелетами. Правильнее было бы начинать учить все направления кампуса уже сейчас. Лесли поднял глаза и посмотрел на трехэтажное здание, мимо которого проходил. Вот что здесь расположено? Да хрен его знает.
Резкий свист сзади заставил Лесли остановиться. Можно было бы пошутить о том, что на свист только шлюхи реагируют, но интуиция подсказывала, что ситуации сейчас посложнее.
— Эй, Нолан, — позади Лесли стоял высокий парень с плечами борца в форменной толстовке университета. — Поговорим?
Странно, что его шагов не было слышно, очевидно, что он всё это время шёл за Ноланом следом. Лесли оценил пустую дорогу, расслабленные руки парня, спрятанные в карманы, и кивнул. Тот развернулся и медленно пошёл вправо, сворачивая за угол здания.
У Эммета Роуча была очень противоречивая репутация и, скорее всего, все слухи о нём были истинной правдой, причём чем мерзотнее, тем правдивее. Роуч был одним из тех, кому в будущем предстояло стоять во главе самых могущественных организаций в мире. Ему предстояло решать проблемы голода в Африке. И он же без долгих размышлений будет навариваться на продаже оружия. Лесли с ним редко пересекался, говорил и того меньше, так что едва ли мог предположить, за каким чёртом вдруг понадобился Роучу для разговора.
Всё выяснилось быстрее, чем Лесли успел спросить. Едва он завернул за угол здания, как два крепких парня схватили его с двух сторон и с силой впечатали спиной в стену. Роуч встал в одном шаге от него всё в той же расслабленной позе, с интересом глядя в глаза Лесли и наверняка гадая, испуган ли тот и на сколько его хватит, чтобы сохранять спокойствие.
— Один хорошо проверенный человек сказал мне, что ты здесь своё дерьмо толкаешь по цене ниже обычной, — Роуч шагнул чуть ближе, качая головой и деланно озабоченно цокая языком. — Не хорошо, Нолан, очень не хорошо. Ты ведь знаешь, что здесь продавать можно только через меня.
Лесли даже фыркнул, не удержавшись от усмешки. Ну просто дон Корлеоне в штанах от Prada, чтоб его.
— Весь мир борется с монополиями, Роуч. К тому же я не виноват, если клиенту больше по кайфу моя цена, — Лесли дернул плечом, пытаясь освободиться от удержания, но парни по бокам держали крепко. — Ребят, вы б не пыхтели так, а то удар хватит.
Тот, что стоял слева, зарычал и дёрнул Лесли, ещё раз прикладывая того к стене, но Роуч окриком остановил его. Довольно улыбаясь, он подошёл ближе и, протянув руку, схватил Лесли за волосы на затылке. Тот не удержался и зашипел.
— Не знаю, в какие игры ты играешь, Нолан. Да мне и срать, если честно. Может, ты правда псих. Но я уверен, не настолько тебе похуй на свою жизнь, — мощный резкий удар в живот выбил из груди Лесли весь воздух, и он глухо закашлял, успев, однако, напрячь пресс прежде, чем второй удар пришёлся прямо в солнечное сплетение. Мордовороты по бокам продолжали удерживать его на месте, а Роуч бил методично и всякий раз в разные точки, не давай Лесли прийти в себя.
— А я ведь хотел цивилизованно, Нолан. Я хотел…, — услышать, чего ещё хотел Эммет Роуч, Лесли было не суждено. Резкий рывок заставил Роуча отскочить назад, и в эту же секунду локоть Джона Брукса впечатался прямо в нос амбалу, державшему Лесли справа. Тот очнулся и осел вниз по стене, хватаясь за лицо, второй же отпустил Лесли сам и отступил, испуганно поднимая руки вверх.